Аудиокнига Гадкие лебеди

Странная это книга... Очень странная. Пожалуй, одна из самых необычных, что я читала у Стругацких, если не самая. Она тяжелая, тягучая даже, пасмурная, как непрекращающийся дождь в городе, о котором пойдёт речь. Но как расступаются тучи, приходит и надежда.Не буду даже пытаться притвориться, что поняла в этой книге всё: намешано тут слишком многое, порой чересчур сумбурно и почти горячечно - и это очень здорово передаёт ощущения главного героя.Очень ярко показана проблематика отцов и детей, гипетрофированно и болезненно именно непонимание и конфликт поколений. "Взрослые" завязли в своей косности, в банальных и базовых потребностях: развлечения еда, алкоголь, секс, - а "дети" стремятся вперед, олицетворяя собой будущее и прогресс самим свои существованием, стремление к знаниям, улучшениям и тому подобному.
И не отказавшись от каких-то устоев, от старого мира, целиком или частично, двигаться вперед если и получится, то слишком медленно.Здесь наблюдается что-то похожее на работу прогрессоров КомКона: резкий толчок, отрыв от привычного, движение вперёд, в некий "новый мир", о котором мало что известно, который существует как голубая мечта.В книге ещё много тем и идей, которые можно обсудить и припомнить, но никак не получается ухватиться за какую-нибудь одну. Немного здесь, немного там, щепотку тут... Не получается так. И, как и само произведение, отзыв о нём получился сумбурным и невразумительным. Всё же лучше самим прочитать.

«Гадкие лебеди» были созданы в 1967 году.
Все описываемое происходит в какой-то мифической стране, то ли Чехословакии, то ли Польше. Стране, двадцать лет назад перенесшей страшную войну, в которой гусары с саблями наголо ходили в атаку на танки. Один из них позже станет главным героем романа – известным писателем и бардом Виктором Баневым. Писателем, нагрубившим самому господину Президенту (за что и был сослан на неопределенный срок в свой родной город).
И вот здесь начинается самое интересное. В родном городе Банева уже много лет идет дождь и есть лепрозорий, в котором содержатся так называемые «мокрецы». Лепрозорий явно не простой, иначе, чем объяснить несколько рядов колючей проволоки и военную охрану.
Правда, в остальном все как у окружающих – хитрая власть, вездесущие органы (причем, несколько конфликтующих между собой видов), молодежное крыло штурмовиков Легиона, спивающаяся интеллигенция, придворные живописцы…
И еще дети. Необычные дети у обычных родителей. Воспитанные мокрецами и не желающие жить окружающей их жизнью.
***
Удивляет, что Стругацкие на что-то надеялись, отдавая роман в печать. Естественно, его не пропустила цензура. Самое смешное, что если бы не харизма авторов, его и в наши времена могли бы признать экстремистским. Слишком уж не любят авторы власть предержащих, а признаки и методы работы у этой власти всегда были примерно одинаковыми.
Роман, в конце-концов, нелегально опубликовали в Германии (1972 год), а в России он появился только спустя двадцать лет после написания – в 1987.
Чем же так напугали эти двести страниц текста? Думаю, своей откровенностью. Стругацкие решили сказать о мире все, что они думают, наплевав на внутреннего и внешнего цензоров, форматы и даже читателей, не заботясь о растолковывании происходящего. Это такой вопль: «Парус! Порвали парус!», только без покаянного продолжения. И не случайно в тексте присутствует песня Высоцкого, подаренная им авторам.
И еще, это размышление о мире и творце в нем. И не столь важно, что творец большую часть романного времени пьян. Это такая защитная оболочка от окружающей действительности. Не случайно мокрецы присудили Баневу свою литературную премию, значимость которой он вряд ли оценил. Ведь это премия будущего.
***
Разобраться в переплетениях сюжетных линий «Гадких лебедей» бывает порой весьма и весьма непросто. Есть более-менее понятная данность – город с властью и жителями, Банев и его любовница, бывшая жена и дочь Ирма, санитарный инспектор и он же сотрудник внутренней разведки, придворный живописец, директор лепрозория. И есть данность не очень понятная – много лет идущий дождь, мокрецы и какие-то необъяснимые чудеса (впрочем, появляющиеся только в самом конце романа).
И только при очень внимательном чтении выстраивается логичная картина происходящего. Мокрецы – это пришельцы из будущего. Будущего настолько отвратительного, что решено изменить прошлое. Справедливо полагая, что взрослым уже ничем не поможешь, они обратили свой взор на детей, за десять лет сформировав у них новое мышление. И их миссия удалась. Они исчезли, исключив себя из будущего.
Но весь этот фантастический антураж занял всего несколько страниц романа. Все остальное – разговоры, разговоры и разговоры. Осмысление окружающей авторов действительности. Но кажется, что писали Стругацкие о нашем сегодняшнем времени. Рекомендуется к прочтению. Тем, кто и сам не чужд размышлений на заявленные темы.
***Дальше...P.S. Еще несколько слов о прекрасном фильме Константина Лопушанского, снятого по мотивам романа. В нем существенно сдвинуты акценты. Мокрецы напрямую учат детей в гимназии, а в особую зону попадает весь город, больше похожий от многолетних дождей на полузатопленную Венецию. Есть еще международная группа ООН по изучению необычного феномена, членом которой и является Виктор Банев.
Но самое главное различие – люди, в конце-концов, уничтожают мокрецов, стирают аномалию, чтобы ничто не отвлекало от повседневных забот.
Интересная интерпретация, одобренная самими авторами. Тоже рекомендуется к просмотру.

