Любовница поневоле

– Не надо, пожалуйста, – шепчу, пытаясь перекричать биение пульса в висках. Мне было тяжело оказаться обнаженной перед Мироновым, но если меня сейчас увидит еще толпа парней, я совсем сгорю со стыда.

– Почему нет? Ты же сейчас так бодро светила всеми своими прелестями перед Вовикм, – его дыхание тоже сбилось, оно горячими рывками касается кожи за ухом.

– Это не нарочно вышло. Я не хотела.

– Не хотела… Еще раз увижу – пойдешь на корм псам, красивая. Усекла?

– Да.

– Не слышу.

– Усекла.

– Вот и молодец. Вечером жди меня, – он настойчиво трется о мою задницу, и эрекция становится тверже, мнет мою грудь, показывая тизер этой встречи. Неужели передумал? – И постарайся в этот раз не уснуть, – горячий шепот щекотно касается кожи, запуская толпы мурашек. Они своими ядовитыми лапками пробегаются по всему телу.

Миронов отпускает мои руки и покидает кухню. Снова молча и не оборачиваясь. Он каждый раз мне жестко напоминает кто я и почему здесь нахожусь. Сама пришла именно к нему за помощью. Продала себя и вся принадлежу ему. Теперь нужно соответствовать. Аппетита не было, а теперь он пропал окончательно.

Прячу в холодильник блины, одной рукой придерживая рубашку, убегаю к себе и падаю спать в постель, пахнущую солнцем. Но сон тревожный, рваный. Я просыпаюсь каждый час, чтобы посмотреть время и отвернуться спать дальше.

Виолетта приходила будить меня раза три. Видимо, сумасшествие вчерашнего дня и недосып выключили мой организм в принудительном порядке. Я каждый раз честно-честно собиралась встать, только вот еще на секундочку глаза закрывала и проваливалась обратно в несуществующие миры.

Последний был самый сладкий. Мне снились вкусные поцелуи и нежные касания длинных пальцев. Сильные руки настойчиво ласкали мое тело, которое отзывалось разгорающимся желанием внизу живота. Хотелось еще и еще. Лежа на животе, я подавалась навстречу желанным касаниям, разводила влажные бедра шире. И вот-вот, пальцы почти коснулись того местечка, что ждало их сильнее всего, но движение остановилось и послышалось тихое:

– Красивая…

Гордей? Здесь?! Я сначала замерла в страхе и тут же подскочила на кровати, запуталась в простынях и чуть было не свалилась на пол. Закончив яростную борьбу с постельным бельем, огляделась. На кресле рядом было разложено алое платье. Снова шелковое и с кучей завязочек на спине. К нему в комплект лежали совершенно прозрачные трусики в тон. В комнате я оказалась одна, а за окном уже наступила темная ночь. Я снова все проспала?!

Пока я пыталась решить, что делать, как отдышаться и успокоить растревоженное паникой сердце, в комнату впорхнула Виолетта. Каждый раз для меня остается загадкой, как она в два раза старше, но при этом остаётся бодрее меня. Весёлая, активная, лёгкая. В то время как мне, чтобы осознать, в какой реальности я нахожусь после долгого сна, нужно минут двадцать.

Как в детстве, утром перед школой. Когда на улице противно льет затяжной дождь. Лужи достигли объема океана – только переплывать. Пронизывающий октябрьский ветер делает зонт бесполезным. Все равно он капризно вильнет в другую сторону, вывернув все кости зонта наружу. И вот ты сидишь в теплой кухне, надев только одну штанину брюк. Находишься будто на стыке миров. В одном волшебные драконы пытаются вернуть себе силы, борясь с мерзкими гоблинами и орками, а в другом, на газовой плите свистит чайник, в тарелке остывает овсяная каша, а в окно барабанят холодные капли.

Даже после такого шокового подъема, я сижу, туплю на краю кровати. А вот Виолетта успевает сделать тысячу дел и даже не запыхаться. Вдобавок ко всему она утрамбовывает меня в душ, а когда я выплываю обратно, на столике появляется легкий перекус, а разворошенная моим тревожным сном постель собрана без единой складочки. На идеально-белых простынях, будто в насмешку, разложено алое платье на этот вечер.

– Ну наконец-то! Я думала, уже придется вызывать спасателей, чтоб тебя вызволяли. Садись, перекусим, – заботливо говорит она, а я хочу отказаться, но немедленно похолодевший взгляд, заставляет усесться наместо.

Я и не думала, что так голодна. Совсем неаккуратно и жадно впиваюсь зубами в сендвич. Сочный ростбиф капает мясным соком, перепачкивая пальцы. Чуть не роняю это чудо кулинарного искусства и вскрикиваю, когда на мои колени, пугая до чертиков, запрыгивает Анфиса.

