Детективное агентство «Чёрный лебедь»

– Ла-а-адно, – протянул Никита. – Если что-то нужно, звони. Я на связи.

– Хорошо. Спасибо.

***

Через неделю Матвей пришёл на работу, как ни в чём не бывало. Никита был несколько удивлён внезапным приходом напарника. Матвей выглядел вполне неплохо, для того, кто снова потерял сестру.

– Доброе утро. Ну, ты как? – как бы между делом поинтересовался Никита.

– Моя сестра, по-прежнему пропавшая без вести, всё идёт своим чередом. Всё стало, как раньше… Так что, наверное, я в норме, – ответил Матвей.

– Ты уверен?

– Нужно отпустить своё прошлое, поднять якорь и двигаться дальше. Пора смириться с тем, что произошло и жить сегодняшним днём.

Матвей сел за рабочий стол и начал крутить в руках карандаш. Никита скрестил руки на груди и спросил:

– Тебе это психолог сказала?

– Да… – выдохнул Матвей. – И ведь она права.

– Но мы ведь всё равно будем искать Милу?

Матвей пожал плечами.

– Если бы я хоть что-то мог сделать, кроме как сидеть и ждать, я бы сделал.

Никита кивнул.

– Главное, не опускай руки.

– Стараюсь…

В офисе повисла тишина, которую тут же нарушил звонок с неизвестного номера. Никита взял телефон и вслух сказал: "Опять этот странный номер…" Затем он всё-таки ответил:

– Слушаю.

– Добрый день, Никита Чернов, верно?

– Да. А кто спрашивает?

– Меня зовут Надежда. Я уже две недели безуспешно пытаюсь с вами связаться… В общем, мой муж помог мне найти ваш сайт и ваш номер… Я звоню вам насчёт объявления.

Девушка сделала паузу. Никита тоже молчал, потому что не особо верил в происходящее.

– Есть вероятность, что я – та самая пропавшая девочка, – наконец осмелилась сказать Надежда.

Глаза Никиты округлились. Он прикрыл телефон рукой и сказал Матвею:

– Похоже, мне сейчас звонит твоя сестра.

– Что за дурацкие шутки? – возмутился Матвей.

– Я не шучу, – сказал Никита. – Можешь сам поговорить с ней, – и передал трубку Матвею.

Исчезнувший поэт

"Когда нужно сделать что-то, просто возьми и сделай", – по такому принципу жил и работал Матвей. Но сегодня ему отчего-то не хотелось вставать с кровати.

– Милый, ты же работу проспишь, – громко сказала Соня, пробегая мимо спальни.

– Да я просто вставать не хочу, – пояснил Матвей, переворачиваясь на другой бок.

Соня забежала в комнату, скользнула к окну и распахнула шторы. Матвей поморщился от яркого света и пробурчал что-то невнятное. Начало лета – это, конечно, хорошо, но лучше в начале лета спать с закрытыми шторами. Соня поцеловала Матвея со словами: "Ладно, я побежала!"

– Солнце, не уходи, – позвал её Матвей.

Соня остановилась у входа в спальню и вопросительно посмотрела на возлюбленного.

– Закрой шторы… Пожа-алуйста!

– Нет уж, спящая красавица! Тебе пора на работу.

– Тогда до вечера, солнце.

Соня послала Матвею воздушный поцелуй и ушла.

Теперь он остался один. Перевернулся на другой бок и стал смотреть в окно. По небу быстро плыли облака, и Матвей почувствовал, что снова засыпает. Но всё-таки нужно было вставать. А так не хотелось… "Что ж, может быть именно сегодня будет какое-нибудь интересное дело?" – подумал он и, пересилив себя, сначала сел на кровати, а затем встал и подошёл к окну. Буквально вчера он дочитал книгу о собственных приключениях. Всё было описано так ярко, красочно, так реалистично, но в то же время, как будто бы нереально. Ощущения были такие, что всё это вымысел и произошло не с ним вовсе, а с тем выдуманным детективом… Что всё это лишь буквы и слова… Матвей понял, что больше не хочет вспоминать о том событии. Но об этой "нереальной реальности" явно стоит поговорить с психологом. Наконец он посмотрел на часы и с мыслью: "Все равно опоздаю", и стал собираться.

Вроде бы всё хорошо: сестра наконец-то нашлась и после нескольких недель онлайн общения и видео-звонков она собирается приехать. Точнее, скоро приедет, потому что уже купила билеты. А за неделю до поездки Надя прислала свой образец ДНК по почте, и Матвей убедился, что они точно близкие родственники. Но что же не так? – думал Матвей. Почему такое чувство, будто с приездом сестры весь привычный мир рухнет? Да, они общались часами: переписывались или созванивались. Он рассказывал о себе, а она – о себе: о нескольких месяцах, проведённых в детском доме, которые почти не помнит, о своей дружной семье, о муже, о детях… "Боже… У неё уже есть дети… А у родителей, получается, внуки?" Да, они общались, улыбались, смеялись. Немного плакали, но об этом Матвей, конечно же, никому никогда не скажет. Так почему сейчас ему так неспокойно? Или это страх? Страх неизвестности? Что, если она окажется не "той самой Милой", которой была когда-то? А может, он сам боялся оказаться не "тем братом", которым был? Что если Надя помнит его другим? Но может это был страх снова всё потерять?

Поток мыслей прервал гудок клаксона неизвестно откуда и Матвей затормозил на перекрёстке, осознав, что едва не проехал на "красный". "Похоже, за рулём не стоит так много размышлять о жизни", – подумал он и сделал музыку погромче.

Как ни странно, на работу он, по какому-то чудесному стечению обстоятельств, не опоздал.

– Хэй-хэй, доброе утро! – поприветствовал его Никита.

– Утро-то доброе, а вот я сегодня не хотел приходить.

– Да ладно? И зачем тогда пришёл? – состроив театрально удивлённое лицо, спросил Никита.

Матвей лишь усмехнулся в ответ. Никита, видимо, тоже живёт по принципу: "Бери и делай", но только немного в другой интерпретации: "Хочешь не спать всю ночь? Никто не запретит! Хочешь не ходить на работу? Пожалуйста!"

– Быстрей бы уже Надя приехала, – выдохнул Матвей, садясь за стол.

– Ага. Я тоже терпеть не могу вот эту вот висящую в воздухе пугающую неизвестность, – стал рассуждать Никита. – Когда вроде бы всё понятно, но в то же время думаешь: "Что, блин, происходит?".

– Прямо читаешь мои мысли, – Матвей улыбнулся уголком губ. Хорошо, когда друг понимает.