Сеня, жми на тормоза!

– Ничего себе. А что за парень?

– Арсений Воскресенский. Он вёл раздел культуры в SevMedia.

– Подожди, это… Это он писал все статьи о фестивалях, рецензии на спектакли…? И вот эту ещё рубрику… Господи, как же она называлась. А! «Куда пойти в Севастополе». Обзоры культурных мероприятий на выходные. Это он писал?

– Да, это всё его авторство.

– А что случилось? Почему он ушёл оттуда? Я с удовольствием все его статьи читала. Так хорошо пишет. Ну прям видно, талантливый парень.

– Если бы я знал. ? Даня медленно накалывал макароны на вилку. ? Там всё очень сложно. Он просто… очень устал. Устал, сорвался и натворил глупостей. И я очень хочу выяснить, что его к этому привело. Мне кажется, у него очень интересная история. И как раз идеально подходит для нашей рубрики «Профили». Есть у меня такое ощущение, что она для многих сможет стать весьма поучительной.

– Бедный парень. Дай Бог, чтобы у него всё наладилось.

– Я тоже этого очень хочу. Сделаю всё, что в моих силах.

– А что там… с Артёмом? ? голос Елены Александровны стал серьёзным. ? Пытался с ним поговорить? Ты вроде хотел.

Даня положил вилку и заметно помрачнел.

– Пытался. Около недели назад. Бесполезно. Он меня ненавидит и знать не хочет. Как и его мать. Они с Валентиной Дмитриевной сидели во дворе. Я подошёл, хотел поговорить и… в общем, меня прогнали. Меня никогда не простят, мам. И я себя не прощу. В той аварии виноват я. Я отвлёкся, не справился с управлением и… Поломал жизнь человеку.

– Сынок…, ? Елена Александровна положила ладонь на руку сына, ? Не надо винить себя. Я понимаю, это страшная трагедия для всех нас. Но уже прошло полтора года с того дня. Надо просто…попытаться жить дальше.

– Мам, как? ? Даня слегка повысил голос и громко положил вилку. ? Из-за меня погибли люди. Погибла его семья. Оксана и их маленькая дочурка, совсем ещё крошка. Их не вернуть! А знаешь, как он их любил? Он так был счастлив… Это же я их познакомил. Тёмка всю жизнь был такой застенчивый, весь в себе, боялся подойти к девушке познакомиться. А увидел её… и всё. Влюбился без памяти. Помню их свадьбу. Для него в тот день никого не существовало ? ни друзей, ни родственников. Весь вечер от неё не отходил. Она для него была просто каким-то божеством. Когда Оксана забеременела, Тёмыч среди ночи прибежал ко мне с бутылкой коньяка. Я таким счастливым его никогда не видел. А когда узнал, что Оксана родила ему девочку, он как ненормальный бегал по аудитории, кричал, плакал от радости, чуть защиту диплома не сорвал. И я… я всё это у него отнял. Отнял его жизнь.

Елена Александровна протёрла салфеткой увлажнившиеся глаза.

– Сыночек, очень тебя прошу… Не кори себя. Это просто… трагическое стечение обстоятельств. Всё… всё как-нибудь наладится.

– Ничего уже не наладиться. Ладно, мамуль, пойду немного поработаю. Спасибо тебе огромное, всё очень вкусно.

– Не за что, сынок. ? Елена Александровна проводила Даню печальным взглядом. ? Не засиживайся допоздна.

Волков зашёл в свою комнату и, закрыв за собой дверь, упал спиной на диван. Полежав так какое-то время в своих мыслях, он резко встал и включил ноутбук. Пока система загружалась, Даня быстро переоделся в домашнее. Бросил взгляд на турник. Подпрыгнул и пока висел, всматривался в фото на стене. А там ? недавнее прошлое, но казалось, с того дня прошли десятки лет. Он со своим лучшим другой Тёмкой сразу после вручения дипломов. Стоят в обнимку. Такие счастливые. Особенно Тёма. Он к тому времени уже стал отцом. Даня очень любил эту фотографию. Столько в ней было тепла, жизни, шальной молодости. А теперь автора этого фото нет в живых. Оксаны больше нет. Нет их дочурки Арианы. И их дружбы с Тёмой больше нет и, вероятно, никогда не будет. Осталась только боль с одной стороны и ненависть ? с другой.

Пальцы заскользили по перекладине и Даня с криком рухнул на пол. Отдышавшись, он поднял красное вспотевшее лицо и ещё раз посмотрел на фото. Глаза наполнились слезами.

– Тёмочка, прости меня, прости, родной, ? тихо произнёс Даниил, ? мне очень тебя не хватает.

Сев к ноутбуку, Волков открыл соцсети. На автомате полистал ленту и уже было хотел закрыть вкладку, но задумался на секунду и набрал в строке поиска пользователей «Арсений Воскресенский». Соцсеть выдала сразу несколько человек. Своего нового знакомого Даня сразу узнал. Он стоял в кожаной куртке на фоне горной местности, заложив руки в карманы джинс и задумчиво смотрел в даль. «Интересный он всё-таки, что-то есть в нём», ? отметил про себя Даня. Начал листать его страницу и почти сразу увидел пост со стихами:

Сколько б рассветов ни кануло в вечность,

В каких бы нарядах ни вертелась Земля,

Я как туманный сентябрьский вечер,

И в пору такую ты вспомнишь меня?

