Оборона Одессы. 73 дня героической обороны города

Сталин надеялся, что советские войска удержат за собой, хотя бы временно, промышленные районы Причерноморья и эвакуируют их промышленные мощности. Ставка провоцировала немцев развернуть танковый удар на юг и, таким образом, рассеять свои силы. Ставка «подыгрывала» немцам, подставляя свои фланги, для того чтобы хоть как-то ослабить давление на рубеже Днепра. Такое решение диктовало господство на Черном море, ведь ЧФ можно было использовать для вывода соединений Южного фронта из-под удара и из окружения.

В то же время Военный совет Южного фронта 8 августа сообщал С. М. Буденному: «Первое. Сложившаяся обстановка на фронте в результате шестинедельных непрерывных ожесточенных боев с численно превосходящим противником, измотанность, усталость и исключительно большие потери действующих частей приводят к выводу о невозможности в дальнейшем прочно удерживать рубеж Чигирин, Кировоград, Вознесенск, Березовка, Беляевка… в) в целях удержания районов Одесса и Николаев прочно оборонять войсками Приморской, 18 и 9 армий заранее подготовленный рубеж Снигиревка, Пески, Березовка, Кучурганский лиман; последующий рубеж Новая Софиевка, Михайловка, Петровское, Беляевка. Для сокращения фронта построить позицию Кривой Рог, Пески, включив ее в общую систему передовой позиции. Непосредственно Одессу и Николаев прикрыть, кроме того, круговой обороной во взаимодействии с Черноморским флотом и береговой обороной»[111 - ЦАМО РФ. Ф. 228. Оп. 2990. Д. 13. Л. 62–63.].

Немецкое командование опрометчиво «заглотнуло наживку» советской Ставки, приказав моторизованным частям 11-й армии прорваться к Южному Бугу в район Вознесенска и выйти к побережью Черного моря по левому берегу Ингула, отрезав три советские армии. 1-я танковая группа должна была прорваться через Кировоград на Александрию, а три моторизованных соединения 12-го армейского корпуса должны были наступать на Николаев.

Военный совет Южного фронта взывал к главкому Юго-Западного направления: «Обстановка на фронте в течение 10–11.8 резко изменилась, создалась прямая угроза не только Николаеву и Одессе, но угроза окружения армиям, их обороняющим… 18-я армия с подчиненным ей Одесским пехотным училищем с трудом удерживают рубеж колхоз Новая Полтавка, Пески, Новая Одесса, имея против себя превосходящие силы противника с танками… 9-я армия с утра 11.8, атакованная с направления Демидово, Березовка, своими левофланговыми 30-й и 51-й сд начала быстро откатываться на юго-восток, прижимаясь к Бугскому лиману и реке Южный Буг… Против 9-й армии действует три ак, из них два немецких и конный корпус румын… В таких условиях дальнейшая оборона Николаева может закончиться большой катастрофой – потерей 18-й и 9-й армий, которые могут быть прижаты к морю с преграждением им путей отхода на рубеже р. Ингулец».

Однако и 11–13 августа разрешения на отвод войск Южного фронта получено не было. Командование Юго-Западного направления молило Ставку разрешить отход войск Южного фронта хотя бы на рубеж реки Ингулец. Но Сталин направил командованию Юго-Западного направления грозную телеграмму: «Николаев сдавать нельзя. Нужно принять все меры к эвакуации Николаева и, в случае необходимости, организовать взрыв верфей и заводов. Ни авиацией, ни стрелковыми дивизиями Ставка в настоящий момент помочь не может. Если обяжет обстановка, можете взять сами на себя дело отвода частей и организации обороны». Ставка не могла дать приказ на оставление Николаева без эвакуации оборудования и кораблей одной из крупнейших в СССР судоверфей[112 - Исаев A.B. От Дубно до Ростова. М., 2004. С. 198.].

12 августа в Ставку ушло ходатайство Военного совета Южного фронта об отводе войск на фронт реки Ингулец. С.М. Буденный требовал у Ставки: «Для обеспечения отхода и предотвращения катастрофы… усилить Южный фронт двумя бомбардировочными полками, двумя истребительными полками авиации и начать срочную переброску на линию Днепропетровск, Запорожье, Мелитополь шести стрелковых дивизий и трех танковых батальонов из резерва Верховного командования».

