84 удара в минуту

– Не могу, – отвечаю я. – Я справлюсь с проблемами. Нужно время. Но… спасибо. За предложение.

Шон развёл руками и улыбнулся. Наконец, я махнул ему рукой и вышел на улицу. Обычно меня подвозил Шон, когда мы заканчивали вместе. Но сейчас он работал на две смены. Поэтому мне предстояла та ещё прогулочка. Ну, понеслась!

Наушники в уши, сумка на плечо. Мягкая музыка расслабляла и делала дорогу не такой скучной. Пока я шёл, то задумался над предложением Шона. Просто захотелось поразмышлять над ним. Подобного рода дела опасны. Я не привык иметь дело с опасностями. В этом весь я. Так безопаснее. Но всё же, как было бы замечательно, если бы все наши финансовые проблемы решились. И они решились бы, скорее всего, займись я тем, что предлагал мне Шон.

Впереди виднелась пустая и слабо освещённая парковка. Фонари здесь повыбивали хулиганы. На асфальте ещё остались кусочки стёкол. Здесь мне можно срезать путь. Правда, придётся пройтись по сырому переулку. Надеюсь, меня не прижмут к стенке бомжи или наркоманы. А того хуже – бомжи-наркоманы. Адская смесь, полагаю. Хотя прежде с подобным дел тоже не имел.

Сворачиваю и приближаюсь к углу. Вспомнил о своём запасе батончиков в сумке. Открываю её и достаю один. Внезапно, чувствую, что во что-то врезался. Причём неслабо. От такой силы я даже рухнул на землю, выронив сумку, и ударился головой. Послышался громкий мат. Но не от меня. И в этот момент я осознал, что врезался не во что-то, а в кого-то. Твою ж мать, это очень хреново…

Поднимаю глаза. Рядом лежал человек и громко матерился. Мне уже стало страшно. И жутко неловко. Но больше страшно, чем неловко. Рядом с его рукой лежала зажжённая сигарета. Струйка дыма неспешно поднималась вверх. Человек поднял голову, не переставая грязно ругаться, и посмотрел на меня.

– Твою ж мать, олень! Ты не видишь, куда прёшь? – грозно сказал он.

Кажется, он был готов вцепиться мне в глотку. Затем человек перевёл взгляд на упавшую сигарету. А потом снова заматерился.

– Мудак! – произнёс он.

«Мудак», – прозвучало в моей голове. И мне показалось, что я уже слышал это. И видел этого парня. На нём кожаная чёрная куртка и джинсы. Освещение было плохим, но мне удалось узнать под курткой эту тупую футболку с тупой надписью «Нах*й вас всех!». Это тот самый тип, с которым я столкнулся сегодня в школе! Вернее, он столкнулся со мной. Но это не так уж и важно. Особенно сейчас. И мне стало ещё страшнее. А неловкость… её уже нет. Остался только страх.

Мне хотелось извиниться, как-никак, это всё равно моя вина. Но я боялся произнести лишнее слово. Вернее, я просто боялся что-либо сказать. Даже подняться не решался. А вот он наоборот поспешил. Всё произошло так внезапно!

– Разуй глаза, мудила! – зашипел он, отряхиваясь.

Потом ещё куча ругательств. Которых я прежде даже не слышал. Голова закружилась, когда я попытался встать. В итоге бухнулся на задницу. Парень же поспешил удалиться. И вот, лишь убедившись в том, что он исчез из виду, я неспешно встал. Ещё некоторое время смотрел в ту сторону, в которую он ушёл. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Чёрт, как же я умудрился? Нет, нужно поспешить домой. И нужно разуть глаза. Определённо.

Поднимаю свою сумку, возвращаю наушники в уши и продолжаю путь по переулку. Теперь я почему-то начал оглядываться. То есть, куда чаще, чем обычно.

Переулок остался позади. Снова освещённая улица. Безопасность? Относительная. Проснулся голод. Вспомнил, что батончик остался там, на парковке. Даже не успел открыть его! Досадно. Однако у меня же целый запас! Карманная шоколадная фабрика! Открываю сумку и запускаю руку в карман. Пусто. И это как-то меня насторожило. К тому же ремешок уж слишком ослаблен. Тогда я открываю главный отдел и заглядываю внутрь. В сумке лежала целая куча денег. Глаза засияли, будто у маленького ребёнка, нашедшего клад. Или добравшегося до места, где мама прятала сладости.

– Офигеть! – вырвалось у меня.

