Муза на двоих
Они стояли друг напротив друга, и воздух в комнате кипел от непроизнесенных оскорблений, накопленной ревности и мужского соперничества. Дэн дёрнулся в сторону Алекса, но тот не пошевелился. Он лишь презрительно поднял одну бровь.
Дэн что-то пробормотал сквозь зубы, его плечи опали. С громким, театральным вздохом он бросил на меня последний взгляд – полный обиды, упрёка и отчаяния, – и вылетел из комнаты, захлопнув дверь с такой силой, что задрожали стекла в окне.
Тишина, наступившая после его ухода, была оглушительной. Я стояла, прислонившись к кровати, всё ещё переводя дыхание, чувствуя, как дрожь от адреналина медленно отступает, сменяясь странным тягучим возбуждением. Боль в копчике окончально исчезла.
В полумраке я видела лишь резкие черты лица Алекса и два горящих уголька глаз.
– Дэн переступил черту, – сказал он. – Он больше не посмеет к тебе подойти, обещаю.
Его спокойствие возбудило во мне азарт. Я мягко улыбнулась, глядя ему прямо в глаза.
– Скажи, Алекс… – я помедлила. – А ведь Дэн кое в чём прав?
Он замер, и я увидела, как в его глазах мелькнула искорка интереса.
– В чём именно? – тихо прохрипел он.
– Вся твоя холодность… – я сделала шаг, сокращая дистанцию, – Это просто длинное предисловие? К той самой сцене, где ты приказываешь мне быть хорошей девочкой?
Последние два слова я произнесла намеренно тихо, бросая ему вызов. Это была прямая цитата из его самой сокровенной фантазии.
Он не ответил сразу. Вместо этого он посмотрел на меня таким прямым и обнажённым, что мне стало жарко.
– Ты действительно хочешь об этом говорить? – наконец произнёс он.
Я кивнула.
– Хорошие девочки не задают таких вопросов. Они их боятся.
– А плохие? – не отводя взгляда, парировала я.
– Плохие… – он сделал шаг ко мне. – Получают то, чего хотят.
Его пальцы медленно скользнули по моей щеке к подбородку, приподнимая его.
– Но сначала… – его губы в сантиметре от моих, дыхание горячее, – плохая девочка должна признаться. Чего ты хочешь, Вика? Скажи мне.
– Тогда накажи меня. Или награди. Я готова на всё. Докажи, что твоё предисловие стоило такого долгого ожидания, – прошептала я, опускаясь на колени.
Не сводя с него глаз, я коснулась его ремня. Я медленно расстегнула холодную металлическую пряжку, затем единственную пуговицу. Молния расстегнулась с низким, шелковистым шорохом.
Дрожь в пальцах выдавала моё волнение, но я не торопилась, наслаждаясь тяжёлым дыханием Алекса над головой. Я стянула с него брюки и боксеры одним движением, и передо мной предстал он.
Его член был идеальным – мощным, упругим, с напряжёнными прожилками, пульсирующим в такт его учащённому дыханию. Я почувствовала исходящий от него жар и терпкий, чисто мужской запах, от которого закружилась голова.
Алекс взял его двумя пальцами и провёл им по моим губам:
– Тебе нравится?
Я покорно кивнула.
Его рука легла на мой затылок, напоминая, кто здесь главный.
– Теперь докажи, что твой рот умеет не только дерзко отвечать, – приказал Алекс, и в его тоне была та самая власть, которую я в нём искала.
Мои пальцы мягко обхватили член у основания, ощущая пульсацию под тонкой кожей. Я начала медленно, почти невесомо, водить по всей его длине кончиком языка – от мягкого нежного основания до упругой головки и обратно.
Провела языком вокруг чувствительного края, задерживаясь на маленькой щели, ощущая, как Алекс вздрагивает при каждом прикосновении. Мой язык скользнул по нежному желобку, лаская и исследуя каждый миллиметр.
– Да вот так… – рычал Алекс.
Мои губы плотно обхватили член, а язык продолжал волнообразные движения снизу вверх, пока я скользила к основанию. Одной рукой я продолжала ритмично ласкать его у корня, другая легла на его бедро, чувствуя, как напряжены его мышцы.
