О движении ангелов

Убивать не проблема, поверь.
Он в едва видимой вене твоей…
Замедляя твой пульс в половину,
Растворяясь в крови,
Убивал героин,
Отравляя по пуповине
Наш невинный плод любви,
Спящий мирно в водах внутри…

Я обещаю ждать, я обещаю Геноцид

Тебя всё нет, долго нет, долго нет,
Возвращайся скорее, я жду
Больше целого года.
Окончательно понял, что твой милый смех
Мне способен дать то, ради чего ем еду
И пью холодную воду.
Если бы мог, перестал бы пить воду и есть,
Без тебя я сейчас умираю.
Я не знаю, какое имя носит болезнь,
Что меня поразив истязает.
Я не слышу ни звука, тишина, как вода,
Как вода, – бесцветна, безвкусна.
Тебя нет, и не знаю, возвратишься когда,
Тебя нет, но дождусь я, дождусь я…
Иногда от угрозы, что вот-вот застрелюсь,
Телевизор включаю зачем-то.
Я держу в себе слёзы и печально смеюсь
Над несчастной судьбой Президента.
До того, как ты явишься, умрёт Президент,
Не дождётся, а мне ждать тебя дальше.
Ты в глубокой оставишь Государство беде,
И вернётся Режим, что был раньше.
И тогда меня скоро арестуют за то,
Что я ждал тебя, как тунеядец,
И сошлют к Беломору в эшелоне пустом,
Без выяснения обстоятельств…
Там не буду я есть ленинградский фаст-фуд,
Пить не буду ленинградскую воду.
Ты зачем Президента убил, спросит суд,
Я отвечу: чтобы не ходить на работу.
Тишина в одиночке, я прошу позвонить
В отделение госбезопасности,
К телефону полковника одного пригласить,
Он мой дед, говорю я для ясности.
Через час или два отворяется дверь,
Мне дают закурить папиросу,
«Вы, товарищ, свободная личность теперь,
Ваш дед быстро пишет доносы…
Ждёт вас дома одна
Ваша родная жена,
В вашей с нею ленинградской квартире».
Я не верю, что ты там,
Где тебя я прождал,
Где с тобою Президента убили.
И звонит телефон,
Говоришь, что убьем
Президента США тем же способом,
Ты уйдёшь, и в пустом
Доме ждать, а потом
На Америку бомбу мы сбросим…
«Ну а далее, – говоришь, – Алым флагом, малыш,
Мы покроем весь мир, словно магмой,
Там где вражеский сопротивления очаг был,
Останется лишь овраг от взрвчатки,
И тогда к Мировому порядку
Приведём остальных, применяя насилие.
Мы достаточно ждём, в нас достаточно силы,
Если ещё подождем, нас положат в могилы,
Мы погибнем, словно не жили.
Словно в пыль всех нас превратили,
Отпустили, но так и не простили.
Ждёшь и смерть ты несёшь – так давай же убьешь,
Я жду также, как ты меня ждёшь,
И тогда я вернусь очень скоро, клянусь, и поздравлю тебя с Первомаем,
К Геноциду я пусть и принуждаю,
Когда нет меня рядом, не я убиваю,
Поразить тебя ядом должна я.
Ты согласен уничтожить дотла всю Ось зла,
Не оставив потомкам их следа?
Ты согласен лишь ждать?
И из глаз твоих свет чтобы нес нам одну лишь победу?
Чтобы выстроить цепь, что несёт только смерть, из реакций ядерных расчеплений,
Безобразие проследует в Ад,
И демократию навеки угасит распад,
Беспощадный распад, на молекулы распад?
Ты согласен убивать?»
Да, согласен.
«Ты согласен меня долго ждать?»
Да. Согласен. Согласен. Согласен.
В Ленинграде зеленела трава.
Появлялась на деревьях листва.
Приземлился самолёт мой едва, и тогда
В аэропорту меня встретили два…
И сказали, что ты мертва…

А когда в тот же миг я лишь взглядом убил
Девятсот человек, телефон зазвонил.
Мне сказали, что Министр один пошутил,
Чтобы я перед ним на коленях просил