Город Порока

Глава 1. Культ

* * *

История основана на реальных событиях. Но имена, факты, персонажи и диалоги – вымышлены. Все совпадения случайны.

* * *

В этом дешёвом мотеле на окраине города мы с Мишель сидели уже три или четыре дня. Я, честно говоря, уже сбился со счёта… Было скучно, и от этой скуки я готов был лезть на стену. Старый телек показывал всего три канала, муха, ползающая по потолку, не давала мне покоя, сортир вонял мочой, а пятна на стенах заставляли меня проклинать и эту затею, и самого себя за то, что я в это ввязался.

Мишель обитала в соседнем номере, через стену, и я искренне удивлялся, как она не сбежала из этого клоповника ещё в самый первый день, особенно после того, как мне пришлось поработать над её ухоженной, кукольной внешностью. Уж слишком она не вязалась с нашей легендой.

Я заставил её избавиться от её идеального маникюра, запретил мыть голову и попросил завязать волосы в небрежный хвост. Менее симпатичной она от этого не стала, я бы даже сказал наоборот, но хотя бы удалось сбить с неё дорогой голливудский лоск…

Пару дней назад этот безлюдный мотель начал заполняться людьми, непохожими друг на друга – мужчины, женщины, парни, девушки… Я видел даже парочку подростков. Но было в них что-то такое, что одновременно и объединяло их – какая-то обречённость в лицах и горящие фанатичной надеждой глазами…

А вчера вечером я заметил припаркованный у дороги пикап и пару парней в нём, профессионально наблюдающих за мотелем со стороны…

Наблюдение за потенциальными адептами? Хм… Интересно.

Я взглянул на часы, рывком поднялся с кровати, заставив её жалобно затрещать под моим весом, дёрнул ручку двери и вышел из номера. Постучал в дверь соседнего номера, дождался щелчка замка, увидел в дверной щели мордашку Мишель и слегка удивлённо поинтересовался:

– Ты спала?

– Нет! – честно соврала мне блондинка, пытаясь сделать глаза покруглее и продемонстрировать мне своё самое не заспанное выражение лица.

– Поехали, – вздохнул я. – Или я могу сам съездить, а ты пока побудешь тут…

– Нет! – торопливо замотала головой юристка, будто боясь, что я её брошу и укачу в закат. – Я еду! – захлопнула она дверь, закрыла её на ключ и посмотрела на меня самыми честными голубыми глазами. – Я готова!

– Я вижу, – усмехнулся я…

Мы спустились со второго этажа, запрыгнули в старенькую, но всё ещё резвую Toyota Corolla, арендованную за $25 специально для этого дела, и поехали в придорожную закусочную, расположенную в миле от нашего двухзвёздочного мотеля.

Готов поспорить, когда-то на вывеске блистали все пять звёзд, но то ли у хозяина в один прекрасный день проснулась совесть, то ли подсуетились постояльцы мотеля, и три звезды были безжалостно стёрты самым варварским способом, оставив вместо себя три рваных пятна. Хотя, даже две звезды для этого места – это ровно на две больше, чем оно заслуживало…

Дорога заняла от силы пять минут. Закусочная в это время была почти пуста, официантки лениво поглядывали на редких посетителей, отмахиваясь от настырных мух, и откровенно зевали.

Мы с Мишель заняли столик у окна, заказали фирменный завтрак «Combo – eggs, pancakes, sausage, coffee» за $4.49, я откинулся на спинку старенького диванчика и задумчиво уставился в окно…

Ну, что сказать… Завтрак был вкусным. Как и вчера, и позавчера… Я справился с ним за пять минут, вытянул ноги под столом, закинул руки за голову, посмотрел на Мишель, расправляющуюся со своими панкейками, и принялся терпеливо ждать…

15 минут…

30 минут…

45 минут…

Мой третий стакан кофе уже порядком остыл, Мишель перебралась на мой диван, сбежав от светившего ей в глаза солнца, а парни опаздывали уже на целый час. Пунктуальность не их сильная сторона…

Я в очередной раз глянул на часы, висящие на стене забегаловки, вздохнул и снова погрузился в изучение заляпанного жирными пятнами меню, которое я, наверное, мог уже процитировать по памяти…

Где-то вдали послышался рокот мотоциклетных двигателей, а через несколько секунд из-за поворота вырулило два байка с наездниками в потрёпанных кожанках и суровыми лицами. Если бы я не знал их лично, мог бы действительно подумать, что это два матёрых одиноких волка, бороздящих на своих Харлеях просторы Калифорнии. Но я их знал, и поэтому никакого трепета по отношению к этим двум охламонам не испытывал.

