84 удара в минуту

Звон будильника похож на что-то ужасное. Уверен, если Ад существует, то в нём стоит просто несмолкаемый вечный механический звон тысячи будильников! Моя рука нащупала телефон и выключила звенящего ублюдка, и я снова уткнулся лицом в подушку. Снова трезвон. Нехотя приподнимаю голову и пытаюсь раскрыть глаза. Вместо чёткой картинки какая-то мутная пелена. Похоже, теперь пора поднимать свою задницу из постели. Я вырубаю последний будильник и вылезаю из-под одеяла. Сразу стало заметно прохладней, но проснуться окончательно всё равно не удалось.

Едва не спотыкаюсь о пустые бутылки, валяющиеся под ногами. Пробираюсь через круги собственного Ада. Тело ноет после вчерашней потасовки. Особо в подробности вдаваться не буду… Пока что.

Голова слабо соображает с утра. Двигаюсь будто на автопилоте. Моя рука нащупывает край стола, затем другая начинает шарить по нему в поисках пачки. Нащупал. Изымаю сигарету, кладу в рот и начинаю искать зажигалку.

Раздвигаю шторы. Яркий слепящий свет врывается в комнату, отчего я зажмурился, выругался, но не отвернулся. Щёлкаю задвижкой и открываю настежь окно. Как приятно вдохнуть свежего воздуха, а не нюхать застоявшийся запах прелости. Ветер обдул моё лицо. Не открывая глаз, я чиркаю зажигалкой и подношу огонь к сигарете. Вдох. Выдох. Табачный дым покидает лёгкие. Чёрт, какой же яркий этот свет!

Наконец, я открываю глаза. В доме напротив, в противоположном окне, застыла с открытым ртом Кэрри Миллер. Соседка. Учится в параллельном классе. Или её зовут Мэри? В общем, неважно. Она, по-видимому, в этот самый момент убирала постель и собиралась в школу. Однако сейчас девчонка замерла в одной позе, держа в руках пододеяльник или что-то в этом роде. На глазах постоянно очки. Быть может, она и спит в очках? Знаете, это такие уродские очки, в тупой прямоугольной оправе. Кэрри невысокого роста. Груди почти нет. Фигура средняя, на троечку. Ничего супер привлекательного в ней нет. Она даже бесила меня. Немного. Особенно сейчас. Когда пялится на меня с разинутой пастью.

– На что ты, нах*й, уставилась? – прорычал я ей. И знаете, кажется, я сам ответил на свой вопрос. Опускаю резко голову вниз и понимаю, что трусы сейчас лежат где-то рядом.

Девчонка исчезает в спешке. А я стою ещё и посмеиваюсь, докуривая сигарету. А утро действительно доброе, судя по ощущениям. Докурив, выкидываю бычок и закрываю окно.

Я живу с отцом, который почти не бывает дома. Практически, я живу один. Где же пропадает отец? Говорит, что на работе. Говорит, что с друзьями. Говорит, что решает важные вопросы. Понятия не имею, где он ошивается. Знаю только, что очень много времени он проводит в разъездах. И со временем я привык к такой жизни. Спросите меня, где моя мать? Хороший вопрос! Хотел бы и я знать ответ. И я, и мой отец. Наверное.

Остановка. Народу немного, человек 10—15. Все чем-то заняты. Или делают вид, что заняты. В наушниках играет музыка. Такая своеобразная звукоизоляция от остального мира. Автобус должен быть через пару минут. Вижу, что на скамейке сидит Кэрри Миллер. И едва я обратил на неё свой взор, как вдруг она немного встрепенулась и опустила взгляд в свой планшет. Я усмехнулся. Одета Кэрри в лёгкое бежевое пальто, скрывающее недостатки её фигуры, волосы собраны в хвост, а на глазах тупые очки. Ей не хватает косметики. Может, косметика сделала бы её чуточку привлекательной. Совсем немного. По крайней мере, замаскировала бы прыщи.

– Эй! – окрикиваю я её. Девочке стало неловко. – Есть жвачка?

Она торопливо копается в карманах и, наконец, изымает небольшую розовую упаковку жевательной резинки. Как ни странно, это жвачка со вкусом другой жвачки.

