Осколки прошлого

– Лёгкими вдыхай, что ты этот дым во рту, как леденец гоняешь.

– От него в горле першит.

– В том и смысл.

Небо над кронами деревьев начало светлеть, приобретая странный иссиня-голубой оттенок, предвещая близившийся рассвет, а воздух стал заметно холоднее. Миша почувствовал, как девушка начала дрожать.

– Замёрзла?

– Немного.

Скинув кафтан, парень накинул его ей на плечи. Хотя и сам чувствовал, как от холода напряглись мышцы. Внезапно, Аня буквально рухнула лицом себе в колени и воскликнула:

– Мать меня убьёт!

– Не обязательно ей об этом рассказывать.

– Да? И как же я ей объясню, что делала в лесу?

– Скажи, что гуляла. Устала от шума.

– Гуляла? – она вскочила на ноги. – Посмотри на меня!

Миша бросил на неё беглый взгляд. Да, выглядела она и в правду помято. Платье испачкано, причёска растрепалась, а макияж размазан. Как-будто её на пеньках драли трое по очереди.

– Когда она узнает, что я сделала, она запрёт меня в комнате и не выпустит до самого отъезда в армию!

– Не преувеличивай.

– Да ты мою мать не знаешь! Она тиран, самодур! Шагу мне не даёт ступить. Она…

– Остановись, пожалуйста, – тихо попросил Миша, но Аня его послушалась, – у меня от тебя голова болит.

Голова и впрямь начала трещать. Была в этом виновата юная Вишневская или шампанское – не имело смысла. Но в одном девушка была права: ситуация действительно выглядела неприятно. При чём, и для него самого тоже. Наверняка, кто-нибудь заметил, как она скрылась в его обществе в тени сада. И можно было только предположить, как долго ему придётся оправдываться перед Шельманом.

– У меня есть идея.

Достав из кармана брюк фляжку, парень протянул её Ане.

– Пей.

– Что это?

– Виски.

– И как мне это поможет?

– Ты напьёшься.

Девушка продолжала буравить его непонимающим взглядом. Тяжело вздохнув, Миша объяснил:

– Пьяной тебе не придётся объяснять матери, где и чем ты занималась. Просто пополнишь ряды тех, кто в свой выпускной доблестно нажрался. Огребёшь, естественно. Но не больше других.

Несколько секунд переводя взгляд с фляжки на лицо парня, Аня уверена протянула руку.

– До дна.

***

– Аня! Боги, что с ней?!

– Всё нормально. Выпила лишнего и прилегла поспать в саду.

Миша медленно шёл по хрустящей гравием дорожке. Аня, укутанная в его кафтан, бормотала что-то несвязное, покоясь у него на руках. Эмира Вишневская, с перекошенным от ужаса лицом, выбежала им на встречу. Её седые волосы, растрепавшись, развевались следом. Склонившись над дочерью, она в удивлении отшатнулась, сражённая стойким запахом алкоголя.

– Анечка, милая, ты как?

– Охуенно, – громко и чётко ответила девушка. Миша же с трудом подавил улыбку.

Эмира, недовольно поджав тонкие губы, обратилась к парню:

– Вы нашли её, спасибо! Как мне вас отблагодарить?

Взглянув на красивое лицо, уже прорезанное в уголках глаз морщинками, он, скромно улыбнувшись, ответил:

– Ну что вы, госпожа Вишневская. Разве мог я поступить иначе?