Ватуту

– Шелех, ты бредишь что ли, я же тебе сказал, наехали на моего друга, друга, или ты глухой?

– И не ты ли мне только что говорил про предъяву?

– Я, но только, Боня, если еще Кузема поймет меня, то остальные слушать не станут, да и сообщество меня в этом не поддержит и тебя, кстати, тоже, Боня.

– Добро, передай Куземе и остальным двум, что если не отстанут от компании, то я их просто всех посажу лет на двадцать.

– А сообществу передай, я против него не иду, но и друзей своих, в отличии от некоторых, не сдаю, а ты мои возможности знаешь, Шелех.

– И хоть я ими и не пользуюсь, но только не в этот раз, запомни, все так и будет.

– Боня, хер ты моржовый, значит ты меня из друзей гонишь, это к каким некоторым ты меня относишь, ну Боня, ну ты и сволочь после этого…

Шелех отключился.

Наумыч так и сидел, удивленно глядя на Боне.

– Я так понимаю, ничего не получается, Павел Васильевич, да еще и законника обидел, не простит он тебе такого.

– Наумыч, это мои проблемы, так что не переживай, все будет нормально.

– Я что-то не понял про твои возможности Павел Васильевич, каким образом ты их хочешь посадить?

– Наумыч, а оно тебе надо, не надо, а насчет посадить, надеюсь до этого не дойдет, но, если не образумятся, посажу точно.

– Ты уверен, что они к тебе прислушаются?

– Уверен, так что лети, через два дня я тебе позвоню.

…Шелех встречался с законниками.

– Шелех, ну и зачем мы тебе так срочно понадобились?

– Затем, Кузема, что вы все трое вляпались в дерьмо по уши, и такое дерьмо, из которого вам никогда не выбраться, если не послушаете меня.

– Шелех, это ты, о чем, что за туфту гонишь?

– Лаперуз, туфту говоришь, значит это для тебя туфта, что ты на Боню наехал?

Кузема собиравшийся налить себе водки, резко обернулся и замер.

– На Боню, а кто это такой, Боня, я о нем первый раз слышу, Шелех.

– Лаперуз, да лучше бы тебе о нем вообще никогда не слышать, дольше бы прожил.

– А сейчас, если ты, то есть вы все трое не отвалите от компании «Бэл компани ЛТД», я за ваши жизни и полушки не дам.

Кузема так и стоял у бара с пустым бокалом в руке, лицо его напряжено до предела.

– Шелех, а при чем тут Боня, ну я слышал про него, так компания вовсе не его, а некоего Анри Бэла.

Шелех зловеще усмехнулся.

– Гринь, компания не его, а его очень близкого друга, скажи, чтобы ты сделал, если бы наехали на одного из нас?

– Не, ну я бы конечно помог любому из вас, но Боня, он же фраер, так чего ты паришься по этому поводу?

– Кузема, ты помнишь, Боня искал одного человека, когда его семья на островах зависла?

– Помню…, подожди, Шелех, не хочешь же ты сказать, что тот человек…

– Это я и хочу сказать, Кузема, в непонятку ты впутался, в непонятку по милости вот этого урода.

Шелех ткнул пальцем в Лаперуза.

Тот вскочил.

– Шелех, ты кому это сейчас сказал такое?

– Не мельтеши Лаперуз, иначе я тебя сейчас сам порешу, чтобы Боне меньше забот было.

Шелех тоже вскочил с кресла.

Лаперуз схватился за финку.

– Уймись, Лаперуз, и убери перо, придурок.

– Кузема… да ты…

– Заткнись я тебе сказал, ты меня, урод, в такую непонятку сунул, что проще самому на перо сесть.

Лаперуз обессиленно рухнул в кресло.

– Шелех, может ты нам объяснишь все же про этого Боню, и чего это ты так за него подписываешься, с чего вдруг Кузема, только от одного его имени, замандражировал?

– Гринь, помнишь, как мы ходили за Самбуром, ты же тоже помогал моим пацанам, Саже и Лошаку.

– Помню, и что?

– То, что, если бы не Боня, ни я, ни Кузема не сидели бы сейчас здесь, да и Самбура не было с семьей.

– Это он что ли вытащил вас с Афгана?

– Он, но это семечки, от того, какие возможности имеет Боня.

– И то, что вы наехали на его друга, вам с рук не сойдет, если будете ерепениться, посадит вас на пожизненное.

– А ты не гонишь, Шелех, откуда у мальтийского бизнесмена столько власти?