Я установила ритм – глубокие медленные движения по всей длине, чередующиеся с быстрыми и короткими, когда я фокусировалась только на головке, засасывая её и играя языком.
Время от времени я полностью отпускала его, чтобы остудить влажную кожу, наблюдая, как он напрягается от контраста, и снова погрузить в тепло своего рта, уже с новой силой.
Его руки собрали моя волосы на затылке в хвост, тело чуть наклонилось ко мне, а ягодицы напряглись.
Он резко вонзил в меня член, до самого основания, перекрывая дыхание. Я попыталась отстраниться, но его хватка в моих волосах стала железной.
– Не двигаться, – скомандовал он, и начал жёстко и беспощадно трахать меня в рот.
Каждый толчок заставлял меня давиться, слезы выступили на глазах, но я больше не сопротивлялась. Мои пальцы впились в мощные бёдра Алекса, не чтобы оттолкнуть, а чтобы удержаться в этом водовороте. Звуки… влажные хлюпающие звуки, сливающиеся с моим мычанием, заполнили комнату.
Через несколько секунд он, сделав последний глубокий толчок, вытащил член из моего рта, наконец давая мне полноценно вздохнуть, и кончил на моё лицо. Горячие капли метками стыда и торжества легли на веки, щёки, губы. Я зажмурилась, всё ещё дрожа, чувствуя, как сперма медленно стекает по коже. Я облизнулась.
Он отпустил мои волосы и посмотрел на меня сверху вниз – его взгляд был тяжёлым, тёмным, полным какого-то нового, животного желания. Пальцы, всё ещё дрожащие, мягко провели по моей щеке, собирая влагу. Я открыла глаза и, приняв в рот всё, что ему удалось собрать с моего лица, сглотнула.
– Хорошая девочка, – прошептал он, и эти два слова прозвучали как высшая похвала.
Это было унизительно, отвратительно и безумно возбуждающе. Я провела языком по губам, ощущая его вкус – солёный, терпкий, вкус его плоти и моей безоговорочной победы в этой странной войне.
Он надел штаны и медленно опустился на колени передо мной, его дыхание всё ещё сбивалось. Большим пальцем он осторожно стер каплю с моего века, а затем поднес палец к моим губам.
– Чистый восторг, не так ли?
Я молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Внезапно Алекс встал, обхватил мои бедра и он поднял меня, как пёрышко, и уложил на кровать. Я быстро вытерла лицо одеялом.
– А теперь, – его губы вновь оказались у моего уха, – пришло время твоей награды.
Один палец, затем два, без предупреждения вошли в меня, и я взвыла от переполняющих ощущений. Он знал моё тело лучше, чем я сама – каждую точку, каждый нерв. Его пальцы двигались в том же безжалостном ритме, что и его бёдра минуту назад, а его язык нашел мой клитор, заставляя меня выгибаться на постели.
– Алекс… я… – я пыталась предупредить, но от перевозбуждения волна оргазма накатила слишком быстро.
– Молчать, – шепнул он, на секунду оторвавшись от моих губок.
Когда конвульсии наконец стихли, он лег рядом, притянув меня к себе. Его рука лежала на моем бедре, тяжелая и властная даже в этой нежности.
– Ты думала, это было сильно? – он усмехнулся, и по моей спине пробежали мурашки. – Это была только разминка. Завтра ты узнаешь, на что я действительно способен.
Он провёл ладонью по моему бедру, оставляя след из мурашек.
– И ты будешь просить ещё. Умолять. Я научу тебя получать удовольствие от боли, а боль – от удовольствия. Спи, Вика. Тебе понадобятся силы.
Глава 10. Власть и отдача
Алекс
Я проснулся мгновенно, как только открыл глаза. Не было ни привычной сонливости, ни секунды на то, чтобы прийти в себя. Я лежал на спине, глядя в потолок, и в памяти всплыл вчерашний вечер. Глаза Виктории, полные желания и подчинения, когда я приказал лечь спать. И она легла, даже не поужинав. Потому что я велел.
