Страшила

Большой квадратный стол покрывали всевозможные яства и бутыли с вином разных размеров. Королевские повара постарались на славу, чтобы угодить дорогому гостю. Принимали по высшему разряду, словно какого-нибудь иноземного монарха со свитой. Именно такое количество еды сейчас находилось на столе – человек на пятнадцать, не меньше.

Сам дорогой гость, ухватив целого жареного кабанчика, вцепился в его бок зубами. Ляпквист, стоящий у окна, наблюдал за Рыцарем Железного Кулака большими удивленными глазами.

– Ну, удружил, рыцарь! Удружил! Даже не знаю, как тебя отблагодарить!.. – в который раз сказал Ляпквист. Возбужденный, монарх вновь забегал по комнатушке. – Это же надо! А я сначала и не понял! Думал, это… маска, что ли! Ты не представляешь, сколько всяких шарлатанов сюда комне являлось! Некоторые требовали плату вперед… наглецы какие!

Огр молчал. Кабанчик был уж больно вкусный.

– Ну вот – думал, что кто-то переоделся… А потом думаю, что больно натурально выглядит!.. Мммм… Огр! Огр! Кхе… – Король остановился, поглядел на Браги и снова забегал взад-вперед. – Сегодня же по всему Пибадуру объявят, что прием окончен! Все! С меня хватит! Довольно! Гундира вернулась в норму…

– Подожди, Ваше Величество. Убедиться надо, – сказал Браги. – Может статься, она снова… В депрессию впадет.

– Не впадет, – ответил Ляпквист. – С Гундирой порядок. Сидит у себя в покоях, книжки с картинками рассматривает. Не ругается, не кидается в служанок подушками. Я ее знаю!

– Ну, значит, дело сбацали…

– Огр… Кхе! Огр… – Ляпквист подошел ближе, рассматривая рыцаря. – Ты… того…

– Ничего. Смотри, Ваше Величество…

– Чего уж. Просто – король.

– Ладно. Смотри, король. Знаю, что огров у тебя во дворце отродясь не бывало, потому ничего оскорбительного для меня нет… Отличить оскорбление от любопытства я умею. – Браги поднял кубок и приложился к какому-то весьма дорогому сорту белого вина.

– Да. Не было. И, понимаешь… Трудно представить…

– Понятно. Трудно представить огра, чудовище, в образе благородного странствующего рыцаря! – Браги выплюнул обломок ребра, проглотил мясо и сунул в рот пучок какой-то ароматной зелени. Проглотив и это, вцепился за здоровенного жареного угря в сметане. – Не впервой, король, мне такую реакцию видывать.

– Да?..

– Ага. Сдается мне, один я такой – странствующий рыцарь в огрском обличье…

– А у вас в Шидаме нет других?

– Не знаю. Вообще-то я не из Шидама. Но это долгая история. Надо же как-то называться!

Ляпквист захлопал глазами.

– Но не сомневайся, король. Все настоящее. И рыцарство мое, и герб, и кое-что из того, чего я там наговорил… Только открыть всего не могу. Обет, стало быть. Не стой, повелитель, сядь, налей вина. Понимаю – стресс и все такое.

Ляпквист последовал совету огра.

– Так вот, о чем я… – Браги утер рот тыльной стороной руки.

– А что из того, что ты… сказал в зале, правда?

– Ну… Меня в самом деле зовут Браги, а отца звали Кеворн. Где-то у меня лежит свиток, где перечислены все титулы, которыми награждали меня в разных землях за разные оказанные услуги. Пожалуй, Рыцарь Заходящего и Восходящего Солнца и Железного Кулака – правда. Видишь герб? Остальное вранье…

– Вранье.

– Лень мне было лезть в свиток и смотреть, чего там написано…

– Ты и читать умеешь? – Король отчаянно приложился к кубку.

