S-T-I-K-S. Территория везучих

Первым к машине прорвался серьезно выглядевший лотерейщик. Он без разбега, почти не помогая передними лапами, перемахнул через железобетонную стену, для ловкой твари это пустяк. Затем, поднатужившись, парой рывков вывернул дверцу грузовика, хозяйственно осмотрел кабину и чуть призадумался, не представляя, куда податься дальше, ведь добычи не наблюдалось. В этот момент вернулся хитрющий кусач, деловито пробежал мимо и по той же лестнице забрался на крышу, где принялся доедать искалеченного. Тот, видимо, все еще оставался в сознании, а человек, попавший в ситуацию, при которой его пожирают живьем, молчать не способен.

Крики и стоны жертвы еще больше возбудили метавшихся вокруг стены бегунов. Самые продвинутые догадались начать с силой биться в ворота. Дури у них достаточно, подмога тоже не за горами, так что долго запор не продержится, створки уже через несколько секунд начали угрожающе раскачиваться.

Тем временем через стену перебрался еще один лотерейщик и вместе с первым присоединился к кусачу. Точнее, он занялся тушкой снайпера, давно не подававшей признаков жизни. Ее он почему-то подтащил к краю, так что остающиеся внизу бегуны могли во всей красе наблюдать за пиршеством твари, и это заставило их заняться воротами с заметно возросшим энтузиазмом.

Затем появилось самое важное действующее лицо – рубер. По виду из начинающих, но стоит помнить, что это последняя ступенька на пути к элите, а элита – официальная вершина эволюции зараженных. То есть очень и очень серьезный товарищ: силищи на десятерых, рост хорошо за два метра, лапы-бревна, когти всем медведям на зависть, солидный комплект биологической брони и дьявольское проворство.

С ходу взлетев на крышу, он взвешенно оценил открывшуюся картину. Итак, имеются две обгладываемые тушки, одной занимается неслабый и неглупый кусач, великодушно разделяя трапезу с лотерейщиком, над другой работает еще один лотерейщик.

Решение не заставило долго себя ждать, прогнав лотерейщика, рубер начал в одиночку доедать то, что осталось от снайпера. Зараженный, оторванный от добычи, попытался было пробиться ко второму телу, но парочка решила, что третий лишний, и агрессивно дала понять, что ему здесь не рады.

Обиженный мертвяк, страдая от гастрономических мук, напряг все органы чувств и начал принюхиваться к грибку выхода вентиляционного канала. Почему-то это сильно заинтересовало остальных развитых тварей, разом бросив добычу, они приблизились и тоже заработали носами. Вели себя при этом точь-в-точь как собаки, почуявшие что-то лакомое. Ничего удивительного, если вспомнить о том, что в здании под ними скрываются несколько человек.

Если тварям предложить на выбор сотню свежих жирных и рослых трупов или одного худого и невысокого, но при этом живого человека, они, не раздумывая, выберут последнее.

Вот и эти с выбором колебаться не стали. Дружно попрыгав с крыши, начали описывать круги, пытаясь найти лазейку внутрь. Быстро обнаружили громадную дверь, или, скорее, ворота. Оба лотерейщика и рубер начали в нее ломиться, а хитрый кусач, как заправский скалолаз, вскарабкался по отвесной стене и принялся крушить доски, которыми забили окно, располагавшееся под самой крышей. Не сказать, что большое, но тварь, пусть и вымахала неслабо, пробраться сумеет.

Бегуны, в силу своей беспросветной бестолковости, так и продолжали возиться с не такими уж крепкими на вид воротами. Некоторые из тех, что половчее, начали перебираться через стену, и зачастую успешно, хотя и не могли сравниться с проворными лотерейщиками (а тем более с кусачом и рубером). Одни присоединялись к старшим тварям, другие карабкались на лестницу – видимо, наиболее голодные, им срочно требовалось подкрепиться.

Пища там, конечно, не самая привлекательная, но вполне съедобная.

Двери в здание на вид крепче ворот, но занимались ими не только бегуны – там главную роль играли твари посерьезнее. Но и створки не выглядели слабыми, поэтому Карат рассчитывал, что штурм растянется надолго, если в очередной раз не отличится самый талантливый актер – потрясающе хитрющий кусач.

Но на этот раз нестандартный зараженный подвел. Поначалу у него все шло как по маслу, он весьма проворно разделывался с дощатой преградой. Похоже, мог бы выломать ее в несколько секунд, но мешало то, что приходилось заниматься вандализмом, болтаясь на одной руке в неудобном положении. Это серьезно его задержало, но уже через пару минут удалось проделать приличный пролом и ухватиться за края обеими лапами. После этого мертвяк начал исступленно дергаться, стараясь за счет рывков тела вырвать остатки грубого щита.

Замысел имел все шансы на успех, но вмешался человеческий фактор. До кого-то из закрывшихся наконец дошло, что их фокус с таинственным исчезновением сработал из рук вон плохо и вот-вот на сцену нагрянет орава недовольных халтурой урчащих зрителей.

