И только в темноте ночной
Страж кладбища вздохнёт.
Эта жизнь не нова,
Да и смерть не лапта.
Перед информационным богом,
Которого сплёл электронный паук,
Пала ниц,
Человеческая река,
Поток из нулей и единиц.
Манящие синие экраны,
Пластик и клей.
И если тебе дорога твоя башка,
Пятого элемента себе налей.
А если не хочешь сопротивляться,
Тебя засосёт в пучину,
И ты будешь улыбаться,
И не найдёшь причину.
___
Ракета.
Мы выходим на свет божий
через жуткие боли матери.
Я романтик до мозга кости
В потребительском мире, мать их.
Миром правит жажда власти, секс, и чувство голода,
Как над темными Готэма стенами
В новеллах Нолана.
Кидаюсь идеями
Как Лютер чернильницей в стену.
Как Фёдора бесы
Под ножкой у стула с качелью.
И что же там говорил Заратустра под хмелью,
Ничего же не слышно
за старой ржавой дверью.
Я так и не поймал бога за бороду.
Сначала верующий, потом атеист, агностик, снова верующий, но на другом уровне.
Мы животные, натянувшие на себя маски людей.
Две строчки.
Дай мне всего лишь две строчки ещё написать и спеть.
Работа, работа, работа
Перейди на Федота.
И не трогай меня
Ни ночи, ни дня.
Раб, работа, работать,
А где же слово трудиться?
Налоги, ипотека, кредиты,
и что опять ночью не спится?
У эшафота крики и взор
Хмурый.
На лицах укор.
Линчует человека общество.