Парни свернули с трассы, остановились на парковке, заглушили двигатели, спрыгнули со своих железных коней и направились в нашу забегаловку.

Через мгновение колокольчик над дверью звонко забренчал, суровые байкеры оглядели хмурыми взглядами помещение, заметили меня, растянули на своих загорелых бородатых мордах искренние улыбки и двинулись к нашему столику.

– Здарова, малой! – радостно усмехнулся Джо, усаживаясь напротив меня. – Вот то, что ты просил, – бросил он помятую желтоватую папку на стол передо мной, сграбастал мой полупустой стакан и залпом допил мой кофе. – Эх! Хорошо! Только сахарку в следующий раз побольше кидай.

– В твоём возрасте нужно уменьшить потребление сахара, – заметил я, подвигая папку к себе.

– Это ещё почему? – удивлённо-обиженно пробормотал здоровяк.

– Потому! Вредно для здоровья.

– Хм…

– Ладно, спасибо, парни, – мельком пролистал я содержимое папки, свернул её в трубочку и спрятал за пояс. – Передавайте Джимми привет.

– Завел новую подружку? – стоя рядом со столиком и не решаясь сесть, Бак окинул оценивающим взглядом Мишель и недовольно поморщился. – Рыжая симпатичнее была…

– Угу… – буркнул я, получив болезненный тычок острым девичьим локотком в бок, и кивнул на объёмную потёртую сумку в руках Бака. – В сумке что?

– Вещи для твоей подружки, как ты и заказывал, – байкер распахнул сумку и продемонстрировал нам содержимое.

– Зачем мне вещи? – удивлённо пробормотала Мишель, умудрившись заглянуть внутрь и недоумённо скривив свой носик. – Вы что их, украли?

– Обижаете, мадам! – обиженно нахмурился Бак. – Это шмотки моей сестры – две пары конверсов, пара платьев, джинсы, шорты, пара футболок. Не новое, но и без дыр. И чистое, забрал сегодня утром из прачечной… – зачем-то добавил он.

– И зачем они мне? – повернулась ко мне блондинка.

– Напомнить, что ты из дома взяла? – предложил я.

– Не нужно, – недовольно посопела девушка.

– Хорошо. А то мы с тобой слегка не соответствовали легенде усталых и заблудших путников, ищущих новый дом.

– Ну, если мы не нужны, мы тогда пойдём? – Бак несколько раз нерешительно переступил с ноги на ноги, поставил сумку на колени Мишель и вопросительно посмотрел на меня. – Мне ещё своего малого нужно к врачу отвезти… – виновато пробормотал суровый байкер.

– Да, парни. Спасибо! – поблагодарил я.

– Алекс, – нахмурился Джо, поднимаясь со своего места.

– Да?

– Джимми просил передать, чтобы ты был осторожнее. Сказал, что это очень серьезные люди.

– Насколько серьёзные?

– У них связи на самых верхах. Сожрут и не поморщатся.

– Понял, – кивнул я, проводил парней взглядом до двери, нахмурился и всё же достал папку из-за пояса. Положил её перед собой, разравнял ладонью и открыл первую страницу, вчитываясь в текст досье.

Имена… Даты… Длинный список членов секты, вырезки из газет, подборки и заметки… Список недвижимости, правила секты, несколько закрытых дел, которые полиция даже не стала расследовать. Ничего действительно интересного и стоящего, это всё я и так знал, ну или догадывался…

– Да уж… – разочарованно вздохнул я, закрывая папку. – Зря только напрягал парней…

– Смотри, дилетант, как нужно работать! – усмехнулась Мишель, нырнула рукой в свою дамскую сумочку и через секунду извлекла из неё точно такую же папку, как у меня, только в гораздо лучшем состоянии.

– Что это? – нахмурился я.

– Досье! Настоящее!

– Хм… И когда ты успела его раздобыть? И как?

