Рыцарь по имени Хитрый Хвост

Снова свист. Удар. За шею дёргают с силой, ноги взмывают в воздух, и Лис падает навзничь. Мышь же уцепился за гарду, держится крепко, в его глазах ужас и мольба:

– Не отпускай! – кричит он.

Мышь зажат между двумя когтями. Толстые, словно дерево, и острые как меч, они глубоко засели в теле равнины, прижали так, что вырваться не получается, как ни старайся. Лис скривился от боли в груди, закашлялся, прикрыл глаза, покачал головой и с силой дёрнул меч на себя. Мышь жалобно пискнул от неожиданности.

– Пожалуйста, – прошептал он, но Лис уже не слышал.

Хитрый Хвост бежал со всех ног, не оборачиваясь: меч в руках, шлем на голове и товарищ, уже, наверное, бывший, позади в лапах Монстра из Глубины.

«Моя жизнь важнее!» – уговаривал себя Хвост. – «В конце концов, это же МОЯ жизнь».

Чудище чуть ослабило хватку и позволило жертве перевернуться. Везде, куда ни посмотри – только серая шерсть, по бокам длинные изогнутые клинки когтей, что разорвут на части в одно мгновение, стоит только монстру захотеть. Тёплое, влажное дыхание обволакивает, подобно смрадному ветру, от него слезятся глаза. Над лапой нависает невообразимо огромная морда: нос с темными пульсирующими щелями, длинные светлые усы подергиваются в предвкушении, бездонные круги глаз чернеют в зеленом обрамлении, а пасть, усеянная острыми желтыми зубами, готова впиться и разом перекусить пополам. Мышь замер под завораживающим взглядом, забыл, как дышать.

Усатая морда склонилась ниже. Рельефный нос, иссеченный складками, с шумом вздохнул. Монстр сильнее оскалил пасть и неожиданно приподнял лапу. Мышь, не веря в свое счастье, вскочил, рванул прочь от ужасного чудовища, но не тут-то было: удар второй лапы снова уронил на землю, прижал сильнее прежнего.

Еще один удар переворачивает, подбрасывает в воздух. Мышь с криком кувыркается и падает. Еще удар – и снова кувырок, удар, резкий взлет вверх и падение.

Измочаленный Мышь уже плохо соображал, что происходит, а монстру наконец наскучила игра. Он вдавил свою игрушку в изрытую землю, словно хотел выдавить начинку. Рывком наклонился и сомкнул пасть.

«Ну вот и всё», – подумал Мышь.

***

Мявкающий вопль с жалобным повизгиванием взбодрил лучше и быстрее, чем хлесткая оплеуха от кого-нибудь, вроде Гадкого Лиса, разряд статического электричества прямо в нос, и неожиданное выдергивание волосков из ушей вместе взятые. Лапа, что вдавливала в пыль, ослабла, но Мышь не торопился убегать. Его заворожила впечатляющая и одновременно невозможная картина: Хитрый Хвост с мечом наперевес, в стальной банке набекрень, с опущенным забралом и воплем, что позже многие будут называть не иначе как Безумным Кличем Рыцаря по имени Хитрый Хвост, а другие – Визгом Спешащего, но не Успевшего в Кусты, в окончании немыслимо высокого прыжка вонзает меч прямо в нос чудовищу. Кот отдергивает морду, бьет себя лапами по носу, не в силах избавиться от колкой занозы. Теперь монстру совсем не до игр.

– Бежим, – бросил Лис и, не дожидаясь ответа, рванул прочь от беснующегося кота.

Мышь не стал спорить, а побежал со всех ног, не отставая.

Бежали долго, позади всё не затихало жалобное мявканье. Чуть погодя Лис стянул с головы шлем и перекинул Мышу. Тот поймал, хотя не собирался, повертел в руках неудобную, жестяную побрякушку и кинул обратно. Лис тоже поймал, раздраженно зашипел и теперь уже размахнулся для броска. Банка больно ударила Мыша по голове и скатилась прямо в руки.

– Ты чего кидаешься? – не выдержал он.

– Мне надоела эта штука, – ответил Бессовестный Лис. – Она тяжелая и неудобная, твоя очередь нести.

– Почему это? – растерялся Мышь.

Хитрый Хвост посмотрел с осуждением и сказал:

– Я тебя спас, вообще-то.

