Поколебавшись несколько секунд, я толкнул дверь и вошел.
Душный дымный спертый воздух, и в этом тумане кружатся в причудливом «шимми» две зловещие подозрительные пары.
При моем входе обе пары приостановились и сказали:
– Мфутета!
– Поклона!
Я в первый раз в жизни видел таких приветливых убийц, таких простодушных грабительских дам.
«Эге, – подумал я, – усыпляют мою подозрительность! А потом опоят чем-нибудь и зарежут. Ну что ж – поборемся».
Я уселся за большой стол рядом с сосущим трубку старичком самого зловещего, подозрительного вида и постучал:
– Дайте мне ликеру!
Зловещий старикашка, видя, что ко мне никто не подходит, засуетился:
– Пан верхник! Этот господин желает ликеру. Что ж вы его заставляете ждать?!
«Э, – подумал я, – мягко стелешь, да жестко спать будет». И вызывающе добавил:
– Только у меня с собой тысячекроновая бумажка! Можете потом разменять?
Дьявольская выдержка у этих чешских убийц и грабителей! Парижские или константинопольские при виде такой депозитки сразу бы перерезали горло ее обладателю, а эти даже глазом не моргнули.
– Не беспокойтесь, пан. Как-нибудь разменяем.
– Вы русский? – хитро спросил меня ужасный старик, хрипя своей огромной кривой трубкой…
– Да-с, русский! Может быть, это вам не нравится?!
– Нет, я люблю русских. Только я удивляюсь, как это русские могут носить при себе такие большие деньги! Ведь потерять можно.
– Да, – ехидно усмехнулся я. – Или какой-нибудь молодец полоснет ножом по горлу и отнимет.
Очевидно, я разгадал страшного старика, потому что он испуганно от меня отодвинулся.
Подошла подруга одного из убийц и, сев рядом, спросила старичка:
– Нет ли у вас папиросы?
– Извольте! – засуетился я с самым залихватским видом. – Может быть, и вина хотите? Ликеру?
Тут же решил поддразнить ее апаша и, если можно, вывести его из себя.
– Можно вас поцеловать в щечку?
– Если это вам доставит удовольствие – пожалуйста, – засмеялась она. («Боже, какое несчастное создание… Ну что она знает, что она читала? Бедный кусок дикого мяса!..»)
– Вы русский? – спросила она, прихлебывая ликер.
– Да, милашка, русский! И есть деньжата – ха-ха-ха!
– Я читала русских писателей. Вы знаете Чирикова?
– Неужели читали Чирикова?
– Я его много читала. И Куприна читала, и Аверченко… – «А, чтоб ты лопнула», – подумал я. Мне сделалось душно.
– Кельнер! Счет. Я ухожу.
Один из убийц принес счет. Другой – взламыватель касс – стал менять мою тысячу крон.
«Сейчас будут резать».
Дьявольская выдержка – никто даже не пошевелился.
«Крон на двести обсчитает», – явилось у меня слабое утешение.
С легкой досадой в душе я встал, причем молодой подкалыватель вежливо поднял мою упавшую шляпу.
– Мфутета, – сказал ростовщический старик.
– Поклона! Служебник! Доброй ночи, – попрощались со мной из угла двое (наверное, конокрады!).
* * *
Я вышел на темную глухую улицу. Прошел квартал. Вдруг услышал сзади себя топот чьих-то догоняющих меня ног. Оглянулся:
– Так и есть!
Молодой убийца, подругу которого я неосторожно поцеловал, догонял меня. «Гм… Вот оно! Начинается!» Я прижался к стене и приготовился к защите.
– Извините, милостивый пан, – сказало это отребье человечества, запыхавшись. – Вы, когда получали сдачу, уронили около стула пятидесятикроновую бумажку… Вот – извольте!
Схватившись за голову, я отшвырнул деньги, глухо застонал и побежал прочь от недоумевающего «отребья человечества».
* * *
Вот что такое – «самый страшный притон Праги»! Для такого большого благоустроенного города – это даже неприлично.
* * *
Родители! Если в кинематографе идет какая-нибудь очень пикантная фильма – можете послать ваших детей-подростков в этот притон.
Там – приличнее.