– Сегодня утром, пока ты спал! – мстительно произнесла она. – Мне один человечек привёз. Я тут полистала его бегло… – Мишель раскрыла папку и принялась зачитывать. – Вот, смотри…

Религиозная организация «Дети Бога». Основатель Отец Элай. Настоящее имя – Гэри Джеймс Уэллс, 38 лет. Был женат дважды, в 21 и 24 года, но оба брака закончились разводом. Официальных детей нет.

Мать Сара… – девушка поморщилась и через секунду продолжила. – Настоящее имя неизвестно. Официальная «жена» Отца Элая. Предположительный возраст – 32 года. Религиозная «пророчица» и правая рука отца Элая. Отвечает за внутреннее «духовное очищение», а по сути – занимается промывкой мозгов. Проводит исповеди, следит за чистотой мыслей и поведения.

– Кто из них главный? – задумчиво произнёс я.

– Отец, конечно, – посмотрела на меня Мишель. – Хотя в досье говорится – велика вероятность равноправного партнёрства. Они оба управляют организацией и имеют одинаковый вес.

– А по документам организация оформлена на Уэллса?

– Угу, – подтвердила Мишель. – Восемь лет назад он основал тренинговую компанию «KeyLight Development», которая представляла себя как сетевую компанию и предлагала платные семинары личностного и профессионального развития по разработанной ею же программе. Но спустя несколько лет компания переросла во что-то большее.

– Что за семинары? – заинтересовался я.

– Серия платных семинаров под видом тренингов личностного роста.

Программа включала в себя 12-дневные марафоны, каждый день по 10-14 часов. В программу входили лекции, медитации, откровения, работа в парах с минимальными перерывами на еду и отдых. После окончания семинаров участники сообщали о сильном эмоциональном истощении, сопровождаемом чувством эйфории и духовного прозрения.

Также, практиковались обязательные групповые «раскрытия» – каждый участник был обязан рассказать о своих самых болезненных переживаниях перед аудиторией. Это называлось обнажением души и считалось необходимым этапом «очищения».

В структуре организации присутствовала мягкая иерархия: «выпускники», успешно прошедшие курс, получали право наставничества над новичками. Уэллс активно использовал их как «социальное доказательство», ссылаясь на якобы достигнутые ими успехи. Он нередко упоминал в интервью, что среди его учеников были, цитирую – «влиятельные бизнесмены, политические деятели и даже голливудские звёзды».

На критику Уэллс реагировал агрессивно. Любые сомнения в методике воспринимались как личное оскорбление и подвергались жёсткой, порой неаргументированной ответной критике. Некоторые бывшие участники, которые не прошли тренинги до конца, сообщали о публичных унижениях во время курсов, если кто-то выражал скепсис или задавал «неуместные» или «неудобные» вопросы.

Резкий переход, смена направления компании произошёл около трёх лет назад, – продолжила Мишель зачитывать избранные моменты из досье, выделенные аккуратным красным маркером. – Один из бывших коучей заявил, что Уэллс якобы получил божественное озарение и решил построить настоящий духовный центр. С этого момента они в разы снизили количество платных семинаров, отдалились от общества и начали жить коммуной с «избранными» учениками.

Примерно год назад Уэллс заявил, что «получил озарение» и полностью переформатировал структуру организации. Пропала внешняя реклама, набор стал исключительно закрытым. Были отменены все внешние выездные интенсивы, организация приняла форму закрытой общины с признаками религиозного движения.

Показательно, что после смены курса наблюдается отчётливая смена риторики – из языка коучинга в язык религии. Уэллс теперь называет себя «Проводником Света» и «Отцом», а участников – «избранными» и «последователями».

– Стандартная схема вербовки в секту – как по учебнику, – кивнул я своим мыслям. – Сначала марафоны до истощения, чтобы выключить критическое мышление – минимум сна, отдыха, минимум питания и питья. Ранние подъёмы, поздние собрания, скудное питание на весь период марафона, посты, «очищения». Ночные мессы и собрания. Не удивлюсь, если он проводил все свои тренинги в ночное время – когда мозг человека уязвим больше обычного.

– Да, – подтвердила Мишель, глянув в досье. – Ночью…

– И длятся они долго, до самого утра, не позволяя сосредоточиться участникам на логике происходящего. Новичков, по традиции, задаривают вниманием, похвалами и «духовным теплом», после чего следует духовное обнажение – это когда каждый участник делится с группой самым сокровенным – мыслями, желаниями, страхами.