– Ага! Только сначала бросил, – закричал Мышь в негодовании. – Что, совесть замучила, раз вернулся?

– Кто замучила? – не понял Лис. – Совесть? Никого она не мучила, меня уж точно. Я даже не знаю, кто это такая.

– Да что с тебя взять, Гадкая Лиса, – махнул лапой Мышь.

Дальше бежали молча. Потом молча шли, потом плелись, тоже молча, а потом сил двигаться совсем не осталось. Они уселись рядом с мягкой резиновой стенкой в два лисьих роста высотой и в три мышиных длиной. Подобные штуки всё чаще встречались по пути. Лис с Мышем не особо обращали на них внимание, больше заботясь о расстоянии между ними и Монстром из Глубины.

Хитрый Хвост в изнеможении прикрыл глаза и навалился на резинку. Мышь молча смотрел на него, явно хотел что-то сказать, а может быть, и спросить, но никак не решался.

«Да что же я? Это же он меня бросил, а не наоборот», – подумал Мышь.

– Ты зачем вернулся? – спросил он.

Хитрый Хвост приоткрыл один глаз, потом второй, затем закрыл оба, хмыкнул и промолчал. Мышь подождал ответа, потом ещё подождал, затем вдруг сказал:

– Спасибо тебе.

– Мне кажется, я зря геройствовал, – на этот раз Хвост ответил. – Ты говорил, что тебя уже съедали, и ничего не случилось, судя по всему.

– Ха! «Ничего не случилось», – передразнил Мышь противным писклявым голоском, – «судя по всему». Я тогда умер, если что, перестал существовать, а потом родился вновь.

– И сейчас бы родился, чего ты ерничаешь?

– Но ведь никто не знает, вернёт ли тебя Большая Рука на полки или нет. Сколько нас было – и не перечислишь: Кривая Морда, Круглый Жбан, Собачка – моя любимая поделка, кстати. Никто не вернулся.

– Грустно, – сказал Лис с ехидцей.

– Зря ты вот так, сам побываешь в подобной передряге, поймёшь.

– Как будто этой недостаточно, – проворчал Хитрый Хвост.

– Знаешь, – Мышь не обратил внимания на ворчание, – Иногда Большая Рука забирает кого-то из необычных, потом возвращает, лучше, чем прежде или совсем другими, а иногда не возвращает. Вообще.

Он замолчал, но время от времени косился на Лиса – вдруг тот всё-таки ответит, ну что-нибудь восхищённое, вроде «Мышь – ты такой умный, так много знаешь», а он бы сказал: «Да ладно, чего уж там, поживи с моё-то». Но Лис молчал.

– Мне правда не стоило возвращаться, – сказал он наконец.

Мышь вскинулся обиженно.

– Но и бросать тебя тоже не стоило.

– Честно, я не удивлён, что ты убежал, не даром тебя прозвали Хитрый Хвост.

– Да, но ведь не Подлый, правда?

***

По пути от последней стоянки до башни, что скрывалась в тумане, ничего не произошло. Решётчатая, изогнутая конструкция почти упиралась в нижние уровни полок как раз в том месте, где на тонких нитках строп свисал Лётчик с шариками. Его ноги касались стального колпака, в недрах которого скрывалась стеклянная колба. Временами она вспыхивала ослепительным светом, корпус нагревался, и Лётчик с шариками подгибал ноги, чтобы не обжечься. В эти моменты он не был особенно вежлив и был склонен ругать Большую Руку и собственное нелепое положение.

Мышь назвал кривую железяку лампой. Честно сказать, Лис с трудом запоминал странные названия. Слова «монитор» и «лампа» звучали для него как нелепый набор звуков. Если бы Мышь говорил вместо них «Кря-Кря» или, к примеру, «Жмяк-Жмяк», ничего особо не изменилось бы.

Подъём на железяку занял от силы пару часов, однако же само путешествие вышло длительным, и в деревню вернулись, когда большая жёлтая штука за облаками давным-давно погасла. Лётчик, по случаю холодной поверхности под ногами, был чрезвычайно мил и любезен. Он по очереди поднял странников на нижний уровень, оставалось только дойти до холмов и не потревожить по пути какого-нибудь любопытного жителя, страдающего бессонницей.

Не сговариваясь, дошли вместе до последнего холма, ведь по законам жанра путешествие должно завершиться именно там, где и началось. И в этом месте стоило бы поставить точку, вот только на холме наши герои встретили Трубадура.

