Беги, дорогая, беги

– Видела.

– И сразу после этого Леше предложили халявную операцию, так?

– Так.

– Ну и все, – подвела итоги Сонька. – Он это, больше некому. Только вот эта Марина… Что думаешь?

– Ничего я не думаю, и думать не хочу, – рявкнула я. – Давай закроем эту тему.

После торгового центра я поспешила домой – провожать родителей. Мама с папой собрались уехать на Новый Год к тетке в деревню большой компанией. Я, естественно, ехать отказалась, хотя после тяжелой сессии отдых в деревне казался заманчивым. Но свое обещание, данное Соньке, нужно было сдержать.

31-го мы собрались в квартире Егора. Под куранты Ванька торжественно открыл шампанское, его девушка – Екатерина, суетливо подкладывала всем салатики, а Сонька с Егором целовались. Я смотрела на счастливых смеющихся людей, держа в руке бокал с игристым вином, и отчетливо ощущала пустоту в груди.

Веселье прервал дверной звонок. На правах хозяина открывать пошел Егор, а через минуту вернулся в компании Игната и Марины. Сонька ошалело икнула, Ванька обрадовался, а я замерла, чувствуя, как подступает комок к горлу.

– Привет. Ничего, что мы так? – спросил Игнат. – Горнолыжка накрылась, все планы к чертям рухнули.

– Мы гостям только рады, – вымученно улыбнулся Егор, уже понимающий, что скажет ему Сонька.

Сладкая парочка уселась за стол, а я все не могла оторвать глаз от них, подмечая волнение Марины и довольную рожу Игната. Пустота в груди требовала наполнения, оглушительно громыхала музыка, а Екатерина уже накладывала салаты новоприбывшим. И мое сердце заполонила ненависть – яркая, жгучая, всепоглощающая ненависть к Игнату. Она вытеснила все, что было до этого – смирение, тоску, печаль, одиночество. Я широко улыбнулась и подняла бокал вверх со словами:

– С новым счастьем, ребята!

– С новым счастьем, – эхом отозвалась Сонька, с беспокойством наблюдая за мной. Бокал я осушила до дна, не ощутив вкуса. Ванька заботливо подлил еще, и второй я также выпила залпом.

– А у нас новость, – вдруг сказала Марина, глупо хихикая. Несмотря на это ее хихиканье, чувствовалась в ней какая-то нервозность. – Скажи лучше ты, любимый.

Игнат отложил в сторону вилку и обвел всех взглядом, задержавшись на мне. Я не отвела глаза, только сердце сжалось от нехорошего предчувствия.

– Мы с Мариной решили пожениться. Я сделал ей предложение, – наконец произнес Волков.

– Ура, – завопил Ванька. Екатерина почему-то заохала и чуть не расплакалась. Егор неловко уронил тарталетку с икрой обратно в тарелку, а Сонька тихонько выматерилась.

– Ты как? – спросила подруга, уединившись со мной в ванной. Я умылась холодной водой и дернула плечом, закатив глаза:

– Нормально.

– Ев…

– Что? – разозлилась я. – Все нормально, ты не виновата. Ты же не знала, что он придет.

– Неудобно получилось, – вздохнула Сонька. – Но ты же останешься?

– Останусь, куда деваться, – кивнула я. Сидеть за одним столом с Игнатом не хотелось, но возвращаться в пустую квартиру и сидеть там одной не хотелось больше. К счастью, надолго Волков не задержался – через часа два они с Мариной уехали домой. Все это время парочка вела себя странно: Игнат буравил меня тяжелыми взглядами, а Марина, будто не замечая этого, пялилась то в окно, то в стену. Алкоголь они тоже, кстати, не пили – Игнат сослался на то, что ему еще вести машину, а Марина промямлила что-то про плохое самочувствие.

Ночевать я осталась у Соньки, как и Ванька с Катей. 1 января все проснулись ближе к обеду, и, держась за головы, традиционно сели доедать салаты и закуски.

– Плохо-то как, – простонал Ванька. – Слушай, Сонь… А когда ты за Егора замуж выйдешь, ты кем мне приходиться будешь?

– Отвали, – рявкнула подруга, озабоченно рассматривая маникюр. Лак на указательном пальце облупился, и Сонька страшно переживала из-за этого.

– Теткой? – икнув, выдал Ванька. – А то была одноклассницей…

– Заткнись, а, – посоветовала ему Сонька, закончившая проводить инспекцию своих ногтей. – Ев, весь лак слез. Салоны, естественно, не работают. Что делать?

– Обычным лаком накрасить, – пискнула Катя, сидевшая на диванчике и пившая зеленый чай. Девушка вчера выпила меньше всех, поэтому держалась молодцом.

– Каким лаком? – округлила глаза Сонька. – У меня половины ногтя нет! Чем мне твой лак поможет?

– Полегче, Сонь, – попыталась успокоить я подругу. Причина ее дурного настроения крылась вовсе не в испорченных ногтях, как казалось всем. На самом деле Сонька поругалась с Егором, и страшно переживала. Я тоже переживала, так как поссорились они из-за меня: подруга выговаривала парню за Игната, а Егор защищался, как мог.

– Да ну вас, – махнула рукой Соня, и ушла в ванную. Вместо нее в гостиной появился хмурый Егор. Пройдя мимо нас, он пошарил в холодильнике, достал бутылку минералки и залпом опустошил ее.

– Эй, брат, а чего такой невеселый? – загундосил Ванька. – Может, по пивку?

– Дать бы тебе подзатыльника, – беззлобно ответил Егор, и помолчав, внезапно предложил: – А поехали на свежий воздух? Шашлыки забабахаем, на лыжах покатаемся?

– А поехали, – обрадовался Ванька. Вернувшая Сонька предложение восприняла благосклонно, и вскоре все уже весело собирались в поход, от которого я отказалась. Праздновать еще один день было не в моих силах, и я потопала домой, намереваясь хорошенько выспаться, а вечером насладиться любимыми новогодними фильмами.

Просмотр телевизора пришлось отложить – около десяти вечера позвонила Сонька, и взволнованно зашептала в трубку:

– Ев, ты дома?

– Да. Где же мне еще быть? – удивилась я.

– Тут такое творится, – зашипела подруга. – Я тебе из ванной звоню, чтобы рассказать.

– И что же такое произошло?

– Марина пропала, – сказала Сонька.

Я резко села на кровати, не обращая внимания на улетевший на пол пульт, и глупо переспросила:

– Куда?

– Что: куда? – разозлилась Сонька. – Знали бы, уже нашли. Игнат позвонил Егору в обед, спросил, не возвращалась ли Марина к нам. Оказалось, что они вчера поругались, и Марина свинтила куда-то. Игнат сначала подумал, что к родителям, а потом они ему позвонили, и поинтересовались, почему у родной кровиночки телефон выключен. Прикинь?

– Прикинула, – ответила я. – И что дальше?

– Ничего, ментов вызывать будут. Искать Марину.

– А ты не думаешь… – остаток фразы я скомкала, не решаясь произнести это вслух.

– Что это Игнат ее того? – озвучила Сонька мои мысли и тяжело вздохнула: – Думала. Только ж причины должны быть. Он, вроде как, на ней жениться хотел. Короче, давай собирайся и к нам.

– Зачем?

– Менты приедут, опрашивать будут.