Босс моей мечты. Книга 1

– Я иду обедать, хочешь со мной? – Она обращалась ко мне как к закадычной подруге. Будто мы с ней давно знакомы.

Ирина взмахом руки откинула густую прядь волос назад, и я заметила браслет на ее запястье. Тонкая вязь и крупные камни, которые от солнечного света будто горели изнутри.

Мое сердце сжалось, а перед глазами промелькнуло несколько смутных кадров. Кажется, где–то я уже видела это украшение.

– Конечно. Спасибо за приглашение.

Машинально отложив документы на край стола, я достала кошелек и мобильный из сумки. Непрошеные обрывки воспоминаний разбередили что–то. Я не понимала, что именно, но зверь внутри меня тихонько заскулил, переживая глухую боль потери. Его ощущения передавались и мне.

– Пойдем? Аромат запеканки заполонил весь первый этаж.

Ирина продолжала улыбаться, а я мрачнела на глазах. Мне редко когда доводилось слышать свой тотем, но сейчас мы словно стали одним целым и наши сердца разрывались от утраты чего–то важного. Причем я не понимала, о ком именно идет речь, в отличие от дикарки. Возможно, это украшение напомнило мне о погибших родителях?

– Красивый браслет.

– Спасибо. Это семейная реликвия. У всех женщин нашего рода есть такой.

Значит дело не в маме. Она была одиночкой, покинувшей свою стаю. Бабушка рассказывала, что ее изгнали из–за любви к моему отцу. Сегодня смешанные браки не редкость, но двадцать пять лет назад все было иначе. Оборотни не связывали свою жизнь с магами. Даже браки между оборотнями разных тотемов не приветствовались. Лишь после открытия Рокрена этот запрет пал. Ученый установил признаки передачи тотема. Оказалось, что если женщина во время беременности оборачивалась во вторую ипостась, то и тотем малыша не будет отличим от материнского. Если же зверь не проявлял себя, то ребенок обретал свой личный тотем в подростковом возрасте. Каким он будет, не знал никто. Это зависело лишь от силы духа самого оборотня.

Бабушка говорила, что мама сдерживала зверя, желая, чтобы мой тотем стал по–настоящему частью меня. У нее самой такого выбора не было. Мамин тотем стал для нее настоящим испытанием. Она так и не смогла сродниться с ним. Это было скорее вынужденное соседство, чем единение душ. Я подвела маму – мой зверь даже обернуться не может.

– Здравствуйте, – с нами слаженно поздоровалась целая орава школьников.

– Здравствуйте, – так же слаженно ответили мы ребятам.

– 7–А очень дружный класс, активные ребята. Многие из них оборотни – волки. Вот тот темненький парень в центре – сын вожака, а та девочка с толстой косой – его невеста.

– Уже? Они ведь еще дети.

– Лария – дочь белой волчицы, предсказательницы стаи. Лучшей партии для наследника не найти.

– А как же любовь?

– У них еще пять лет есть – влюбятся друг в друга, куда денутся. Их в прошлом году объявили парой, так весь год школа вздрагивала то от смеха, то от страха. Чего только эти шутники не устраивали: и пожары, и наводнения, а сколько курьезов было – не сосчитать. В этом году, смотрю, уже смирились. Теперь игнорируют друг друга. Готова поспорить – к выпускным классам примут свою судьбу.

Я лишь пожала плечами, а женщина уже увлеченно рассказывала о

других учениках и нахваливала здешнюю столовую.

Пока мы стояли в очереди за едой, я узнала, что скоро будет осенний бал – внутришкольный конкурс на лучшую пару. Участие в нем принимают все старшеклассники с девятого по одиннадцатый классы.

На этой неделе после уроков в актовом зале идет активная подготовка к нему. Ирина оказалась учителем–организатором, состав жюри уже был набран, а вот с ведущей получилась накладка. Преподавательница, которой была отведена эта роль, на днях сломала ногу, поэтому Ирина сейчас в активном поиске.

На меня многозначительно посмотрели, ожидая ответа на не заданный вопрос. Наша очередь к кассе подошла как нельзя кстати, и я получила возможность подумать над предложением Ирины.