Мысль о той власти, что я теперь над ней имел, вызывала у меня странное возбуждение. Это не имело ничего общего с работой. Это было первобытное чувство собственника. Её добровольная покорность была высшей формой обладания. Теперь она принадлежала мне.
Я поднялся с кровати. План на утро тот же, что и в любой другой день – прохладный душ, бритьё, тёмные брюки и свежая рубашка.
Дэн уже сидел в кабинете, уставившись в экран монитора. Когда я вошел, он вздрогнул, но не обернулся.
– Доброе, – сухо ответил он.– Доброе утро», – бросил я, занимая свое место за столом.
Мы погрузились в работу. Вернее, в её видимость. Я намеренно открыл файл с самой откровенной сценой – той, где герой, властный начальник, впервые связывает героиню. Я начал холодно разбирать текст, слово за словом.
– Здесь не хватает сути, – сказал я, не глядя на Дэна. – Он кайфует не от её беспомощности самой по себе, а от тотального контроля. От того, что её тело, её реакции, её удовольствие – всё это теперь его собственность, которой он распоряжается по своему усмотрению. Её комфорт зависит только от его воли. В этом и есть настоящая власть. Не в том, чтобы причинять боль, а в абсолютном праве решать, будет ли ей больно или приятно. Я хочу сказать, что власть – это не садизм.
Дэн молча слушал, барабаня пальцами по столу. Он все понимал. Этот разговор был не о книге.
– Да, я понимаю, – наконец выдохнул он. – Я… я вчера перешел черту. Был идиотом.
Я откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди.
– Черту ты перешел не передо мной, Дэн. Твоё раскаяние должно быть адресовано не мне.
Он кивнул, сглотнув. В этот момент дверь в кабинет открылась. На пороге стояла Вика с ноутбуком подмышкой. Роскошные рыжие волосы собраны в пучок. На ней были простые черные леггинсы и свободная серая футболка, из-под которой не угадывались очертания стройного тела, которое покорилось мне вчерашним вечером. Она выглядела свежей и спокойной.
– Доброе утро, – сказала я. – Ты вчера не спустилась ужинать. Всё в порядке?
– Да, всё хорошо, – ответила она и плюхнулась на гостевой диванчик.
Дэн поднялся с кресла. Его лицо залилось краской. Он сделал шаг к Вике.
– Вика, я… – он запнулся, подбирая слова. – Вчера я вел себя как последний мудак. Мне жаль. Прости меня.
Она молча смотрела на него несколько секунд, а затем коротко кивнула.
– Ладно. Забудем. Мы же все тут ради одного – книги.
– Да, – с облегчением выдохнул Дэн и сел обратно. – Ради книги.
Мы проработали несколько часов. Мы обсуждали структуру и хронологию новой главы, диалоги и действия персонажей. Никаких экспериментов и игр. Только работа. Вика предлагала точные, выверенные правки, Дэн вносил их в текст, я утверждал.
Когда пришло время обеда, мы прошли в столовую и принялись накрывать на стол. Я заранее заказал блюда азиатской кухни.
Доев свой удон с курицей, Вика потянулась и встала из-за стола:
– Что-то меня разморило. Я, пожалуй, пойду вздремну.
Она поднялась наверх. Дэн проводил её фигуру взглядом, а затем повернулся ко мне.
– Алекс, я, пожалуй, съезжу в город. Надо развеяться. Может, в баре кого-нибудь подцеплю, – он попытался улыбнуться, но получилось неубедительно.
– Как скажет, дружище, – пожал плечами я.
Через полчаса его машина выехала со двора. В доме воцарилась полная тишина.
Я же, убрав со стола, снова отправился в кабинет, чтобы просмотреть и внести новые правки. Не отрываясь, я работал, и только через два часа меня прервал скрип открывающейся двери.
Вика стояла на пороге в тех же леггинсах, но с голым торсом. Её аккуратная грудь с упругими, уже налитыми розовыми сосочками, покрылась мурашками то ли от прохлады, то ли от возбуждения. Между бёдер виднелось мокрое пятнышко.
Я отложил ручку и скрестил руки на груди.
– Я тебя не звал.
– Знаю. – Она подошла к столу и провела рукой по своей прекрасной груди. – Но я не могу ждать до вечера.
Вика состроила милую мордашку, выпятила губы и стала канючить:
– Мне нужно… чтобы ты взял меня. Сейчас.
– Нет, – и я, и мой член сохраняли полное спокойствие. – Мы договорились на вечер.
– Алекс, пожалуйста… – она обошла стол и опустилась передо мной на колени, её руки легли на мои бёдра.
Её ладонь скользнула по ширинке, я резко схватил её за запястье.
– Я сказал нет.
Она положила голову на мои колени, как щенок:
– Я умоляю. Сделай так, чтобы я забыла, как дышать без твоего приказа.
– Так хочешь? – мой голос прозвучал хрипло. – Прямо сейчас? На полу моего кабинета?
– Да! – Она просияла. – Здесь и сейчас. Сделай меня своей вещью.
Я резко встал, поднял её с колен, сделал пару шагов и бросил на диван. Затем силой стянул с неё леггинсы. Теперь она была абсолютно голая.
Вика встала на колени ко мне спиной, чуть раздвинув ноги, и облокотилась на спинку диванчика. Шлепок по упругой ягодице прозвучал громко и сочно. Вика вскрикнула, тело её выгнулось.
– Ещё! – пищала она. – Накажи меня!
Я шлёпнул снова, сильнее, оставляя алый отпечаток на коже. Потом провёл рукой между её ног и легонько похлопал по влажным возбуждённым губкам.
– Нет, не хочу, – спокойно сказал я и отошёл к столу.
Она удивлённо обернулась. Из ящика я достал кожаный ремешок с железной пряжкой и небольшие зажимы для сосков
Я резко пошёл и обвил её ремешком.
– Мы маленькая грязная собачонка, – шипел я, застёгивая пряжку.
Вика улыбнулась и довольно простонала:
– Да-а.
Мои руки скользнули ей под мышки, а оттуда на грудь, по белой бархатной спинке Вики побежали мурашки. Я сомкнул на нежных сосочках сразу оба зажима, и она вскрикнула.
Я снова коснулся киски и услышал томный вздох. Мои два пальцы спустились ниже, легко и плавно вошли, и тело Вики тут же прогнулось в сладостной судороге. Она была вся мокрая, горячая, каждый её мускул трепетал в ожидании.
– Вот видишь, – прошептал я, ощущая пульсацию вокруг своих пальцев, – какая ты грязная извращенка.
Я начал двигать глубже и быстрее. Она застонала, упираясь лбом в спинку дивана, бёдра сами по себе начали двигаться мне навстречу. Я добавил ещё один палец. Вика издала громкий стон.
– Молчать, – рявкнул я и начал с каждым толчком проворачивать пальцы внутри неё.
Вика извивалась, прикрыв себе рот ладонью. Я почувствовал, как её тело начало напрягаться, приближаясь к краю.
– А кто тебе разрешил кончать? – резко спросил я, тут же убирая руку.
Она чуть не плача простонала.
– Проси, – приказал я, хватая ошейник. – Попроси, как следует.
– Пожалуйста… – выдохнула она, вся содрогаясь.
– Пожалуйста, кто?
– Пожалуйста, хозяин! Дай мне кончить!
Голос Вики сорвался на визг, когда я снова вошёл, на этот раз решительно и властно. Через несколько ритмичных движений её тело разорвало от мощного оргазма. Она кричала, а я, наслаждаясь её конвульсиями, притянул девушку за ремешок и прошептал на ухо:
– Хорошая собачка. Но мы ещё не закончили.
Я развернул её к себе лицом, наблюдая, как грудь вздымается от частого дыхания, а зажимы на сосках колышутся в такт. Глаза её были стеклянными от пережитого оргазма, но в них всё ещё горела готовность подчиняться.
– На колени, – скомандовал я, дергая за ремешок.
Она послушно опустилась, запрокинув голову. Я провёл большим пальцем по её влажным губам.
– Теперь постарайся получше, не как вчера.
Я направил свой член к её губам. Она послушно открыла рот, принимая меня. Её язык обвился вокруг основания, а губы плотно сомкнулись. Я положил руку ей на затылок, нежно направляя, но не толкая.
