Рейтинг. Грани фантастики

– Ну да. Приходи. Я научу тебя ставить силки на зайцев.

– Силки? – снова переспросила она.

– Ты что, плохо слышишь? – усмехнулся Ефим, – все время переспрашиваешь.

Аделина смутилась. Он по-дружески хлопнул ее по плечу.

– Ладно, не обижайся. Я пошутил. А ты чем занимаешься?

– Мне нравится рисовать.

– Художница, значит… А где остановилась?

– В отеле на берегу.

Он присвистнул.

– Круто.

– Там красивый вид из окна, – смутилась Аделина.

Ефим переложил рыбу из сачка в ведро.

– Приходи завтра. Ты милая. Придешь?

«Какой-то у него странный, едва уловимый акцент, – подумала Аделина. – И голос такой низкий бархатный, как местные ночи».

– Приду, – с некоторым вызовом произнесла она и направилась в сторону отеля.

– Тебя как звать-то? – крикнул он.

– Аделина.

– Ну пока, Аделина, – Ефим помахал ей рукой.

Всю дорогу до отеля новый знакомый не выходил у нее из головы. Его необычная одежда. Низкий бархатный голос, манера говорить. Слова: «Ты милая» и этот странный предмет – часы. «Кто он такой? Ни наушника, ни стика, ни даже привычного мобильного телефона при нем не было, – рассуждала она. – А что если этот Ефим – баг?» От этой мысли ей стало не по себе. «Допустим. Но он совсем не страшный. Даже симпатичный. Глаза у него красивые, серо-голубые, с нахально-веселой искоркой и приятная добродушная улыбка, – она представила нового знакомого. – Брови черные и густые. Черные длинные ресницы, мне бы такие. Прямой нос, усы, бородка. Совершенно нормальное лицо. Надо будет его нарисовать». Показался отель, Аделина прибавила шаг. «Но почему он так одет? Что если это специальная одежда для рыбалки? – осенило ее. – Точно! Сейчас приду в номер и посмотрю, как одеваются рыбаки». Успокоившись этим рассуждением, она быстро дошла до отеля и толкнула массивную деревянную дверь. Тут же подлетел робот-консьерж и пропустил ее внутрь. Аделина поднялась к себе в номер, скинула пальто и взяла стик айфона.

– В какой одежде сейчас ходят на рыбалку? – отчетливо проговорила она.

Перед глазами возникли картинки с рыбаками. Ничего похожего на облачение Ефима на них не наблюдалось.

– Как одевались рыбаки раньше?

Изображения запестрели чем-то отдаленно напоминающим облачение нового знакомого.

– Похоже, этот Ефим не сторонник прогресса.

Вздохнув, Аделина взяла блокнот, маркеры и устроилась на широком подоконнике. Глядя на простиравшуюся гладь Байкала, она стала рисовать Ефима на берегу озера с удочкой в руке. Неожиданно она закашлялась. Аделина взволнованно схватила стик айфона и приказала:

– Покажи мой рейтинг!

Перед ней возникла картинка с ее изображением и цифрами девять-восемь.

– За что? – нахмурилась она. – Что я сделала-то?

Аделина принялась перебирать в памяти события последних часов, прошедших с момента пробуждения.

– Не понимаю.

– Вы несанкционированно общались с незарегистрированным в сети существом.

– Но я не брала никаких гаджетов! – удивилась Аделина. – Откуда это известно? Что в лесу есть камеры? Или дроны-наблюдатели?

– Это закрытая информация.

– Ах вот как? – разозлилась она. – Значит снимать с меня баллы – это нормально, а объяснить за что – закрытая информация!

– Я могу зачитать пункт, касающийся данного нарушения. В общепринятых правилах федерации, в разделе восемьсот двадцать три указано: «При встрече с незарегистрированным в сети человеком…

– Не надо, – Аделина фыркнула и положила стик в карман. – Эти правила нам вдалбливали в школе так старательно, что привили к ним устойчивую неприязнь.

– Это ошибочное поведение.

– Не хочу больше ничего обсуждать. Включи группу Технологжен.

– Какой именно альбом группы Технологжен вы хотите послушать?

– Последний.

Недовольно поджав губы, Аделина взяла маркер и перевернула страницу альбома. Раздались негромкие звуки электронной музыки.

Время близилось к девяти. Аделина сделала несколько рисунков с Ефимом на берегу озера и три его портрета. Отложив блокнот, она убрала маркеры и отправилась на завтрак. За столиком у окна ее уже ждал отец.

– Как спалось? – он приветственно привстал.

Аделина подошла, чмокнула его в щеку и села напротив.

– Нормально. Только непривычно тихо.

– Да. Только шум ветра и шелест листвы.

– Ты говоришь, как поэт, – улыбнулась Аделина.

– Я люблю стихи. Особенно твои.

Дочь наклонила голову. Эдуард взглянул на нее и спросил:

– Есть что-нибудь новое? Почитаешь?