Понарошная мама

– Доброе утро, дождик! Какой чудесный день! Доброе утро, сливовые тучи! Доброе утро, мятный ветер! Доб… – Фронечка запнулась. На столике у кровати лежал белый лист бумаги. А на листке красовался причудливый узор. Тонюсенькие палочки тянулись к ровным кружкам да аккуратным точкам, цеплялись друг за дружку и скручивались в затейливые завитушки да заковыристые закорючки.

«Ой, мамочки! Какие кракозябрики!» – обрадовалась мышка и тронула одну закорючку лапкой.

– Хи-хи! – закорючка вдруг шевельнулась и ожила, села на листок и помахала Фроне палочкой.

– Кракозябрики любят щекотку! – догадалась Фронечка и провела лапкой по всему узору. – Кити-кити-кити!

– Хи-хи! Хи-хи! Хи-хи-хи! Хи! – захихикали остальные закорючки, заплясали на листке, украдкой поглядывая на счастливую мышку.

– И как это называется?! – за спиной вдруг кто-то возмущённо засопел.

Фронечка обернулась: у двери в норку стоял кот Мармелад, очень злой и о-о-очень мокрый.

– Я её там жду-жду! – возмущался кот. – Мокну под дождём! А она тут… (вздохнул) Вот скажи! Какой семейный совет без мамы?! Пусть и понарошной.

– Доброе утро, Мармелад. – поздоровалась Фроня. – А что за совет?

– Ты что?! Читать не умеешь? Очки тебе зачем? – совсем рассердился кот, отряхнулся, подошёл к столику. – В записке же всё понятно написал: сегодня утром, у старого пня, семейный совет, важ… – увидел на листке кракозябриков, выпучил глаза. – Что случилось с моей запиской?!

– Не кричи. Малышей напугаешь. Читать я умею, а вот кто-то писать не научился. – ответила Фроня, заулыбалась. – Зато рисует замечательных кракозябриков.

Посмотрела на притихших закорючек и шёпотом добавила:

– Ты знал, что они щекотку любят? Прелесть карамельная, да?

– Ничего не понимаю. Какие-такие кракозябрики? И почему буквы в записке хихикают и пляшут? – тоже шёпотом спросил кот.

– Не знаю. – честно призналась Фроня. – Может потому, что это всё-таки кракозябрики?

– Ты должна знать. Мамы должны всё знать. Кто у нас мама? – возразил Мармелад.

Кракозябрики кивнули.

– Вот уж нетушки! Не должны! Главное, мамы должны быть честными и добрыми. А всё знать необязательно.

Кракозябрики закивали Фронечке. Мышка вновь заулыбалась:

– Вот бы они у нас остались, да?

– Брр-мряууу… – неуверенно согласился Мармелад.

Кракозябрики захлопали в точки-кружочки.

– А зачем семейный совет? – поинтересовалась у кота Фроня.

– Обсудить важное дело. – тяжело вздохнул Мармелад. – Бельчонок меня на день рождения пригласил. Нужен подарок и бабочка…

– И торт-торт-торт! – запрыгала от радости Фронечка.

Тот самый торт

– Бельчонок меня на день рождения пригласил. Нужен подарок и галстук-бабочка…

– И торт-торт-торт! – запрыгала от радости Фронечка.

– Со своим тортом на чужие дни рождения не ходят! Торт готовит мама-белка. – возразил Мармелад.

– Кто придумал? С сегодняшнего дня ходят! И вообще! Тортов много не бывает! Подумаешь, белка!

– Нетушки! – возмутился кот и предупредил, – На три начинаю истерику! Ра-а-аз… – приготовился падать на пол и бить лапами, как вдруг замер: в глазах Фрони сверкнули молнии. Присмотрелся. Надо же! Мышка злилась. Притих.

– Без торта ты никуда не пойдёшь! Кто здесь за маму? – сердито спросила Фронечка и, не дожидаясь ответа, стала рыться в кухонных шкафчиках. – Так, где бабушкина тетрадь с рецептами? Мой торт должен быть самым лучшим! Ага! Вот она!

Из шкафчиков показались заспанные кракозябрики, удивлённо таращились то на Фроню, то на Мармелада. Кот лишь пожал плечами, украдкой позвал к себе лапой.

Тем временем мышка достала чудну?ю тетрадку с потрёпанными листами и розочками на обложке, принялась шуршать страницами. Вкусно запахло ванилью и корицей.

– Та-а-ак… Те самые оладушки… – поправив запотевшие от волнения очки, прочитала Фронечка, – Нет, не пойдёт. Та самая кулебяка… Это нам тоже не надо. – перевернула ещё пару листов, – Те самые пончики… Ага! Нашла!!! Тот самый торт! – захлопала в ладоши, – Никто не устоит перед тем самым тортом! Помогать не надо! Я сама! – забегала по кухне, хлопая дверцами шкафчиков, выуживая на стол миски, банки, пакеты, ложки, вилки…

Мармелад вскарабкался на табурет в углу, усадил на колени озадаченных кракозябриков. Стали молча наблюдать за мышкой.

– Один стакан муки и полстакана сахара. – прочитала в тетради Фронечка, наморщила лоб. – Это какой-то неправильный торт. Надо полстакана муки и один стакан сахара. А лучше два! И ещё десять ложек мёда! Да! Перемешиваем… Готово! Пол чайной ложки соли и щепотку соды… Кто кладёт соль в торт?! И соду!

– Подозреваю, что белка. – осторожно заметил кот.

– Белка! – в глазах у мышки вновь сверкнули молнии. – Не бывать этой гадости в моём торте! Торт должен быть сладким. Заменим молочным шоколадом и банкой малинового варенья!

Вскоре на кухонном столе выросла огромная гора из теста, сахара, мёда, варенья, шоколада и взбитых сливок.

– Последний штрих – вишенка и в печку! – Фронечка подпрыгнула и ловко закинула ягоду на вершину горы.

Тот самый торт опасно накренился. Кракозябрики и Мармелад затаили дыхание.

– Ничего страшного! – заверила их мышка и запихнула поднос с тортом в печь. – Ставим на час!

Но уже через минуту из печи потянуло горелым…

– Ой, мамочки! – всплеснула лапками Фронечка, когда спешно вытащила поднос из печи.

Тот самый торт позеленел и внутри что-то чвякало! Чвяк! Чвяк! Чвяк! Рядом с вишенкой вдруг показалась из крема хмурая рожица. Потом ещё одна и ещё…

– Кракобуки!!! – закричали кракозябрики, похватали со стола вилки, ложки, бросились на торт.

Фроня и Мармелад зажмурились.

«Бум! Ба-бах! Бдыщ!!! Клац! Звяк! Шмяк! Брямц-барамц!!! Пш-ш-ш…»

Когда кракозябринская битва закончилась и кракобуки с позором бежали, от торта ничего не осталось.