Звездная карта царя Саула

– У меня случилось несчастье, Андрей Петрович, и, боюсь, кроме вас мне никто не поможет.

Глаза их встретились.

– Кто вам рекомендовал меня? – очень серьезно спросил хозяин квартиры. – И как вас зовут, прекрасная незнакомка?

– Простите, я не представилась, – наконец-то опомнилась она. – Мария Федоровна Бестужева. Вас мне рекомендовал Налимов Виталий Эрнестович, знакомый моего отца.

– Знаю такого, – кивнул Крымов.

Это был старый учитель истории, безобидная белая мышь, он когда-то консультировал Крымова по одному узкоспециальному вопросу.

– Так что же с вами случилось, Мария Федоровна?

– Это невероятная, таинственная и очень жестокая история. В нее трудно поверить. Ты толкаешь вперед знакомую дверь, а наступаешь в пустоту. И летишь в бездну. – В светло-карих глазах молодой женщины мгновенно заблестели слезы.

Крымов не выдержал – потянулся к гостье и взял ее руку.

– Какая у вас сильная и горячая рука, – тихо проговорила она.

– А у вас совсем ледяная. – Он доверительно сжал ее кисть. – Сделайте еще пару глотков и расскажите все по порядку.

– Хорошо, – едва слышно проговорила она.

Гостья выполнила его просьбу. Крымов взглянул в ее глаза, сердце его сжалось, как у неопытного мальчишки, и он горячо сказал:

– Даю слово, что помогу вам, о чем бы вы ни попросили.

– Спасибо, – опуская глаза, ответила гостья.

В эти мгновения опытный Андрей Крымов не хотел думать, как опасно давать подобные обещания, если привык держать слово. Тем более обещать это красивой женщине. Да еще той, внезапное появление которой в жизни мужчины так сладко и тревожно ранит сердце.

– Начну я вот с чего, – более уверенно заговорила она. – Вчера я похоронила своего отца.

– Мои соболезнования… Постойте-постойте, – нахмурился он. – Бестужев Федор Иванович, профессор истории, он же покончил жизнь самоубийством, – Крымов поднял на нее глаза, – верно? На Морозовской улице.

– Договаривайте, – попросила она.

Испытывая неловкость, Крымов поморщился.

– Кажется, он повесился?

– В этом-то все и дело. – Мария Федоровна отрицательно покачала головой. – Это не было самоубийством.

– Но откуда такая уверенность?

– Я нашла его повешенным на толстом золотом шнурке с черными шелковыми полосками. Но у нас в доме никогда не было такого шнурка. Хозяйством занималась я. – Бестужева остановила на собеседнике пронзительный и требующий понимания взгляд. – Мой отец ценил и понимал жизнь.

– Как же это случилось?

– Его убили. И доказательство тому – пропавшее кольцо моей матери, очень дорогое, с бриллиантом. Все оставили, но его не удержались – взяли.

– Но вы сказали об этом в полиции?

– Полиция не поверила мне или не захотела поверить. Мало ли, сказали они, куда могло деться кольцо. Человек, который лезет в петлю, легко мог заложить его. А может, он игрок? Сколько стариков подсели на одноруких бандитов за последние годы? Представляете, так и сказали! И потом, те, кто грабит, не вешают пенсионеров. Могут застрелить, проломить голову, зарезать, наконец. Одним словом, они закрыли глаза на мои показания.

– Откуда пропало фамильное кольцо?

– Из буфета.

– Были хоть какие-то следы борьбы?

– В том-то все и дело, что никаких. Точно мой отец и впрямь сам накинул петлю себе на шею. Увы, – она покачала головой, – но многие считали, что у моего отца было плохо с головой. Даже его коллеги.

– Это на самом деле так?

Гостья поставила бокал, неожиданно встала и подошла к окну.

– Я сказала бы иначе: он не был похож на других людей. А главное, он никогда бы не оставил меня по собственной воле. Однажды он дал мне честное слово, что будет оберегать меня до конца своих дней, а слово он держал всегда. Это была насильственная смерть, Андрей Петрович. И еще, последнее время отцу звонили…

– Кто?

– Кто – не знаю. Но после первого же звонка он сказал мне: «Они нашли меня, Машенька. Теперь за мою жизнь не дашь и ломаного гроша». Я тогда очень напугалась. А он добавил: «Таким людям, как я, нельзя иметь детей. Быть моим ребенком – страшно. – И еще: – Прости меня, Машенька, но тебе нужно сегодня же уехать. Правда, куда? – Он так беспомощно покачал головой! И добавил: – Я уверен, что они уже следят за мной. И за тобой тоже».

Крымов подошел к ней и встал рядом.

– Но кто эти люди?

– Не знаю, но я боюсь. – Ее глаза казались сейчас ослепшими. – Боюсь всего, Андрей Петрович. И этот страх парализует меня.

– Чем занимался ваш отец помимо истории?

– Он занимался историей и только историей, – немного загадочно и печально улыбнулась Мария. – Это была его работа, хобби, вся его жизнь.

– А ваша мать?

– Я плохо ее помню, она умерла, когда мне было пять лет.

– И вы – единственный ребенок?

– Увы.

– Тогда понятно. Как я понимаю, отец очень любил вас?

– Больше жизни, – улыбнулась она.

– Верю. А его друзья, кто они?

– У него было очень мало друзей, и почти все они жили в других городах. По сути он был одиноким человеком.