Кусач внезапно камнем рухнул вниз, вслед за этим до ушей донесся характерный звук выстрела из дробовика – похоже, кто-то изнутри пальнул в расширяемый лапами монстра пролом. Мертвяк такой подлости не ожидал, картечью или пороховым выхлопом повредило оба глаза, опростоволосившийся умник теперь слепо ползал по асфальту и выглядел жалким неудачником, а не хитрой и опасной тварью.

Оставшиеся зараженные после такого возбудились еще серьезнее, ведь теперь они совершенно точно знали, что внутри скрывается вкусная пища. Оценив их усилия, Карат понял, что двери не продержатся и трех минут. Тем более бегуны все лезут и лезут через стену, к передовым зараженным непрерывно подходит подмога, готовая не жалеть плечи ради ударов с разбегу по выкрашенным в красное дощатым створкам.

«Осажденные» тоже все осознали и решили в прежней манере помешать тварям вломиться в помещение. То есть в опасно-громкой манере.

Из все того же проломленного окна вылетел небольшой темный предмет. Даже хорошая оптика не позволила разглядеть детали, но Карат сомневался, что это просто камень. Так и оказалось: рванула граната, тварей исхлестало осколками. Несколько бегунов при этом свалилось, но все, кроме одного, тут же начали уверенно подниматься. Да и оставшийся не был убит наповал, он неуклюже ворочался, цепляясь руками за асфальт, но ноги при этом не двигались. Вероятно, зацепило позвоночник.

Еще одна граната сработала со столь же сомнительным успехом. Оценив звуки разрывов, Карат покачал головой:

– Да они там все из одного дурдома. Разве не понимают, что на такой грохот вот-вот из других кластеров прибегать начнут?

Между дверными створками начала расползаться щель. Даже издали можно было понять, что затвор уже сокрушен, но что-то все еще мешает тварям ворваться. Должно быть, люди устроили там баррикаду или просто подперли чем-то основательным. Рубер догадался ухватиться за край второй створки и дернуть на себя со всей силищей, что позволило полностью распахнуть ее. Но после такого свершения на ногах не удержался – завалился на пятую точку. Это сыграло ему на пользу, поскольку защитники в тот же миг открыли беспорядочный огонь, и почти все их пули прошлись выше, хлеща по стоявшим тварям.

Проем был узким, стволов у запершихся хватало, плотность огня высокая. Ринувшиеся было внутрь зараженные попадали на пороге чуть ли не одновременно. Но это не остановило оставшихся, так и лезли без малейших колебаний по телам своих незадачливых коллег. Замолчали оба автомата – основа боевой мощи «осажденных». Стрелкам потребовалось время для замены магазинов, этим воспользовался рубер: поднялся, одним махом перескочил через баррикаду из разного железного и деревянного хлама, кое-как наваленную за дверьми, после чего скрылся внутри. Где, скорее всего, пользуясь теснотой замкнутого пространства, устроил знатную резню.

– Теперь ты точно останешься без пленных, – заметила Диана с легкой нервозностью в голосе.

Ну да, кино интересное, но комедией его не назовешь.

– Сидим дальше и смотрим. Это еще не конец, по-всякому может обернуться.

Пока что оборачивалось плохо для людей. Ворвавшегося рубера с ходу успокоить не удалось, чему Карат не удивился – противники у него явно не из самых серьезных, да и вооружение не ахти. Что происходит внутри – не понять, но огонь защитников резко ослабел, и твари, почти перестав нести потери, начали перебираться через баррикаду. Вот неуверенно запрыгнул лотерейщик, которого перед этим потоком пуль свалило на асфальт, вот пара резвых бегунов проскочила.

Зрелищность схватки сошла на нет, на входе больше никто не подыхал, двери остались без защиты – сражение окончательно перебралось под крышу.

– Теперь смотри очень внимательно, – предупредил Карат.

– На что смотреть? – не поняла Диана.

– На все.

– Но там же ничего не видно, просто стреляют.

– Верно, все еще стреляют, значит, остались живые. И те из них, у кого есть голова на плечах, понимают, что надо сваливать, причем сваливать в темпе. Ты не забыла, что нам нужен пленный?

– И как оттуда можно сбежать? Там всего одни двери, и в них зомби забираются сплошным потоком, они никого не пропустят.

– Во-первых, никакие это не зомби, я уже устал бороться с твоей неграмотностью. Во-вторых, малыш, уверяю тебя, что, если как следует припечет, человек способен выбраться из заваренного наглухо бронированного сейфа. Так что смотрим в четыре глаза, ничего не пропускаем.

