Примирение. Русско-Азиатская история долины Желтых цветов.
– Следующее, с чем связана моя спешка здесь, в горах, в этой горной долине. Всё очень просто, неделю назад я получил подробный прогноз погоды до конца нынешнего месяца. Так вот: еще две недели будет стоять такая же хорошая погода, а затем начнутся дожди. И если мы не успеем отснять нужный нам материал, собрать свои вещи и убраться отсюда, то нам всем придется очень и очень туго. Надеюсь, местные жители, кто понимает, что такое дожди в горах, поймут мою спешку и другим объяснят. И последнее: с завтрашнего дня и следующие две недели мы работаем на износ – все. А если возникнут какие-либо вопросы или просьбы, очень прошу подходить и говорить об этом лично мне. Не надо никого подсылать, надеюсь, все меня услышали и поняли. Завтра с самого утра попрошу быть всех в долине, предупреждаю, что конникам будет особенно трудно, так что, ребята, сегодня отдохните, соберитесь и с духом, и с силами. И, как говориться, всем спасибо за внимание, все свободны. Я только попрошу остаться Надира Салтанова, Расифа Медоева, ну и, конечно, моего помрежа…
После этих слов режиссер спустился на землю и, дождавшись приглашенных коллег, отправился с ними обратно в свой вагончик.
– Сюзанночка, прости меня, пожалуйста, что мне пришлось назвать тебя помрежем, просто я ничего другого не смог придумать. А ты просто умница, что сразу же поняла, кого я имел в виду. – Уже внутри своей «берлоги» виновато произнес Чеслав, глядя на девушку.
– Всё хорошо, Чеслав Марселевич, «помреж» для меня – это высокая оценка, я же всегда была простым секретарём, а здесь сразу – помощник режиссера! – мило улыбнулась девушка и кокетливо опустила глазки.
– Ну вот и славно, а пока присядь, пожалуйста, на стул, мне надо ребят кое о чем спросить.
Чеслав показал на тот же самый мягкий раскладной стул, на котором девушка сидела вчера, и Сюзанне показалось, что он сделал это неспроста, как будто это был намёк на вчерашний разговор. И уже чуть позже девушка поняла, насколько она была права…
– Надир, Расиф? У меня к вам есть несколько личных вопросов, – совершенно неуверенно начал Чеслав Миланов, в одно мгновение из серьезного и строгого режиссера он превратился в обыкновенного молодого человека, а в глазах появился некий страх, какой бывает у подростков, когда они боятся, что их поднимут на смех. Но увидев во взгляде своих собеседников заинтересованность, Чеслав продолжил уже немного увереннее. – Вот скажите, если, например, какой-нибудь приезжий человек увидит местную девушку и полюбит её, как он должен поступить? У него вообще есть хоть какой-нибудь шанс? – Чеслав нервно зачесал волосы назад и умоляюще посмотрел на собеседников, которые тут же, практически одновременно, перевели взгляды на Сюзанну, сидящую, обхватив голову руками.
– Для приезжего это будет очень сложно сделать, – начал Надир. Расиф же стоял как истукан, и, кажется, он чувствовал себя совершенно неловко, видимо, не понимая свою роль во всей этой ситуации. Горец же, наоборот, принял самый серьезный вид и продолжил: – Чтобы жениться на местной девушке, приезжему нужно будет сначала получить наш паспорт, гражданство, а это очень долго делать.
– Нет! Не долго, – радостно выпалил Чеслав. – Отец Евгения уже всё сделал, и мне нужно только приехать и забрать документы, и всё!
– Ну раз так, то со следующим тоже проблем не будет: это уважение. Никто не признает приезжего человека своим, если он не станет уважаемым человеком. А уважаемым человеком он сможет стать, если, например, снимет красивое патриотическое кино про наш народ или поможет восстановить команду джигитов, которая скоро поедет со своей программой по всей стране и везде будет говорить об этом человеке, что без него ничего бы не вышло. – Надир вдруг замолчал и загадочно улыбнулся, подмигнув Чеславу.
– Погоди?! Ты это серьезно, про гастроли? Когда, как!? – оживился режиссер, мгновенно переключившись с первоначальной темы.
– Петр, вчера приехал, привез контракт для ознакомления. Вот как закончим съемки в горах, так и поедем, если ты, конечно, не против. Нам даже дорогу оплатят и вагоны для лошадей, и вообще всё для нас будет бесплатно! – мечтательно пробасил горец. Сегодня его было просто не узнать – как тихо и спокойно он говорил, без своих резких выкриков.
