Гробница Скелоса

– Эй! Ты куда собрался? – всполошился Кемал.

– Попробую закрыть гробницу, а если не получится – полезу внутрь, посмотрю, что внутри… Подай мне веревку!

Для начала Конан вынул перстень-ключ из углубления. Ничего не произошло. Тогда он попытался задвинуть крышку обратно. С таким же успехом варвар мог бы двигать скалу. Плита не поддалась ни на дюйм. Конан ожесточенно почесал в затылке и вздохнул.

– Ладно… Придется лезть внутрь. Надо же убедиться в том, что оттуда никто не вылезет посреди ночи? – Киммериец привязал веревку к крышке, бросил факел вниз. – Ну, я пошел, а ты тут карауль. Кричи, если что…

Кемал молча кивнул.

Конан легко скользнул вниз по веревке. Подобрал свой импровизированный факел и поднял его повыше, стараясь рассмотреть гробницу во всех подробностях. Помещение, в которое он попал имело квадратную форму со стороной локтей в тридцать и высотой не меньше двадцати. Дальняя стена едва угадывалась в полумраке. Киммериец вынул меч и начал медленно, крадучись, двигаться вперед.

Вскоре он увидел высокую арку и направился прямо к ней. Возле прохода, в углу, неподвижно лежали два человеческих тела. Точнее, два полулежали, опершись на стену, а еще один труп распластался на животе посреди комнаты.

Конан подошел к иссушенным временем мертвецам и осторожно посветил в проход, стараясь рассмотреть, то, что находилось за аркой.

Он увидел начало длинного коридора – оттуда не доносилось ни звука, не чувствовалось даже дуновения сквозняка. Киммериец убедился, что опасность ему пока не угрожает, и решил осмотреть покойников. Нет сомнений, они погибли совсем недавно, тела еще не тронуты разложением. Конан сразу определил причину смерти человека, лежавшего на животе – у бедняги между лопаток торчала рукоятка кинжала. Убитый был кочевником, видимо, из родственного Кемалу племени – такое же широкоскулое лицо, овечья безрукавка на голое тело, связка каких-то костяных амулетов на шее. Двое других явно были родом с полуночи Стигии – бритые головы, крючковатые носы, узкие тонкие губы. Оба одеты в черные хламиды от шеи до пяток. Один держал на коленях посох с большим кристаллом в навершии. Рядом со вторым валялись обнаженный меч-гладиус и пустой бурдюк.

– Все понятно, – сказал киммериец, хотя ему вовсе не было ничего «понятно».

И услышал слабое шипение. Варвар бросил быстрый взгляд в проход, но там было чисто. Шипение повторилось. Киммериец присел на корточки рядом со стигийцем, возле которого лежал меч и увидел, что иссохшие почерневшие губы слегка шевелятся. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что пытался произнести человек.

Конан в два прыжка оказался у колодца:

– Кемал! – заорал он. – Кинь мне бурдюк с водой! Тут, кажется, живой человек!

Очень скоро в руки киммерийцу свалилось требуемое. Кочевник не произнес ни слова.

Варвар так же быстро вернулся к проходу. Аккуратно придерживая голову стигийца, он осторожно влил ему немного воды. Она оказала поистине волшебное действие. Стигиец обхватил бурдюк обеими руками и начал судорожно глотать, давясь и сотрясаясь всем телом.

– Хватит, хватит, – Конан выдернул сосуд из смуглых рук. – Хватит, я сказал! Надо подождать, нельзя так много пить сразу, это убьет тебя!

Стигиец откашлялся и хрипло сказал:

– Я знаю. – Потом вздохнул и добавил: – Но очень хочется…

Жуткий крик Кемала, эхом отразившийся от каменных стен, заставил стигийца вздрогнуть. Да и Конан с трудом удержался от испуганного возгласа. В следующее мгновение варвар уже карабкался наверх по веревке. В неверном свете убывающей луны и отблесках костра он увидел настолько странное существо, что сначала даже не понял, что оно такое. Круглая безносая, безухая и безголовая голова с красными горящими глазами и широкой лягушачьей пастью полной длинных, тонких зубов росла прямо из неимоверно худого, почти прозрачного торса. Зато руки были потолще варварских и раза в три длиннее. Это если не считать когтей. («А в когтях как раз полный локоть и будет», – мельком подумал Конан.) Ног у существа не было. Торс заканчивался… бревном! Здоровенной корягой длиной шагов в пять. И притом замшелой! Перед корягой лежал растерзанное, все еще содрогающееся тело Кемала.

– Сволочь! – заорал киммериец и бросился в атаку.

Существо угрожающе зашипело, оскалилось и подняло руки, слегка шевеля когтистыми пальцами.

Конан атаковал яростно, но не безрассудно, помня о длине конечностей непонятной твари. Он сделал ложное движение вправо, а затем резко метнулся влево. Рубанул клинком. Тварь поймалась на уловку и дернулась, но каким-то непостижимым образом сумела парировать удар киммерийца. А затем уже Конану пришлось отбить два очень быстрых удара. Он едва сумел отпрыгнуть на безопасное расстояние. Однако, удивительному чудищу удалось слегка зацепить киммерийца по накидке. Качество порезов заставило Конана поежиться – когти были острее самого лучшего кинжала, вышедшего из кузен Пуантена! Кроме того, тварь работала руками со сверхъестественной скоростью. Киммериец решил не лезть на рожон и начал медленно обходить «бревно» по кругу. Существо неотрывно следило за варваром и злобно шипело. Когда Конан зашел за спину монстру, он внезапно исчез. Осталось лишь бревно.

Киммериец остановился и от удивления протер глаза. Перед ним было обычное, сильно замшелое бревно, абсолютно спокойно лежащее на песке. «Что за дерьмо?» – подумал Конан и начал очень осторожно приближаться. Внезапно он увидел на ближнем оконечье коряги два горящих красных уголька. «Ага, – подумал варвар. – Заманивает». Он подошел к бревну на пять шагов, а затем издал боевой клич и прыгнул вперед. Конан рассчитывал вогнать свой меч прямо между светящихся глазок или разрубить тварь пополам, если она вдруг снова начнет вылезать из бревна.