* * *

Человек и правда нашел выход, причем не в одиночку. Сразу двое по очереди выбрались из окна, щит в котором так и не успел доломать хитрый зараженный. Один, на вид постарше и покрепче, на ходу что-то крикнул пытавшемуся спуститься следом юнцу и, обежав слепо ползающего кусача, помчался к рухнувшим незадолго до этого воротам. За ним увязалось не меньше десятка самых нерасторопных бегунов – единственные зараженные, все еще остававшиеся снаружи.

Второй спрыгнул неудачно, все же высота оконного проема приличная, зато ему повезло: ни одному мертвяку на глаза не попался, все или внутри резвятся, или за первым увязались, остался лишь топтун, но он почти ослеп после схватки. Сильно припадая на поврежденную ногу, беглец зачем-то помчался к стене, а не к воротам, неловко через нее перебрался и скрылся в зелени кустов, разросшихся по обе стороны от однопутной железной дороги, отделявшей промзону от застройки частного сектора.

– Он скоро окажется рядом, – заметила Диана. – Если тебе все еще нужен пленный, пора спускаться, вряд ли он сюда заберется, он вон туда улепетывает, к трем домикам за дорогой.

– Подожди, – сказал Карат. – Посмотри на магазин, там такой странный кадр нарисовался, что мое изумление выразить приличными словами не получается. Нереально чудной тип.

Человек, распахнувший дверь злосчастного магазинчика, в котором Карат должен был забрать корм для экзотических ящериц, действительно выглядел необычно. Люди, шастающие по кластерам, как правило, одеваются незатейливо и однотипно. В лучшем случае это полный комплект камуфляжа, пусть даже разномастного, в худшем – не слишком чистое сугубо штатское тряпье, но непременно практичное и не бросающееся в глаза. Трудно представить, что кто-то отправится охотиться на тварей, облачившись в строгий деловой костюм или, в честь жары по такому случаю, напялит пестрые пляжные шорты в придачу к безразмерным шлепанцам.

Этот человек оделся не по моде стандартных кластеров и вряд ли даже по моде безопасных территорий. Карат познакомился с двумя обжитыми стабами – Кумарником и Полисом, но ни там, ни там не видел, чтобы кто-то от ног до макушки был закутан во все черное и на совесть ухоженное: черные туфли, надраенные до такого состояния, что даже издали в оптику можно разглядеть отблески солнечных лучей; черные брюки, настолько узкие, что походили на обтягивающие чулки; строгое черное пальто, спускающееся до колен; из рукавов выглядывают ладони, затянутые в… правильно – в такого же цвета перчатки. Плюс длиннополая шляпа и маскарадная маска цвета антрацита, плюс широкий пояс, крепко перехватывающий стройную высокую фигуру в талии. И обязательно надо отметить, что все это тряпье приходится таскать в тридцатиградусную жару.

Единственное светлое пятно в облике – на фоне черной рубашки, наличие которой не скрывает частично распахнутое пальто, выделяется толстая цепь из белого металла. Серебро, платина или что-то вроде этого – трудно точно сказать, все же далековато даже для хорошей оптики.

Оружия у странного человека не наблюдалось, и шагал он с таким видом, будто прогуливается по тихому мирному бульвару одного из самых безопасных внешних миров. При ходьбе этот оригинал небрежно помахивал длинной тонкой тростью понятно какого цвета, на ее рукояти в хорошую оптику просматривались скромные накладки из того же серебристого металла, что и в цепи на шее.

Радикально-черный тип шел не абы куда, он уверенно направлялся в сторону ворот, незадолго до этого выбитых бегунами.

– Да у нас даже в ритуальных агентствах так не одеваются, – удивленно заявила Диана, оценив внешний вид незнакомца. – По-моему, это его я видела через витрину. Что он делает? Сейчас разорвут. Не хочу на такое смотреть. Карат, ну так что? Мы спускаемся или как?

Вопрос застал ее спутника врасплох – очень некстати погрузился в не такие уж давние по меркам обычного мира воспоминания, но бесконечно далекие, если речь идет о Стиксе.

Похожую маску он здесь уже однажды видел. Это случилось на исходе первой недели новой жизни, когда попал в ситуацию, из которой выкарабкался с трудом и не без потерь. Ее носила одна из сектанток, такая же нимфа, как Диана, возможно, даже гораздо сильнее. Едва появившись на глаза, издали так шарахнула по мозгам, что Карат не был способен ни на что иное, кроме как мысленно визжать от радости, что дышит одним воздухом со столь совершенным созданием.

Нет, это, конечно, не Аурелия, или как там ее на самом деле зовут, переоделась. От той на версту несло женственностью, даже если отбросить эффекты паранормального воздействия на мужскую психику, отрицать это не станешь. А здесь, хотя лицо почти скрыто, а фигура за счет тугого пояса в талии может показаться женской, не ошибешься – выдает себя и шириной плеч, и моторикой, и тем, что словами не выразишь.

Ну и клинышек аккуратной бородки под маской тоже кое о чем намекает.

– Карат, ну так что? – не выдержала затянувшейся паузы Диана.