Однажды…

Мне пришла в голову идея попроситься на дополнительные занятия, но Александр Иванович был непреклонен, он утверждал, что совершенно не обладает свободным временем и не планирует задерживаться по вечерам, поскольку читает лекции в других вузах.

Я решила превратиться в его тень и взять измором. После занятий старалась попасть к заочникам, позже бежала на подготовительные курсы. Недельный марафон за знаниями закончился требованием Александра Ивановича прекратить слежку и наконец-то начать учить предмет. Но как только я открывала книгу, текст расплывался, как огромные тучи после дождя, и тонул в крупных каплях моих слез.

Однажды я осталась на лекциях у вечерников и снова попросила назначить мне индивидуальное время для дополнительных занятий. Преподаватель, как и прежде, холодно отрезал – нет. В ответ я сказала, что не сдвинусь с места и буду жить в аудитории до тех пор, пока он не согласится. Александр Иванович рассмеялся, выключил свет и ушел домой.

Настырность мне досталась от матери, в тот вечер я домой не вернулась. Подружку Олю попросила предупредить маму, что осталась якобы у нее ночевать…

Через несколько часов звуки в гулких аудиториях и коридорах вуза совсем стихли, погас свет, огромное здание погрузилось в сон…

Учитывая, что студент – существо неприхотливое и закаленное, я могла спать где угодно и как угодно. Длинная деревянная университетская лавка не стала для меня препятствием. Подложив под голову кофту, укрывшись весенним пальто, которое еще в обед забрала из гардероба, я мирно уснула безмятежным сном…

Поскольку штор в огромной аудитории не было, первые лучи солнца рано разбудили меня. Быстро умывшись, я снова вернулась на импровизированный пост. Пальцами причесала кудрявые непослушные волосы и стала ждать. Но сон снова сморил меня, я положила на парту руки и склонила на них свою утомленную ожиданием голову. Очнулась, когда услышала какой-то шорох. Открыв глаза, я увидела Александра Ивановича, неспешно раскладывающего конспекты и папки.

«Доброе утро», – мне удалось выдавить сиплым, неузнаваемым голосом. «Доброе, если это так», – ответил учитель. Я думала, он начнет на меня кричать и ругаться, но, к моему удивлению, в его глазах я увидела не свойственную ему теплоту. Он подошел ко мне и сказал, что лишь однажды, давным-давно, видел такую же упрямую девушку, которая была немного похожа на меня. Чтобы вознаградить мои старания, он согласился помочь подготовиться к экзамену.

Наши встречи в скором времени стали нужны самому Александру Ивановичу. Мы не сразу почувствовали, как стали тянуться друг к другу, будто были знакомы давно. После выходных, не скрывая радости, старались поскорей уединиться, чтобы рассказать друг другу о случившемся в дни разлуки. После успешной сдачи экзамена мы стали близки…

Маму своим романом я тревожить не стала: совсем не ясен его итог. Между нами лежала разница в двадцать лет. Общих друзей у нас не могло быть, но интересы всегда делились пополам. Я смотрела на моего Сандро, так ласково называла своего любимого мужчину в моменты, когда нам никто не мешал, и понимала, что не хочу и не могу больше жить без него… Пришла пора открыться маме.

Она была возмущена моей наивностью, по ее мнению, у моего преподавателя в каждой группе должно быть еще по одной такой дуре. Я просила ее успокоиться и познакомиться с мужчиной моей мечты. Но мама была непреклонна, она требовала прекратить эти бесперспективные отношения, пообещав наведаться в университет и разоблачить соблазнителя. На все уговоры отказаться от этой затеи мама не реагировала.

На следующее утро, не успев привести себя в порядок, я услышала, как в коридоре громыхнула входная дверь. Выглянув в окно, я успела заметить, как моя мама быстро села в такси и умчалась, видимо, в направлении вуза. Наспех допив чай, я отправилась следом. Прибыв в храм знаний, я не нашла ни маму, ни Александра Ивановича.

В августе шла вступительная кампания, поэтому всюду сновали толпы незнакомых людей. Покружив еще немного в аудиториях в надежде найти своего возлюбленного раньше мамы, я отправилась в деканат. Но, подойдя к двери, услышала крики и поняла, что опоздала.