Кэрри живёт в доме напротив и её окна выходят прямо на мою комнату. Так уж сложилось, что именно Кэрри становилась случайной свидетельницей большей части моих непристойных дел. И да, она много раз видела меня голым. Как ни странно, девочка так и не додумалась повесить занавески в своей комнате. Можно сделать определённые выводы.

Кэрри протягивает мне упаковку. Я изымаю одну пластинку.

– Благодарю, – коротко киваю ей, активно двигая челюстями.

Кстати, эта девчонка постоянно носит с собой упаковку моей любимой жвачки. Каждое утро, по крайней мере. Интересный факт, не так ли? И ещё она всегда даёт мне списывать. Полезная девчонка. Да-да, именно полезная!

Вот подъезжает не торопясь автобус. Люди спешно выстраиваются в очередь. Я стою в самом конце. Какая разница зайдёшь ты первым или последним? Занять место поудобней всё рвутся что ли? Впрочем, мне без разницы. Я зашёл и сел почти в самый конец. Кэрри села чуть подальше. Глядя на неё я снова невольно усмехнулся.

– Что за идиотка, – сказал сам себе я.

Автобус тронулся.

Джеймс

Кто-то пихнул меня в плечо.

– Смотри куда прёшь! – донеслось следом.

Это моя вина. Задумался, застоялся на одном месте. Да и вообще меня мало кто замечает. Может, я в совершенстве овладел искусством ниндзя? Техника маскировки и всё в этом роде… В общем, перед вами наглядный пример прототипа человека-невидимки.

За 7 лет в старшей школе у меня сформировалась своя компания. Из таких же, как и я. Не особо популярные и не особо интересные. На нас и внимания почти никто не обращает. Мы – тени. И как раз эти тени сейчас ждали меня у двери кабинета литературы. Там стояли трое: два парня и девушка. Это и есть наша компания. При виде меня они улыбнулись, будто бы приветствуя.

Майк Колвин. Высокий жилистый парень с короткой стрижкой. На нём серый свитер, брюки и туфли. Майк, пожалуй, самый весёлый из нас. Учится он стабильно на 4, делает домашние задания, иногда гуляет с нами. Религиозен в меру. Майк мечтает стать программистом. Оттого постоянно с собой носит небольшой компактный ноутбук.

Мартин Эшфорт. Среднего роста. Парень с блокнотом в нагрудном кармане и карандашом за ухом. Его кличка – Журналист. Мартин имеет привычку постоянно что-то записывать. Вот только что – никто не знает, поскольку к его блокноту могут прикасаться лишь избранные. То есть, он сам. Мартин одет в синюю клетчатую рубашку с закатанными рукавами поверх белой футболки, джинсы и кроссовки. Волосы прилизаны и слегка блестят на свету. Кстати, он мечтает стать журналистом.

Звонок. Громкий, резкий, но ожидаемый. Мы входим в кабинет и занимаем свои места. Джейд сидит недалеко от меня. Мартин и Майк – впереди. Кабинет быстро наполнился людьми. Последним вошёл наш учитель.

Джейд Хоук. Единственный представитель женского пола в нашей компании. Джейд – невысокого роста блондинка с кудрявыми волосами. На ней строгая чёрная юбка, белая блузка и чёрный узкий галстук. Внешне она довольно симпатичная. Ещё и умна. Мечтает стать врачом. Довольно целеустремлённая. Я верил, что она добьётся колоссального успеха! Был ли я тайно влюблён в неё? Знаете, я действительно чувствовал к ней что-то, но не мог заставить себя сделать уверенный и решительный шаг вперёд. И за это ненавидел себя.

Я заставляю себя писать скучные слова и формулировки через силу. Посматриваю иногда на настенные часы, отмеряющие время до конца урока. На полях тетради начинаю рисовать незамысловатые символы. Просто от скуки. Какие-то точки, нервные слабые линии, соединяющиеся в нечто непонятное. Хотелось чем-то отвлечь себя.

Вдруг на мою парту падает записка. Джейд скромно улыбается и смотрит на меня. Я улыбнулся в ответ и развернул записку. В ней значилось лишь 3 слова. Вы уже догадались? Да, это те самые заветные слова, которые я мечтал услышать от неё, но должен был сказать ей сам, гораздо раньше.