Пока мы оплачивали наш обед и шли к столику, я перебирала варианты. С одной стороны, бал скоро, у меня и времени для репетиции оставалось немного, но с другой – папки почти все разобраны, а участие в организации бала – хорошая возможность влиться в коллектив.

На прошлом рабочем месте у меня не было друзей, да и режим работы не способствовал их обретению. Времени катастрофически не хватало. Здесь же трудовой день шел неспешно, я бы сказала, даже размеренно. Так почему же мне наконец–то не попробовать подружиться с кем–то? Я хотела испытать это чувство. Быть одиночкой мне надоело.

– Давай попробуем, может, я действительно подойду тебе.

Мой ответ порадовал Ирину.

– Уверена, что ты будешь потрясающей ведущей. С твоими–то данными.

Я чуть не уронила поднос, когда услышала такое о моей внешности. Благодаря Марине я из серой мышки превратилась в фотомодель, но после всего случившегося быть таковой не хотелось.

Сейчас я отдавала предпочтение естественному макияжу: светлые оттенки теней, помады, минимум косметики на лице, от румян и тонального крема вовсе отказалась. Также в мусор были выброшены линзы, я вернулась к очкам.

Конечно, что–то все–таки осталось. Некоторые перемены были безвозвратны, потому что понравились мне. Наращенные ресницы, маникюр и ежедневная укладка. Вроде бы мелочи, но они прижились. Раньше я носила высокий хвост или тугие пучки, тщательно приглаживая волосы. Марина уговорила меня распустить их, а ее парикмахер научил самостоятельно делать укладку. За полгода с Алексом я привыкла носить волосы распущенными, и сейчас даже мыслей не было собрать их.

Предполагала, что строгие костюмы и очки сделают меня вновь серой и незаметной и только сейчас поняла, что ошиблась.

Да, я не была такой яркой и эффектной, как тогда, когда работала на Алекса, но и новая я оказалась вполне симпатичной.

Словно в подтверждение своих мыслей напоролась на откровенный взгляд учителя истории. Мужчина изучал мою зону декольте, хотя вырез был совсем неглубоким.

– Ты присаживаешься?

Ирина уже приступила к еде, а я так и стояла у столика. Не желая и дальше привлекать внимание, тут же опустилась на стул.

– Приятного аппетита, Людмила Олеговна.

– Спасибо, Антон Валерьевич.

Благодаря своей работе у меня уже давно выработался навык запоминать полные имена даже случайных посетителей. Что говорить о коллегах, личные дела которых я бегло просмотрела только вчера. Сейчас я могла сказать о каждом учителе хотя бы пару предложений. Однако историк довольно улыбнулся, решив, что он произвел на меня впечатление, оттого я и запомнила его имя.

«Вот что мне мешало ограничиться простым спасибо?» – мысленно корила себя, а Ирина тем временем игриво подмигнула мне. Она тоже заметила интерес мужчины к моей персоне.

– Как вам работается с нашим директором?

Творожная запеканка уже таяла у меня во рту, даря небывалое ощущение нежности и воздушности. Ее сладость переносила меня в босоногое детство, когда мир воспринимается ярче и все кажется вкуснее. Вырываться из этого мира грез не хотелось, но кто меня спрашивал?

– Спасибо, хорошо.

Я очень старалась ответить вежливо, но все равно вышло достаточно холодно. Мужчина замолчал, а я наконец–то смогла насладиться едой. Увы, надолго Антона Валерьевича не хватило.

– Он ведь ваш брат?

Его вопрос меня настиг, когда я как раз сделала глоток ароматного зеленого чая. Говорить было трудно, поэтому я удивленно заломила бровь. Мол, откуда такие вести, родимый?

Мужчина понял меня без слов и, улыбаясь во все тридцать два, начал рассказывать, как он додумался до этого.

– Это же элементарно. Вы Олеговна и он Олегович, тем более я недавно видел ваше фото у него в кошельке и когда спросил, что за красавица, не жена ли, директор ответил, что это сестра.

Самодовольство было написано на его лице огромными буквами, тем веселее было смотреть на историка, когда я призналась, что Натан мне не брат и наше знакомство произошло только в это воскресенье.

Уходил неудавшийся ухажер, понурив голову и шепча себе под нос: