Лэйла-стероид

– Если бы ты уже умер, к тому моменту как я нашел тебя, – медленно проговорил майор, – я бы разрыл твою могилу и разорвал тело, мразь. Я разорвал бы его на тысячу кусков и растоптал каждый в отдельности, чтобы от тебя не осталось на земле даже поганой грязной капли!

Тень замерла. В повисшей тишине слышался только лязг клинков. Немезис стирал кровь со щеки, Гарпия хищно облизывалась, не обращая внимания на кровоточащий разрез на груди. Проксима пристально посмотрел на Скала, втягивающего воздух с натужным сипением.

– Ты так меня ненавидишь? – с ноткой нерешительности протянула Тень. – Только за то, что сделал то же самое, что делают тысячи и тысячи людей. Переспал с твоей матерью и не стал жить с ней дальше?

– Нет, – покачал головой майор. – Я ненавижу тебя за то, что почему-то не сумел приподнять ее. Когда вернулся домой после выпускного, я не смог приподнять ее, хотя всегда был сильным. Ее ноги совсем немного не доставали до пола, я обхватил их и не смог ее приподнять. Она всегда все делала тщательно и петлю тоже затянула со всем старанием. До сих пор я до конца не понимал, почему с таким остервенением и не останавливаясь ни перед чем ищу “Капеллу”. Оказывается, это тебя я искал, не зная толком, кого же ищу. Судьба действительно плетет странную паутину.

– Замолкни, – темнота внезапно рванулась в сторону и воздух заметался в панике, словно стараясь увильнуть от крика. – Пусть так… но… ты нашел всего лишь свою смерть.

“Лэйла-стероид”.

– Дай мне ее, – спокойно сказал майор, протягивая правую руку ладонью вверх. – Если тебе все равно, дай мне уйти так, как я хочу.

Немезис перегнулся пополам, когда лезвие вошло ему в живот. Гарпия удивленно смотрела на тонкий стилет, торчащий в правом боку. Сквозь наплывший неведомо откуда туман, она увидела перекатившегося на спину.

– Макс, – прошептала девушка, медленно опускаясь на колени.

Их пальцы сплелись. Она прижала ладонь к его пульсирующей ране, стараясь остановить кровь.

– Кажется… – с трудом проговорил Макс, – кажется… он все-таки… нас убил…

– Последний шанс, – прошептала девушка. – Надо… затаиться… постарайся… пожалуйста.

Секунду спустя они оба замерли, глядя в пустоту остановившимися глазами.

Тень смотрела на них не отрываясь. Кот Проксима отвернулся.

– Мое первое творение, – прошептала Тень, когда Илона опустилась на пол и закрыла глаза. – Смотри, она так и не опустила руку. Все еще зажимает его рану. Я потому и пришел выручить ее тогда в больницу. Я хотел, чтобы именно она убила его или он убил ее. Но смотри, как идеально все получилось в итоге.

– Ты изуродовал их, – пожал плечами Скал. – Хуже, чем меня. Они всегда любили друг друга.

– Вот именно, – воскликнула Тень. – Именно поэтому я и создал из них врагов. Смертельных врагов. Ненависть убившая любовь. Мое лучшее творение пришло к своему логическому финалу. Я создал чувство, пересилившее божественную искру, которая проскочила между этими людьми.

– Ты ничего не создал, – покачал головой Скал, глядя на своих одноклассников. – Ты просто убил их.

На ладонь майора упала капсула.

– Проглоти ее, – сказала Тень. – Твое тело мы сохраним до тех пор, пока Проксима не наладит постоянный портал и наши клиенты будут слетаться со всех обитаемых миров, чтобы познать жизнь тела. Такой урод как ты, будет пользоваться спросом у извращенцев.

Скал хищно ухмыльнулся и опустил капсулу на язык.

– Если ее ненависть равна моей, – сказал он, – то я тебе не завидую.

5

Из сообщения, отправленного в день смерти балерины.

From

«Capella»

to

Medicus

«Сердце танцует танго»

Женька Скалин стоял в полной темноте и почему-то совсем ничего не ощущал.

“Конечно. У меня больше нет глаз, чтобы видеть, ушей, чтобы слышать и вдыхать запахи мне тоже уже нечем.”

– Впереди свет. Он яркий и теплый. Его ты не сможешь не ощутить.

Он не услышал этих слов. Они пришли, появились, возникли. Словно просто родились в его сознании.

– Ты должен идти вперед, а я займу твое место. Это значит, что скоро он пойдет следом за тобой.

“Мне это не так уж интересно. Гораздо интереснее, что там, за светом.”

– Высокие горы, с величественными белыми вершинами, золотистый песок и бескрайний океан, ласкающий берег. Там все, что только пожелаешь, нужно всего лишь найти. А еще Леночка и Вовка. Они тоже там. Все это для тебя, потому что ты закончил свой путь так, как должно. Не сошел на полпути, не прервал жизнь сам.

“Я знаю… Я иду… Даже если ты врешь… я все равно иду искать.”

Где-то действительно был свет, согревающий и яркий. Он чувствовал его и знал, что единственная вещь, которую можно и нужно было делать, это идти на его поиски.

– И ты найдешь его. Все находят, рано или поздно. Хотя время тоже умерло, поэтому… когда бы ты не нашел, он всегда засверкает как раз тогда, когда нужно. А дальше… дальше тебя рассмотрят и оценят.

Женька Скалин устремился вперед. Где-то там, он точно это знал, плещутся волны океана, которых никто и никогда в жизни не видел. Теперь то уж он сможет на них посмотреть.

Огромная черная масса пронеслась мимо него и устремилась куда-то вниз.

* * *

Пожиратель душ стоял у дверей своей жалкой хижины, положив руку на голову кота.

– Ты чувствуешь, Проскима, – тихо говорил он, глядя на трещины в бревнах. – Чувствуешь, как и я пульс новой эры, зарождающейся в этот момент.

Кот почтительно молчал.

– Как давно это было. Тогда во дворце пели фонтаны, а пустыня цвела. Мы возводили на трон королей и королев, императоров и императриц. Лемурия, Атлантида, Эллада, Египет. Все они были возвеличены и уничтожены по мановению наших рук. Пожиратели душ занимали тела правителей, жрецов, знати и простого люда, которые тут же становились способны творить чудеса, управляемые нашим древним разумом.

– Нас ждет успех, – сказал Проксима. – Все, кто слышал пророчество о моем возрождении умерли.

– Уничтожены, – кивнул Пожиратель душ, – многоходовыми комбинациями. Изящно и изощренно, в нашем стиле. Это день триумфа, день торжества традиций.

Кот Проксима внезапно прижал уши и зашипел. В его расширенных от ужаса глазах выросла фигура Скала. Рот майора раскрылся, в глазах полыхнул огонь. Он протянул руки в стороны и мир задрожал. Вокруг Скала сгустилась непроницаемая темная завеса, окутавшая его чем-то наподобие мантии с капюшоном.

– У ядовитой феи на этот счет другое мнение, – зашипела темнота.