Я мечусь среди сотен миров и галактик,

Из тамбура взором цепляя поля,

Но волна, что на берег пустынный накатит,

Хотя бы на миг, да напомнит меня.

Одни говорят – навсегда растворился,

Другие им вторят – исчез без следа.

То ли в лесах тёплым ливнем пролился,

То ли где-то в горах застыл коркою льда.

Летний шторм потопил моё старое судно,

Ни меня, ни обломков теперь не найти.

Прошёл старый мир. Как грипп, как простуда.

Гонимый ветрами, я вечно в пути…

© Арсений Воскресенский

«Ничего себе, какие красивые стихи», ? Даня был до того поражён, что произнёс свою мысль вслух. Он ещё несколько раз перечитал стихотворение и уже хотел поставить лайк, но остановил себя. «Этот пост достоин бесконечного количества лайков, но тогда он увидит, что я шарюсь по его странице. Наверное не очень вежливо так вторгаться в личное пространство после первого дня знакомства».

Даня продолжил листать страницу и тут его внимание привлёк пост с четырьмя ссылками на «Заметки» во «Вконтакте». Публикация сопровождалась словами «По волнам моих воспоминаний». «О, по-моему, это именно то, что мне нужно», ? Волков искренне обрадовался находке. В этот момент в дверном проёме его комнаты показалось изящное грациозное создание с ярким пятнистым окрасом. Даня отвлёкся от компьютера и с улыбкой поприветствовал животное.

– Фэнси, моя красавица, иди сюда.

Замяукав, кошка заспешила к хозяину и прыгнула на колени.

– Хочешь свою вкусняшку? ? Даниил открыл ящик стола и из небольшой металлической коробочки из под леденцов зачерпнул маленькую горстку лакомства. ? На, держи. Ну-ка, Фэнси, давай посмотрим, что там у нас Арсений пишет про свою жизнь.

Даня открыл первую ссылку и погрузился в чтение.

«На журфак я поступил в 2007 году. Но не от огромного желания быть в гуще событий и людей, а от безысходности. Всю жизнь мнил себя литератором и сценаристом. И вроде ещё жить не начинал, а госпожа Невезение уже примостила на мне свои жирные ягодицы: ВГИК ? в Москве, Литинститут Горького ? в Москве. В Севастополе выучиться на те специальности, о которых мечтал, не представлялось возможным. А мама с бабушкой даже и подумать боялись, что своё чадо можно отпустить куда-то дальше продуктового.

Журфак в севастопольском филиале МГУ тогда казался более-менее сносной альтернативой: складывать слова в предложения умею, и весьма неплохо. Ну и чёрт с ним, что трясутся коленки, когда подхожу к незнакомому человеку, чёрт с ним, что из-за неправильного прикуса во рту такая каша, что собеседник вообще вряд ли поймёт, что я от него хочу. А о таком страшном словосочетании как «летняя практика» я даже думать не хотел. Это тебе не рассказы в лицейскую газету писать. Вооружившись блокнотом, ручкой и диктофоном, нужно бегать по городу, людей выслушивать, вопросы им всякие задавать и ещё попытаться как-то грамотно обработать весь массив собранной информации. Жуть какая…

Помню, со своей первой практики на 1 курсе, случившейся по личной инициативе (в какой-то момент себя переборол), я позорно сбежал. Газета называлась «Вечерний Севастополь». Мне туда помогла устроиться выпускница нашего журфака ? бойкая девушка с огнём в глазах, до одури преданная своей профессии. Я с ней познакомился на абитуриентской практике во “Флаге Родины”.

Первое редакторское задание ? и первая неудача. Уже не помню о чём был материал, но по-моему какая-то история, связанная с детским домом. Руководство потребовало текст статьи согласовать с ними. И вот слова директрисы врезались в память самым беспощадным образом. Эта довольно пожилая и откровенно побитая жизнью дама посмотрела на меня как на коровий навоз и произнесла: “Нам не понравилась ваша статья. Давайте мы сами всё напишем как надо и вам позвоним”. Я молча вышел на улицу. В горле стоял ком, в глазах стало резать от подступающих слёз. Доплёлся до ближайшей пивной и завис там до вечера. В редакции “Вечернего Севастополя” я несколько дней не появлялся. Моя знакомая из “Флажка” меня потом бомбила сообщениями. “Солнышко, а ты страх не потерял случайно? Это вообще-то серьёзная организация. Чтоб завтра был в редакции!”. Что-то в таком роде.

На следующее утро я нашкодившим щенком приплёлся в “Вечерний Севастополь”. Непростой разговор с редактором уже не вспомню, но всё сводилось к тому, что я не могу работать в информационном жанре и мне бы рецензии на фильмы писать, что ли… Редактор посмотрел на меня с ухмылкой и сказал, что я ошибся профессией. На этом моя первая летняя практика закончилась.

В тот вечер я долго вглядывался в звёздное небо, словно там можно было высмотреть ответ на главный вопрос: “А дальше то что делать?”. В какой-то момент казалось, что эти космические тела, до которых миллиарды световых лет, не дальше от тебя, чем потолок в твоей комнате. Протянешь руку и, чувствуя приятный холод, растеребишь эти галактические осколки, для которых ты не более, чем вспышка в пространстве вечности. И так хочется свою “вечность” прожить счастливо. Но тебе только 18. И ты об этой жизни ещё ничего не знаешь. Впереди много знаний, которые вряд ли сделают тебя счастливым.