Он сидел на самой вершине, сложив голову на колени, сидел уже давно, и, если с путешественниками за это время случилось очень многое, то с ним не произошло совершенно ничего, кроме постепенно стемневшего неба. Ещё он отлежал руку и слегка проголодался.

Трубадур грустил. Ему не удалось рассказать жителям холмов новость о Монстре из Глубин. Да, он бежал быстрее всех. Да, он первый добежал до подножия, но в общей неразберихе по случаю повальной слепоты оказался в самом низу кучи-малы из не успевших затормозить. По иронии судьбы, новость рассказал самый последний из бегущих.

«Тише едешь – дальше будешь», – говорили потом.

Увидев Трубадура, Мышь забыл про осторожность, забыл про благоразумие и окликнул. От удивления, вперемешку с предвкушением, Трубадур закричал так громко, что услышали все: и жители холмов, и жители Деревни Большого Высохшего Дуба, и путешественники с нижних полок, и Монстр из Глубин.

– Вы слышали? – орал он. – Слышали?

Хитрый Хвост прикрыл глаза ладонью. Он очень не любил идиотов и идиотские ситуации. Мышь же, всё ещё под властью ярких, жгучих чувств, по большей части радостных, по случаю возвращения, сделал очередную глупость, отчего Лис не вскрикнул – взвыл. Мышь переспросил:

– Что слышали?

Трубадур выхватил фанфару, вскинул над головой и затрубил, как сумасшедший. Хитрый Хвост бросился к нему, подсёк, вырвал трубу из рук, только поздно. Из-под холма раздалось заинтересованное «мяу», и острые, толстые когти впились в бумажный переплёт. Над холмами взошли две луны – яркие, яростные. Пасть ощерена в хищной, кошачьей улыбке. Под серой шерстью лап бугрятся мышцы, они напряжены и готовы к рывку.

Трубадур решил, что вставать нет смысла, и остался лежать, только закрыл глаза, на всякий случай, вдруг пронесёт. Мышь заверещал и бросился наутёк. А Лис… Лис неожиданно для самого себя и, ну вот, вообще не вовремя, вспомнил про «Гадкого Хвоста», про «Подлого Хвоста».

– Совсем я не гадкий, – сказал он тихо, и продолжил уже громче, – И вовсе не подлый.

«И, отчего-то, даже не хитрый», – подумал он, перехватил поудобнее стальную банку с пышным хохолком, разбежался и прыгнул на Монстра из Глубин.

Кот от такой наглости впал в удивление, отцепил обе лапы от полки и попытался схватить странную прыгалку. Гравитация победила обоих. Лис по имени Хитрый Хвост в объятиях Кота, которого все зовут Монстром, упал в Глубину.

***

Коробка пахла клеем и бумагой. Лежать в тишине, хоть и очень скучно, но на удивление комфортно. Безопасно.

Лис по имени Хитрый Хвост думал, что, пожалуй, и хватит с него приключений, ведь он совсем не герой, и стальная банка ему мала, и меч он потерял. Кто знает, почему Большая Рука вернула его, и уж точно никто не скажет, вернёт ли ещё когда-нибудь.

«В этот раз я буду очень осторожен, – думал Лис. – Заселюсь где-нибудь поближе к Высохшему Дубу, буду слушать истории да сплетни и радоваться, что приключения случаются не со мной».

Он долго ещё лежал бы и размышлял, вяло, умиротворённо, если бы сверху не послышался шорох, за ним – взволнованный, испуганный писк. Рядом с Лисом свалился серый Мышь.

– Привет, – сказал он.

– Чего тебе? – спросил Хитрый Хвост неприветливо.

Мышь не обиделся. Он с интересом осматривал Лиса, потом улыбнулся, затем оскалился, в конце концов рассмеялся.

– Обалдел? – спросил Хвост растерянно. – Ты чего ржёшь?

– Только не ругайся, – ответил Мышь сквозь смех. – Теперь у тебя не только меч и шлем, но и доспехи!

Лис выругался, осмотрел себя с ног до головы и снова выругался, теперь уже совсем нецензурно.

«За что?» – взмолился он неизвестно кому.

***

Много позже, может, уже сегодня, Очень Старый повелит отныне именовать Лиса не иначе как Рыцарь Хитрый Хвост, да проложит его меч путь славный и долгий!