Клятва Тимура

Тимур (останавливая их):

– Почему днем? Почему не ночью – тайно?

Симаков (со вздохом):

– Тайно больше ничего не выходит. Вот вчера – темно, тихо. Мы с ведрами во двор, а нам из окошка (передразнивает): «Ребятишки, назад пойдете, калитку затворите… Вы что же, не могли поспеть пораньше?» (Тимуру, нерешительно.) Тима, давай наплюем на воду.

Тимур (недоуменно):

– То есть как это – наплюем на воду?

Симаков (запинаясь):

– Ну, конечно, не сюда… не в ведра, а вообще…

Тимур:

– Вообще надо делать то, что тебе приказано! Кончишь работу, приходи к штабу. (Уходит.)

БУНТ

Чердак. Звуки далекой военной музыки. Квакин и Коля Колокольчиков высунулись из окна и слушают. Гейка стоит не шелохнувшись. Музыка обрывается. Гейка поворачивает голову к большой карте Европы. Лицо его сосредоточенно, губы что-то шепчут.

Тимур за столом читает письма. Что-то прочел. Горделивая улыбка на лице Тимура. Он зовет:

– Гейка!

Гейка (не отрываясь от карты и не очень охотно):

– Есть Гейка.

Тимур:

– Иди сюда… Читай письма.

Гейка (не оборачиваясь):

– Знаю не читая: «Дорогой Тимур, нам очень понравилось все, что написано о вашей команде в книге. Ответь, пожалуйста, правда ли все так было или кое-что присочинил писатель». Дальше хвалят тебя и ругают Квакина.

Квакин (оборачиваясь):

– Ой! Как будто нет хуже людей, чем этот Квакин… Тимур, Гейка угадал точно?

Тимур (несколько сконфуженно):

– Точно. (Прислушивается.) Кто свистит?

Женя (просовываясь в дверь чердака):

– Это я. Тимур, что за безобразие?..

Сует ему в руку маленькую районную газету с портретом Тимура.

Тимур (сконфуженно):

– Это действительно безобразие. Я вовсе никого не просил об этом.

Женя (тыча пальцем в портрет):

– Это не безобразие, хотя тоже безобразие. Но я не на это, а вот про это…

Внизу, под портретом, подпись:

«Пионеры обещают колхозу помочь прополоть огороды. Будут организованы две бригады – одна Гейки Рохманова, другая Жени Александровой».

Женя:

– Кто обещал? Я ничего не обещала. Я тебе сказала, что полоть не умею. Я повыдергаю их с хвостами подряд все, что нужно и не нужно. (Запнулась.) Кроме того, если я буду копаться в земле, у меня засохнут пальцы, и Ольга не будет учить меня играть на аккордеоне…

Тимур:

– Это, конечно, самое главное! (Оборачивается и удивленно смотрит на подошедшего Гейку.) Ты что? Может быть, ты отказываешься тоже?

Гейка:

– Да! Щипать траву – это девчачье, а не наше, мужское, дело…

Тимур:

– А какое дело наше?

Гейка (вызывающе):

– Уже говорил. Наше дело – бой и строй… Пер-р-вая рота, напрраво! (Иронически.) А ты скоро заставишь меня щипать кур и вязать кружева для подушек!

Женя (обозлившись на Гейку):

– Очень глупо… «Девчачье»! Подумаешь, какой воин! (Приближая лицо к Тимуру.) Что ты на меня уставился? Все равно ты ничего не видишь! (Горько.) Ты не видишь, что над тобой смеются. (Показывает на надписи и обстановку чердака.) Начальник! Кабинет!.. Телефон!.. «Не курите… Не сорите…» Ты загонял всех ребят своими приказами, а сам сидишь (швыряет газету) и любуешься своими портретами!

Тимур бледен.

Он дышит тяжело. Он старается сдержаться и отрывисто, но еще пытаясь улыбнуться, говорит:

– Женя, что ты говоришь? Уйди! И сначала подумай… (Берет ее за руку.)

Женя (запальчиво):

– Была команда. Было весело. А теперь тоска. Бухгалтерия. Обыкновенная контора.