Когда я распахнула дверь, то увидела очень странную картину. Александр Иванович, обхватив руками свою голову и отчаянно мотая ею, что-то бубнил под нос.

Мама, увидев меня, замолчала. Растрепанная и злая, она выскочила из помещения.

Я подошла к своему возлюбленному и попросила не обращать внимания на маму, потому как она всего лишь эгоистка, не желающая разделять меня с кем бы то ни было. Саша поднял глаза и ледяным тоном ответил, что мы не можем больше быть вместе. У меня оборвалось сердце. Из моей груди невольно вырвался крик: «Почему?!».

Тогда Александр Иванович рассказал, что, когда мама заскочила в кабинет, они не сразу вспомнили друг друга. Через несколько минут брани и нападок со стороны разъяренной защитницы своего дитяти Саша с трудом узнал женщину, которую он когда-то любил всем сердцем. Она была студенткой его первой группы.

После окончания вуза его оставили на кафедре и предложили взять кураторство над вчерашними абитуриентами. Молчаливая девушка не сразу привлекла внимание молодого преподавателя. Александр Иванович был удивлен, когда эта скромная особа набралась храбрости и попросила его помочь экстерном сдать экзамены. Девушке нужно было раньше окончить семестр, поскольку в родной деревне начиналась посевная. Но подобной практики в вузе не было, поэтому куратор был вынужден отказать. Тогда она стала преследовать Александра Ивановича.

После того как студентка забаррикадировала аудиторию на ночь, он сдался и помог ей закончить семестр досрочно. После летних каникул молодые влюбленные дали волю своим чувствам и поклялись быть вместе до конца дней. Но судьба решила иначе. Весной следующего года у матери Александра Ивановича случился инсульт, и он был вынужден временно уехать из города, чтобы ухаживать за больной. Собирался в спешке, своей возлюбленной смог написать лишь несколько слов, что скоро вернется. Но болезнь затянулась на целый год. Письма, которые он писал любимой, возвращались обратно.

Маму спасти не удалось, после похорон Александр Иванович вернулся в вуз, нашел свою возлюбленную, но объясниться так и не удалось. Она лишь произнесла: «Любовь без радости была, разлука вышла без печали», развернулась и ушла, как оказалось, навсегда.

Только когда они встретились вновь, он понял, что приходится мне отцом, так как на его прямой вопрос моя мать дала недвусмысленный ответ.

Я не смогла поверить этим словам. Единственный близкий мужчина, которого я полюбила всем сердцем, отдав себя без остатка, оказался родным отцом… Это не укладывалось в моей голове. Мне наконец-то стало понятно, почему казалось, что мы родные души, но Сандро занял в моем сердце совсем не то место, которое отведено отцу. Сделав несколько шагов, я упала без чувств…

От госпитализации я отказалась, вернулась, опустошенная, домой, закрылась в своей комнате, чтобы тщательно продумать план ухода из жизни. Без моего Сандро она все равно мне была не нужна.

Слезы текли ручьем из моих глаз, мне было больно дышать. Схватив заготовку лоскутного покрывала, я без труда распорола ее на тонкие ленты, чтобы сделать крепкую петлю, предназначенную для окончания моих мук. Боль, так внезапно накрывшая меня, была нестерпима. Горе, словно ураган, разметало в клочья мою душу.

Закончив все приготовления, я взобралась на стул, чтобы закрепить конец изготовленной веревки на крюке для люстры. Из-за сильного волнения не заметила, что ножка стула попала на разбросанные вещи, стул пошатнулся, я потеряла равновесие и с грохотом свалилась на пол. Резкая боль от падения привела меня в чувство, я решила повременить со смертью и выяснить все то, о чем мама так долго молчала.

Мама, заподозрив неладное, безуспешно ломилась в дверь моей комнаты. Замок не поддавался. С лоскутной веревкой на шее я повернула ключ и, распахнув дверь, ледяным тоном потребовала объяснений. Сначала мать лишила меня отца, потом любимого человека, поэтому просто обязана расставить все точки над i.

Увидев меня в отчаянном состоянии, она не на шутку перепугалась, расплакалась, обняла меня, стала просить прощения и пообещала без утайки рассказать все о моем отце…

Мама, заподозрив неладное, безуспешно ломилась в дверь моей комнаты. Замок не поддавался. С лоскутной веревкой на шее, я повернула ключ и, распахнув дверь, ледяным тоном потребовала объяснений. Сначала мать лишила меня отца, потом любимого человека, поэтому просто обязана расставить все точки над i.

