Тайна сердца

– Вина еще принеси, самого лучшего. Французского, на крайний случай аглицкого, – со знанием дела велел Штуммер. Лакей, низко клянясь, быстро направился в другой конец зала.

Молодые люди, нагуляв хороший аппетит на свежем воздухе, с удовольствием поглощали заказанные ароматные яства и говорили на разные темы. Платон много шутил, Михайлов то и дело зачинал новые темы для беседы, а Бибиков с важным видом рассказывал последние дворцовые новости и сплетни. Дашенька, обычно скромная и тихая, тоже немного участвовала в беседе, а Лиза постоянно перебивая молодых людей, высказывала свое мнение по поводу всего, пытаясь быть остроумной.

Все шутили, смеялись и наслаждались непринужденной атмосферой. Единственным человеком, которому все это веселье было не по душе, был Теплов. Он сидел с угрюмым видом и упорно молчал. Напряженным мрачным взором молодой человек сверлил лицо Даши, сидящей напротив него, без шляпки, в простом платье кобальтового насыщенного оттенка. Он следил за каждым жестом девушки, за каждым ее словом, за каждым взглядом.

Илья видел, что Дашу как подменили. С самого утра, едва они выехали из поместья Тепловых, она явно ожила. Словно теперь она вылезла из своего закрытого кокона, в котором прибывала в их доме долгие годы, и сейчас перед ними предстала та самая настоящая Даша, которая в детстве была непосредственным, резвым ребенком. Веселая, разговорчивая, открытая, она искренне и тепло отвечала на вопросы, когда ее спрашивали, и иногда задавала вопросы сама. Она делала это так умело, тактично и мило, что Илья сразу отметил, что его семнадцатилетняя двоюродная сестра держится в обществе гораздо правильнее и искуснее, нежели развязная, глуповатая Лиза. Иногда Даша весело заливалась смехом, обнажая белоснежные зубки, и ее глаза начинали светиться радостью. Илье весьма нравилась эта новая Даша. Но гнетущие мысли о том, что она стала такой благодаря компании Михайлова и Штуммера, точили Теплова. Мрачное настроение никак не хотело оставлять его, Илья строго и осуждающе поглядывал на девушку и мечтал только о том, чтобы этот день поскорее закончился.

Он постоянно окидывал взором стройный стан Даши, ее красивое нежное лицо, светлые густые волосы и яркие притягательные очи. Молодой человек отмечал каждый взгляд девушки, брошенный ею на Михайлова. Илья уже заметил, что Даша, сидящая по правую руку от Ивана, была не прочь принимать ухаживания от подпоручика. Мало того, Илье казалось, что девушка всячески поощряет Михайлова своими улыбками, совсем не кокетливыми, а манящими и невозможно чувственными.

Ко всему этому в притягательном облике Даши было еще нечто такое, что неимоверно смущало Теплова. Иногда он украдкой бросал горящий взор на покрытую темной тканью грудь девушки. По сравнению с узкими плечами, изящной спиной и тонкой талией эта нежная выпуклость весьма красноречиво выделялась на ее тонком стане. Как знаток, молодой человек сразу же определил, что грудь светловолосой прелестницы выросла настолько, что теперь имеет вполне аппетитный размер, который наверняка был впору его ладони. Она, хоть и была полностью укрыта платьем, все же не давала Теплову покоя. И уже вскоре молодой человек ощутил, как от тайного любования ее грудью его начали посещать страстные помыслы.

Уже к концу трапезы Илья поймал себя на мысли о том, что ему безумно хочется оказаться не просто на месте Михайлова, а вообще, пробыть весь день только с Дашей. Лишь вдвоем. Только с ней прокатиться десяток кругов по заледенелому озерцу, покормить медведя у балагана, а затем посидеть вот так в теплом трактире, только вдвоем, вести задушевные беседы и как будто ненароком прикасаться к ее изящной талии и говорить ей на ушко всякие глупости.

– А что это Илья Григорьевич у нас весь день такой смурной, да и теперь мрачный сидит? – подшутил Штуммер, выпив очередную рюмочку вина.

– Конечно, у нас-то рядом красавицы-девицы, а ему что до них? Они его сестры, – подхватил Бибиков и поцеловал ручку Лизе. – Надо было еще какую другую девицу брать с собой так, Илья? Ты бы тоже повеселел.

– Прекрасная идея, Дмитрий! – воскликнул Иван. – На следующее наше гуляние я, надеюсь, смогу уговорить поехать с нами свою сестрицу Ксению. Она, знаете ли, за последние два года, что я не был дома, весьма расцвела. Прям ягодка наливная.