– Думаешь? – нахмурилась Мишель, снова внимательно посмотрев на меня.

– Угу. При такой обработке у людей возникает сильная эмоциональная связь с группой и особенно с лидером. Они ощущают себя одной большой, дружной семьёй. Ну а дальше тоже всё стандартно – хвастовство «успешными учениками», успешными бизнесменами и знаменитыми актёрами. Система рангов, система поощрений, чувство уникальности, избранности… – я вздохнул. – Неудивительно, что всё это переросло в «общину любви» в глуши с еженедельными мессами и сексом под соусом очищения.

– Сексом? – удивлённо округлила глаза Мишель. – Ты думаешь, они там… – не договорила она.

– Угу, – подтвердил я. – Так что если ты не уверена, лучше отправляйся домой прямо сейчас. Пока ещё есть шанс не вляпаться в это дерьмо по самые уши.

– Но они же не заставят меня спать со всеми подряд?

– Без понятия, – честно признался я. – Но отец вполне может проводить посвящение новых адепток через постель.

– Fuck! – выругалась блондинка и решительно помотала головой: – Нет! Пусть только попробует! Я ему все глаза расцарапаю! – продемонстрировала она мне свои безобидно заточенные ноготочки.

– И запорешь нам всё дело, – осуждающе покачал я головой.

– Не запорю! – недовольно нахмурилась Мишель. – Ладно, не переживай. Если будет нужно для дела – я пересплю и с отцом, и с матерью, и с первым встречным! Доволен?

– Не то, чтобы доволен… – пожал я плечами. – Просто неожиданно слышать это от…

– От девственницы? – закончила за меня блондинка. – Слушай, я же не ношусь со своей девственностью… Просто… Просто случая не было подходящего. Сначала постоянно училась, потом… потом снова училась… Не до парней было. А с Джефом мы просто ещё как-то не успели…

– Джеф об этом знает? – усмехнулся я. – Ай! Больно!

– Это чтобы не умничал, – недовольно посопела Мишель. – Ещё тупые вопросы будут? Я же сказала – я не подведу!

– Ладно, проехали, – вздохнул я. – А то что-то мы действительно свернули куда-то не туда. Что там у тебя ещё есть на эту секту?

– Год назад, когда Уэллс якобы получил божественное озарение, всё поменялось. Теперь они неохотно вербуют новых учеников и у них больше не практикуют марафоны до изнеможения, как ты сказал. Почему? – нахмурилась Мишель, оторвав взгляд от папки и посмотрев на меня.

– Хм… Значит, он нашёл что-то другое… – посмотрел я задумчивым взглядом в окно.

– Что?

– Да я откуда знаю? – пожал я плечами.

– Может Уэллс чего-то боится?

– Может… Ну или он более умён, чем мы думаем.

– В смысле?

– Он не жадничает и знает, когда остановиться. Знает слово «стоп», – пояснил я. – Многие гуру погорели на жадности, когда не знали, когда вовремя остановиться. И это делает его ещё более опасным противником…

– Откуда такие познания о сектах? Только не говори опять, что любишь читать, – фыркнула блондинка.

– Тогда не скажу, – усмехнулся я. – Лучше ты скажи, откуда у тебя такая информация? – кивнул я на папку.

– Да так… Попросила дядю. Он узнал по своим каналам.

– Хм… Неплохие каналы у твоего дяди.

– Угу. Только я всё равно не пойму… – Мишель нахмурила носик. – Почему… Зачем ему это?

– Секс. Власть. Деньги, – пожал я плечами. – Три кита. Кстати об этом… Что у тебя там сказано о финансировании? Откуда у нашего гуру деньги на землю, недвижимость, да даже на еду в конце концов? Прокормить две сотни ртов не так уж и дёшево.

– Хм… – хмыкнула юристка, полистав папку и подняв на меня взгляд. – У меня ничего нет об этом. Может, на частные пожертвования?

– Может… – задумчиво протянул я, взял стакан со стола, собираясь сделать глоток, и с сожалением поставил его на место.

– Ну что, стажёр? – преувеличенно бодро произнесла девушка, закрыв досье и радостно улыбнувшись. – Готов дать просраться этой блядской секте фанатиков?!

– Мишель! – удивлённо посмотрел я на блондинку сверху вниз. – Нельзя так говорить!

