Новичок

– Так, это первый. А кто второй?

– Стас Виноградов из «Луча», мне кажется, что он может хорошо сыграться с Семёновым. У того быстрые руки и в голове как будто ЭВМ. А Виноградов просто очень быстрый. Атаковать сходу у них получится очень и очень хорошо. Я почти уверен.

– Хорошо, будут тебе эти игроки. Но ты мне скажи. Я уже задавал этот вопрос, но подниму его снова. Что ты будешь делать с теми, кто тебе не подойдёт? Состав-то не резиновый.

– Слушай, Василич, ты не обижайся, но я тут подумал и решил, что это совсем не моя забота. Тебе же товарищ Петров лично задачу ставил. Так что давай, оправдывай высокое доверие коммунистической партии и лично товарищей Петрова и Ельцина.

Всё, мне надо обратно к команде. К вечеру, я надеюсь, нужные мне игроки будут на базе «Автомобилиста».

Когда дверь за наглым тренером «Автомобилиста» закрылась, Завьялов выругался, достаточно грубо, кстати, а потом посмотрел на часы и потянулся за телефоном.

* * *

Утреннюю тренировку начал не Асташев, а его помощник Иванов. Он оказался прямо-таки либералом, вместо пробежек под палящим солнцем или упражнений на силу и выносливость, мы просто высыпали на лёд, размялись, правда, очень основательно и затем стали играть двустороннюю игру в усеченном составе, особо не напрягаясь. Правда, Иванов постоянно тасовал звенья внутри тренировочных команд так, чтобы каждый мог сыграть в наибольшем количестве сочетаний.

Синие, за которых играл я, очень быстро забили две шайбы, оба раза с моих пасов отличился Игорь Лукиянов. Он, кстати, как-то волком на меня смотрел всё время с тех пор, как я появился в составе команды.

Он оказался очень неплохим нападающим, пожалуй, что повыше уровнем чем большинство «старичков», ну за исключением Кутергина, даже странно, почему в двух предыдущих играх его решили не заявлять.

Иванов тоже отметил моё неплохое взаимодействие с Лукияновым, и, всё оставшееся время до конца тренировки, мы с ним выходили в паре, только третий в звене постоянно менялся.

К концу тренировки я кое-что понял про Игоря. Он отличался от остальных игроков команды тем, что очень неплохо бросал и пасовал с неудобной руки, не так как я в будущем, но для него не было проблемой быстро принять решение и бросить. Да и с движением на льду и видением площадки у него тоже всё было очень и очень неплохо.

Для моего тезки Семёнова, который защищал ворота красных, и для двух пар защитников наши с ним, простые в общем, двоечки раз за разом становились проблемой.

В итоге у меня сложилось впечатление, что с Игорем мне было бы комфортно играть в одном звене. Надеюсь, что и тренеры это увидят.

Сейчас уже восьмое августа, до нашей первой игры в высшей лиге, дома с ленинградским «СКА», оставалось чуть больше месяца, и пора уже тренерам определиться с моими партнёрами по звену.

Тем более, как обмолвились тренеры во время этой двусторонки, скоро мы уезжаем в Крым, на последний этап подготовки к сезону, и туда поедут те, кто и начнут сезон. То есть предсезонных игр осталось очень мало.

– На этом закончили, – сказал появившийся на льду Асташев, когда в ворота Семёнова влетела очередная шайба, синие, за которых я играл, одержали уверенную победу 11-5, – вечером у нас ещё одна тренировка, а завтра игра со «Спутником» в Нижнем Тагиле.

Последние слова тренера меня обрадовали. Я думал, что весь этот турнир будет в Свердловске. А так появился шанс, что на игре будут мои родители, как бы странно это не звучало.

Мне очень хотелось, чтобы они увидели, как я играю за «Автомобилист». Эти простые и честные люди стали мне родными за то короткое время, которое я провёл здесь. Особенно отец, то с какой верой и уверенностью он говорил про то, что я должен попробовать себя в большом хоккее дорогого стоило.

Для моих настоящих родителей, там в двадцать первом веке, увлечение сына хоккеем было не более чем полезным способом отвлечь меня от виртуальной реальности 24 на 7. В которую дети, если у родителей или бабушек с дедушками не было времени или как в моём случае желания, погружались чуть ли не сразу, как только могли включить компьютер и надеть шлем или очки VR.

Это потом, когда мама с папой поняли, что их сын – талант, всё изменилось, и они очень хорошо финансово вложились в моё будущее. Персональные тренеры, лучшие тренажёры и индивидуальные программы. Всё на высшем уровне, но при этом как-то потребительски, что ли. Как будто я для них, бизнесменов до мозга костей, стал ещё одним активом, который может принести хорошую прибыль.

