Любовь и всё, что её не касается

– Дочка, – тихий голос мамы разбудил меня, – ты проспала весь день. Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, мам.

Мама пристально посмотрела на меня и кивнула.

– Я принесу ужин, тебе нужно поесть.

– Я не хочу есть, мама. – Устало вздохнула я.

– Тебе нужны силы. – Голос мамы был спокойным и решительным.

– У меня просто нет сил…

– Ты никогда не пыталась их найти, Марьяна!

Мама вышла из моей комнаты, и я натянула плед на голову.

Сейчас я бы предпочла, чтобы мама не знала о моём ночном поступке. Её псевдо понимающий вид так раздражает! Что она может понимать, если у неё не было ничего подобного? Вся такая умная, гордая, смелая… А я… Просто гадкий утёнок на её фоне.

– Марьяна, тебя к телефону!

На подкашивающихся ногах, я вышла из комнаты и подошла к телефону. Лицо мамы было серьёзным, но она из себя выдавила улыбку.

– Алло?

– Пр… Привет ещё раз. – Заикаясь, сказал мужской голос.

– Привет, кто это?

– Это я, Вова… Я помог тебе ночью, помнишь?

– Откуда у тебя мой номер? Это что снова ваши шутки? – Шёпотом, чтобы не услышала мама, возмутилась я.

– Нет! – Воскликнул он. – Я залез в учительской в ваш журнал и там нашёл твой номер. Я не видел тебя в школе и… Волновался что ли. Ты в порядке?

– В полном. – Равнодушно ответила я.

– Маря… Могу я тебя так звать?

– Да, – неуверенно согласилась я, – Вова, я благодарю тебя за помощь ночью, но я не понимаю…

– Я просто хотел убедиться, что ты в порядке. Ноги не отвалились, как ледышки?

– Вроде нет, стою на них. – Зачем-то согнув и разогнув ноги, усмехнулась я. – И руки тоже на месте!

– Это круто! – Он улыбался на том конце провода. – Это всё, что я хотел услышать. Увидимся в школе, отдыхай.

– Спасибо. До встречи.

Положив трубку, я улыбалась. Почему-то этот неожиданный звонок вернул мне силы.

– Мам, а что на ужин? – Неожиданно для себя крикнула я.

В этот вечер мы с мамой много говорили за ужином. Я рассказала о Вове, который помог мне. Об Игоре, который почему-то заставляет поступать меня так, будто я ничего не понимаю, обо всех его друзьях.

– Марьяна, пусть все поступки Игоря… – Мама запнулась на слове. – Все его ужасные поступки, будут самыми большими бедами за всю твою жизнь. Я так хочу научить тебя правильной реакции на эти гадкие действия, но…

– Что «но»? – Я смотрела на маму и не понимала, почему она такая грустная.

– Но это возраст. Возраст, который скоро станет историей, рассказанной уже твоим детям. Глупой и стыдной сказкой. Счастьем. И даже когда ты посмотришь на себя через призму времени – ты не поймёшь себя. Ты и сейчас себя не понимаешь. – Мама сделала глоток воды и продолжила. – Я была глупой и безответственной в твои годы. Я не думала ни о прошлом, ни о будущем. Я жила моментом. Мы все жили ради этого неоспоримого момента. В этом возрасте «счастье» и «боль» синонимы.

Я ждала, когда мама продолжит говорить. Не помню, когда мы так искренне говорили. Я пыталась запомнить каждое слово.

– Маря, нет ничего лучше, чем ошибаться в твоём возрасте.

– Почему? – Шёпотом спросила я.

– В этом возрасте нечем платить за ошибки, кроме собственного сердца. Нет кредитов, детей, офисов. Нет никакой ответственности. Есть только глупая молодая душа, открытая для распятий, ношей, опытов. Это просто возраст, дочка, когда ничего, по сути, нет, и есть абсолютно всё.

– Я не понимаю этого…

– Возраст, когда глупые поступки оправданы. Юность и глупость – разве не одно и то же? – Чмокнув меня в макушку, она ушла в свою комнату, а я пыталась осмыслить её слова.

3

Солнечный свет заливал мою комнату, я наблюдала за двумя солнечными зайчиками на потолке, когда мой телефон зазвонил.

– Привет, Ксень! – Сонным голосом поздоровалась я.

– Маря, чёрт, нам дали задание по истории и разделили на группы. Мы сейчас придём к тебе.

– Ты и Тоша? – Я лениво тянулась в постели.

– Да, и… – Подруга замолчала. – Будь готова, хорошо?

– Ну, ладно.

Я нехотя поднялась с кровати и заправила её. Спешно завязала хвост на макушке и пошла умываться. Мамы не было дома, наверно решила встретиться с подругой.

«Наверно, они придут голодные», – подумала я, и начала готовить яичницу с помидорами и сухариками.

Только я достала третью тарелку, как моя дверь открылась.

Скинув сапоги, на кухню вбежала Ксеня и крепко обняла меня.

– Я очень переживаю. – Тихо сказала она мне на ухо.

– Всё хорошо. – Ответила я.