– Я очень рад за всех вас, Надир, представляю, как твои орлы будут счастливы. Они этого заслужили. Ну, так что, значит, этот приезжий теперь может смело просить руки у своей возлюбленной?
– Нет! – отчего-то всё тем же мечтательно-радостным тоном ответил горец и подмигнул теперь Расифу, который только растерянно пожал плечами. – У нас не просят руки у девушки, жених должен идти к её родителям и сказать им, что он хочет взять их дочь себе в жены.
– А если она сирота и у неё вообще никого нет, только друзья, которые её называют своей сестрой, что тогда делать? – Чеслав мельком взглянул на девушку и снова перевел взгляд на Надира.
– Тогда нужно сказать этим друзьям, и они уже сами подойдут к девушке и скажут, что этот человек – достойный жених, и она должна выйти за него замуж. А сама она вообще ничего не должна говорить, просто начать готовиться к свадьбе, и всё.
Чеслав задумчиво покачал головой, затем, с трудом справившись с дрожью в голосе, произнес:
– Надир, Расиф, вы оба всегда были и есть для Сюзанны как родные братья, и поэтому я прошу у вас разрешения взять её в жены. – Молодой человек покраснел, как вареный рак, и умоляюще посмотрел на молодых мужчин, а вот в сторону девушки даже глаз повернуть не посмел, ему показалось, что сейчас, в эту минуту, он выглядел как самый последний идиот на планете.
– Мы думаем, что ты очень достойный человек, и, конечно же, нашей сестре будет с тобой хорошо. – Затем Надир повернулся к девушке и уже без всякой улыбки, строгим, даже в какой-то мере суровым тоном произнес: – Сестра, мы нашли тебе жениха, он хороший и достойный человек. Поэтому ты можешь идти и готовиться к свадьбе.
Сюзанна схватила с маленького столика пустой стакан и в шутку замахнулась им в горца, затем принялась прикладывать холодное стекло стакана к обеим своим щекам попеременно, чтобы хоть немного их остудить.
– Значит, я всё сделал как надо? – спросил Чеслав.
– Да, теперь всё.
– Ну тогда можно я ещё и по нашим обычаям поступлю, раз я всё-таки русский?
Проигнорировав безмолвный вопрос в глазах горца, Чеслав Миланов быстрым движением достал из кармана брюк маленькую коробочку. Открыв её, он встал перед девушкой на одно колено и протянул к ней золотое колечко с камушком.
– Сюзанна, любимая моя, ты согласна выйти за меня замуж?
– Да, – тихо произнесла девушка, наконец отставив несчастный стакан в сторону. Она позволила молодому человеку надеть на свой пальчик колечко и тут же закрыла свое лицо руками. – Что же мне теперь делать, – испуганно проговорила Сюзанна. – Чеслав Марселевич? Я так боюсь. Что будет дальше?
Чеслав вдруг заулыбался и подался вперед, но на мгновение задумался.
– Надир, а я могу её сейчас поцеловать, ну хотя бы в щёчки, как ты?
– Нет, не можешь, ты вообще не должен к ней прикасаться до самой свадьбы.
И вдруг Сюзанна резко вскочила со стула, она подошла к Надиру и проговорила прямо ему в глаза:
– Надир, брат! По-моему, нам уже пора идти. Правда, Чеслав Марселевич? Чеслав Марселевич, скажите, пожалуйста, что нам сейчас нужно будет сделать? Дайте нам какое-нибудь задание.
Чеслав на какое-то мгновение даже опешил, удивлённый такому боевому настрою девушки. Он задумчиво почесал затылок и только после этого смог что-то сказать.
– Я даже не знаю, может, Петра найдете, пусть он мне принесёт обновленный сценарий, и ваш Надир договор о гастролях, я его как юрист посмотрю. Расиф, а ты пока останься, мне кое-что надо с тобой обсудить…
– Надир, что это ты там наплел у Чеслава в вагончике? – возмущенно спросила Сюзанна у горца, когда они вышли на улицу. – Ты, может, еще позапрошлый век вспомнишь?
– Сестра, прости, я не мог сказать по-другому, – виновато пробубнил Надир, но тут же заулыбался. – А разве это не прикольно вышло? Ты вот сидела за его спиной и не видела, какие у него были глаза, когда я говорил про традиции, вот я и решил продолжить шутить. Ты же ему не скажешь об этом?
– Да мне до сих пор стыдно перед Чеславом Марселевичем, не дай Бог он узнает правду. Только давай это будет в первый и последний раз. Хорошо? Давай я как-нибудь сама за себя буду решать, только не обижайся, брат…
В это же время в вагончике Чеслав Миланов пригласил Расифа присесть за небольшой столик и сам сел рядом.
– Расиф, я несколько раз пересматривал сценарий и понял, что без слов твоя роль будет смотреться совершенно незаконченной. Понимаешь, твой типаж, твоя фактура абсолютно логически требуют твоего мощного голоса.
– Но, Чеслав Марселевич, я же не смогу ничего выучить.
– А не надо ничего учить, все слова должны пойти из твоего сердца. Просто Петр их быстренько запишет, чтобы потом на озвучке ты смог бы попасть в свои же собственные слова. Всё, что тебе надо будет сделать, так это отрепетировать твои движения и немного поработать с твоими эмоциями, совсем чуть-чуть. Например, тебе нужно будет представить, что ты начисто подмел двор, а кто-то прошёлся и намусорил. Но это мы сделаем непосредственно перед камерой, чтобы мне четко понимать, как тебе нужно будет двигаться в кадре. Хорошо? Твоих смен осталось не так много, так что ты даже раньше остальных сможешь уехать в город, если захочешь. А сейчас придет Петр, и мы еще раз уже вместе с тобой почитаем сценарий и решим, каким примерно будет твой текст…
– Подождите, – Расиф совсем занервничал, он несколько раз попытался встать с места, но в итоге всё же остался сидеть. – Сначала вы сказали, что мне нужно будет только стоять в кадре и всё. Теперь вы говорите, что мне нужно будет двигаться и ещё что-то говорить. Чеслав Марселевич, я же не актер, я простой дворник, я не справлюсь. И я никогда ничего не озвучивал. Может, вы хотя бы на озвучку позовёте какого-нибудь профессионала!?
– Нет, дорогой, не позову. У меня нет такого голоса, чтобы подходил к твоему герою. И двигаться в кадре ты тоже сможешь. Поверь, я уже успел разглядеть твой истинный потенциал. Не бойся, Расиф, ты намного талантливей, чем думаешь о себе сам…
Глава 6.
Ровно через две недели, как по заказу, небо начало затягиваться тяжелыми серыми тучами, и всей съемочной группе пришлось спешно собирать свои вещи. Благодаря джигитам Надира, рабочие быстро разобрали и загрузили декорации, собрали реквизит, а затем сами джигиты обошли, вернее, объездили на своих верных скакунах все съемочные места, чтобы ещё раз убедиться: всё ли было собрано, ничего ли не забыто – всё собрали.
И хотя люди и были вымотаны до последней степени, но, несмотря на это, каждый был счастлив, каждый чувствовал, что сделал что-то очень важное в своей жизни. Люди не переставали улыбаться друг другу и напевать веселые песенки. Так и отправились кино-караваном обратно в город.
А там Чеслава уже ждала хорошая новость: дело в том, что его отец, получив телеграмму от Евгения о том, что дело Гульнары пусть и не официально, но уже можно брать в работу, смог сразу же вылететь и, пересев на электричку в азиатской столице, был уже на подъезде к городу. Поэтому молодой человек, не заезжая на киностудию, отправился прямо на вокзал.
Да… Если бы Чеславу ещё каких-то полгода назад сказали, что он будет по-настоящему радоваться встречи с отцом, то он бы вряд ли этому поверил. Но теперь, когда у них появилась общая цель, общее дело – дело Гульнары, Чеслав ждал отца с нетерпением. Хотя общая цель – это, наверно, было сказано только для успокоения совести. Конечно, цель Чеслава была только одна – не потерять свой собственный авторитет и уважение, которое только-только начало зарождаться в сердце Надира Салтанова, а за ним ведь стояли ещё и множество местных жителей. И Чеслав даже представить себе боялся, если вдруг в какой-нибудь момент всё могло бы пойти совершенно по другому сценарию. И поэтому отец, это единственный человек, который сейчас был нужен Чеславу буквально больше, чем воздух…
Сама встреча прошла очень тепло: отец с сыном даже, впервые за последние противоречивые времена, обнялись и обменялись довольно-таки добродушными, в отличие от последних диалогов, комплиментами.
Марсель отметил очень неплохой загар сына, правда, тут же приметил уставший взгляд Чеслава и, узнав, что сын только что вернулся в город, посочувствовал ему и похвалил за такую высокую работоспособность. Затем, взяв тут же на вокзале такси, отец с сыном отправились в гостиницу (предложить отцу комнату в своем кабинете у Чеслава бы язык не повернулся). А вот гостиница в этом городе была даже очень неплохая и с очень хорошим рестораном, с тем самым, в котором и прошел банкет в честь приезда Чеслава.
– Ну а что? Очень даже приличное место, – сделал вывод Марсель Миланов, заглянув в зал ресторана перед тем, как подняться в номер. – Вон, кстати, там в конце стоит столик отдельно от всех, было бы неплохо нам всем собраться за ним завтра утром, это как-то можно организовать?
– Думаю, да, сейчас узнаю, – ответил Чеслав, и он быстро нашел управляющего ресторана, благо тот был еще на месте. Объяснив всю ситуацию, молодой человек сразу же получил положительный ответ, так что уже через несколько минут на заветном столике появилась табличка с надписью «забронировано». Затем Чеслав ещё некоторое время провел с отцом в номере, делясь с ним своими дальнейшими планами, в частности, о покупке дома и о получении местного гражданства и, наконец, о женитьбе на Сюзанне. По ходу разговора молодому человеку приходилось чуть ли не буквально держать себя в руках, чтобы терпеливо выслушивать личное отцовское мнение практически после каждой новой фразы Чеслава.
Слушать и терпеть – вот всё, что старался делать молодой человек в тот вечер, ведь сейчас совсем не время для отстаивания своих личных позиций. Хотя, конечно, отец во многом был прав – остаться жить в чужой стране, пусть она когда-то и была одной из республик СССР, быть чужим практически каждому человеку – это не лучшее решение на сегодняшний день. Но сердцу не прикажешь, да и может оно и к лучшему – там, в России, за последние месяцы произошли большие перемены, и все не в лучшую сторону. Многие пострадали от финансового кризиса, и кинематограф в том числе…
– Как только ты уехал, я все деньги, добытые для тебя, перевел в доллары, чтобы потом легче тебе пересылать было, – грустно проговорил отец, – а недавно рубль рухнул, и многие люди потеряли все свои сбережения. Не знаю отчего, но я чувствую себя виноватым от того, что смог сберечь все наши деньги. Странно, да?.. Ну а насчет свадьбы? Тут я тебе не советчик, единственное, что я могу сказать, вам придется здорово экономить, так что на большое гуляние даже не рассчитывайте.
– Пап, да какое гуляние, просто распишемся, пока ты здесь, и в ресторане посидим. Евгений обещал договориться, чтобы с нас много не брали. Нам ведь всем важно продолжать работать, а не гулять.
– Вот и славно. Эх, как же быстро охомутала тебя твоя азиаточка! – хитро усмехнулся отец и хлопнул сына по плечу.
Только ближе к ночи, наговорившись с отцом, молодой человек уехал в свою холостяцкую спаленку на киностудию. И по поводу такого места жительства сына Марсель также выразил свое мнение, правда, уже более одобрительное: экономия средств, это самое верное решение на сегодняшний день…
К обеду следующего дня, в назначенное время, в ресторане собрались Марсель и Чеслав Милановы, Надир Салтанов, Евгений Стифеев и, конечно же, Сюзанна. Самуэль Нисман всё еще оставался с родителями горца.
Несколько официантов быстро подали закуски и выставили вокруг стола искусственное заграждение, сделанное под живую изгородь, тем самым отделив столик с дорогими гостями от всего зала. Марсель Миланов был очень удивлен и обрадован такой заботой, и в то же время, не упуская любую возможность лишний раз взглянуть на свою будущую невестку. Девушка при этом сильно смущалась и опускала взгляд, и, кажется, Марселю это очень нравилось…
– Приятно, сын, очень даже приятно, спасибо. – Неоднозначно вздохнув, проговорил он после очередной переглядки с Сюзанной.
– Папа, это не моя заслуга, я пока здесь никто, – даже не догадываясь о двойном смысле отцовской фразы, ответил Чеслав. – Это спасибо Надиру и Евгению, вот кто здесь имеет огромный авторитет.
– Не умаляй своего достоинства, Чеслав, – чуть улыбнувшись, проговорил Евгений. – Марсель Наумович, мы очень благодарны вам за вашего сына, мой отец был абсолютно прав, что обратился за помощью именно к вам. Он, кстати, передавал вам большой привет и просил прощения, что не смог приехать. Дело в том, что он сейчас отдыхает в лечебнице, и у него очень важные процедуры. Но он сказал, что будет очень рад, если вы сами к нему загляните.
– Спасибо, Женя, конечно, я к нему заеду, я взял отпуск на целый месяц, поэтому обязательно выкрою пару дней для своего лучшего друга. Ну а пока скажи мне лучше, как там дело о Гульнаре, на какой стадии оно было закрыто?
Евгений был не многословен: дело Гули оказалось закрытым ещё на предварительной стадии, от чего сам Евгений прибывал в шоке, ведь он хорошо помнил, что они с отцом в то время провели достаточно полное расследование, собрали массу улик, массу фактов. Отец Гульнары, соседи и все, кто хоть что-нибудь знал о похищении девушки, дали подробные показания. Но в итоге в деле почему-то ничего подобного не оказалось, даже имени похитителя не было указано. Гульнара ушла в горы и пропала без вести, а её братья просто поссорились и перестреляли друг друга. И само дело было составлено так, словно его вел не Руслан Стифеев, а совершено другой человек…
– Это всё неправда! Женя-джан! Скажи, что это всё ложь! – Надир Салтанов вдруг вскочил с места и, взревев, как раненый зверь, выхватил из-за пояса кинжал.
– Тише, Надир, – милиционер умоляюще посмотрел на друга, а затем перевёл взгляд на встревоженного не на шутку Марселя Миланова, который ещё не был знаком с такими резкими переменами в настроении горца. – Надир, ты чего людей пугаешь, сядь, пожалуйста, и дослушай всё до конца. Марсель Наумович, простите этого дикаря, он постарается вести себя поскромнее.
– Простите, – виновато пробубнил горец, усаживаясь обратно за стол. – Простите, Марсель Наумович. Женя-джан, говори, пожалуйста, дальше.
– Подожди, Евгений? – чуть подавшись вперед, заговорщицким тоном произнес Марсель, всё ещё с опаской поглядывая на Надира. – А твой отец ничего не просил передать мне? Может, что-то на словах сказал, какую-нибудь фразу, которая тебе показалась неуместной?
Евгений вдруг удивленно захлопал глазами и с неким восхищением посмотрел на Марселя Миланова.
– Именно о вас он ничего не говорил, но когда я показал отцу это новое дело Гульнары, то он только усмехнулся и сказал, что медведь медок всегда найдет, а потом хлопнул меня по спине и вышел из кабинета. Причём здесь медведь, какой такой мёд? Тогда я так ничего и не понял. Да и сейчас, честно говоря, тоже.
Марсель вдруг откинулся на спинку стула и весело рассмеялся.
– Ох уж этот горный лев, не забыл медведя, помнит. И медок, наверно, у себя где-то припрятал?
– Пап, может, ты объяснишь нам всем, что ты имеешь в виду? – Чеслав, так же, как и все собравшиеся, с любопытством и неким нетерпением посмотрел на отца, ожидая от того хоть какого-нибудь пояснения.
– Скорей всего, – уже более сосредоточенно начал Марсель Миланов, – у твоего отца, Женя, были очень веские причины для того, чтобы обставить дело Гульнары именно таким образом, каким ты его нашел. Сейчас, пока я ничего не могу об этом сказать, думаю, что Руслан сам всё объяснит, когда мы с ним встретимся. Ну а медведь? Медведь, это я, потому что русский, а горный лев – это Руслан, потому что горный, – снова улыбнувшись, сказал Марсель Миланов. – В общем, ребята, не всё так плохо, и твой отец, Женя, скорей всего, кое-что припас для меня, так что, думаю, нужно ехать в ту самую лечебницу и уж точно не на пару дней.
– Марсель Наумович, пожалуйста, я ничего не понял. – Надир вдруг заговорил чуть ли не плача, что совершенно не клеилось с образом воинственного горца. А этот его взгляд, переполненный глубокой душевной болью, тут же стёр расслабленную улыбку с лица Марселя Миланова. Затем горец с силой ударил себя в грудь, видимо, подтверждая правдивость своих слов и чувств. – Я ничего не понимаю, вы очень странно говорите, скажите, пожалуйста, вы сможете найти мою Гулю или нет?
– Конечно, сможем, уважаемый, и у Руслана Стифеева уже всё есть для этого, нужно только набраться терпения, Надир. И в любом случае, мне нужно будет забрать все материалы в Россию, здесь мне никто не позволит работать с ними официально. Поэтому лучше, если мы все сейчас займемся своими делами, всё равно результаты я смогу привести не раньше будущей весны. Но мы всё обязательно сделаем, мы доведем это дело до самого конца – я и Руслан. Я прошу только терпения и всё, понимаешь, Надир?
Горец только грустно покачал головой, и Марсель переключился на сына.
– Ну а у тебя, Слава, какие ближайшие планы? Кроме свадьбы, конечно, – Марсель весело подмигнул Сюзанне, и та вновь смущенно опустила глаза.
– У нас возникли некоторые проблемы со съемками, – начал Чеслав. – В общем, здесь есть один кишлак с десятиствольным чинаром, «Верхний» называется, так вот он просто идеален для исторических съемок, но один из старейшин просит слишком много денег и других уважаемых подговорил к тому же. Наша бухгалтер Настя ездила туда на днях, чтобы поговорить и попытаться хотя бы немного цену скинуть. Но её и слушать никто не стал, сказали только то, что женщине не положено разговаривать со старейшинами…
– Я знаю, кто это! – снова не удержавшись, выкрикнул Надир, правда, на этот раз он остался сидеть на стуле, а Марсель Миланов уже просто улыбнулся. – Это мог сказать только Курбанбек! Он душу дьяволу продаст за деньги. И никакой он не старейшина – он шайтан! Чеслав! Я помогу тебе, я сам к нему съезжу, сегодня же, и ты будешь снимать там без всяких денег! Слово джигита!
Чеслав искренне поблагодарил горца, а затем и всех собравшихся. Сегодня он, наконец, по-настоящему смог успокоиться, зная, что всё идет как надо. Хотя, конечно, работы было еще очень и очень много, но с такой поддержкой бояться уже было нечего…
Глава 7.
Марсель Миланов нашел своего старого приятеля Руслана Стифеева, прогуливающегося по аллее, высаженной красавцем карагачем. Друзья крепко обнялись и еще некоторое время стояли друг против друга, как будто пытались понять, что эта встреча происходит наяву, а не во сне. И даже Евгений, обычно серьезный молодой служитель закона, стоял чуть поодаль и не переставал улыбаться, умиленный долгожданной встречей давних друзей…
– Женька! Ну чего ты стоишь!? – прикрикнул на него отец. – Беги в корпус, скажи, что ко мне приехал дорогой гость, пусть накроют самый лучший стол. И смотри, скажи, что только не в столовой. Пусть в баре накроют, слышал?!
Молодой человек кивнул головой и быстро ушел в сторону главного корпуса лечебницы.
– Значит, процедуры у него важные?! – хитро усмехнулся Марсель. – А он, оказывается, гуляет здесь среди вязов! Желудок барахлит или косточки приехал подлечить?
– Душа у меня болит, Марс! Душу я здесь свою лечу, среди этой красоты! Давай лучше присядем, где-нибудь, а то я уже утоптался, да и обед всё равно еще только через минут сорок подадут. Значит, ты ко мне, старый медведь, за медком приехал?
– Да, именно за ним, – улыбаясь, ответил Марсель Миланов, усаживаясь вслед за Русланом на одну из многочисленных скамеек под раскидистым вязом. – Вот видишь, Руслан, как получилось, я отправил сына помочь твоему Женьке в киношном деле, а выходит, что и юрфак от него никуда не убежал, как говорится, сразу двух зайцев! Ты лучше скажи мне, дорогой, что это за дело такое, которое нужно было изменить до неузнаваемости, а реальные материалы спрятать? Ну не особой же оно секретности? Обычное похищение и обычное убийство двух и более лиц.
Руслан Стифеев грустно усмехнулся и, сорвав травинку, принялся наматывать её на палец.
– Да, ничего особенного, конечно, в этом деле нет, и никогда не было. Время было особенное, Марсель, время! В соседних областях погромы шли, там религиозные фанатики людей поднимали, беспорядки устраивали на расовой и религиозной почве. А этот Джелалолбек Харперов, будь он не ладен, на половину русский – мать у него русская. Я хорошо помню, как она замуж вышла за Магамата Харперова – глупая, и потом они вместе ушли в горы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.