Я, когда достаточно вырос, смог это понять, поэтому отношения с моими настоящими родителями у меня сложились очень ровные и прохладные. Сыновний долг я отдал тем, что бесплатно стал лицом рекламной кампании их линии спортивного питания. И только.

Здесь было по-другому, здесь родители меня по-настоящему любили и хотели для меня лучшего будущего, каждый по-своему.

* * *

Вечером перед тренировкой у нас состоялось очередное командное собрание, на котором нам представили сразу двоих новичков. Защитника Евгения Мухина из Свердловского «СКА» и нападающего Станислава Виноградова из «Луча».

Последнего я помнил по игре с его командой, быстрый парень, даже очень. У таких, как говорится, ноги бегут впереди головы.

Мне показалось странным, что они очень, можно даже сказать, подозрительно молоды. Обоим по 19 лет, оба крепкие и коротко стриженные. Что-то товарищи тренеры мутят.

Мои подозрения подтвердились через полчаса. После тренировки – очередные баллоны плюс отработка базовых хоккейный приёмов, у нас состоялась вторая за день двусторонка.

И в ней ко мне и Лукиянову в звено поставили Виноградова. А ещё один новичок, Мухин, стал напарником для Ильи Бякина. Эта пара оказалась в одной команде со мной, и тренеры постоянно выпускали нас пятерых на лёд вместе.

Получилось на удивление неплохо. Средний возраст нашей пятерки был всего 20 лет, но это тот случай, когда молодость бьёт опыт. Значительно более возрастные соперники нам сильно уступали.

И это раздражало наших старичков, особенно Кутергина, тот был уже достаточно медленным, особенно на фоне меня и Виноградова. Как-никак Виктору исполнилось уже 35. Этот тот возраст, когда скорости у большинства уже нет и игра строится на другом, на видении площадки, рассудительности, навыках и опыте.

Правда, все его плюсы я с лихвой бил своими. Он, конечно, матёрый мужик, чемпион, мастер спорта и легенда уральского хоккея, но я тоже не пальцем деланный, и мои хоккейные университеты всяко покруче, чем его.

Так что Виктор Александрович даже не доиграл эту тренировочную игру. После того, как Илья впечатал его в борт, отобрал шайбу и отпасовал мне, Кутергин выругался на весь каток, перелез через бортик и пошёл на выход.

В этот момент тренировка даже остановилась, настолько неожиданным вышел этот демарш. Но нас, тех, кто остался на льду, привёл в чувства голос Асташева.

– Что встали? Продолжаем. Тарасов, смени Кутергина.

Тренировка возобновилась с вбрасывания в средней зоне, и я, выиграв его, краем глаза увидел, как Асташев что-то обсудил со своими помощниками, а потом быстро пошёл на выход.

* * *

Кутергин буквально стрелой влетел в раздевалку, скинул с себя коньки, очень быстро переоделся в спортивный костюм и, оставив снаряжение валяться на полу, практически выбежал на улицу. Там он сел в свою припаркованную рядом с катком Волгу и уже хотел было завести мотор.

Но увидел, что на улицу выскочил Асташев и подошёл к вплотную к водительскому окну и даже по нему постучал. Делать нечего, пришлось выйти из машины.

– В мой кабинет, быстро! – коротко и грубо, не допуская ни малейших возражений, сказал главный тренер.

Когда они двое оказались в кабинете Асташева, тот спросил.

– Витя, какого хрена? Ты что творишь?

– Да ладно вам, Александр Саныч, я что, не вижу, что происходит?

– И что же по-твоему? – язвительно спросил Асташев. Он достал сигареты, раскурил одну, а потом после секундной паузы подал пачку Кутергину.

– Завтра вы поставите в звено к жонглёру Лукиянова и Виноградова. Они наверняка хорошо сыграют, и вы будете их наигрывать для высшей лиги.

– И что?

– А то, что мест мало, а кандидатов много. А у нас как принято? Ветераны практически всегда уступают дорогу молодым. Старшинову сколько было лет, когда он закончил?

– Тридцать девять, вообще-то.

– Да ладно вам. Тридцать пять, на самом деле. Его командировка в Японию и возвращение в «Спартак» были так, пенсией. Петров закончил в 36, Боря Михайлов тоже в 36, Саня Рагулин вообще в 32. А мне – 35.

– Ты хочешь сказать, что я тебя отчислю из команды, чтобы взять молодых?