Отправившись на поиски ванной комнаты или чего-то похожего, Оля снова стала заглядывать в попадавшиеся по пути двери. Вообще, дом был странной конфигурации. Извилистый коридор, по бокам которого словно пристраивали помещения по мере необходимости. Открыв следующую дверь, Ольга обнаружила Марику.
Посреди пустой комнаты стояла трибуна, а на ней был внушительный фолиант. Его и читала девочка, привстав на цыпочки и беззвучно шевеля губами. Дочитав страницу, Марика аккуратно, с большими предосторожностями, перевернула её – и тут увидела Ольгу. До этого ребёнок так был увлечен чтением, что даже не заметил, как отворилась дверь.
Марика испуганно ойкнула, отскочила от книги, словно её поймали на месте преступления.
– П-простите, госпожа ведьма!..
– За что ты извиняешься? – Нахмурилась Ольга. Девочка выглядела слишком зашуганной. Неужели предыдущая хозяйка тела с ней плохо обращалась?
– Э-эта книга… Книга ведьм, мне нельзя было к ней подходить. Но в-вы сказали, что я могу…
– Всё в порядке, – оборвала невнятные объяснения девочки Оля и ласково улыбнулась. Надо постараться сделать так, чтобы ребёнок расслабился и не боялся её. – Я ведь сама тебе разрешила, верно? Но не слишком ли тебе рано читать такие книги? Может, стоит начать с чего-то, более подходящего по возрасту? Например, со сказок?
Была бы воля Ольги, она бы вообще не допустила ни одного ребёнка к чтению столь сомнительной литературы. Эх, вот оно, Средневековье во всей красе! Вера в ведьм, в колдовство – вместо познания мира, научных открытий и экспериментов. Оля всё же надеялась, что не всё так плохо. Нет ничего удивительного в том, что девочка, работая на так называемую "ведьму", верит в колдовство. Но вдруг для большинства местного населения это такая же дикость, как и для самой Ольги? Это стоило проверить. Надо срочно приводить себя в порядок и выходить в мир.
Кстати! Она же искала ванную.
– Марика, ты можешь проводить меня туда, где я могу помыться? – Мягко спросила Оля. Лицо Марики, до этого выражавшее недоумение, словно что-то в предыдущих Олиных словах поставило её в тупик, просветлело:
– Конечно, госпожа! Прошу за мной!
Оля проследовала за ребёнком к следующей двери, за которой обнаружилась… баня. Ну или нечто, очень на неё похожее. По крайней мере, печка была в наличии, бак для горячей воды – тоже, а рядом стояла бочка с холодной водой. По центру помещения разместилась огромная лохань, что должна была, по всей видимости, замещать ванну, а возле стен были расположены полоки.
"Вот незадача! – Вздохнула про себя Ольга. – Кажется, гигиенические процедуры откладываются. Баню сперва нужно затопить, воды нагреть – и только потом мыться. Ещё и дров не видно, придётся их сперва натаскать. Надеюсь, за ними хоть не надо в лес тащиться?"
– Госпожа, идите скорей переодеваться, я сейчас мигом всё сделаю! – Отвлекла её от невесёлых мыслей девочка, указывая на небольшую дверцу сразу за печкой. Ольга сперва хотела возразить, что сама всё сделает, но потом вспомнила, что Марика работает здесь служанкой. Наверняка это её работа, которую она делает далеко не первый раз. Да и для десятилетнего деревенского ребёнка затопить баню – задача не такая сложная. Не стоит применять современные мерки к местным реалиям.
К тому же, Оле уже давненько хотелось снять с себя грязную одежду, так что она просто юркнула в указанную дверь и очутилась в небольшом предбаннике. Там она не спеша разделась, порадовавшись наличию больших и чистых полотенец, в одно из которых и замоталась.
– Надо выйти и помочь Марике, – пробормотала себе под нос Оля, когда была готова, – так быстрее будет.
Впрочем, оказалось, что Марике помощь не нужна. Каким-то немыслимым образом вода была уже нагрета и исходила паром, а Марика стояла довольная с ковшом наготове.
– Госпожа, я помогу вам помыться! – Радостно заявила девочка.
– Не надо, ступай, – отказалась Оля. Ещё не хватало, чтобы ребёнок помогал ей с мытьём! Будь она хоть трижды служанкой. – Спасибо, ты всё уже сделала, дальше я сама.
Девочка умчалась, а Оля наконец-то смогла расслабиться и смыть с себя всю грязь. Мыло лежало тут же в плошке – и это обнадеживало. Всё же мир, в котором есть мыло, уже не так плох. Было бы куда хуже, если бы ей пришлось обтираться речным песком, к примеру.
О том, как Марике удалось так быстро нагреть воду, Оля не думала. Мало ли, может там уже были горячие угли, а вода уже была тёплой? Тогда было достаточно подложить несколько поленьев. Да, это всё объясняет.
***
После бани Оля всё же закончила исследование дома. Комнат оказалось десять. Три жилые – одна её собственная, вторая – Марики, а третья была не занята. Затем кухня, баня, странная комната с книгой на трибуне, комната-склад с непонятными свёртками, которую Ольга обнаружила в самом начале, гостиная, кладовая и комната с дыркой в полу – она же клозет. Судя по отсутствию неприятных запахов, именно клозет, а не обычный деревенский сортир. Даже странно – дом весь загажен, не ухожен, а туалет радует санитарией.