Отдельные части 18-й армии начали отход в сторону Снигиревки, а части Дунайской флотилии отступили по шоссе к Херсону. Части 2-го кавкорпуса вышли на левый берег Буга, прикрыв направление на Николаев. Попытки небольших танковых сил противника прорваться на юг отражались артиллеристами кавкорпуса. На усиление корпуса из Николаева прибыл кавполк Плоткина из добровольцев – старых кавалеристов – участников Гражданской войны (сформирован по указанию ЦК КП(б)У и члена Военного совета Юго-Западного направления Н. Хрущева).

2-й кавкорпус получил задачу по прикрытию правого фланга 18-й армии. Части 9-й Крымской кавалерийской дивизии заняли оборону на подступах к Николаеву, части 5-й кавалерийской дивизии столкнулись у Нового Буга с моторизованной колонной немецких войск.

Командующий Южным фронтом вспоминал: «Мы правильно оценили обстановку, учтя при этом, что немцы, хотя и являются большими любителями фланговых ударов и маневров, сами весьма чувствительны к угрозам с флангов. Создать такую угрозу мог только 2-й кавалерийский корпус, втянутый в бой под Вознесенском. Мы решили перебросить его в район Нового Буга. К 12 августа кавалеристы вошли в этот район и нанесли чувствительный удар по хвосту одной из колонн танковой дивизии гитлеровцев, выдвигавшейся из района Вознесенска на Кривой Рог»[113 - ЦАМО РФ. Ф. 251. Оп. 646. Д. 4. Л. 221–223.].

Немецким войскам удалось прорваться с севера на восточный берег Ингула, отрезав пути отхода 9-й и 18-й армиям. 10–14 августа были самыми сложными для советских войск. Штаб фронта, рассматривая действия генералов Черевиченко и Смирнова как неумелые и паникерские, предлагал остатки 9-й и 18-й армий объединить в руках генерала Чибисова, «для обеспечения по выводу из окружения». К востоку от Николаева отходящим войскам 9-й армии грозила катастрофа в случае невозможности переправиться через Бугский лиман или перехвата противником переправ. С 12 по 14 августа войска 18-й армии переправились через реку Ингул, а войска 9-й армии – через лиман Южного Буга. Части 9-й армии сумели удержать небольшую предмостную позицию и переправить на восточный берег лимана по единственному наплавному мосту протяжением около 2 км людей и технику.

Фашистская авиация бомбила Варваровский мост, гитлеровцы попытались захватить мост с помощью парашютного десанта, но им помешали истребители Дунайской флотилии и 20-й авиадивизии. Войска 9-й армии переправлялись также на кораблях речной флотилии, лодках, плотах, баржах, плавучем доке. Отход войск прикрывали суда Дунайской флотилии, что выдвинулась из Одессы в низовья Южного Буга. Им было приказано прикрыть переправу 9-й и 18-й армий в районе Белоусовка – Ново-Троицкое. Монитор флотилии «Ударный» и два бронекатера пошли вверх по Южному Бугу для нанесения удара по танкам противника в Вознесенске. Они заняли огневую позицию в 7 км от Вознесенска и начали стрелять по городу. Эта стрельба совместно с налетом 96-й авиаэскадрильи вызвала панику у противника (по советским донесениям, 10 танков и 2 орудия противника были уничтожены)[114 - Тюленев И.В. Указ. соч. С. 89. ЦАМО РФ. Ф. 228. Оп. 701. Д. 221. Л. 15–28.].

Когда враг оказался в 70 км от Николаева, Наркомсудпром направил в город директиву о необходимости срочного вывоза в глубь страны наиболее ценного оборудования николаевских заводов. 10 августа были созданы три сектора обороны Николаева: северный (Матвеевка – Ингульский мост); восточный (Мешково – Широкая Балка) и западный (Варваровский мост – переправа Радсад). 11 августа немцам удалось прорваться к Николаеву, и их артиллерия начала обстрел сел Варваровка и Николаева. Положение Николаева стало критическим. 12 августа немецкие танки обошли Николаев с северо-востока, со стороны железнодорожной станции Водопой и перерезали железную дорогу и все дороги, ведущие к Херсону. Немецкая разведка в составе двух танков подошла к селу Киселевка, но у одного из танков мотор заглох. Группа моряков, оборонявших Николаев, сумела в бою сжечь вражеские танки и взять в плен танкистов. Поначалу немецкое командование не решилось бросить крупные силы на Николаев, опасалось крупных советских резервов.