Но знаете, что самое неприкольное? Я запоздало осознал, что моя сумка у того парня в кожанке. А это, выходит, его сумка. И его деньги. Чёрт возьми… Лучше бы он со злости избил меня там, на парковке, но не перепутал сумки. А теперь… что теперь? У меня было дикое желание забить на него и помчаться скорее домой с такой внушительной суммой. Но это желание быстро пропало. Включилась совесть и страх. Не моего ума дела, откуда эти деньги у него. Важно другое. Они его. И он мог сильно разозлиться. Ведь мы учимся, выходит, в одной школе. Сегодня самый невезучий день.

И вот он, непростой выбор. Как поступить – стоило ли помчаться за ним сейчас и как можно скорее вернуть его сумку, уповая на то, что я вообще его найду, или вернуть завтра в школе? Я обернулся. Ушёл, возможно, уже далеко. Желания бегать и искать его нет. Значит, тут всё понятно. Завтра верну. И я зашагал дальше чуть увереннее. Но чувство тревоги не покидало меня. Тогда я остановился. А что если ему они нужны именно сейчас? Тогда у меня будут куда большие проблемы. Нет, стоило закончить это недоразумение как можно скорее. Это в моих интересах.

Я развернулся и побежал через переулок обратно. Даже его сигарета ещё не успела дотлеть на том месте. Я помнил, в какую сторону он пошёл. Значит, и мне туда же. Ох уж этот день. Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт!

Сворачиваю с парковки. Дорога уходит только прямо. Здесь куча переулков. Вряд ли он пошёл прямо. Там тупик, идти некуда! Значит, мне нужно облазить десяток грязных вонючих переулков, чтобы вернуть сумку, набитую деньгами, этому типу в кожанке. И скажите, неужели после всего этого мудак по-прежнему я, а не он? Так или иначе, не думаю, что стоит поделиться моей точкой зрения с ним по данному поводу.

Вздохнув, я сворачиваю в первый переулок. Прохожу его целиком. Никого. Даже следа этого парня нет. Второй переулок – точно такая же схема. Опять никого. И всё это время я бежал. Причём очень быстро. Адреналин и страх не давали мне возможности выдохнуться. Хоть какой-то плюс моего нынешнего состояния! Следующий переулок. Я забегаю в него и резко торможу. Включаю заднюю передачу. Там, впереди, три силуэта сидели на корточках. Они обернулись на меня. Что-то подсказало, что там точно нет того парня. Поспешно выбираюсь из переулка и бросаюсь в другой. Там хотя бы не было никого сомнительного. И хорошо, и плохо. Ведь парня того опять-таки не было! Я уже начинал ненавидеть этого мудака. Почему я должен таскаться за ним, искать его, чтобы вернуть ему его же деньги? Нет, простите, я, похоже, всё-таки мудак.

Бросаюсь в следующий переулок. Шлёпаю по лужам. Огибаю мусорные баки. Выбираюсь и двигаюсь к другому переулку. И вот я начал уставать. Грудь будто в тиски сжали. Ноги болели. А сердце бешено стучало, будто бы само толкало меня бежать дальше. Но я не мог! Пришлось сбавить темп. И вот, приближаясь к очередному переулку, я услышал разговоры и узнал голос того парня. Бинго! Однако радоваться рано не стоило.

Осторожно выглядываю из-за угла. Переулок кончается тупиком. В конце светил единственный фонарь. Он освещал всю обстановку. А она заставила меня ужаснуться. Душа ушла в пятки. Хотя, нет… душа ушла и вышла через пятки, растеклась по асфальту и утонула в луже рядом со мной. Там, у мусорного бака, было шесть человек. Один из них – тот самый парень. И мне показалось, что остальные ребята ему вовсе не друзья.

Моя сумка лежала выпотрошенная на земле у кучи какого-то хлама. Вдруг один из толпы ударил парня в кожанке в живот. Тот ухнул и загнулся. Но ему не дали времени отдышаться. Двое других рывком разогнул его, держа за шиворот и руки.

Я знал, что проблемы, скорее всего, из-за денег. Вот только как мне правильно выйти? Нужно как можно скорее помочь ему, но внезапно я впал в ступор. В самый неподходящий момент. Я не мог сделать ничего. Очередной удар. Ещё и ещё. Нужно действовать, нужно! Я это прекрасно понимаю, но не могу решиться. Паника парализовала меня.

В следующий момент они по команде, как я понял, их главного хватают парня и прижимают к мусорному баку, держа крепко его за руки. Он попытался вырваться. Бесполезно. Сверкнул нож. Кто-то поднимает ему голову за волосы, чтобы тот не рыпался. Нож у горла. «Давай же, Джим, действуй!», – пытался вразумить себя я. Этого мудака сейчас зарежут, если не вмешаться! Внезапно паника спала и позволила мне сделать движение.

