Профессорская дружка

– Все возможно.

– Опасное создание, – уточнил маг.

– Не совсем верно, но можно и так сказать, – не стала отрицать я, даже не представляя, как он догадался.

– Огненное, – чуть ли не по слогам сказал Кеслер и прищурился, с укором вглядываясь в мои глаза.

– Допустим, вы правы и в моей сумке действительно находится огненное существо, – мирно заключила я. – Но что вас не устраивает?

– Бездействие вашего питомца и ваша невозмутимость, – ответил он и подался вперед, чтобы совсем тихо произнести: – Взбрык, вполне возможно, уже мертв. Поэтому, ради вашей безопасности, предлагаю сумку уничтожить. Позволите?

И, не дожидаясь ответа, взялся за правый ремешок, в то время как я ухватилась за левый.

– Профессор, не стоит идти на столь крайние меры. Видите ли, с недавних пор некое огненное создание временно находится под моей защитой и ожидает передачи в надежные руки.

Водник поднял голову, словно бы к чему-то прислушиваясь, затем взглянул на меня серьезно и прямо спросил:

– Когда передадите?

– На следующей лекции, у нас как раз Дениэ Гову будет подменять заболевшего лектора.

– А документы на бестию есть? – сверкнул он глазами.

– Нет, она ко мне попала так же, как и взбрык.

– Понятно. – Кеслер кивнул, принимая мой ответ, и отпустил сумку. – Хоть я подобного и не одобряю, отобрать не дам, но предупреждаю – готовьтесь к тотальной оборо…

Его слова потонули в грохоте распахнувшихся дверей, что ударили о стены и значительно их повредили. Мраморная крошка и кусочки каменной кладки посыпались вниз, покрывая грозных визитеров толстым слоем пыли. Первым пронеслось через порог нечто худое и невысокое, с всклокоченной рыжей шевелюрой и глазами, пылающими, как горящие угли. Определенно огневик, взбешенный. Вслед за ним в аудитории возникли шесть вампиров в черных одеждах королевской охраны. Замершие с оружием на изготовку, они представляли собой куда меньшую опасность, чем взвинченный молодой человек, не желающий утихомирить бушующую в нем стихию. Дергая головой из стороны в сторону, он неожиданно громко проорал:

– Где?! Где эта тварь! Где ты прячешься, кнутохвост?!

И моя новая группа словно бы окаменела, затихла, опасливо сжалась. Лишь те, кто носил до сих пор шрамы, сидели спокойно, им явно было не впервой слышать истошные вопли этого не-джентльмена.

– Студиоз Норго, – усмехнулся Ердан Кеслер, обращаясь, как оказалось, к всклокоченному старосте нашей группы, – вы что-то потеряли?

Огневик не ответил, будто не услышал, и цепким взглядом стал осматривать аудиторию со словами: «К черту тварь! Где эта стерва новенькая?»

Что удивительно, никто не повернулся в мою сторону, никто на меня не указал. Промолчали.

Приятно. И в наступившей тишине я с довольной улыбкой заметила:

– Видимо, помимо совести, он потерял и главного таракана.

Профессор меня не понял, переспросил:

– Какого?

– Таракана из головы. Такого с усиками, большого и, вероятнее всего, рыжего, как и хозяин.

Это была язвительная грубость, но, помня о шрамах на лицах одногруппников и возможности получить идентичный, я простила себя за подобную несдержанность. К слову, в этот самый момент разъяренный взгляд мстителя сосредоточился на мне.

– Ты – Ирэна… Лесски?! – Норго с презрением выплюнул мое имя, отбросил волосы, открывая лицо, исполосованное горизонтальными красными линиями.

Группа охнула, и профессор в том числе. Кажется, эти шрамы с парня лишь лет через десять сойдут. Саламандры за свое пленение мстят достойно.

– Адаллиер. Можно на «вы». И я очень рада познакомиться с невидимкой-старостой, – бесстрастно поправила я.

– Тварь! Тупоголовая, ублюдочная…

Я улыбнулась ругани, которую представитель одного из богатейших родов страны изливал бурным потоком, и невинно заметила:

– А вы о себе очень лестного мнения. Жаль, мы не настолько хорошо знакомы, иначе бы я помогла продолжить список.

– Ты мне ответишь! – рявкнул огневик.

– С радостью! А на какой вопрос?

И пока он в считаные секунды преодолевал расстояние, разделяющее нас, я аккуратно положила сумку на пол сзади себя. И с нескрываемой гордостью за академию и преподавателей проследила за тем, как Ердан Кеслер вышел вперед и прикрыл меня плечом и рукой подал знак, чтобы не вмешивалась. И вот тут перед профессором появился взбрык и под гул восторженных вздохов нарастил себя до размеров человека, превосходящего водника на две головы, и уже его отгородил «рукой», повторив в точности жест «не вмешивайся».

И вот сын основателя службы НВН добегает до нас с громким, разделенным паузами восклицанием:

– Я хочу знать… где… моя… – добежал, увидел огромного вечнозеленого и просипел: – Мама!

Не ответить было сложно, он же сам просил, вот и добежал, чтобы услышать мои разъяснения:

– Вероятнее всего, дома, ждет вас.

Норго хотел ответить гадость, я это по глазам видела, но так и не услышала, потому что на разъяренного старосту при виде Кишмиша снизошло заикание.

– Взб… взб… взб… – произнес он несколько раз, с ужасом глядя на древесного гиганта, который грозно шелестел, нависая над бледным огневиком.

Конечно же, я поняла его без слов, по взгляду и жесту, но разве это воспрещает немного пошутить?

Предположила первое пришедшее в голову и поспешила успокоить:

– Взбучка от мамы? Вряд ли возможна, а вот от папы вполне. Если не ошибаюсь, вампиры входят в состав исключительно королевской охраны, и вы не имеете права вызывать их для собственных нужд.

Различив среди кровопийц своих знакомых, я их окликнула:

– Деван, Горф! Это ложная тревога, мы просто не поделили зону влияния… – И уверенно указала на парту перед собой: – Вот эту.

Лицо безмолвно застывшего Норго озадаченно вытянулось. То, что он хотел произнести, но не смог, озвучили вампиры. К слову, от них на шипяще-рычащем прозвучала пара-тройка явно нелестных характеристик молодого огневика. После чего они извинились и ушли в серое подпространство.

– Ку… Ку… Ку-у-да?! – очнулся заикающийся мститель.

– Докладывать, – подсказала я. – И мой вам совет, поспешите домой.

– А-а-ах т-ты!.. – начал он и даже вскинул руки, но больше ничего сказать не смог: мой пятилап поднял исполосованного Норго за шкирку, развернул на сто восемьдесят градусов и, многократно удлинив побег, мягко спустил парня вниз и выдворил из аудитории. Почти мягко. Двери за ошеломленным и униженным старостой закрылись.