Град обреченный

– Тогда здесь жили?

«Нет», – показал Немой.

– Понятно… – пробормотал Андрей, пытаясь разобрать, что изображено на почерневшей картине. Кажется, что-то вроде портрета. Кажется, женщина какая-то…

– Это опасное место? – спросил он.

Немой глядел на него остановившимися глазами.

– Понимаешь вопрос?

Да.

– Можешь ответить?

Нет.

– И на том спасибо, – сказал Андрей задумчиво. – Значит, может, и ничего. Ладно, пошли домой.

Они вернулись на второй этаж. Немой остался в своем углу, а Андрей прошел к себе. Кореец Пак уже ждал его – беседовал о чем-то с Изей. Увидев Андрея, он замолчал и поднялся ему навстречу.

– Садитесь, господин Пак, – сказал Андрей и сел сам.

Пак, чуточку помедлив, осторожно опустился на сиденье стула и положил руки на колени. Желтоватое лицо его было спокойно, сонные глаза влажно поблескивали сквозь щелочки между припухшими веками. Андрею он всегда нравился – чем-то неуловимо напоминал Кэнси, а может быть, просто потому, что был всегда опрятен, благожелателен, со всеми дружелюбен, но без всякой фамильярности, немногословен, но вежлив и приветлив – всегда немного сам по себе, всегда на некотором неуловимом расстоянии… А может быть, потому, что именно он, Пак, прекратил эту нелепую стычку на триста сороковом километре – в самый разгар пальбы вышел из развалин и, подняв руку с раскрытой ладонью, неторопливо двинулся навстречу выстрелам…

– Вас не разбудили, господин Пак? – спросил Андрей.

– Нет, господин советник. Я еще не ложился.

– Желудок мучает?

– Не больше, чем других.

– Но, вероятно, и не меньше… – заметил Андрей. – А как у вас с ногами?

– Лучше, чем у других.

– Это хорошо, – сказал Андрей. – А как вообще самочувствие? Очень сильно устали?

– У меня все в порядке, благодарю вас, господин советник.

– Это хорошо, – повторил Андрей. – Я вот почему побеспокоил вас, господин Пак. Завтра объявлен большой привал. Но уже послезавтра я намерен с особой группой совершить небольшую рекогносцировку. Километров на пятьдесят-семьдесят вперед. Нам надо найти воду, господин Пак. Идти будем, вероятно, налегке, но быстро.

– Понимаю вас, господин советник, – сказал Пак. – Прошу разрешения присоединиться.

– Благодарю. Хотел просить вас об этом. Итак, выходим послезавтра, прямо в шесть утра. Сухой паек и воду получите у сержанта. Договорились? Теперь вот что… Как вы полагаете, сумеем мы найти здесь воду?

– Думаю, да, – сказал Пак. – Я слышал кое-что об этих районах. Где-то здесь должен быть источник. Когда-то, по слухам, это был очень обильный источник. Теперь он, вероятно, оскудел. Но на наш отряд, возможно, и хватит. Надо посмотреть.

– А может быть, он вообще пересох?

Пак покачал головой.

– Возможно, но весьма маловероятно. Я никогда не слыхал об источниках, которые пересыхают совсем. Выход воды может уменьшиться, даже сильно уменьшиться, но совсем источники, видимо, не пересыхают.

– В документах я пока не нашел ничего полезного, – сказал Изя. – Вода в город подавалась по акведуку, а теперь этот акведук сух, как… как я не знаю что.

Пак промолчал.

– А что вы еще слыхали об этих кварталах? – спросил его Андрей.

– Разные более или менее страшные вещи, – сказал Пак. – Часть – явная выдумка. Что касается остального… – Он пожал плечами.

– Ну, например? – сказал Андрей благодушно.

– Собственно, все это я уже рассказывал вам раньше, господин советник. Например, по слухам, где-то неподалеку отсюда находится так называемый Город Железноголовых. Однако кто такие эти железноголовые, я понять так и не сумел… Кровавый водопад – но это еще, по-видимому, далеко. Вероятно, речь идет о потоке, который размывает какую-нибудь горную породу красного цвета. Воды там, во всяком случае, будет много… Существуют легенды о говорящих животных – это уже на грани вероятного. А о том, что находится за этой гранью, говорить, видимо, не имеет смысла… Впрочем, Эксперимент есть Эксперимент.

– Вам, наверное, очень надоели эти расспросы, – сказал Андрей, улыбаясь. – Воображаю, как вам надоело повторять всем одно и то же в двадцатый раз. Но вы уж нас извините, господин Пак. Ведь среди нас вы – самый осведомленный.

Пак снова пожал плечами.

– К сожалению, цена моей осведомленности невелика, – сказал он сухо. – Большинство слухов не подтверждается. И наоборот – встречается много такого, о чем я никогда ничего не слыхал… А что касается расспросов, то не кажется ли вам, господин советник, что рядовые члены группы слишком осведомлены, когда речь идет о слухах? Лично я отвечаю на расспросы только тогда, когда разговариваю с кем-нибудь из командного состава. Я считаю неправильным, господин советник, что солдаты и прочие рядовые работники экспедиции в курсе всех этих слухов. Вредно для морали.

– Вполне согласен с вами, – сказал Андрей, стараясь не отводить глаз. – И во всяком случае, я бы предпочел, чтобы было побольше слухов насчет молочных рек с кисельными берегами.

– Да, – сказал Пак. – Поэтому, когда меня расспрашивают солдаты, я стараюсь уклониться от неприятных тем и муссирую, главным образом, легенду о Хрустальном Дворце… Правда, в последнее время они больше не желают слушать об этом. Все очень боятся и хотят домой.

– И вы тоже? – спросил Андрей сочувственно.

– У меня нет дома, – сказал Пак спокойно. Лицо у него было непроницаемое, глаза сделались совсем сонные.

– Н-да… – Андрей побарабанил пальцами по столу. – Ну что же, господин Пак. Еще раз – спасибо. Прошу вас отдыхать. Спокойной ночи.

Он проводил глазами спину, обтянутую выцветшей голубой саржей, подождал, пока закроется дверь, и сказал:

– Хотел бы я все-таки понять, зачем он увязался с нами?

– То есть как это – зачем? – встрепенулся Изя. – Сами они разведку организовать не могли, вот и попросились к тебе…

– А зачем им, собственно, разведка?

– Ну, дорогой мой, не всем царство Гейгера по вкусу, как тебе! Раньше они не хотели жить под господином мэром – это тебя не удивляет? А теперь они не хотят жить под господином президентом. Они хотят жить сами по себе, понимаешь?

– Понимаю, – сказал Андрей. – Только, по-моему, никто не собирается мешать им жить самим по себе.

– Это – по-твоему, – сказал Изя. – Ты ведь не президент.

Андрей залез в железный ящик, достал плоскую флягу со спиртом и принялся свинчивать колпачок.