Не бойся тишины. Грани любви

– Да! – воскликнула она. – Выкупила я его, но уж не взыщи, отдала все твои деньги, ничего не осталось…

– Боже мой, – с волнением проговорил Яков, – не может быть! Да где же оно?

– Схоронено, – серьезно произнесла Агнешка, отвернулась и вытащила из лифчика белый хлопковый платочек. Она медленно аккуратно развернула тряпочку и вытащила кольцо.

Барин поднес дрожащую руку, служанка положила в ладошку Якову драгоценность и загнула его пальцы в кулак.

– Спасибо, Агнетта, – прошептал Яков, и слезы снова потекли из его глаз.

– Я поговорила с мужичком, который сидел в этой скупке. Он сказал, что кольцо принес молодой цыган, отдал за бесценок.

Агнешка внимательно посмотрела на хозяина.

– Можно найти их, – она прищурилась, – поймать, отомстить!

Яков вытер лицо и нахмурился.

– Значит, они уже побывали в городе, – задумчиво промолвил он, – быстрые…

– Заявление написать, – продолжала служанка.

Яков ухмыльнулся.

– Заявление я уже написал, – грустно сказал он, – это только в книжках сыщики ищут преступников, следы, отпечатки, приметы…, а в жизни все по-другому. Пришел молодой бестолковый парнишка, сказал, что из сыскной полиции. Я ему все показал, и про кольцо намекнул, и в лес отвел, к озеру. Изложил свои подозрения. Иван Ефимыч приехал, рассказывал тоже и чуть не носом тыкал этого… полицейского…

– И что? – Агнешка уставилась на Якова, моргая белесыми ресницами.

– Ничего! – разозлился барин. – Походил, посмотрел, взял мое заявление. Как про цыган услышал, сразу у него все желание отпало моим делом заниматься. Это было заметно…. Да и правда, – обреченно проговорил Яков, – где искать?

– Мужичок этот дал мне адрес, – промолвила Агнешка, засовывая под платок выбившуюся прядь волос, – ему показалось подозрительным, что такое кольцо принес цыган и так дешево отдал. Сразу заподозрил, что оно краденное.

– Адрес? – переспросил Яков.

– Да, они берут адрес, если подозрительно, – служанка тяжело вздохнула, – я взяла, сходила туда, по адресу нашла дом заброшенный, давно в нем никого не было. Спросила местных, никто ничего не видел и не слышал…

– Вот видишь, – скривился Яков, – никто ничего не видел, не слышал, не знает…

– Но какая-то управа на них должна быть! – воскликнула Агнешка, – Надо бороться! Самим искать! Убили девушку и что! Надо написать заявление в главное управление полиции! Нанять сыщика, заплатить ему, чтоб нашел!

– Да, да… – промямлил Яков, потер лоб и тихо добавил, – ищи ветра в поле…

– Вот ты немного в себя придешь, и наймем хорошего сыщика, – с вызовом сказала Агнешка, – нельзя это дело так оставлять!

Служанка встала, потрепала Якова по плечу и пошла в дом к Тамаре. Девочка сидела на кушетке около окна. Агнешка подошла к ребенку и крепко обняла. Тамара была голодная и грязная. Служанка покачала головой, тихо выругала Якова и пошла готовить еду. Пока в горшочке тушилось мясо с картошкой, Агнешка вымыла девочку, одела в чистое, расчесала длинные черные локоны, заплела в две косички.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Агнешка.

– Уже не жарко, – ответила малышка, – доктор приезжает ко мне каждый день, дает какую-то водичку, смотрит мне в рот, слушает спину и тут, – малышка показала на грудь.

Служанка улыбнулась.

– У тебя ничего не болит?

– Нет.

Они помолчали.

– Моя мама умерла? – спросила Тамара, распахнув свои большие черные глаза.

– Да, мое сердечко, – тихо ответила Агнешка, достала горшочек из печки и поставила на стол. – Она теперь на небесах. У нее все хорошо, ты не беспокойся.

Тамара выглянула в окно и посмотрела на небо.

– Мамочка, я тебя очень люблю, вернись ко мне, пожалуйста, – вежливо попросила малышка.

Агнешка подошла к ребенку, присела на кушетку, посадила Тамару к себе на колени, обняла и поцеловала в лобик.

– Ах ты, несчастная… – невольная слеза скатилась по щеке служанки.

После похорон Яков начал пить. Он пил день и ночь, пока полностью не отключался. Агнешка смотрела на это и только руками разводила. Она забрала Тамару к себе в пристройку. Девочка полностью выздоровела. Доктор больше не приезжал.

Агнешка сшила матрас и соорудила небольшую детскую кроватку. Она перенесла вещи и игрушки Тамары, чтобы девочка не видела, в каком плачевном состоянии находится ее отец. Агнешка надеялась, что со временем барин прекратит пить и все наладится. По несколько раз в день служанка заходила в дом, чтобы прибраться, но Яков ее прогонял, кидался бутылками и матерился. Она сильно расстраивалась, качала головой и уходила.

Спустя неделю пришло известие о смерти Тамаша. Раковая опухоль сожрала мужа Агнешки, оставив ее вдовой рядом с потерявшим человеческий облик барином и его маленькой дочкой.

Шли дни, перетекая в недели. Яков «не просыхал», провалившись в устойчивый запой. Он никого не хотел видеть. Иногда начинал кричать, плакать и звать Раду. Агнешка приносила ему еду, но Яков почти ничего не ел. Несколько раз к нему приходила Тамара, он ее называл Радой и пытался схватить за руку, чем сильно пугал дочку. Все такие посещения заканчивались ее слезами. Вскоре Тамара стала отказываться ходить к отцу.

– Он плохой! – надув губки, говорила она Агнешке.

– Нет, нет, он не плохой, – возражала служанка, обнимала девочку и гладила по черным вьющимся волосам. – Просто он потерялся в этой жизни…

– А он найдется?

Агнешка грустно улыбнулась вопросу Тамары.

– Не знаю, мое сердечко, – служанка смахнула слезу и тихо добавила, – он слишком сильно любил твою маму. Смысл жизни потерял…

Агнешка несколько раз ездила в полицейское отделение, но ей говорили: «Ищем, как найдем – сообщим». Она побывала у Ивана Ефимыча, выслушала его рассказ, попросила помочь. Лекарь съездил с ней в полицию, они услышали то же самое «ищем», написали новое заявление. Когда они вышли из отделения, к ним подошел грузный полицейский, который присутствовал при беседе с «молодым парнишкой из сыска» и сказал:

– Никого они не найдут, будьте покойны, скорее всего даже искать не будут. Поймите, если это действительно сделали цыгане, а, послушав ваше дело, я думаю, что это именно они, то это особое племя, у них свои законы. К тому же мало того, что их сложно отыскать, так еще и доказать надо. А они друг за друга горой. Скажут, что вообще не знают никакую Раду.

– А как же свидетели? Следы?

– Никто же не видел?

– Ну, прям так – не видел, но есть предположения.

– Предположения, – хмыкнул полицейский, – это домыслы, к делу не пришьешь. Нужны свидетели, явные доказательства…