Прибыв в Николаев, вице-адмирал Г.И. Левченко с удивлением узнал, что у контр-адмирала И.Д. Кулишова (командира Николаевской базы ВМФ) не налажена постоянная связь со штабом Южного фронта, который находился в Николаеве. Контр-адмирал Кулишов имел отдаленное представление о положении на фронте и не думал брать на себя ответственность за эвакуацию складов оружия, боеприпасов и продовольствия Южного фронта, располагавшихся в Николаеве.

Вице-адмирал Левченко приказал И.Д. Кулишову немедленно сформировать из береговых служб полк морской пехоты, свернуть стройку командного пункта, а освободившихся людей бросить на погрузку запасов на транспортные суда, организовать вывоз военных запасов в Одессу и Севастополь. Сам Левченко остался в Николаеве помогать Тюленеву координировать действия армии, ЧФ и Дунайской флотилии[115 - Кулаков Н.М. Доверено флоту. М., 1985. С. 67–71.].

Николаев защищали войска Николаевской военно-морской базы и участок ПВО: 122-й зенитно-артиллерийский полк, 9-й истребительный авиаполк (70 самолетов); флотский полуэкипаж, отдельный дивизион подводных лодок и сторожевых кораблей, группа строящихся кораблей, рота охраны базы, отдельная стрелковая рота, 10-я и 76-я роты, дивизион тральщиков. Моряки строящихся кораблей были сведены в полк морской пехоты (700 человек) капитана 2-го ранга А.Ф. Студеничникова. Под начало Кулишова попали некоторые корабли Дунайской военной флотилии. Всего база располагала 7 тыс. военных моряков. К базе «прибились» и другие части: рота курсантов Одесского пехотного училища, два батальона НКВД, Снигиревская бригада милиции, Новоодесский коммунистический батальон, 13 тыс. местных жителей, которые вступили в народное ополчение – Николаевскую истребительную дивизию.

Николаевская военно-морская база не получала от фронтового командования информации об обстановке на фронте. Хотя база перешла в подчинение штабу Южного фронта, «координации действий между командованием базы и штабом фронта установлено не было». Вскоре база перешла в подчинение штаба 9-й армии, но в этом штабе после ухода из Николаева штаба фронта «царил разброд и неразбериха… Штаб армии оказался бессильным взять в руки управление войсками»[116 - Азаров И.И. Указ соч. С. 55–56.]. Утром 13 августа положение резко осложнилось. Части 22-й пехотной дивизии вермахта вели бой на рубеже Веселый Кут – Нечаянное, а с запада на город наступали части 11-й немецкой армии. Выдвинутые на реке Ингулец вновь сформированные две дивизии и несколько отрядов были растянуты на широком фронте, не могли противостоять напору немецких танков. Фронт легко прорывался, отдельные части окружались и уничтожались. В село Грейгово ворвалась 16-я танковая дивизия немцев и мотодивизия «Адольф Гитлер». На восточной окраине Николаева у «Полигона», со стороны Херсона, показалась колонна немецких танков. Они пытались прорваться к центру города, но были отбиты огнем батареи зенитных орудий 122-го артиллерийского морского полка и авиации. База ВМФ в Николаеве, в отличие от Одессы, не имела своей береговой артиллерии и не могла помочь войскам артиллерийским огнем.

Но Ставка медлила с отходом, считая, что немецкие войска должны «завязнуть» на Южном направлении и оттянуть как можно больше своих войск в район Одесса – Херсон. 12 августа Ставка приказала удерживать Николаев «во что бы то ни стало». Только когда основные силы 9-й и 18-й армий со всеми тылами оказались окруженными в районе Николаева, 14 августа 1941 г. было принято решение оставить Николаев и прорываться в сторону Херсона.

