История жизни одного россиянина кавказской национальности

После Победы отец в сентябре демобилизовался и приехал в село. Здесь он побыл месяц, забрал меня с собой, и мы поехали в Лазаревку. Отец хотел работать на судостроительном заводе, который он защищал во время войны. В Лазаревке мы остановились у знакомых отца, пока он устраивался на завод. Место работы отца оказалось на 18-ом километре Марьинского шоссе.

Здесь проживало несколько семей, которые приняли нас. Работа отца заключалась в заготовке леса для постройки шлюпок, которые очень были нужны кораблям.

Осталась ещё одна важная проблема. Это – моя учёба. Я ведь учился в армянской школе, где русскому языку начинали обучать с четвёртого класса. Я совсем не знал русский язык. Знал только одно слово «волк» (дело в том, что в окрестностях села было очень много волков. Они прямо из села таскали барашек, коз, собак). Решили, что я вместе с местными детьми пойду в школу, в которой они учатся.

Со школой была такая ситуация: вдоль Марьинского шоссе и берега реки Псезуапсе находились сёла: Алексеевка, Татьяновка, аул имени Кирова и Марьино. Ближе всего к нам находился аул имени Кирова, но здесь вели занятия на адыгейском (черкесском) языке. Оставалась только Татьяновка, а она располагалась на расстоянии шести километров от нас. Школа находилась не в самой Татьяновке, а на расстоянии 0,5 км от села. В школе учителем был Степан Петрович. Он учил детей от первого до четвёртого класса. Когда мы пришли в школу, мои спутники рассказали Степану Петровичу обо мне. Я же как мог, тоже рассказал о себе. Он меня выслушал и определил в 3-й класс. Самым трудным для меня был русский язык. Особенно диктант. А когда я читал рассказы по Букварю, то весь класс «падал» от смеха (Лягушка путешес-с-т-в-ё-н-н-н-н-ц-а). Степан Петрович требовал, чтобы я рассказы по книге читал вслух. Закончил 3-й класс. А 4-й, поскольку он был выпускной, то мы должны были сдать экзамены в Алексеевской школе. Экзамены были сданы. Теперь я имел начальное образование. Учиться в пятом классе мне не пришлось. Дело в том, что десятилетка находилась в Лазаревке, а у нас в Лазаревке на тот момент не было жилья.

Пятый класс

Когда дядя Андрюша узнал о том, что я не стал учиться в пятом классе из-за отсутствия жилья, то он отругал отца, и сказал, что заберёт меня, и что я буду жить с ним и его женой тётей Марусей, и учиться дальше в школе. Так я стал жить у дяди Андрюши с тётей Марусей, у которых был свой дом в Лазаревке, на первом километре Марьинского шоссе, и учиться в пятом классе.

Ребята 5-го класса (и не только) помимо учёбы увлекались самыми разными делами, такими, как футбол, изготовление самокатов (тачанки), изготовление поджига (нагана)…

В школе я подружился с Михаилом Южаковым, и мы вместе были в поиске, чем заняться помимо учёбы в школе. Играли в футбол. Кстати, в центре Лазаревки находилось Судоверфенское футбольное поле, где мы и играли в футбол. Но вот мы загорелись желанием сделать самокат (то есть, тачанку). Самым трудным было найти колёса, но только такие, чтобы они не тарахтели при езде. Мы нашли такие четыре колеса. Это были подшипники достаточно большого диаметра, но самое главное – у подшипников обода были резиновые, и это позволяло нам кататься без шума. Таким образом в конечном итоге у нас полнилась классная тачанка. На нём мы с Мишей с ветерком спускались с достаточно большой высоты до моста через реку Пзезуапсе.

Но однажды мы с Мишей добрались до места, откуда дорога спускалась вниз в сторону Сочи, а нам надо было в сторону Лазаревки. Мы нагрузили тачанку сеном доверху, я забрался наверх, а Миша, как всегда, был управляющим, и мы поехали. Мы ехали с ветерком и были счастливы. На самом последнем повороте перед мостом Миша как-то замешкался и наша тачанка вместе с нами оказалась лежащей на боку. Короче, наша тачанка перевернулась. Всё обошлось, травм никаких мы не получили.

Однако мы с Мишей не могли обойти стороной и изготовление поджига (пистолета). Поскольку в этом деле у меня был немалый опыт, то мы изготовили аккуратный, удобный пистолетик, который хорошо держался в ладони, оставалось лишь произвести опытные стрельбы. Был только один недостаток, он был однозарядным. Место для стрельб выбрали на Церковной горке. Здесь росли ветвистые дубы, мы на них развесили пустые бутылки и по ним стреляли. Стрельбы прошли отлично. Осколки от «расстрелянных» бутылок разлетались в разные стороны.

Во время учёбы в пятом классе я увлёкся также радиоделом. Мне очень хотелось построить детекторный радиоприёмник прямого усиления, схемы которых приводились в журнале «Радио». Увлечение радиоделом, фактически, определило мою судьбу. Самым трудным было найти необходимые детали. Мне в этом деле повезло. Я случайно познакомился с Петром Васильевичем Волковым, который жил в дома номер 35 по Марьинскому шоссе.

У Петра Васильевича были «золотые руки». Он в Лазаревку приехал из Баку, где занимался реставрацией исторических экспонатов. Одновременно он был радиолюбителем и сам своими руками собрал четырёхламповый радиоприёмник (и это в 30-е годы ХХ века), участвовал в выставке радиолюбителей в Москве со своими изделиями. Он жил со своей женой. Детей у них не было. Вот он-то мне и помог с радиодеталями.

Как-то он меня спросил: «Ты вечерами не наблюдаешь закат солнца?» Я говорю: «Нет». А он: «А я вот вечерами смотрю на закат, если бы Айвазовский видел тот закат, который видел я, то у него случился бы разрыв сердца». Я это высказывание Петра Васильевича помнил всегда и сказал себе, что при каждой возможности буду смотреть на закат солнца.

Когда я стал учиться в 6-м классе, школа выделила мне место в Интернате, так как от дяди Андрюши до школы было далековато. Закончил 6-й класс, а после 7-го я с Тумаковым – моим одноклассником – решили поехать в Новочеркасск поступать в Новочеркасский Геологоразведочный техникум. Мы так и сделали, но по конкурсу не прошли. Было очень стыдно. Сначала мы решили поступить в какой-нибудь другой техникум. Пришли в Сельскохозяйственный, и Тумаков подал документы, но мне что-то не хотелось. Я подошел к нему и говорю: «Ты знаешь, Коля, что-то мне не хочется». А он мне: «А мне тоже не хочется». Забрал свои документы, и мы вместе вернулись домой.

Дальше я стал учиться в 8-м классе Вечерней школы. К этому времени мы уже жили в Лазаревке. Отцу дали участок земли рядом с дядей Андрюшей.

«Анчихрист»

Живя уже в своём доме, я продолжал заниматься радиоделом. Мне намного стало легче, теперь у меня было в наличии необходимое количество радиодеталей благодаря помощи Петра Васильевича Волкова. Из-за радиоприёмника я отказывался со всеми вместе идти в лес собирать каштаны. Из-за этого меня все осуждали.

Как-то отец приходит от дяди Андрюши и говорит: «Вот что, если эта твоя штука не будет работать, то я всё твоё барахло соберу и выброшу в речку». А речка находится ниже нашего дома на расстоянии около 100 метров. А на это отца настроили тётя Маруся со своей сестрой тётей Зиной. Они отцу говорили: «Ну как это возможно без проводов слушать Москву? Будет полезнее, если он (то есть, я) соберёт мешок каштанов».