Некромант-самоучка, или Смертельная оказия

– Нет, живого.

Все еще золотисто-рыжий и улыбающийся Тугго замер и воздух носом потянул, посмотрел на меня, затем в пустоту кладовой, медленно вскинул брови.

– Галлюцинации с утра в начале тренировок… это что-то новенькое, – и, аккуратно развернув меня к себе, произнес: – Сумерька, здесь не может быть котят. Тем более живых. Вся местная живность – это нежить или плотоядная фауна, весьма недружелюбная, надо сказать.

– Но он был не здешний, я его привезла.

– Шутишь? Тебя бы с ним не пропустили за ворота, – отмахнулся Кардинал и подтолкнул меня в направлении двери. – Прости, но со своими видениями ты разберешься потом. Время не ждет.

Точь-в-точь так же думали и остальные смертники. Они и ели быстро, уминая внушительные порции и коротко перебрасываясь на первый взгляд ничего не значащими фразами, но если прислушаться…

– Западные ворота так же просматриваются. – Консул резкими движениями смешивал салат на своей тарелке.

– И комнаты? – спросили у него. Кивнул.

– Все? – изумился принц.

– Даже Сумерьки, – на меня резко махнули ложкой, от чего салата на моей тарелке стало больше. – Хоть мы ее вчера и в самый последний момент переселили. Все смотрят.

– Уроды! – прорычал Бруг, вгрызаясь в здоровый бутерброд. – Что делать будем?

– Предлагаю раз и навсегда излечить городок от глазастой болячки! – Хан кровожадно посмотрел на нож в своей руке и, перехватив его удобнее, сверкнул желтым взглядом. – Так сказать, вырезать.

– Нельзя, – решительно отсек его предложение Равэсс, – мы не знаем, какие твари удостоились чести наблюдать за нами, а это не гарантирует, что их уничтожение пройдет тихо. Нас заподозрят.

– И что? – возмутился скиф.

– И подставят, как команду горцев на прошлых играх. Думаю, вы все помните тварей из преисподней, которые ими закусили.

Смертники приуныли, я же от видений первой встречи с багряноволосым Аквиусом Авуром вздрогнула и начала понимать обсуждаемую тему.

– За нами следят?! – попыталась привстать, но меня тут же осадили.

– Тихо! Ешь… – Герцог, сидящий справа, добавил мне салата, Барон слева нарезал мясной пирог, а Его Высочество, перегнувшись через стол, вручил мне вилку. – Кушай, не отвлекайся на всякие глупости.

– Но… – хотела возмутиться и услышала знакомое: «Конфетку?» Спросил Равэсс, а за сладким в карманы потянулись все. Я быстро вспомнила, какой гадостью они решили меня угостить, и отказалась: – Нет, спасибо.

– Так что делать будем? – вновь подал голос Бруг.

– Тренироваться, – ответил принц.

– А должники нашей Суме…

– Следи за языком, – оборвал оборотня метаморф и покачал головой. – Пусть и далее думают, что ее участие – это следствие жалости к Графу и никакой не расчет.

– Так все равно поймут, – не согласился с ним молчавший до сих пор Канцлер.

– Чем позже, тем лучше. И пока Гер не прибудет, ее на тренировки не берем. – Строгий взгляд на меня и в приказной форме: – Пожалуйста, сама не приходи.

– Почему? Неужели я не могу быть даже слушателем или советчиком по борьбе с нежитью?

– Не можешь, – отрезал он. – По официальным данным декана факультета Темных сил, ты невеста Дао-дво, нечаянно попавшая в списки. Нелепая случайность и маленькое безрассудство влюбленной.

– В смысле, влюбленной?

За столом стало тихо, взгляды всех сосредоточились на Равэссе. И вот что странно, Барон опустил руку на мое плечо, пригвождая к спинке стула, а Герцог на колено, прижимая к сиденью. И отчего у них такая уверенность в том, что последующая информация мне совсем не понравится?

Капитан команды сглотнул, медленно растянул уголки губ и, подавшись вперед, доверительно сообщил:

– Ты просто отчаянно не хотела расставаться с ним даже во время игр.

– И это официальная версия Довара Горрана?! Но это неправда! Я…

– Конфетку? – предложил многоликий, на корню оборвав все мое возмущение.

– Нет, спасибо.

Заметив любопытные взгляды со стороны прочих групп, с трудом погасила вспышку и с остервенением посмотрела на собственную тарелку. И меня тут же перестали удерживать на стуле. Обидно до слез, до зубного скрежета, до бессознательного произнесения проклятья. Я из лучших побуждений, пусть и ошиблась немного, а они, неблагодарные, вот так обернули все!

Благородные сволочи!

– Не шипи. – Команда поднялась из-за стола и, собрав посуду, направилась мимо мойки на выход, рядом остался Равэсс. – Чтобы уберечь тебя от… от многого… мы иначе не могли.

– Ясно.

– Сумерька? – позвал он тихо.

– Не переживай. Иди.

– Найдешь, чем себя занять?

– Несомненно…

Многоликий ушел, а я осталась сидеть.

Есть не хотелось, на душе кошки скребли, и даже крошечное утешение – пушистик – от меня сбежал. Не удержалась, шмыгнула носом, чем привлекла очередной всплеск интереса у окружающих, и поняла, что сейчас разревусь. А это вам не просто пара слезок, а целый океан, ведь здесь нет ни отца, ни брата, чтобы меня успокоить. Опозориться повторно я не хотела. Стремительно поднялась, отнесла на мойку тарелки и прямо-таки вылетела из столовой. Очнулась уже в парке на зеленой траве под раскидистой осиной, где совершенно неожиданно раздалось тихое «мяу». Я не поверила своим ушам.

– Кис-кис?

– Мяу…

– Пушистик!

Слезы и обиды забыты, возмущение и досада развеялись как не бывало, я ринулась к кустам, из которых доносился глас самого везучего зверька на свете, и с воплем: «Вернулся, маленький мой!» – прижала его к груди. Казалось, это мгновение счастья нашего воссоединения будет длиться вечно и не завершится никогда. Но как же я ошибалась. Не прошло и минуты, как совсем рядом прорычали:

– Сумеречная, твою ж!

* * *