– Гхы… Умею. Не всяк рыцарь умеет, знаю. Но вот оказия – чудовище грамоте обучено. – Улыбнувшись так, что стали видны все его зубищи, Браги закинул в рот целого жареного зайца. Ляпквист налил себе еще.

– А твой предок… Который Победитель Тьмы…

– Беррибрандт? Был такой. Однажды он победил в далекой Самнаиде злого чародея, наславшего на королевство тьму. Все уже было решили, что каюк им пришел, но тут нарисовался мой предок. Как гласит семейное предание и какие-то исторические хроники, королева той земли слезно умоляла Беррибрандта помочь самнаидскому народу. Ну он и помог, ибо благороден был сверх всякой меры. Даже денег не взял, хотя предлагали много. С тех пор прозвали Беррибрандта Победителем Тьмы.

– Огр! – в который раз выговорил король. – Кто бы мог… Мда… В общем, несмотря ни на что… Хм… – Ляпквист почесал затылок, краснея.

– Не стесняйся, говори.

Ляпквист стал еще более удрученным.

– Стар я стал, на покой хочу, – сказал монарх.

– Стар? Видал я старых королей…

– Стар. Не телом, так духом. Честно говоря, только между нами, огр…

– Могила!

– Надоело мне все это. Государственные заботы. Политика, экономика, этикет этот придворный. Поперек горла. Житья никакого нет. Только расслабишься, выскакивает откуда ни возьмись очередной вельможный тип и начинает гнусить о важных дела. То надо, другое надо, третье… Нервная почесуха ото всего этого у меня.

– Сочувствую, – сказал огр.

– Так вот. Была у меня мысль. Что придет какой-нибудь достойный человек и рассмешит Гундиру. Может быть, и не был бы он благородных кровей, но отдал бы я за него принцессу. А потом и сам – на лоно природы, подальше от головной боли. Выращивать лук, капусту, сельдерей! Что, права не имею?

– Но таких людей не нашлось, – сказал Браги, с хрустом поедая соленые огурцы.

– Не нашлось. Два месяца… Сколько здесь перебывало всякого отребья! Брр… Вспоминать не хочется. Сегодня утром я подумал, что стошнит меня от всяких кривляний, при всех… Циркачи эти чесоточные, артисты оригинального жанра, чтоб им пусто, – кто ноздрей исполняет «Спляшем, Пегги, спляшем…», кто гвозди в башку вколачивает, кто на стеклах лежит, кто утробой разговаривает да еще похабней некуда словечками сыплет… тьфу!

– Да уж.

– И все это я, король, должен терпеть!?

– Конечно, нет. Но ведь решить проблему можно другим путем. Традиционным. Сваты и все прочее. Если помню хорошо из рассказа моего друга, точно таким образом вышли замуж сестры Гундиры.

– Вышли, – понурился Ляпквист. – Но это чуть не свело меня с ума. Хотел я двух зайцев сразу убить. Рассмешить дочь и жениха найти…

– Но я оказался огром, и не подхожу принцессе, – сказал Браги.

– Сам понимаешь…

– Не бойся, король. Не обижаюсь я. И на руку Гундиры претендовать не намерен. Хотя моя специализация – принцессы и всякого рода девы, попавшие в беду, не подхожу я на роль избранника. Ежику понятно. Мое дело… кхе… подвиги совершать и странствовать. Вот закончу здесь все делишки и отправлюсь куда глаза глядят. – Кость под огрскими зубами издала громкий жалобный треск. Браги подмигнул Ляпквисту, и король улыбнулся. Отлегло от сердца, знамо дело… – Не мне советы давать владыкам, но сделайте все как раньше. Тогда смело можете на покой уходить. К картошке, капусте, сельдерею. Знавал я одного короля. Он так и сделал. Правил-правил, потом посадил на трон своего зятя, а сам ноги в руки. Сбег от света и двора к едрене фене…

– О! – сказал Ляпквист. – Значит, такие прецеденты уже бывали?