"Время дождя" - именно под таким названием были опубликованы Лебеди в журнале " Даугава" в 87 году. А до этого были двадцать лет самиздата и нелегальное издание зарубежом.
Запрещали, в те времена, публиковать многое, но Стругацких по вполне понятной причине - страшно. И дело даже не в зашифрованности, которая по сути ничего не прикрывает. Дело в том, что все это сбывается - публикуй, не публикуй...
Сами же братья утверждали - книга о том , что "будущее беспощадно, жить надо во имя него, а умереть на подходе..." Это конечно не цитата, но смысл я восприняла именно так.Роман жестко антиутопичен, последние крупицы идеализации и надежд на решение утеряны. И как всплеск реакции, результат получен ошеломляюще безнадежный.
Две основные темы , представлены в книге
- аллегорическая с , так называемыми, мокрецами ;
- основная, наши дети.В одной неназванной , но европейской стране, с царящим диктаторским режимом, определенная группа людей при высоком творческом "накале" превращается в мокрецов...Преображение внешнее заключается в уродстве, внутреннее же гораздо сложнее и не так очевидно на первый взгляд, вот разве что нельзя им запрещать читать ( как то мне не по себе от этого), без книг они умирают. Мокрецов содержат в "лепрозории", не мешая заниматься научными разработками, и ещё вопрос - кто же за кем наблюдает. Их ненавидят все, кроме детей.Параллельная, гораздо более тревожащая тема - это дети, наши дети, наше извечное беспокойство, наша горечь поражения. Тема эта вообще проклятая, а задача мучительная и неразрешимая...
Как сделать так, чтобы дети были лучше нас? Как воспитать их правильно? Как разорвать цепь заблуждений и пороков?
И тут возникает лишающее меня покоя сравнение с Крапивиным и его противопоставлением взрослого враждебного ( в большинстве случаев )мира , миру детскому - максималистическому. К Владиславу Петровичу я отношусь с большой любовью, но как-то последнее время то ли " взросление" все-таки настигло меня, то ли глаза мне открыли правильно заданными вопросами...но стало мне неуютно от некоторых "крапивинских" героев. От их категоричности и фрондерства.
Стругацкие не дают ответа, но предлагают действовать, пугая нас потерей будущего, подталкивают к отказу от благ земных. Наше будущее дети и пора бы уже что-то сделать для них. Если бы братья были утопистами, то нас бы ожидала лекция, в худшем случае проповедь... Правду же до нас доносят обьединением тех самых двух тем - могущественные интеллектуалы уводят от нас наших детей, предлагая новый отдельный мир. А сами исчезают, умирают, уходят...свою задачу они выполнили.
Взрывоопасный образ - страшно бесчеловечный.
НАШИ дети уходят с теми кто умнее, чище, образованнее...
Они ушли потому, что вы им стали окончательно неприятны... Не хотят они вырасти пьяницами и развратниками, мелкими людишками, рабами, конформистами, не хотят, чтобы из них сделали преступников, не хотят ваших семей и вашего государства.Слушайте Голос и попробуйте что-то изменить!
Как там ваше сердечко? Стало биться чаще?
Никаких правил, не стоит надеяться на кого-то, нет панацеи. Ибо утопический выход бесчеловечен, услышите слова стороннего наблюдателя, главного героя Банева:
Разрушить старый мир и на его костях построить новый – это очень старая идея. И ни разу пока она еще не привела к желаемым результатам. То самое, что в старом мире вызывает особенное желание беспощадно разрушать, особенно легко приспосабливается к процессу разрушения, к жестокости, беспощадности, ...становится хозяином в новом мире и, в конечном итоге, убивает смелых разрушителей... жестокостью жестокость не уничтожишь.Вот такой вот вариант местечкового масштаба, даже прибытия трисолярианцев ожидать не стоит из недавно прочитанного Лю Цысиня - Задача трёх тел
Все гораздо прозаичнее, ближе и страшнее...