– Как? Секте фанатиков?

– Блядской!

– А, это… – легко отмахнулась юристка. – Да пошли они! Никогда не любила секты…

– Тогда ладно, – усмехнулся я. – Повторим нашу легенду?

– Давай, – согласилась моя начальница. – Значит, меня зовут Мишель Смит… Твой друг не мог придумать мне более оригинальную фамилию? – ворчливо добавила она.

– Он торопился, – попытался оправдать я Джимми. – За два дня не так просто сделать новые документы.

– Ладно… – вздохнула блондинка. – В общем, родом мы с тобой из небольшого городка в Техасе. Например, Бомонта…

– Давай без «например». Пусть будет Бомонт.

– Окей! Я твоя старшая сестра…

– Сводная? – уточнил я, старательно пряча улыбку.

– Что? Нет! У нас одна мать, но разные отцы. Мой – ветеран войны во Вьетнаме. Погиб в аварии, когда мне было десять. Твой сбежал от нас пять лет назад, променяв семью на молоденькую шлюшку. Мать спилась окончательно, нашла себе нового ухажёра, который бил тебя и приставал ко мне, и…

– А почему твой ветеран, а мой какой-то озабоченный придурок, бросивший семью? – возмутился я.

– Потому! Так правдоподобнее по датам. Нет, ну хочешь, поменяемся… Погоди! Ты смеёшься? – всё же заметила она мою ухмылку. – Алекс, это не смешно!

– Ну смешно же, – не согласился я.

– Ладно, идём дальше… – посопела Мишель. – Мы ушли из дома, когда мне стукнуло восемнадцать, а тебе пятнадцать – четыре года назад. И с тех пор скитаемся по знакомым, подработкам, церквям и трейлер-паркам… Нормально?

– Пока нормально, – подтвердил я.

– Совсем недавно мы услышали на улице, что в церкви «Детей Бога» можно найти приют и настоящую семью, и пришли сюда. Что-то как-то не очень, – поморщилась Мишель. – Семья, приют… Банально и слишком просто.

– Нормально всё! – покачал я головой. – Эта история вызывает сочувствие, содержит нужный уровень трагичности и оправдывает желание «найти дом». Она правдоподобна, логична и достаточно кратка для людей, не готовых открываться чужакам.

– Хм… Ну ладно. Имя матери, отцов, улицу и школу я помню. Повторить?

– Не нужно, – отмахнулся я.

– Хорошо, – кивнула Мишель. – А почему мы не едем на сегодняшнее собрание церкви, кстати?

– Сегодня? – удивился я. – Сегодня же пятница. У них собрания по субботам.

– Они уже давно проводят вербовки в пятницу в десять утра. Я думала, ты знаешь.

– Чёрт! – удивлённо посмотрел я на блондинку. – Я не знал…

– Угу, – хмыкнула она. – Что бы ты без меня делал?

– Время 10:30, – кивнул я на большие настенные часы, загаженные мухами. – Мы уже опаздываем! Поехали! Быстро!

* * *

Собрание происходило в старом кинотеатре, переделанном под церковь с крестами на крыше и расположенном на съезде с трассы в пяти минутах езды от нашего мотеля. Мы с Мишель бросили тачку на импровизированной парковке, проскользнули в высокие двери, пробрались на задний ряд и с интересом принялись наблюдать за происходящим на сцене.

Кроме нас в зале собралось ещё десятка два людей. Парни, девушки, мужчины, женщины, бывшие да и не только наркоманы, бездомные…

Со сцены вещал высокий симпатичный мужчина с тёмными волосами до плеч и лёгкой небрежной щетиной на лице, одетый в белоснежную льняную тунику и обутый в простые сандалии.

Честно, его речь меня не впечатлила – что-то там о пути, о вере, о боли, пустоте в сердце, одиночестве и бла-бла-бла… В какой-то момент я поймал себя на мысли, что неплохо бы поспать, но чудом сдержался, не забывая натягивать на лицо выражение одухотворения и вселенской скорби. Хотя, та же Мишель слушала его с интересом, а большинство собравшихся в зале людей ловили каждое слово с восхищением и благоговением.

Примерно через полчаса он перешёл к делу и с сожалением объявил, что не может принять в семью всех желающих, хотя и очень хочет этого. Но сегодня он примет тех, кто действительно готов…