Сердце вдребезги

Всю неделю думала о нем, прокручивала в голове события той ночи, пыталась понять, было ли в его взгляде презрение или разочарование, но так ни к чему и не пришла.

А главное – я так и не смогла понять, почему меня так волнует его мнение.

Я даже позволила себе помечтать о том, как выхожу из клуба после смены, а на улице меня ждёт Рома, но каждый раз останавливала себя на этом моменте, стыдясь того, какие мысли на его счет крутились в моей голове.

Отрываюсь от рассматривания парня и замечаю на себе еще один взгляд. Моей соседки по комнате. Черт, Оля же всю неделю трещала о каком-то Роме, с которым у них наклевываются отношения. Должно быть, это Соловьев.

Что связывает этих двоих? По рассказам Оли, у них неземная любовь, только у них никак не получается переступить грань "друзья-любовники".

Что-то неприятно кольнуло в области груди, но звонок, прервавший лектора, быстро прогоняет от меня это чувство.

Рома сорвался с места первым, задержался чуть дольше положенного около моей парты, нагло подмигнул, давая понять, что ждет меня для разговора, и сбежал как раз в тот момент, когда Оля собиралась у него что-то спросить.

Скунс вонючий!

Ненавижу!

Если он начнет шантажировать меня, войны не избежать!

* * *

Стук моих каблуков эхом отдается в пустом зале, я оглядываюсь по сторонам и ни капли не удивляюсь тому, что в этом крыле академии практически безлюдно.

Идеальное место для личных встреч.

Не думала, что библиотеки все еще существуют. Неужели кто-то еще пользуется этим, вместо того чтобы искать информацию либо книгу в интернете?

Оглядываюсь по сторонам, но Соловьева не видно. Может, это просто шутка такая?

На самом деле я очень волнуюсь, и то ли от злости, то ли от страха, то ли от предвкушения встретиться с ним тет-а-тет мое тело дрожит, а руки и ноги, несмотря на жару, превратились в ледышки.

– Девушка, подсказать вам что-то? – Женщина в строгом сером платье, сидящая за высокой стойкой, отрывается от книги и выжидающе смотрит на меня строгим взглядом из-под опущенных на нос очков.

– Нет, я… – ну не говорить ведь, что один идиот забил мне стрелку в этом месте?

– Если у вас нет читательского билета, то пройдите в триста двенадцатый кабинет, чтобы оформить его, а потом возвращайтесь сюда.

– А, да, хорошо, – растерянно оглядываюсь по сторонам, решая сбежать и нагло не явиться на встречу.

В конце концов, я не должна делать так, как он сказал. И если он умный, то не растреплет о моем секрете в первый же день, тем самым лишив себя в будущем козыря в рукаве.

Разворачиваюсь и быстрым шагом двигаюсь в сторону выхода, но, так и не дойдя до двери, ныряю в один из рядов из высоких стеллажей с книгами.

Воровато оглядываюсь по сторонам, словно пробралась в хранилище банка и нахожусь среди множества долларовых купюр, а не среди тысячи пыльных книг, до которых никому нет дела.

Нет, я всё-таки должна показать этому нахалу, что не струсила и не собираюсь идти у него на поводу. Если сейчас не дам ему отпор, то о спокойствии в следующие три года можно забыть.

Черт, и откуда только этот Соловьев свалился на голову? Наверное, это мировое равновесие! В конце прошлого года отчислили какого-то бюджетника и мне как сироте предложили перейти учиться на его место на дневную форму, и расплата за это счастье определенно чертов Рома.

Я притаилась, посматривая в сторону входа, чтобы не пропустить его появления. Минута, две, три, но вокруг лишь тишина.

– Кого высматриваешь? – Я вздрагиваю от горячего шепота прямо над ухом и чувствую, как от страха сердце в груди забилось словно бешенное.

– Жертву, – шепчу в ответ, поворачивая голову в сторону Ромы, и, кажется, попадаю под действие его феромонов.

Это определенно из-за его парфюма, а не из-за того, какие у него красивые глаза.

Нас разделяет ничтожно малое расстояние, и в этот раз я беззастенчиво пробегаюсь взглядом по его лицу, замечая и несколько веснушек, и слегка припухший нос, и его расширенные зрачки.

Жду от него каких-то речей или действий, но Рома молчит, а его взгляд останавливается на моих губах. Специально облизываю их, провожу языком по нижней губе, а потом слегка надкусываю ее. Не зря же я несколько лет пашу как пчелка в заведении, где даже гример знает основные фишки соблазнения.

От реакции парня на такое невинное действие хочется улыбнуться: на его щеках неожиданно появляется румянец, и он нервно одергивает края футболки.

Наш малыш оказался настолько застенчивым?

– Так зачем ты позвал меня? – отмираю первой и делаю несколько шагов вдоль ряда с книгами, чтобы нас не было видно.

Прохожусь пальцами по корешкам книг: бизнес-литература, микроэкономика, экономическая теория. Поддеваю краешком пальца одну из толстых книг, открываю на первой попавшейся странице и делаю вид что мне безумно интересно ее содержание.

– Ммм, дело есть. – Чувствую, как рука Ромы ложится на мою талию, и от этого прикосновения становится горячо.

С силой сжимаю книгу, потому что его дыхание скользит по моей шее. Мы близко, слишком близко друг к другу.

До этого момента мне ни разу не нравилось, когда меня касались мужчины, но его ладонь, которая медленно двигается вверх-вниз по спине, будоражит во мне незнакомые до этого момента чувства.

Я закрываю глаза, позволяя себе на мгновенье забыться и насладиться мимолетной мужской лаской. Это ведь она и есть, правильно?

Работа в стрип-клубе позволяет мне каждый день наблюдать, как мужчины с кольцами на безымянном пальце жадно смотрят на полуголых девушек и уводят их в приват, и это полностью разрушило мою веру в большую светлую любовь. Внутри меня возникла какая-то брезгливость к противоположному полу, а ещё понимание того, что не стоит доверять даже собственному мужу, не говоря уже о незнакомце, осыпающем тебя комплиментами.

– Предлагаю обойтись без прелюдий и сразу перейти к делу, – шепот Ромы отрезвляет меня и возвращает в реальность.

Я поспешно отстраняюсь от него и отхожу в конец прохода, чтобы увеличить между нами дистанцию.

Глава 6

Вероника

– И что же ты предлагаешь? – вопросительно приподнимаю бровь, встречаясь с ним взглядом.

– Думаю, нам надо установить некоторые правила нашего совместного существования. – Он делает шаг ко мне и останавливается, нагло пялясь на мои ноги.

– Предлагаешь выбросить белый флаг? – хмыкаю, не в силах поверить, что все повторяется вновь, прямо как в школе. Только теперь все по-серьезному и, кажется, начало нашей словесной пикировки доставляет мне удовольствие.

– Скорее капитуляцию, – задумчиво говорит Рома, медленно приближаясь ко мне.

– А если капитан судна не согласен капитулировать?

– Тогда придется брать штурмом.