– Я смотрю, вы уже познакомились, – смеется Виолетта, разливая чай по кружкам.

– Да. Она помогала мне утром готовить. Скажи, а откуда она здесь?

– Готовить?! – она смотрит на меня шокировано и игнорирует вторую часть вопроса. – Такого эта кухня ещё не видела.

– Лучше бы не видела, а я дальше мышью сидела в комнате. Зря полезла.

– А вот это как раз лишнее. Расслабься. Пользуйся моментом, получай удовольствие.

На последних ее словах я давлюсь и никак не могу откашляться. Хочется спросить, как она себе это представляет, но понимаю, что до меня здесь девицы были именно за этим. Расслабиться, получить удовольствие и деньги. Хотя чем я лучше?..

– И все-таки, откуда здесь кошка? Тем более, такая. Самая обыкновенная, а не вычурно-породистая.

– Миронов притащил. Чуть не сбил где-то на трассе, но вовремя затормозил. Она совсем котенком была. Голодная, грязная, изъеденная блохами. Как выходили – непонятно. Чудо просто.

– Так он вам головную боль привез.

– Нет. Выхаживал сам, представляешь? Таскал ее с собой в кармане, пока совсем не окрепла.

Это было так неожиданно, что я решила заткнуться и просто жевать. Никак не укладывалось в моей голове, что у Гордея Миронова есть сердце.

Но в том, что у него даже дыра в груди, где когда-то хранилось и жарко билось сердце, давным-давно заросла и покрылась непробиваемой броней, мне предстояло удостовериться уже очень скоро.

А пока, наскоро перекусив, Виолетта меня отправила наряжаться, чтобы через час быть при параде. Не знаю, что я там изобразила на лице, но она моментально помрачнев, выдала скороговоркой:

– Прекращай нос кривить. Миронов долго терпеть не будет. Он за гораздо меньшее отправлял в отставку. Ты и так уже со всех сторон облажалась. Просто делай, что говорит и не выпендривайся.

– Ты же пару минут назад советовала расслабиться, получать удовольствие.

– От процесса. Да. Твое дело быть украшением и развлечением, а не головной болью.

– Но я не…

– Вот и молодец. Будь послушной девочкой, – отрезает она, а я только виновато опускаю глаза в пол. Она права. Я забываюсь и забываю для чего я здесь. – Одевайся и спускайся вниз.

В секунду испарилась легкость в общении и откуда-то здесь материализовалась та холодная стерва, что встречала меня на пороге дома. Понятно было, что мы никогда и ни за что на свете подругами не станем, но все равно надеялась на “своего” человека.

Виолетта, высекая искры каблуками, покидает комнату, а я зависаю у зеркала. Сбрасываю на пол пушистый халат и остаюсь совершенно голая. Черные влажные волосы оплетают тело лианами до тонкой талии. Мягкие очертания груди венчаются острыми темными сосками. На коже возле правой груди расцветает пятнышко синяка. Доигрался варвар!

Надеваю трусики оставленные для меня и… Ничего не меняется. Сеточка настолько тонкая и нежная, словно на мне и нет белья. Только кожа приобрела чуть розоватый оттенок. Ныряю в шелк платья и оно плавно скользит по моему телу. Соски под тонкой тканью выделяются еще сильнее, чем без одежды. Миронов еще что-то говорит, о том, как я одеваюсь! Когда сам наряжает меня в одни порнушные лоскутки!

Тонкие лямки, глубокое декольте, откровенный разрез на бедре и по-настоящему блядский, алый цвет. Если прикрыть глаза, то в зеркале отражается настоящая, роскошная эскортница.

Туфли мне не оставили. Придется идти босиком. И гордость оставить здесь. Она с собой не поместится, да и не пригодится мне больше.

Спускаясь по лестнице к гостиной, слышу тихий смех и разговоры. Там, кажется, Миронов с Вовой. Подслушивать я не планировала, вышло как-то само собой.

– Помнишь, пятнадцать лет назад точно так же мою рожу по всему городу расклеивали?

– Да. Только объявления были о розыске. Попробуй такое забыть.

Замираю на последних ступеньках и цепляюсь за перила до побелевших костяшек. Миронов был в розыске? Слов нет. С другой стороны ничего неожиданного.

– Ну смотри, как ловко избирательная комиссия забыла. Ты тоже флешку свою почисть.

– Жаль. Ностальгия же. Помнишь, как мы на солнечном острове тогда месяц прятались? В вагончике твоей тетки, размером три на два, рядом с аттракционами? Романтика-а-а!

– Ни дай бог еще такой романтики хапануть! Звук запуска чертового колеса врезался в мозг. Сколько лет прошло, а сих пор в холодный пот бросает, если где-то послышится.

– Ну теперь не придется. Уважаемый человек. Еще немного и официальный хозяин города.