Я вылетел из-за угла в переулок и окликнул их. Они обернулись и уставились угрожающими взглядами на меня. Не было времени проработать план. Я снова замер. Возникла пауза. Жутко неловкая и жутко страшная. Того парня по-прежнему держат, приставив к горлу нож. «Твою ма-а-а-ать…», – протяжно разнеслось в моей голове. И что делать теперь? Я решаюсь сделать шаг вперёд. Очень осторожный и крайне не уверенный. Хуже уже быть не может. Я влип.

Приблизившись к ним, я нерешительно протягиваю сумку с деньгами самому здоровому. Кажется, он готов сожрать меня живьём. Здоровяк резко открывает сумку. Его лицо не меняется. Он только поджал губы, ещё раз взглянул на меня и хмыкнул.

– Твой дружок тебя спас, Спаркс, – словно вынес приговор здоровяк и кивнул своим.

Они отпустили парня и убрали нож. Здоровяк махнул в сторону дороги, и его свита медленно поползла, косясь то на меня, то на того парня. Наконец, и сам главарь пошёл за своими. Меня немного стало отпускать. Я перевёл взгляд на парня. Теперь он был готов порвать меня на куски.

Мы некоторое время смотрели друг на друга. Я с диким испугом и ужасом, а он – с ненавистью и гневом.

– Мудак, – шипит тихо от злобы он. – Ну как меня угораздило сегодня столкнуться с таким мудаком? Тебе что, в кайф неприятности создавать?

Я отрицательно мотаю головой. Парень отряхивается, сплюнул и направился к выходу из переулка, что-то бормоча себе под нос. Вдруг он остановился у самого края, похлопал себя по карманам и обернулся.

– Сигарета есть? – грубо спросил он.

– Нет, не курю, – дрожащим голосом ответил я.

Он криво и мрачно усмехнулся:

– Такой мудак даже не курит. Вот чёрт, как меня угораздило? – а затем снова добавляет: – Забудь всё, что ты видел. Усёк?

И после этих слов он исчез. А я ещё некоторое время стоял неподвижно, позволяя страху медленно сползать. Становилось легче с каждой секундой. Я был один. Ну что за паршивый день? Потом я опускаюсь на колени и начинаю собирать учебники в свою сумку. Запас батончиков стал гораздо меньше. Могу поспорить, кто-то из них присвоил. Но это мелочи!

Я поднимаюсь на ноги и делаю глубокий вдох. Знаете, что сейчас мне показалось самым важным? Не моё будущее, не финансовые проблемы, не проблемы взаимоотношений. Сейчас мне казалось важным только одно. И это было истинно важным. Я остался жив. И остался жив тот парень. Хоть он и мудак неблагодарный, но, самое главное, живой.

Перекинув сумку через плечо, я поспешил покинуть злополучный переулок. По дороге домой я не слушал музыку. Я всё думал о случившемся. И думал о том, что было бы, если бы я не пошёл за ним. Его смерть осталась бы на моей совести. Возможно, на всю жизнь…

Глава 3

Всё меняется

Джек

А ведь всё так хорошо начиналось. Какого чёрта у него оказалась в точности такая же сумка? Да уж, повезло, так повезло. Но ведь этот кретин мог и не сразу заметить путаницу. И пошёл бы спокойно домой, оказался бы в своей тёплой кроватке. Пока меня потрошили в том сраном переулке! Чёрт, как я умудрился так влипнуть? Ладно, по крайней мере, всё обошлось. Надеюсь больше не встретиться с этим ослом.

Джейкоб ждал на парковке в машине. Парнишка прислонился головой к стеклу и дремал. Я стучу по стеклу и заставляю его проснуться.

– Как всё прошло? – спрашивает он, глядя на красный след у меня на горле.

– Если бы всё прошло плохо, – говорю тихо я, – ты бы меня не дождался. Заводи и поехали отсюда поскорее.

Парнишка повинуется. Машина тронулась. Я молчал всю поездку. Думал. Всё могло закончиться для меня быстро и неожиданно. В том грязном переулке. Моё тело нашли бы не сразу. Сначала меня обшманали бы бомжи. Или наркоманы. А ещё хуже – бомжи-наркоманы. Возможно, ради смеха, помочились бы на мой труп, попинали его маленько или потыкали палками. А может всё и сразу. Только мне уже не было бы до этого дела. Какой же долгий день сегодня.

– Домой? – спрашивает Джейкоб.

Я тихо киваю. Не тянет меня что-то говорить. Затем достаю из кармана мобильник и собираюсь позвонить Эдди, узнать, как у него дела с фургоном. Но что-то мне всё равно. Нет, не подумайте, что я вдруг забил на своего лучшего друга. Просто сейчас мне не хотелось ничего. Или хотелось, но я сам не знал чего.