13 августа в 17 ч. 30 мин. командующий войсками Южного фронта приказал: «Командармам 18 и 9: продолжая выполнять задачу по отходу на новый оборонительный рубеж р. Ингулец – организовать противотанковую оборону рубежа р. Ингул и Николаев с востока, используя в первую очередь противотанковую артиллерию, авиацию и отряды истребителей танков (с бутылками); подготовить контратаку для отрезания и уничтожения прорвавшихся мотомехчастей противника. Атаки производить главным образом ночью, после тщательной разведки»[117 - Сборник боевых документов. М., 1960. Вып. 40. С. 125.].

Николаев спешно эвакуируется. Из Николаева и Одессы, в середине августа 1941-го, были выведены четыре плавдока, четыре плавкрана, корпуса двух строящихся крейсеров, двух эсминцев… На них было вывезено большое количество оборудования и имущества судостроительных и судоремонтных заводов. Корпуса недостроенных кораблей загрузили оборудованием и ценными материалами, поместили на них работников заводов с семьями. Были взорваны стапеля и цеха судостроительных заводов, три подлодки. Однако для уничтожения всех верфей уже не было ни времени, ни взрывчатки.

Штаб Южного фронта перешел из осажденного Николаева в Берислав, а 14 августа командующий Южным фронтом самолетом прибыл в окруженный Николаев и лично руководил эвакуацией и действиями оставшихся в городе войск. Генерал Тюленев вспоминал: «В Николаеве я тотчас же созвал совещание высшего командного состава, чтобы вместе с членами военных советов армий и командирами корпусов обсудить создавшуюся угрожающую обстановку, принять решительные меры по ликвидации прорыва войск противника. План, предложенный на этом совещании, был прост: при поддержке и под прикрытием артиллерийского и минометного огня на рассвете контратаковать немцев. В наступающих боевых порядках будет находиться артиллерия, которая с ходу развернется и откроет массированный огонь по фашистским танкам»[118 - Тюленев И.В.Указ. соч. С. 92.].

Генерал А. К. Смирнов предложил прорываться ночью в двух направлениях – на села Грейгово и Киселевка с последующим выходом к Снигиревке, откуда навстречу войскам 18-й армии наступали части Резервной армии… (Резервная армия генерала Чибисова создана на Днепропетровщине, 5 августа передана Южному фронту.) На совещании генералы высказались за то, чтобы самим идти в первом эшелоне, лично возглавить прорыв войск. В ночь на 15 августа советские войска начали пробиваться из Николаевского котла, отбросив противника за линию железной дороги. 96-я горнострелковая дивизия полковника И.М. Шепетова, находясь в авангарде частей 18-й армии, на рубеже Грейгово нанесла неожиданный для противника удар в ночном бою, глубоко вклинилась в расположение частей 16-й немецкой мотодивизии, совершила прорыв кольца окружения, обеспечив выход частей в направлении Снигиревки. В боях за Грейгово участвовало до 4 тыс. советских бойцов. Заняв позиции фронтом на север, 96-я дивизия создала коридор, по которому выходили из окружения другие части 18-й армии. Южнее, где прорывались войска 9-й армии, основной удар по 16-й танковой дивизии немцев нанесли соединения 48-го стрелкового корпуса генерала Р.Я. Малиновского. Они захватили и уничтожили 30 немецких танков, 35 орудий и минометов, 10 автомашин. В районе Грейгово для прикрытия советских войск был оставлен 155-й горнострелковый полк полковника И. Рамальцева 96-й горнострелковой дивизии. Воины этого полка стояли насмерть на боевых позициях, погибли почти все, но боевые задачи выполнили с честью.