Одиннадцатая дверь вела на улицу, но Оля пока не чувствовала себя готовой к путешествию во внешний мир. Ей было откровенно страшно. Как себя вести? А если она столкнётся с кем-то знакомым? Ведь никакой памяти от прежней владелицы тела девушка не получила. Да она даже имени своего не знает! Марика её зовёт "госпожой ведьмой" или просто "госпожой". Нет уж, надо сперва разобраться во всём, подготовиться.
Разумеется, за информацией Оля, как истинный библиотекарь, отправилась в "читальный зал" – ту самую комнату с книгой. Увы, тут девушку ждало разочарование. "Книга ведьм" соответствовала названию. Там были разные рецепты странных зелий, какие-то заклинания – и прочая муть. Единственной более-менее полезной информацией можно было назвать справочник по местным растениям и их полезным свойствам, расположенный в самом начале книги. Вообще, этот громоздкий и явно старинный фолиант представлял собой ценность скорее как антикварная вещь, чем как источник информации. Особенно, если учесть, что страницы его сделаны не из бумаги, а из тонкой кожи, обработанной особым образом. Поэтому, несмотря на то, что полезной информации там было мало, Оля всё равно отнеслась к книге с благоговением и трепетом. До сих пор ей в руки не попадало таких старинных образцов.
Другим потенциальным источником информации была Марика, но Оля пока не знала, как приступить к расспросам, чтобы девочка ничего не заподозрила.
"К слову, сколько времени уже прошло? – Задумалась Ольга. – Ребёнка же кормить надо! Да и этому телу еда бы не помешала".
Готовить что-то на загаженной кухне было немыслимо. Так что девушка откопала в кладовой кусок сыра, хлеб, а в бочке нашёлся напиток, по вкусу очень похожий на квас. Сделав несколько глотков, Оля пришла к выводу, что алкоголь тут если и есть, то в таком же незначительном количестве, что и в привычном ей квасе. Так что девочке одна кружка точно не повредит. Этот напиток даже больше походил не на квас, а на продукт чайного гриба. В любом случае он был вкусным, чуть кисловатым и освежающим. Так что Ольга позвала Марику, и они сытно перекусили.
– Марика, где можно найти веник или швабру, а также тряпки для мытья полов? – Спросила Оля, едва они закончили с трапезой. Надо было привести дом в приличный вид, и начать стоило с кухни. Ребёнку нужна горячая еда, перекус – это временная мера.
– Я покажу, госпожа! – С готовностью вскочила девочка и повела Ольгу в прихожую. Вот только до швабры они не успели добраться, так как раздался громкий стук в дверь. Прежде, чем Оля успела что-то сказать, Марика кинулась открывать.
На пороге возвышался здоровенный мужчина – настолько высокий и плотно сложенный, что Ольга даже испугалась, вспомнив, что они с Марикой в доме одни. Но стоило разглядеть добрые глаза мужчины, что умоляюще смотрели на неё, как весь страх испарился. Одет незваный гость был как крестьянин: простые штаны и рубаха серого цвета – застиранные, но чистые. Аккуратно постриженная борода и причесанные русые волосы тоже производили приятное впечатление, свидетельствуя о том, что мужчина хоть и беден, но следит за собой и на дно не опустился. Дополняли образ мясистый нос, широкий рот, кустистые брови и добрые карие глаза. Благодаря морщинкам в уголках глаз создавалось впечатление, что этот человек много, громко и с удовольствием смеется. Однако сейчас ему, кажется, не до смеха.
– Госпожа ведьма! Беда! Мой Коська с лестницы упал! Дайте снадобий ваших, а я уж, как урожай поспеет, зерном отсыплю… Знаю, вы только золотом берёте, но тут дело такое, срочное!.. Ну, хотите, я корову на рынок свожу, продам?.. Помогите, прошу!..
Оля не на шутку растерялась. Она ведь не медик, чем она сможет помочь? Да и ведьмины снадобья тут вряд ли помогут, это же просто плацебо. Что же делать-то?
– А почему вы врача не позвали? – Решила прояснить ситуацию девушка.
– А? Кого? – Не понял мужчина.
– Ну, лекаря?
– А, так разве ж они будут крестьян лечить? Лекари только у богатых есть. Одна надежда на вас, госпожа ведьма.
Оле понадобилось несколько секунд, чтобы принять решение.
– Ладно, веди.
В конце концов, она знает основы первой помощи, так что явно сможет сделать больше, чем могла бы так называемая ведьма. Всё лучше, чем оставить человека совсем без помощи. Похоже, первое впечатление у неё было верным – она угодила в замшелое Средневековье…
Коськой оказался мальчишка возраста Марики. Он лежал на земле и тихонько поскуливал. Рядом валялась лестница, с которой он, похоже, и упал. Волосы у ребёнка были светлее, чем у его отца, а в глазах скопились непролитые слёзы. Видимо, мальчик стоически терпел боль, пытаясь вести себя как мужчина.
Оля склонилась над ребёнком и ласково ему улыбнулась. Глаза мальчика испуганно расширились. Да что ж такое! Её что, все дети боятся?
– Привет, – как можно более миролюбиво произнесла Оля, – расскажешь мне, что случилось? Как высоко ты забрался по лестнице, прежде чем упасть?
Кажется, первым делом надо собрать анамнез, верно?
Так что Ольга решила начать с вопросов. Судя по тому, что рассказал мальчик, то упал он примерно с расстояния в два метра.
– Голова болит? Кружится? Тошнит?
– Да, кружится и немного тошнит. Как тогда, когда я после незрелого яблока парного молочка выпил…
– А болит что?
– Рука. Пошевелить не могу.
– А в каком месте? Здесь? А еще что-то болит? Спина? Ногами пошевелить можешь? Ага. Нет-нет, не вставай пока, лежи.