– «Что делаешь вечером?» – прочёл шёпотом вслух я, не сдерживая счастливую улыбку щенка, впервые попробовавшего свежую косточку.

Как бы мне хотелось ответить, что я свободен. Я очень хотел ответить, что готов провести время с ней. Ведь именно это и значилось в записке. Несомненно. И вдруг мне стало как-то грустно. Чертовски грустно. Будто я упустил прямо из рук какое-то волшебное неземное чудо. Оно ускользнуло, блеснуло всей своей красотой и растворилось в воздухе, оставив лишь лёгкие отблески своего пребывания. Я не мог согласиться на её предложение.

Коридор. Толчок в плечо. Я словно застыл на середине дороги и получил удар встречной машины. Скрежет, звон стёкол, моя машина переворачивается и летит в кювет. Ну, а что насчёт реальности… я не ожидал подобного и чудом устоял на ногах.

– Мудак! – донеслось от парня, пронёсшегося мимо.

– «Мудак»? – скривился я.

Вдобавок эта надпись на его «супермодной» футболке, желающая мне и всем остальным «идти нах*й», несколько ошарашила меня. Кто в таком виде приходит в школу? И это я здесь мудак? Знаете, в мыслях я послал его на все самые грустные маршруты, но в реальности… промолчал. Слишком внезапно и слишком быстро всё произошло. Ничего не успел сообразить. Хотя нет, успел. Я сообразил, что какой-то мудак назвал меня мудаком. Вот так всё и строится.

Джек

– У тебя же есть сигареты? – спросил Эдди.

Я кивнул. И его лицо как-то по-детски засияло. Словно малышу конфетку пообещали.

Мы завернули за угол, где уже пристроились парочка таких же курильщиков. Один осторожно выглянул и, убедившись, что никого за нами нет, продолжил смолить. Мы поздоровались с остальными. Затем я запустил руку во внутренний карман и, не доставая пачки, чтобы другие не увидели, вытащил две сигареты.

– Звонок через минуту, ребят, – предупредил один из парней.

Кивнув ему, мы продолжили курить в одиночестве. Эдди то и дело выглядывал из-за угла, остерегаясь кого-то из учителей. Лишь я всегда стоял более-менее спокойно.

– Всё равно первый урок – ерунда, – сказал Эдди. Голос, к слову, у него своеобразный и даже смешной. Не знаю, правда, почему.

– А какой у нас первый урок? – спрашиваю я.

Да, кстати, за всё время обучения я так и не выучил наше расписание. Да и нахрен нужно?

– Математика, – ответил Эдди. Мы оба усмехнулись. С нашей беспечности и пофигизма.

Затем, когда уже прозвенел звонок, мы пошли в школу. Коридоры уже пусты. Постучавшись по отработанной схеме в дверь, мы вошли, как всегда извинились и заняли свои места на последних партах. Ради приличия достали учебники и какие-то тетради.

– Как ты после вчерашнего? – тихо-тихо спросил Эдди, наклонившись ко мне.

Вчерашний вечер. Заброшенный склад. Безобразные граффити на каждом сантиметре бетонных стен и опор. Ржавые куски арматуры, торчащие из земли. Мы с Эдди должны были забрать кое-что оттуда. Но внезапно нагрянула полиция. По-видимому, следила за тем местом. Пришлось дать дёру вместе с сумкой, которая была нам нужна. Затем вой сирены, требования остановиться, полицейская машина прямо за нами. Другая машина перекрыла выход. Пришлось пробираться через верхний этаж склада. Копы с фонариками следовали по пятам. Я провалился вниз, ступив на ветхие доски, перекрывавшие дыру в полу. Мы разделились с Эдди. Я взял сумку и двинулся дальше, прихрамывая. Копы подбирались всё ближе. Прыжок в окно. Звон разбившихся стёкол. Неудачное приземление. В общем, мы выполнили нашу задачу. Хоть никаких проблем возникнуть не должно было.

– Здорово побегали, – ухмыльнулся я, потирая плечо. – Ничего больше не скажешь.

Вот он, наш класс. Знаете, в каждом классе есть свои «группы по интересам». Так вот, я делил одноклассников только на 2 группы.