– Вот так, – я закрыл глаза, наслаждаясь теплотой и влажностью её рта. – Медленно. Не торопись.
Она двигалась в своём ритме, то поглощая меня целиком, то отступая, чтобы кончиком языка поиграть с головкой. Я слышал её сдавленные всхлипы, чувствовал, как дрожит тело, и знал, что она снова на грани.
– Хватит, – я отстранился, видя, как по её щекам текут слёзы. – Встань. Повернись.
Она поднялась на нетвердых ногах и снова наклонилась над диваном. Я смочил пальцы её собственной смазкой и начал готовить к новому проникновению, на этот раз – к анальному. Она заёрзала, когда мой палец вошёл в тугую дырочку.
– Расслабься, – я шлёпнул её по бедру, и она с облегчением выдохнула, приняв меня глубже.
Когда её тело привыкло, я приставил к отверстию головку члена.
– Это твоё наказание за нетерпение, – прошептал я и медленно, но неотвратимо вошёл.
Она вскрикнула, и я начал двигаться – два медленных толчка, затем несколько быстрых и жёстких. Хлюпающий звук наших соединяющихся тел невероятно возбуждал меня, и я с силой притянул её за волосы назад, заставив выгнуть спину.
– Скажи, чья ты, – потребовал я, ускоряя темп.
– Твоя! – выкрикнула она, и тело её снова затряслось в оргазме, на этот раз более глубоком и выматывающем.
Я резко отпустил волосы, схватил е за бёдра и, со звонким хлопком войдя до самого основания, кончил внутрь.
Вика повалилась на диван, тяжело дыша.
Через несколько секунд, прийдя в себя, я расстегнул ошейник и осторожно снял зажимы, лаская покрасневшую кожу.
– Всё, – тихо сказал я. – Всё кончено. Ты была прекрасна.
– Спасибо, – прошептала она.
Позже, за ужином при свечах, Вика сидела с опущенными глазами. Её движения были плавными, немного замедленными, будто после долгого массажа. Она украдкой касалась пальцами следов от зажимов под тонкой тканью домашней одежды, но её лицо выражало странное, почти стыдливое удовлетворение.
– Ты устала, – сказал я, наблюдая, как она отодвигает почти нетронутую тарелку.
Она молча кивнула.
– Тебе нужен отдых. Иди спать.
Она послушно поднялась и, не задавая вопросов, вышла из столовой. Её покорность была абсолютной и, черт возьми, невероятно эротичной.
Я остался один. Сидел перед телевизором, но не видел и не слышал ничего из того, что происходило на экране. Какое-то дурацкое телешоу про битву шеф-поваров.
За окном послышался шум мотора, хлопок двери и неуверенные шаги. Через пару минут в гостиную, спотыкаясь, вошёл Дэн. Он был пьян. Одежда помята, волосы в беспорядке, в глазах – пустота и злость.
– Ничего не вышло, – хрипло бросил он, плюхаясь в кресло напротив. – Ни одна овца не клюнула. Я что, урод какой-то?
Я молча наблюдал за ним. Он был жалок, но в его никчемности была определённая польза.
– Всё из-за неё, – внезапно выдохнул он, уставившись на меня мутным взглядом. – Из-за Вики. Я не могу думать ни о ком другом. Она свела меня с ума.
Он помолчал, сглотнув, а затем произнёс то, что приятно меня удивило.
– Алекс… Я знаю, что не заслужил. Но… я не могу так. Дай мне шанс. Дай мне… быть с ней. Хотя бы иногда. – Его язык заплетался. – Поделись ею со мной. Пожалуйста.
– Хорошо, – наконец сказал я ровным тоном, видя, как он замирает. – Но только на моих условиях. Я решаю, когда и как. Ты не имеешь права прикасаться к ней без моего разрешения. Ты не имеешь права оспаривать мои решения. Она остаётся моей. Я лишь позволяю тебе быть рядом. Понял?
– Да. Да, конечно. Спасибо, Алекс. Спасибо.Он быстро, по-собачьи, закивал.
– Теперь иди проспись. Ты мне нужен в адекватном состоянии.
Дэн поднялся и, покачиваясь, побрёл к своей комнате.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: