Заколка

– Да, пожалуй, надо вызвать, но с ним все в порядке, видимо, сильно перенервничал, – ответил Савельев.

Татьяна вызвала «скорую помощь».

Михаил дождался приезда «скорой», и только после того, как Николай пришел в себя и отказался от госпитализации, первый уехал.

Игорь сидел на полу и гипнотизировал взглядом дверь, и смотрел он на нее настолько сурово и зло, что становилось ясно – его врагам не позавидуешь.

Он начал приходить в себя после ночи, руками и ногами мог уже спокойно шевелить. Молодой человек не мог понять, что с ним произошло, и вроде состояние не такое, как бывает после сильного опьянения.

Внезапно дверь громко скрипнула и открылась. Вошел уже знакомый Игорю мужчина, а второй, который стоял у него за спиной, был незнаком.

На сей раз мужчина повел себя на удивление любезно.

– Надо поговорить, – произнес он. – Извиняюсь, что сразу не представился, меня зовут Михаил, я друг отца девушки, которая была у тебя дома, но пропала, – продолжил Савельев.

Игорь продолжал молчать, чем начал раздражать Михаила.

– Ты не понимаешь, я хочу тебе помочь, если, конечно, ты не имеешь отношения к пропаже Насти, – сказал он. Савельев достал мобильный Игоря и приказал: – Это твой телефон, разблокируй.

– Еще чего, а вы знаете, что читать чужие переписки – это преступление? – бросил Игорь после долгого молчания.

– Если тебе скрывать нечего, то ты согласишься, не в твоих интересах так себя вести, поверь мне, я пока с тобой пытаюсь договориться путем общения.

– А если я буду сопротивляться?

– Тогда применим другие методы.

– Что ж, у меня условие: вы меня выпускаете, и я с вами сотрудничаю, я сам заинтересован в поимке того, кто забрал Настю; если нет, то можете пытать или убить, я даже пальцем не пошевелю, – выпалил Игорь.

Савельев, недолго думая, согласился.

– Отлично, – ответил молодой человек.

– От тебя нужно, чтобы ты разблокировал мобильный, – напомнил Михаил.

Игорь согласился и приложил палец к телефону, разблокировав его.

Савельев понимал: Игорь на свободе, если и причастен к исчезновению Насти, то сам приведет к ней. Поэтому решил организовать за ним слежку.

– Телефон пока останется у меня, купишь себе новый, ущерб возместим, – поставил его перед фактом Савельев и отпустил парня.

В два часа ночи приехал в гостиницу молодой человек и зарегистрировался на ресепшене. Любезная девушка, голубоглазая, с темно-русыми волосами до плеч, в строгом брючном темно-синем костюме быстро оформила документы и вручила ему электронный ключ от номера.

– Спасибо! – прохладно произнес тот и поднялся на лифте на нужный этаж.

Молодой человек был среднего роста, спортивного телосложения, в очках с черной оправой и прозрачными линзами, коротко стриженный блондин.

Он открыл дверь, положил большую черную сумку на стул и первым делом принял душ.

Затем он взял мобильный, достал из кармана симку и вставил ее.

Он включил телефон и набрал номер по памяти.

– Я приехал на место, – отчитался он.

– Отлично, завтра утром во время завтрака тебе передадут записку, – сказал мужской голос на другом конце провода.

Парень выключил телефон, вынул сим-карту и уничтожил ее.

Волков созвал общее собрание и приехал в офис очень рано. Он был очень растерян и взволнован.

Смерть жены и исчезновение дочери стали для него сильным ударом.

Каждую минуту он ждал, что случится чудо и он услышит, что Настя нашлась, или будут новые новости.

Савельев позвонил Николаю и сообщил, что отпустил Игоря, а также планирует подключить к поискам Насти волонтеров, а заодно посетит двух ее подруг.

Николай Волков очень удивился, что Савельев вернул свободу парню, но Михаил поспешил его успокоить:

– Все нормально, я людей приставил за ним наблюдать, будем держать его под контролем.

Секретарша постучала в дверь, открыла и сообщила, что все уже собрались и ждут в зале для переговоров.

– Спасибо, Ань, я через пять минут буду, – пообещал Волков.

Он зашел в переговорку и поприветствовал собравшихся.

Присутствовали очень важные люди в компании: Алексей Владимирович Макаров, Марина Юрьевна Ланина, Владимир Комаров, Евгений Трунин.

Николай подправил галстук и стоя произнес речь:

– Коллеги и друзья, сегодня трудный день в моей жизни, и мне тяжело говорить. Трудно представить, что в одно время я был совсем другим, я был более уверен в себе, агрессивен, меня боялись, уважали, считались со мной, и да, я тогда делал многое не по закону, не по совести, но так гласил закон того времени, и требовалось занять свое место в жизни, иначе всего того, что есть сейчас у меня, просто не было бы, и судьба у всех нас сложилась тогда иначе. Но парадокс в том, что, когда ты решаешь жить по совести, по закону, исправно платишь налоги, хочешь жить, не оглядываясь назад, то ты внутри ощущаешь слабость – кажется, что ты теряешь власть, влияние, и тебя уже не боятся, как раньше. Сейчас со мной вы, кто решил со мной начать новый этап моей жизни, и те, в ком я уверен, и знаю, что моя компания в надежных руках. Но появились обстоятельства, которые заставляют меня думать о том, что не все хорошо у меня лично и у нас в компании. Смерть Ломакина, одного из ключевых людей в компании, – это вызов, который брошен мне и всем нам. Кроме того, после смерти Ломакина погибла моя жена, а потом пропала моя дочь, и я не знаю, что происходит. Может быть, у вас есть идеи, что происходит?

– Николай Алексеевич у нас все стабильно, все дела решаем в порядке деловых переговоров, а споры – в арбитражных судах, благо у нас хорошая команда юристов, – сказала Марина Ланина.

– Марин, ты замечательный финансист, бухгалтер, скажи, может, у тебя есть мысли по этому поводу? – спросил Волков.

– Ничего не приходит в голову, и я даже не могу понять, кому потребовалась смерть Ломакина, да и его деятельность была строго засекречена, – пожала плечами та.

В их разговор вмешался Трунин и заявил:

– Может, за этим стоит Дато Мершвили, он явно недоволен, что в прошлом году их компания проиграла судебный иск против нас, и они тогда понесли очень большие убытки и потери.

– Да нет, не верю я в это, он человек порядочный, и если что-то задумал, то заниматься таким беспределом не будет, – возразил Николай.

– Больше ни у кого мотива-то и не могло быть, ведь мы со всеми стараемся договориться, только с его компанией был такой спор и конфликт, – заметил Трунин.

– А что ты думаешь, Алексей? – обратился Волков к своему заместителю.