Увидев меня в отчаянном состоянии, она не на шутку перепугалась, расплакалась, обняла меня, стала просить прощения и пообещала без утайки рассказать все о моем отце…

Мы сели на кровать, мама начала рассказ…

Ее родители воспитывались в детском доме. Оба попали туда еще в раннем детстве, поэтому о своих предках они ничего не знали. Условия выживания в детдоме были сложными, приходилось ночью бороться с голодом, днем со сверстниками.

Мои будущие дедушка и бабушка помогали друг другу, как могли, и сохранили чуточку тепла, чтобы всю оставшуюся жизнь пройти рука об руку.

После детского дома оба отправились учиться в строительный техникум.

Бабушка получила профессию штукатура-маляра, дедушка – электрика.

Имея самые нужные рабочие профессии, они без труда смогли бы заработать неплохой капитал для совместной жизни, но так и не научились зарабатывать деньги на шабашках.

По их мнению, государство обеспечило домом, образованием, поэтому главной задачей оставалось отдавать долги трудом на благо Отечества в местном строительно-монтажном управлении, за оклад согласно штатному расписанию.

Нередко помогали с ремонтом друзьям, знакомым и с них денег не брали, стыдились. Соглашались только на угощения в виде шоколадных конфет или халвы. За это до конца своих дней имели прозвище «сладкая парочка». Много позже так назвали батончик «Тwix», но для родной деревни – это были Анна Ивановна и Степан Матвеевич…

Не познав с детства материнского тепла, не ощутив заботы отца, они строили свою собственную жизнь так, как видели ее в детском доме. Всегда ровно заправленные кровати, аккуратно выставленная обувь, насухо вытертая посуда, симметрично сложенные полотенца, вымытые полы, постоянно пахнущие хлоркой.

В их скромный быт иногда вторгались праздники, когда доставался роскошный комплект посуды из белого фарфора и накрахмаленная льняная скатерть. Стол на пиршества всегда ломился яствами. Мама всегда удивлялась, откуда появлялись деньги на такие богатые застолья.

Но вот нежности в доме не было никогда. Мама всего пару раз видела, как ее родители целовались при ней. В основном они всегда были сдержаны в своих чувствах, может, просто никогда не хотели их афишировать.

Рождение мамы нисколько не прибавило в семье тепла и уюта.

Все было просто. Главное, чтобы ребенок был сыт, умыт и одет, остальное молодым родителям казалось лишним. Когда мама произнесла эти слова, в ее глазах я увидела слезы, которые жемчужинками скатились по щекам, она их быстро смахнула и продолжила…

Мама с детства мечтала уехать из той «махровой» деревни, в которой, кроме домашнего труда, правил и бесконечных обязательств, ничего не видела.

Несмотря на то что соседский юноша Сашка, который любил маму еще с детского сада, просил после окончания школы ее руки, она ответила отказом и с легкостью упорхнула туда, где, по ее мнению, должны были исполниться все мечты…

Трудно себе представить, как молодую неопытную девчонку можно было отправить в неизвестный город одну. Но родители были убеждены, что она в 18 лет готова к взрослой жизни и, вручив 30 рублей, без страха и сомнений отпустили в новую жизнь.

Обладая от рождения настойчивым характером, мама смогла поступить в вуз, устроиться в общежитие. Денег, которые высылали родители, катастрофически не хватало, поэтому мама устроилась работать уборщицей в КБО (комбинат бытового обслуживания), который находился рядом с общежитием. Там она познакомилась с местными мастерицами.

Женщины жалели деревенскую девчонку, иногда помогали продуктами, иногда старались смастерить приличную одежду из остатков материалов заказчиков.

Очень быстро мама поняла, каким бесценным даром является умение делать что-то своими руками и вскоре стала неплохо справляться с несложными задачами закройщицы. Так прошел почти год. Домашние обязательства никто не отменял, маме нужно было вернуться к родным, чтобы помочь с огородом…

Дальше мама повторила рассказ, который я услышала от Александра Ивановича, как он решил помочь молодой студентке раньше срока сдать экзамены.

Настало время услышать историю их любви.