– Скорее снежная королева, – съязвил Платон. – В последнюю нашу встречу твоя ненаглядная сестрица, Иван, даже ручку мне не дозволила поцеловать.

– Дак разборчивая она, вот и все, – пожал плечами Михайлов. – Она девица на выданье. Знаешь, сколько к ней кавалеров сватается? Но пока никто не по нраву ей.

– Слушай, Иван, дак пошли сейчас за ней! – предложил Штуммер. – Она как раз через часок и приедет сюда!

– Да, хорошая мысль! – воскликнула Лиза. – На прошлом балу мы с вашей сестрицей, Иван Федорович, очень мило беседовали. Может, хоть Илья повеселеет? Ведь будет и у него, за кем ухаживать.

– Решено! – воскликнул Иван и крикнул мальчишку, что подносил еду. Уже через пять минут, наскоро нацарапав сестре письмо, Михайлов передал его вместе с целковым парню и велел: – Снеси как можно скорее на улицу Т. в дом полковника Михайлова, его дочери Ксении Федоровне.

Глава III. Разлучница

После обильной трапезы молодые люди решили идти кататься с ледяных гор. Это было упоительное развлечение. В низине в парке Разумовских были залиты три горы для катания разной высоты. Самая большая, почти шесть саженей, возвышалась далее всех. У подножья ледяных гор специально для катания гостей стояли расписные сани-салазки, маленькие для спуска в одиночку и большие для катания парами. Можно было беспрепятственно взять понравившиеся сани и кататься без счету. На самой высокой горке была в основном молодежь. Молодые парни затаскивали большие сани на снежную гору по специальным широким лестницам, а потом сажали впереди себя девушку или другого парня, или вообще в одиночку с ветерком летели с высоченной горы вниз по ледяному склону в сторону леса.

Молодые гвардейцы с девушками выбрали именно эту гору, так как на средней и маленьких горках катались лишь дети да немолодые дворяне. Даша по ледяному склону спускалась по очереди то с Иваном Михайловым, то с Платоном Штуммером, а Лиза с Ильей или с Бибиковым.

Даше нравилось такое веселье. Михайлов очень хорошо управлял санями. Аккуратно, твердой рукой ухватив сидящую перед ним девушку за талию, молодой человек умело в бешеном темпе скатывал сани с горы, увозя Дашеньку почти на самый край ледяной дорожки, что кончалась у леса. Платон тоже пару раз свез ее, но Даше не понравилось, так как во время спуска штабс-капитан все время шептал на ухо пошлости, говоря о ее красоте, и уж больно рьяно прижимал ее стан к своей груди. Оттого Даша как-то незаметно стала кататься только с Михайловым, который был вежлив и галантен и по-мальчишески смущался, когда она благодарила его за спуск. Даша видела, что Лиза катается то с братом, то с Бибиковым, и отмечала, что сестре нравится это веселье. Прошло уже более часа, и на горке стало много народу.

Илья ждал на вершине ледяной горы, чуть сбоку, стараясь не мешать катающимся. Тут на вершине появились Штуммер и Михайлов с двумя санями, что-то весело обсуждая. Увидев Теплова, который, видимо, ждал Лизу, друзья развеселились еще больше. Молодые люди присоединились к Илье, встав рядом со своими санями, и невольно загородили часть ледяной верхней площадки, где собиралась публика для спуска.

– И где же наши девицы? – заметил весело Штуммер.

– Вы будете ехать, господа? – раздались сзади раздраженные голоса.

– Дак езжайте, – недовольно бросил им Теплов и, посторонившись, шагнул вбок. И одна из пар съехала. Однако за ними толпились другие. В этот момент на горе появилась Даша.

– Дарья Сергеевна, мы уж вас заждались! – воскликнул Платон, протискиваясь вперед к спуску. – Со мной или с Михайловым изволите?

– С Иваном Федоровичем, наверное, – произнесла Даша, и тут позади началась толкотня.

– А где Лиза? – хмуро спросил Илья, который со своими санями стоял уже третьим к спуску после Михайлова и Штуммера.

– Она с Дмитрием Гавриловичем у горы о чем-то беседует, – ответила Даша.

– Господа, вы загородили весь проход. Съезжайте уже! – громогласно произнес негодующий мощный детина в богатом сюртуке красного цвета, который вылез вперед и стоял около Ивана.

– Сам езжай! Разве не видишь, мы девиц ждем, – задиристо выпалил Михайлов, садясь в сани, и обернулся к Даше, чтобы подать ей руку.

– А если они не придут совсем? – не унимался детина. – Поезжай, говорю!

Детина толкнул Ивана вперед, и тот нечаянно подтолкнул сани Штуммера вперед. Не удержавшись на склоне горы, Платон, уже сидящий внутри, полетел вниз по ледяному склону горы один.

