Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Звезды смотрят вниз

Год написания книги
1935
Теги
<< 1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 30 >>
На страницу:
23 из 30
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Не надо смеяться надо мной. Последние дни у меня очень тяжело на душе.

– Неужели, Дженни? – Дэвид сразу встревожился. – А что случилось?

Она вздохнула и принялась теребить стебелек цветка из букета:

– Здесь все против меня, все… потом были неприятности с Джо… Он уехал.

– Как? Джо уехал?

Она утвердительно кивнула головой.

– Но отчего, скажите на милость? Отчего?

Она промолчала, продолжая с трогательным смущением теребить цветок, потом сказала:

– Он ревновал… не захотел оставаться у нас, оттого что… ну, если уж вы непременно хотите знать, – оттого, что вы мне больше нравитесь, чем он.

– Да что вы, Дженни, – возразил Дэвид смущенно. – Ведь Джо мне говорил… Так вы думаете… вы уверены, что Джо все же был влюблен в вас?

– Давайте не будем об этом говорить, – ответила Дженни, слегка вздрогнув. – Я не хочу говорить об этом. Я от всех только об одном и слышу… Меня бранят за то, что я не любила Джо… – Она неожиданно подняла глаза на Дэвида. – Сердцу не прикажешь, правда, Дэвид?

Послышавшийся ему в этих словах намек заставил сердце Дэвида мгновенно забиться дивным восторгом. Она предпочла его! Она назвала его – Дэвид! Глядя ей в глаза, как в тот вечер первой встречи, он забыл обо всем на свете, помнил только, что любит ее, стремится к ней всей душой. В мире есть одна только Дженни. И никогда не будет другой. Уже в одном ее имени Дженни крылось волшебное очарование, песня жаворонка, раскрывающийся цветок, красота и свежесть, музыка и благоухание. Он желал ее со всем пылом своей молодой и голодной души. Он наклонился к ней, и Дженни не отодвинулась.

– Дженни, – пробормотал он с бьющимся сердцем. – Так я вам нравлюсь?

– Да, Дэвид.

– Дженни… Я знал с самого начала, что так будет… Вы любите меня, Дженни?

Дженни ответила коротким нервным кивком.

Он обнял ее. Ничто в жизни не могло сравниться с упоением этого поцелуя. Он поцеловал ее робко, почти благоговейно. Весь трагизм первой юношеской любви, вся ее неискушенность сказались в нежной неловкости этого объятия. Это был самый необычайный поцелуй из всех, которыми когда-либо целовали Дженни. И от необычайности этого поцелуя слеза задрожала на ее реснице, скатилась по щеке, за ней другая, третья.

– Дженни… ты плачешь? Так ты не любишь меня? Дорогая, скажи, что тебя огорчает?

– Я люблю тебя, Дэвид, люблю, – зашептала Дженни. – Никого у меня нет, кроме тебя. Я хочу, чтобы ты всегда меня любил. Хочу, чтобы ты взял меня отсюда. Я здесь все ненавижу… ненавижу! Они относятся ко мне отвратительно. И надоело мне до смерти работать в магазине. Ни одной минуты не буду больше этого терпеть. Я хочу уйти с тобой, подальше отсюда. Хочу, чтобы мы поженились и были счастливы и… и… все такое.

Волнение в ее голосе довело Дэвида чуть не до экстаза.

– Я тебя возьму отсюда, Дженни, как только смогу. Как только сдам экзамен и получу место.

Она разразилась слезами:

– О Дэвид, да ведь это пройдет целый год! И ты будешь в Дерхэме, в университете, а я здесь. Ты меня забудешь. Я не могу так долго ждать. Мне тошно здесь, пойми. А ты не мог бы сейчас поступить на службу?

Она горько плакала, сама не зная отчего.

Эти слезы ужасно расстроили Дэвида. Он видел, что Дженни переутомлена и сильно взвинчена, каждое ее всхлипывание отзывалось в нем ранящей болью.

Он стал ее утешать, гладил по голове, склоненной к нему на плечо:

– Не так уж это долго, Дженни. И не горюй, милая, все уладится. В крайнем случае я могу, пожалуй, и теперь уже получить место. Я вполне подготовлен к преподаванию, понимаешь? Я сдал экзамены на бакалавра литературы, для этого достаточно двух лет учения в Бедлее. Конечно, это ничего не стоит в сравнении со степенью бакалавра филологических наук, но в конце концов, если нужда заставит, я могу взять место учителя.

– Правда, Дэвид? – В налитых слезами глазах Дженни была мольба. – О, постарайся! Но как ты это сделаешь?

– А вот как… – Он все гладил Дженни по голове и успокаивал ее. Только безумие любви могло заставить его сказать то, что он сказал: – Я напишу одному человеку из нашего города, который пользуется большим влиянием. Его фамилия Баррас. Он может устроить меня куда-нибудь. Но понимаешь ли…

– Понимаю, Дэвид, – стремительно перебила Дженни, – отлично знаю, что ты хотел сказать. Тебе нужно добиться степени бакалавра. Но почему бы не сделать этого потом? О Дэвид, ты только представь себе: мы с тобой вдвоем в уютном домике. Ты работаешь по вечерам, разложив на столе свои большущие серьезные книги, а я сижу рядом. Не так уж трудно будет тебе давать днем уроки в школе. А заниматься ты можешь вволю по вечерам. Разве не чудесно было бы? Подумай, Дэвид, как чудесно!

Сентиментальная картина, нарисованная Дженни, вызвала у Дэвида улыбку насмешливой нежности. Он покровительственно посмотрел на девушку:

– Но, видишь ли, Дженни, нам следует быть рассудительными.

Она улыбнулась сквозь слезы:

– Дэвид, Дэвид, не говори больше ничего. Я так рада, не надо портить мне эту радость. – Она со смехом вскочила. – Теперь слушай. Мы сегодня сделаем отличную прогулку. Пойдем в Эсмонд-Дин, там так красиво, мне так нравятся деревья и та живописная старая мельница, помнишь? И там мы поговорим, обсудим все, каждую мелочь. В конце концов, не мешает тебе сразу написать этому мистеру Баррасу… – Она замолчала, чаруя Дэвида своими красивыми глазами, блестящими от непролитых слез. Она торопливо поцеловала его и убежала одеваться.

Дэвид стоял и улыбался, радостно взволнованный, но, пожалуй, немножко озабоченный. Впрочем, все казалось пустяком по сравнению с тем, что Дженни любит его. Его, Дэвида, любит Дженни! И он ее любит. Он был полон нежности, горячей веры в будущее. Дженни будет ждать, разумеется, будет ждать… ведь ему только двадцать два года… он должен получить степень бакалавра, она поймет это потом. В то время как он, поджидая Дженни, размышлял об этом, дверь распахнулась – и вошла Салли. Увидев его, она вдруг круто остановилась.

– Я не знала, что вы здесь, – сказала она, нахмурив брови. – Я пришла взять ноты.

Ее хмурое лицо тучей врезалось в ясное небо его счастья. Салли всегда разговаривала с ним как-то странно – отрывисто, язвительно, с упорной неприязнью. Чувствовалась какая-то обида на него, инстинктивное желание задеть его побольнее. И Дэвиду вдруг захотелось наладить хорошие отношения с Салли теперь, когда он так счастлив, когда он женится на ее сестре. Повинуясь этому внезапному побуждению, он сказал:

– Почему вы так смотрите на меня, Салли? Я вам противен?

Девочка пристально посмотрела ему в глаза. На ней было старое синее платье, в котором она в прошлом году ходила в школу; волосы ее сильно растрепались.

– Вы мне не противны, – сказала она, на этот раз без тени своей обычной недетской заносчивости.

Дэвид видел, что она говорит правду. Он улыбнулся:

– Но вы всегда так… кисло на меня поглядываете.

Она возразила с необычной серьезностью:

– Вы знаете, где найти сахар, если он вам нужен. – И, опустив глаза, круто повернулась и вышла.

Разминувшись с Салли в дверях, впорхнула Дженни.

– Что эта маленькая злючка сказала тебе? – И, не дожидаясь ответа, она с уверенностью собственницы взяла Дэвида под руку, слегка прижавшись к нему. – Ну, пойдем, милый. Мне до смерти хочется поскорее обо всем, обо всем поговорить.

Она была весела теперь, весела, как птица. А почему бы и нет? Ведь у нее были все основания радоваться: есть жених – не просто «кавалер», а настоящий жених, и с аттестатом учителя! Чудесно иметь жениха-учителя. Она избавится от Слэттери и от Скоттсвуд-роуд тоже. Она покажет им всем, покажет и Джо! Всем назло они с Дэвидом будут венчаться в церкви, и о венчании объявят в газете. Она всегда мечтала венчаться в церкви… А теперь надо подумать, как ей одеться к венцу. Она оденется просто, но мило… Сошьет себе прелестное платье…

Воротясь с прогулки, Дэвид написал Баррасу («только для того, чтобы доставить удовольствие Дженни»). Через неделю пришел ответ: ему предлагали место младшего преподавателя в городской школе в Слискейле, на Нью-Бетель-стрит. Дэвид показал это письмо Дженни, ожидая, что она скажет. Рассудок боролся в нем с безоглядностью любви. Он подумал о родителях, о своем будущем… Но Дженни обхватила руками его шею.

– О Дэвид, милый, – всхлипнула она, – ведь это великолепно, так великолепно, что я и слов не нахожу! Ну разве ты не рад, что я тебя заставила написать? Разве это не чудесно?

Держа ее в объятиях, прильнув губами к ее губам, закрыв глаза, все больше и больше пьянея, он чувствовал, что она права: это и в самом деле чудесно.
<< 1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 30 >>
На страницу:
23 из 30