Советское командование приказало отступавшим частям создать передовую позицию обороны на рубеже Ингулец (Кривой Рог – Херсон) силами 5-й стрелковой и 2-й кавалерийской дивизий. Войска 18-й и 9-й армий самостоятельно прокладывали себе дорогу на восток, воспользовавшись тем, что сплошного фронта у противника не было. Выходу советских войск из полуокружения содействовала ударом с востока (из района Снигиревки) 296-я стрелковая дивизия Резервной армии, курсанты Одесского пехотного училища, бригада милиции, спецчасти 169-й стрелковой дивизии. К исходу 16 августа войска прорыва и деблокирования соединились. Грейговский прорыв стал первым успешным прорывом окруженной фашистами группы войск в истории Второй мировой войны. В бою под Грейговом было уничтожено 475 немецких солдат и офицеров, более 100 машин, 13 минометов, 16 пулеметов и 6 орудий. 9-я армия 15–16 августа прорывалась из окружения и к утру 17 августа вышла на восточный берег Ингульца севернее Херсона. В ночь на 17 августа, оторвавшись от вражеского преследования, войска 18-й армии и 2-го кавкорпуса переправлялись через Ингулец.

Успеху выхода из окружения способствовало то, что на Николаевском направлении в одиночестве действовала только одна 16-я немецкая танковая дивизия. Дивизия генерала Ганса Валентина Хубе не могла поставить прочный заслон на пути отхода двух советских армий – советские стрелковые части просачивались через разреженные порядки танкового клина. Николаевскому прорыву советских войск также способствовал перенос основных усилий противника на Криворожско-Днепропетровское направление, где с 14 августа начались бои за Днепропетровск.

На рассвете 16 августа немецкие войска без боя вошли в оставленный советскими войсками Николаев, а уже 18 августа в город на самолете прибыл Гитлер и высшее немецкое командование. Гитлеру доложили о полном разгроме Южного фронта. Через день после посещения Николаева фюрер вместе с итальянским дуче Муссолини принимал парад немецко-итальянских войск в Первомайске (19 августа). Еще 6 августа 1941-го Гитлер побывал на совещании в штабе группы армий «Юг» в Бердичеве и на торжественном приеме в честь маршала Антонеску, который был награжден немецким Рыцарским крестом. В августе 1941-го Гитлера стал интересовать юг Украины (особенно Донецко-Криворожский бассейн с его запасами цветных металлов и железной руды), а проблематика похода на Москву была отодвинута на второй план успехами немецких войск у Николаева и Кривого Рога. План советской Ставки по отвлечению немецких сил с Московского направления сработал.

17 августа главком Юго-Западного направления санкционировал отвод войск Южного фронта за Днепр с целью организации прочной обороны на рубеже этой крупной водной преграды. На участке от Никополя до Херсона ширина Днепра была около полутора километров. На помощь войскам пришли суда Днепровского речного пароходства. Баржи, плавучие пристани быстро приспосабливались под паромы, все, что могло использоваться для переправы, было мобилизовано. Были построены три паромные переправы: для 2-го кавкорпуса – у Нижнего Рогачика, для 18-й армии – у Кочкаровки; для 9-й армии – у Кайры. За 18–22 августа советскому командованию удалось переправить основную массу войск на восточный берег Днепра. Серьезных налетов авиации противника на всем фронте переправы 18-й и 9-й армий в эти дни не было.

Но были другие трудности… Правда, созданные советской властью. 18 августа окрестности Запорожья огласили взрыв огромной силы – была взорвана плотина Днепрогэса. Взрыв плотины резко поднял уровень воды в нижнем течении Днепра, где в это время шла переправа отходивших войск. Во время затопления островов и берегов Днепра погибло несколько тысяч советских солдат и местных жителей.

19–20 августа советские войска пытались провести контрнаступление к западу от Запорожья. Но оно окончилось катастрофой для советской Резервной армии. Потери наступающих в танках оценивались как «опустошительные». Стрелковые дивизии в контрударе задействованы не были, и это предопределило результат боев. В неудачах советских войск прослеживалось абсолютное военное невежество командарма Резервной генерала Чибисова, который своевременно не направил в наступление пехоту. Уже 19 августа немецко-румынские части захватили Кривой Рог, а 25 августа советские войска оставили Днепропетровск.

Генерал Черевиченко – ретроград уровня унтер-офицера и недалекий человек – даже не постарался закрепить свою армию на рубеже Днепра. В результате отвода двух третей сил 9-й армии от Днепра противник легко переправился через Днепр и уже в августе 1941-го создал Каховский плацдарм, который позже использовался для овладения Северной Таврией и Крымом.