Ветром по воде

– Много! Я тоже держу небо! А у тебя, мам?

– Да, ты у меня умничка. И у меня много лучиков. А теперь давай отпустим солнышко. Твои лучики не пропадут, а оно пойдет еще людей искать, хорошо?

– Хорошо, – малыш серьезно кивает и машет вслед заходящему солнцу. – Пока, солнышко. А папе расскажем?

– Обязательно, – я встаю и протягиваю ладонь, за которую тут же уверенно хватаются. В глазах сына я вижу радость.

– Теперь я знаю, почему небо не падает, и буду держать его крепко-крепко!

Проклятье русалки

Ленивое шевеление воды едва колыхало водоросли на дне водоема. Русалка чуть шевельнула хвостом, взметнув облачко ила со дна. Ску-у-учно… День тянулся сегодня совершенно медленно. Солнечные лучи пронзали толщу воды, высвечивая то тут, то там дно озера. Она приподнялась на руках, лениво окидывая взглядом свои владения.

Вот пара интересных кувшинок, вот горстка разноцветных камешков, из которых можно складывать пирамидки… Но все равно не то. Неинтересно. Есть не хотелось, хотя перед лицом промелькнула пара-тройка серебристых рыбешек. Устроив голову на сложенных руках, русалка закрыла глаза.

Проснулась она от громкого плеска на другом конце озера. Что там опять? Опустилась ночь, и вода темным зеркалом прекрасно скрывала все ее движения. Она поднялась к поверхности, прислушиваясь. Обычно, если кто-то хотел покончить жизнь самоубийством, на берегу воцарялась тишина. Сейчас же русалка услышала обрывки разговора:

– Здесь и оставим… Не всплывет… Да, надежно…

Не утопленник, видимо. Самоубийц она откачивала, вытаскивая на берег и выдавливая воду из груди.

В этот раз человечек баламутил воду активно, увлекаемый на дно тяжелым камнем.

Она перекусила веревку и прижала дернувшегося человека к себе. Наверху еще блестели отблески огней. Тот испуганно замычал и задергался сильнее. Пришлось стукнуть хвостом, чтобы спасенный поумерил пыл. Человечек дергался все слабее, и она потянула его наверх, подмечая, что темнота вновь воцарилась над ее владениями.

Вспорхнули с веток напуганные надсадным кашлем птицы, и человек, опираясь на локти, дополз до травы, судорожно пытаясь выровнять дыхание.

Чьи-то руки, сжимавшие его в воде, тщетные попытки вырваться. Показалось? Он мотнул головой. Ну, как-то же веревка исчезла?

Плеснуло водой, и негромкий приятный голос спросил:

– Оклемался?

В лунном свете мелькнуло девичье лицо, а затем светило вновь скрылось за облаками. Что за чушь?

– Не шуми, вернутся, – он, видимо, вскрикнул. – Второй раз вытаскивать не буду.

Спасенный послушно затих, с хрипом выравнивая дыхание. Пелена перед глазами прошла, он поморгал, различая в неровном свете необычный силуэт. Большой плоский камень, кромка которого уходила под воду, и девичья фигура… Молочный свет луны расплавленным серебром лег на крупные чешуйки хвоста. Видя немое изумление, русалка усмехнулась, растянув губы в улыбке, и негромко рассмеялась, когда собеседник дернулся.

– Страшно? – смешок. – Лучше бы поблагодарил.

– Спасибо, – выдавил из себя тот.

– Так не благодарят, но так и быть, пока не буду требовать ответную услугу.

На несколько минут воцарилась тишина, когда Ориен рассматривал ничуть не стеснявшуюся своей наготы русалку, которая лишь посмеивалась, ловя его короткие взгляды из-под ресниц.

– Налюбовался? – тот сразу же покраснел. – Чуть дальше по берегу есть небольшой грот. Можешь переночевать там. Селяне раньше любили там оставаться, может, найдешь что.

– Любили?

– Теперь не любят. Их пару раз пьяных чуть не унесло водой. Не люблю пьяниц, – сверкнули вдруг сузившиеся в щель зрачки. – Иди. Я слишком разговорчивая сегодня. Но ты и так не вспомнишь обо мне поутру, – с тихим плеском русалка исчезла, оставив чуть дрожащего от холода Ориена на пустом берегу.

***

Проснувшись, Ориен не сразу понял, где находится. Он лежал, завернувшись в какие-то тряпки, а его одежда валялась на камне неподалеку. Он поблагодарил за то, что в его жилах течет наполовину эльфийская кровь, а то бы свалился с воспалением легких после ночных купаний. Иметь отца – темного эльфа – определенно хорошо, пусть мама и была человеком. Привстав, он нахмурился. Вчера было что-то, что сейчас мыслью билось в голове. Он ведь не сам выбрался… Его связали надежно, напоив перед этим сонным зельем, так что он даже толком сопротивляться не мог. Ледяная вода выбила пары зелья, но камень неумолимо тянул на дно, но внезапно тяжесть с ног исчезла, а самого его обхватили чьи-то руки.

Вот! Он похолодел, вспоминая, как потом разговаривал с русалкой. Почему она не убила его? Зачем спасла? И почему была так уверена, что он ничего не вспомнит?

Торопливо натягивая свою одежду, Ориен судорожно размышлял. Возвращаться обратно было нельзя. А вот поговорить с русалкой хотелось. Было интересно. Он направился к выходу из грота, прикрывая глаза рукой от яркого света. Небольшая дорожка отделяла пещерку от глади озера. Потрясенно выдохнув, он остановился, оглядывая раскинувшуюся перед ним гладь.

Озеро было огромным. Над серединой тянулся мост, откуда его вчера скинули. Ориен тряхнул головой, отгоняя наваждение, и нашел взглядом тот плоский камень. Пока все сходилось. Он прошелся по нему, присаживаясь на корточки. Вода, начинавшаяся от мысок его ботинок, поражала своей чистотой. Вместе с глубиной она набирала цвет, темнея и завораживая. Ориен неловко похлопал по воде ладошкой, откровенно чувствуя себя идиотом.

– Эй… Я тебя помню, – он огляделся, надеясь, что русалка все же выглянет, но ничего не происходило.

Опустил взгляд вниз, отнимая ладонь от поверхности, и вскрикнул, отшатываясь от воды. Из-под прозрачной глади на него смотрело застывшее лицо. Мертвенная бледность и неподвижность – лишь глаза ярко полыхали, подчеркивая тусклость кожи. Быстрым движением русалка перехватила его ладонь, впиваясь короткими ногтями в кожу и, напряженно вглядываясь в лицо, потянула на себя. Ориен дернулся, вырывая руку из жесткой хватки, и та дрогнула, мгновенно исчезая в глубине.

Не показалось! Не могло. Он потер саднящие ранки. Только спугнул ее. Ориен негромко выругался. И как ее теперь обратно выманить? Горстка камешков довольно удачно попала ему под руку. После пятого голыша шестой прилетел ему обратно в лоб, заставив удивленно заморгать. Ясно. Камешками не бросаться. И вообще, лучше ничего не кидать. Можно самому в воду войти, но где гарантия, что она не утащит его на дно? Сорвав ближайший цветок, он бездумно теребил его, не замечая, как лепестки, подхваченные ветром, опускаются на воду.

– Я ведь не тебя испугался… Ты просто слишком резко появилась… Бесшумно.

– То есть надо предупреждать? – русалка склонила голову, рассматривая Ориена.

– Черт! – он отпрянул, только сейчас заметив вынырнувшую недалеко ундину.

– Нет, нет, стой! Просто опять внезапно. Д-да, лучше предупреждать.

– Предупреждаю, – она пожала плечами. – Что тебе надо от меня, настойчивый полукровка? На тебя мои чары забвения не подействовали.

– Познакомиться? – выдохнул Ориен, не придумав ничего лучше.

Русалка скептически выгнула бровь.

– Почему ты спасла меня вчера?

– Надо было оставить?

– Нет, спасибо, что спасла. Но… – он замялся. – Это ведь не в твоей природе. Ты должна была меня убить.

– А тебе очень хочется умереть? – она перестала улыбаться, окинув его грустным взглядом. – Только сам топись тогда.

– Услуга за услугу, – торопливо произнес Ориен.

– Что, утопить?

– Нет. Ты мне расскажешь про себя, а я выполню любое твое пожелание.

– Зачем тебе это?