– Да ты очумел, что ли, рябой?! – выпалил зло Михайлов и хотел уже встать из саней, чтобы проучить наглого верзилу, но Даша быстро приблизилась к Ивану и произнесла:

– Иван Федорович, не спорьте с ним, видите, как он агрессивен.

– Давайте руку, – кивнул ей Михайлов. Даша уже была рядом с молодым человеком, но не успела сесть впереди, так как верзила вдруг подскочил к Михайлову, который теперь был первым к спуску, и со всей мочи толкнул сани Ивана вперед.

– И ты поезжай один! – выкрикнул злорадно парень. – Девка больно хороша для тебя!

Даша охнула, когда сани с Михайловым полетели вниз, и Иван был вынужден отпустить ее руку. От силы толчка девушка едва не покатилась кубарем вниз с горы вслед за санями, но в последний момент ее удержали за талию чьи-то сильные руки. Смертельно напугавшись, Даша обратила ошарашенный взор на спасителя, который не позволил ей упасть с высокой горы. Аквамариновые глаза Ильи озарили ее ласковым светом, и он, все еще продолжая удерживать девушку за талию от падения, вымолвил:

– Осторожнее.

Даша судорожно сглотнула и кивнула. Теплов тут же властным движением отодвинул ее подальше от ледяного ската и, обернувшись к рябому верзиле, с вызовом пророкотал:

– Ты чуть барышню с горы не уронил, извиняйся немедля!

– А хошь, и тебя с горы отправлю к дружкам твоим?! – выпалил зло верзила. И уже протянул руку к высокой фигуре Ильи, что стоял перед ним. Но в следующий момент получил со всего размаху кулаком в челюсть. Сила удара Ильи была такова, что рябой парень в красном кафтане невольно осел на ледяную площадку, схватившись за лицо.

Толпа позади ахнула и начала жаться по сторонам, видя, что началась потасовка. Рябой попытался встать и угрожающе захрипел:

– Сейчас я пришибу тебя, окаянный!

Парню наконец удалось встать, и он вновь потянул руки к Илье. Теплов был такого же высокого роста, как и рябой парень. Но тот был более широк и имел фигуру, похожую на округлую бочку. Илья вновь размахнулся и врезал верзиле еще раз в живот и снова в челюсть. От этого рябой парень окончательно осел на ледяной пол горки и, сплевывая кровь, тотчас присмирел.

Илья угрожающе зыркнул в его сторону и вытянул свои сани вперед. Сев в них, молодой человек бросил призывный взгляд на Дашу, стоявшую от него в двух шагах и прижимающуюся к деревянному ограждению горки.

– Поехали со мной, Дарёна, – предложил ей Теплов по-доброму и протянул девушке руку. – А то видишь, какой тут народ злой, того и гляди с горы уронят.

Даша не на шутку напуганная всей этой потасовкой, что устроил сначала рябой парень, а затем и Илья, испуганно кивнула, решив, что брат прав и оставаться здесь одной без защитника опасно. Она быстро приблизилась к Илье и ловко, приподняв подол юбки, уселась впереди, поставив ноги на выступ. Немедля сильная рука Теплова обвила ее стан, и он крепко прижал девушку к своей груди. Молодой человек чуть поскользил ногами, приблизившись к краю, и тут же висок Даши опалился его горячим дыханием.

– Готова? – хрипло спросил Илья, ощущая, как ее сладкий аромат прямо врезался в его сознание, окутав с ног до головы. Соблазнительный тонкий стан девушки невозможно сильно прижимался к его груди, а его губы почти касались ее светлых волос и шляпки. И на секунду Илья потерял ощущение реальности.

– Готова, – кивнула Даша. Теплов, опомнившись, умелым движением толкнул сани, и они полетели с горы вниз. Даша, видимо, испугавшись, истово схватилась за его руку, что опоясывала ее талию, и еле удержалась, чтобы не зажмурить глаза.

Илья же, летя по скользкому склону, совершенно не видел, что впереди. Ибо чудесный обволакивающий запах девушки и ее сладостная близость в тот миг вытеснили из его сознания все разумные мысли. Уже на середине спуска, не выдержав напряжения, Теплов все же не сдержался и приник горячими губами к волосам Даши возле шляпки. Ее неповторимый запах уже одурманил его окончательно, и гладкие мягкие волосы слились с его губами. В эти мгновения Илья прикрыл глаза, словно от сладкого блаженного чуда, и ощутил, что все его существо наполнено осознанием того, что вот она, эта недосягаемая прелестница, наконец в его руках, и он может тайком целовать ее золотые локоны.

Очнулся он от испуганного крика Даши: