Опалённые Луной

Сердце Варга стучало как сумасшедшее, словно собиралось пробить его грудную клетку насквозь. Сколько веков он ждал – и вот, она на расстоянии вытянутой руки.

Прекрасна и обманчиво нежна.

Само ее имя – Глафира – говорило об изысканности и изяществе. Стройная и высокая, с копной густых волос, цвет которых – точь-в-точь лунное серебро, а глаза – как ночное небо…

Та, кто безжалостно оставил его умирать в каменной гробнице.

Она что-то говорила ему, пыталась достучаться до воспаленного и измученного сознания, но Варг не слушал. Волк внутри отчаянно завывал, прося, нет, требуя, что он отметил свою пару. Вонзил клыки в ее плечо, оставляя уродливый укус – шрамы, которые никогда не заживут, будут вечность напоминать ей о том, что она принадлежит ему…

– Варг!

Глафира вскрикнула, когда он вжался в нее всем телом, склоняя голову, чтобы коснуться носом ее волос.

Сверкающая.

Это имя ей подходит. Хотя за много дней, проведенных здесь, Варг в мыслях называл ее бездушной, жестокой, черствой, сейчас, когда он мог прикасаться к ней, вдыхать ее дивный запах… Ни одно из этих прозвищ не имело значения.

Сейчас на ней не было скрывающего амулета – и Варг зарычал от удовольствия, зарываясь носом в ее локоны. Они источали чудный аромат, которому он затруднялся дать описание, но именно так пах воздух в горах: холодом, чистотой и свежестью.

Так пахла она.

– Варг, – простонала Глафира. И в ее голосе не было страсти – только смятение и боль.

Очнувшись, он обнаружил, что лежит на ней – черт возьми, конечно, ей было неудобно. Даже с учетом вынужденной диеты Варг весил около восьмидесяти килограмм – для его хрупкой пары это было много.

Он скатился с нее, вставая на ноги, и протянул руку. Проигнорировав предложенную помощь, Глафира поднялась сама, и, отряхивая одежду, взорвалась гневной тирадой:

– Ты совсем ополоумел?! По-твоему, ты можешь валять меня в грязи, а потом как ни в чем не бывало протягивать мне свою ладонь? Тебя что, не учили хорошим манерам, или в своем клане вы все ведете себя как животные?

– А тебя? – оскалился он в ответ.

Как только Глафира начала оскорблять его, Варг вспомнил, благодаря кому он провел год в гробнице. Сотни дней слились в одно целое, длящееся бесконечно долго – чтобы не сойти с ума, он разговаривал сам с собой и делал зарубки на стенах.

И проклинал Кибелу, жрицу Клото, прядущую нить. Именно она отправила его сюда, намекнув, что здесь он получит зацепку о своей паре. Варг ждал так долго – семь столетий, мечтая наконец обрести возлюбленную, что не раздумывая бросился в горы – за заколдованной чашей.

Их разговор со жрицей он помнил как сейчас – загадочно улыбаясь, Кибела произнесла:

– Есть кое-что, что поможет тебе найти твою пару. Но взамен придется отдать нечто ценное.

– Что угодно, – хрипло ответил он. – Скажи мне, жрица!

Тогда он не знал, что нечто ценное – это его свобода.

До этого Варг ни разу не встречался со жрицей Клото. Много раз он приходил к Зачарованному лесу в попытках добиться аудиенции с ней; много раз приносил подарки – вещи, хранящие в себе его воспоминания.

И каждый раз уходил ни с чем. Но тогда… Жрица дала ему надежду. Указала путь.

И окрыленный, не чувствовавший земли под ногами, Варг отправился в горы – искать неведомую ему чашу, артефакт, способный усиливать любой магический предмет. Чаша была ему не нужна – но именно она должна была привести его к паре.

Столкнувшись с Глафирой, которая опередила его, Варг не понял, кто перед ним. На ней был скрывающий запах амулет, но ее внешность пришлась ему по вкусу. Красивая, дерзкая, с нахальным взглядом. Он с сожалением подумал: как жаль, что это не она.

А потом, когда он сорвал с нее рюкзак, то все понял. Глафира ушла, оставила его в каменной гробнице, вместе с амулетом, а вещи в рюкзаке, пропитанные ее запахом, остались.

Это помогло ему не сойти с ума здесь. Раз за разом утыкаясь в ее свитер, он вдыхал чудесный аромат, и думал о том, что при встрече заставит ее заплатить…

– С моими манерами все в порядке, – огрызнулась Глафира. И велела:

– Не приближайся ко мне! Отойди на расстояние вытянутой руки.

Она явно его опасалась, нервно поглядывая в сторону выхода. Конечно, сейчас внешний облик Варга как никогда соответствовал его истинной сути: грязный, в рваной одежде, небритый и помятый…

И голодный.

Как же чертовски он голоден!

– В моей сумке есть еда, – добавила Глафира, видя, что он стоит на месте.

Сумка валялась на земле возле ее ног – когда он повалил ее, она слетела, не удержавшись на плече. Присев на корточки, Фира достала два больших контейнера и бросила ему.

– Стейки.

Затем в него полетела бутылка с водой и пачка влажных салфеток.

– Вода и салфетки, – прокомментировала она, презрительно сказав: – Хотя бы вытри руки и лицо.

Варг зарычал на нее. Как она смеет? Эта грязь на его теле – ее вина! Но он удержался от язвительного ответа. Сейчас не время. Сначала она должна вытащить его отсюда. После… Он докажет ей, как сильно она ошибалась, решив оставить его здесь.

Пока он ел, торопливо заглатывая пищу, Глафира обошла пещеру по периметру. И застыла, наткнувшись на чьи-то кости. Огромные, они белели в темноте, и, похоже, были основательно обглоданы…

– Что это? – попятившись, она уткнулась спиной в стену.

Варг возник возле нее, двигаясь так быстро, что она не заметила его приближения. Уткнулся носом ей в плечо, замерев в такой позе, и тихо ответил:

– Ты заперла меня в пещере с вуивром. Он тоже не мог выйти…

И тоже хотел есть.

– Ты убил ящера?! – ужаснулась Глафира.

Вуивры были чем-то средним между ехидной и виверном; как правило, они превосходили их размерами и кровожадностью. Сражаться с такой тварью следовало как минимум в компании двух-трех воинов, в противном случае можно было с легкостью погибнуть в бою и быть съеденным.

Варг просто ответил, как будто это было чем-то обычным:

– Да. Или я его, или он меня. Я выбрал первый вариант.

Что? Да он самое настоящее чудовище! Гораздо хуже вуивра. От того хотя бы знаешь, чего ожидать…

Ну, и еще вуивры не так привлекательны внешне.