***
После пар поехал сразу в издательство, вручил Вере слойки, а потом статью про образование.
– Хорошая статья, – прошамкала она набитым ртом, ознакомившись с ней, – только я бы название изменила. Не про нас, а про них. Не «Честь и слава советскому учителю», а что-нибудь про звериный оскал капитализма и будущее. Дети же – это будущее? – пояснила она свою мысль.
– Империализм, пожирающий свое будущее? – предложил я.
– Отлично!
Так и дописали второй вариант заголовка рядом с первым. Что выберут, то выберут. Для меня не принципиально. Довольные собой, мы распрощались, и я поехал домой.
Галия сообщила, что Румянцев ждёт звонка. Предупредил её, что сегодня вечером буду занят и набрал капитану на службу.
– Всё хорошо, но есть вопрос, – начал он с условной фразы. – Разговор есть. Сможешь завтра подъехать?
– Подъеду, куда ж я денусь с подводной лодки, – рассмеялся я.
***
Москва. Президиум Верховного Совета СССР.
Поручив своему помощнику связать его с Камоловым, Семеров с возмущённым видом ходил по кабинету. Такая красивая инициатива, такая нужная, своевременная. Сразу кучу зайцев убивает. А какие-то чересчур самоуверенные руководители среднего звена берут на себя смелость решать за всех!..
Прошло не меньше часа, прежде чем его соединили с зампредом ВС.
– Игнатий Фёдорович, Семеров, – тут же собрался и спокойным деловым голосом начал он. – Есть предложение по поводу контроля рассмотрения на местах жалоб, что нам поступают, а мы потом по подведомственности пересылаем. Помните, поступали жалобы на отписки от организаций, на которые, собственно, люди и жаловались? Ещё решали, что с этим делать? Так я нашёл простое, но, уверен, рабочее решение.
Семеров изложил свою мысль кратко, доходчиво, с предложением обкатать на Москве, а в перспективе и с возможностью на другие города распространить.
– Это ж сколько тебе людей понадобится, чтобы судьбу каждой жалобы проконтролировать? – усмехнулся Камолов.
– А не надо всё подряд проверять. Выборочно. Достаточно того, что вся Москва будет знать, что есть такой орган и он в любой момент нагрянет и проверит. И не дай бог у них там будет отписка!
– Ну, что-то в этом есть, – задумчиво проговорил зампред. – Может и сработать.
– А главное, у нас комсомольцы есть, которые могут этим заниматься. Только вот беда, я уже методы работы группы начал прорабатывать, так руководители комсомольцев не хотят, чтобы их от работы отвлекали. Саботаж какой-то!
– Это кто ещё такой умный? – возмутился Камолов.
– Пархоменко из Секретариата и Валиев из Комитета по миру.
– Всё те же, – заметил Камолов. – Ладно. Разберёмся.
***
Глава 3
Москва. Сауна в спортивно-оздоровительном комплексе часового завода «Полёт».
Собирались в этот раз вразнобой. Нечаев и Осипов задержались минут на пятнадцать, все их ждали, набивая желудки и потягивая пивко, а кто-то и коньячок. После рабочего дня все были голодны.
– Как поживает твоя методичка по поисковым отрядам? – поинтересовался Захаров у Сатчана.
– Хорошо поживает, почти готова, – ответил тот. – С Минобороны хочу ещё заранее пару моментов согласовать, чтобы потом меньше правок было.
– Всё равно будут править, – уверенно заявил Бортко. – Так что, чем быстрее отдашь проект на рассмотрение, тем быстрее согласуют.
– Согласен, – кивнул Захаров.
– Понял! – сказал Сатчан.
Подтянулись опоздавшие. Пошутили немного насчёт штрафной, дали им хоть что-то перекусить и совещание началось. Первым слово попросил Пахомов и доложил о проблемах с поставкой импортной технологической линии для камвольной фабрики.
– Стройотрядовцы МГУ, – при этом он взглянул на меня и кивнул, как будто благодарил, – цех сдали ещё в ноябре, а оборудования нет.
– И в чём там проблемы? – спросил Захаров. – Где оно?
– Наши валят на японцев, темнят что-то. Опасаюсь я, как бы кому-то другому линия не ушла… А потом просто поставят перед фактом.
– Японскую линию закупили? – удивлённо спросил Ригалёв.
– Нет, – ответил Пахомов, – линия американская, закупаем через японцев.
– Вечно у нас всё через одно место, – проворчал Майоров.
– Ладно, разберёмся, где наша линия, – ответил Захаров. – Напомните мне завтра с Внешторгом связаться. Что у нас по автобазе? – посмотрел он на меня.
– Завтра должно состояться совещание представителей различных министерств, – начал докладывать я, – где наш эксперимент будет обсуждаться. Надеюсь, утвердят и начнём работать по-новому.
– Ничего не понял. Какой эксперимент? И причём тут министерства? – спросил Бортко.
– Ну, помните, проверка была? Там ещё Главмосавтотранс нашей новой схемой работы заинтересовался, – напомнил я. – Вот они и пробивают сейчас нашей идее дорогу, написали методику проведения эксперимента с экономическим обоснованием, занялись согласованием, уже до самого верха дошли.
– А без этого никак нельзя было? – удивлённо спросил Осипов. – Зачем к нашему предприятию такое внимание привлекать?
– Там совершенно новая система расчёта оплаты труда должна применяться, – объяснил я. – Если без согласования на неё перейти, кто-нибудь из водителей-бездельников, которых работать заставят, а не баклуши бить, как сейчас, на самоуправство руководства автобазы мог начать жаловаться. Лишние проверки на нашу голову начались бы. А так всё официально, по инициативе министерства, кому не нравится – идите туда жаловаться. Сказать так недовольным – и никому не захочется сутяжничать.
– Ну, тоже верно, – поддержал меня Захаров, внимательно слушавший наш разговор. – Ещё какие новости?
– Есть новости, – задумчиво проговорил я. – На раскопках в Городне, в выбранном нами кургане, обнаружили двойное захоронение. Женщина с ребёнком совсем маленьким. С точки зрения науки, там ничего нового, но захоронение богатое, археологи говорят, непростые это были люди. Я попросил оставить находки нашему будущему музею. И хочу согласовать с вами пластическую реконструкцию по черепу, чтобы знать, как они выглядели. Будут со временем тогда необычные экспонаты в нашем музее. Закажем художникам их портрет, оживим, так сказать, экспозицию. Землеотвод надо делать там по максимуму, чтобы можно было парк разбить. Выберем где-то место, перезахороним по-человечески мать с ребёнком, памятник поставим и сделаем это особенностью нашего музейного комплекса.
– И что, могила будет в парке? – с сомнением спросил Войнов.
– Почему нет? Там церковь рядом, при ней, наверняка, погост есть, нас же это не смущает, – возразил я. – Опять же, могилу их мы разрыли, значит, должны куда-то перезахоронить.
– Представляю себе, сколько легенд родится вокруг этой истории, – заметил Сатчан.
– Так нам это на руку, – заметил я, – реклама музею. Городецкая мадонна… Закажем памятник настоящему скульптору на новую могилу, к нам паломничество будет со всех концов Союза. Опять же, рядом трасса Москва-Ленинград, проходимость бешеная… Землеотвод, только, по максимуму надо сделать. Мы там и гостиницу со временем построим, и ресторан.