Лето на Цеоде

– Конечно.

Тут послышался топот на втором этаже.

– Что это? – удивился я.

– Кот буянит? – предположил прадед.

Ильфеон с женой рассмеялись:

– Лучше бы кот…

Топот послышался у лестницы, затем на ступенях, и внезапно внизу оказались мальчик и девочка лет десяти, со всклокоченными волосами.

– Вукузё приехал! – раздался возглас.

– Они тебя ждали, – объяснил мне Ильфеон и, обращаясь к детям, сказал: – Ведите себя прилично!

Те подошли ко мне.

– Привет, Вукузё! – поздоровался мальчик.

– Привет, – я улыбнулся.

Он набрал в легкие побольше воздуха и выпалил:

– Как дела? Как прошла телепортация? Как тебе наша планета? Как температура? А это твой папа, да? – Он бы продолжал и дальше, если бы не последний вопрос, из-за которого он в ту же секунду получил обидный подзатыльник от сестры.

– Какой еще папа! Это его прадедушка, лопух! Его зо… – она не успела договорить, потому что брат с силой дернул ее за длинную косу и рванул обратно на второй этаж.

– Ах ты!.. – вскрикнула сестра. – Ну, держись!

Снова послышался топот наверху…

Я посмотрел на Адаль и Ильфеона. У Адаль было смущенное выражение лица, а Ильфеон, что-то бормоча, поглаживал кожаный ремень на шортах.

– М-да, – сказал он. – Прошу прощения за моих… – Его прервал возглас наверху:

– Какой ты у нас теперь красавчик!

– Они близнецы, – продолжил Ильфеон, – так что сам понимаешь… Каждый день – вот такая чехарда.

– Чего они только не вытворяют, – покачала головой Адаль.

В этот момент подобно урагану вниз сбежал брат. Под левым глазом у него теперь красовался синяк. Пробегая мимо нас во двор, он выпалил:

– Меня тут не было!

Едва он скрылся в саду, как с лестницы сбежала сестра. Она остановилась возле нас и вкрадчивым голосом спросила:

– Куда побежала синеглазка?

Ильфеон быстро показал куда-то в район гостиной. Сестра едва заметно улыбнулась: «Спасибо!» – и побежала во двор.

– Видно, она его слишком хорошо знает, – сказал я.

* * *

После того как мы осмотрели дом, жена Ильфеона вручила всем по чашке холодного чая и сказала:

– Накажу я их сегодня! Вот правда, на-ка-жу!

Ильфеон махнул рукой.

– Знаю я, как ты их наказываешь! Вот, например… – Он глотнул чая и продолжил: – Рунмарион, как ты мог покрасить Марципана в белый цвет! Он же теперь не сможет загорать на солнце! Иди в комнату и подумай над своим несносным поведением!

Адаль слегка смутилась:

– Ну… это не такой серьезный проступок.

– Хорошо, – Ильфеон кивнул, – приведу другой пример: – Амари, как ты могла покрасить Марципана в черный! Он же теперь сгорит на солнце! Отправляйся в свою комнату и подумай над этим возмутительным поступком.

Адаль возмущенно посмотрела на мужа:

– Между прочим, я ей после этого не дала малинового пирога!

– Это ты так думаешь, – усмехнувшись, парировал Ильфеон.

Адаль изумленно уставилась на мужа.

Ильфеон развел руками:

– Да признай же, наконец, что не умеешь наказывать детей! Зато прекрасно готовишь. Может быть, испечешь гостям и любимому мужу яблочный пирог?

Адаль отвесила Ильфеону шутливый подзатыльник и ушла на кухню. Ильфеон же, потирая затылок, сказал нам:

– Но детей она и впрямь балует!

Прадед рассмеялся:

– Я вдруг вспомнил, каким был сам в возрасте Рунмариона.

Он сделал глоток чая и ахнул:

– Как освежает! А какой аромат! Просто нектар, а не чай! С чем он?

Вернулась Адаль и обратилась к мужу.

– Яблок нет, – а потом к прадедушке: – Зато мы сегодня рано утром сходили с детьми по ягоды.