Сомнений нет

Пробуждение встретило меня гулким сердцебиением, волной неостывших эмоций и робким просветом в окнах.

Опять. Опять я открыла глаза до сигнала будильника без надежды вновь уснуть. Опять пульсом билось безотчетное возбуждение между ног, и внутренности стягивало от отвращения к самой себе. Опять – он. Не Тихомир, по которому плакало мое кровоточащее сердце, а тот, к кому я не испытывала ничего кроме ненависти! Так и преследовал меня, терзал душу своим образом: металлическим взглядом, суровым лицом, голосом, даже запахом! А ведь прошло уже две недели… И я искренне боялась, что это проклятье меня не отпустит никогда.

Спустив ноги с дивана, на котором теперь проходили мои ночи, я прошла к окну и выглянула за шторы. Трёшка, где Надя с детства жила с бабушкой, находилась на четвертом этаже и как раз с видом на двор. Что хотела я там увидеть – сама не знала. Но каждый раз сердце ухало от волнения. Он ведь знал, где живет моя подруга… Значит, существовала искушающая вероятность однажды увидеть под окнами до боли знакомый оливковый «Рено-Меган».

Ругала ли я себя? Еще как… Самобичевание вошло уже в привычку. Да только, вопреки всему, с каждым днем я все больше болела этой мыслью. Она все глубже вгрызалась в мое сознание, без спроса и настойчиво. Ведь ни одного звонка, уведомления или смс – ни единой попытки связаться со мной за четырнадцать дней!

Разве это нормально? Любого другого на его месте за такой поступок давно бы уже сожрало чувство вины!

Сумасшествие, но вместо того, чтобы радоваться выпавшей возможности не видеть Тихомира, мне не давало это покоя… Неужели ему настолько было плевать на меня? Неужели я заслужила это?

Эти больные, отравляющие мысли нарастали внутри снежным комом и на куски рвали мою самооценку, растаптывали веру в будущее, выжигали веру в людей.

Я допускала мысль, что Тихомир приходил в мою квартиру, но ведь если бы хотел, он мог позвонить, попытаться найти меня здесь – у Нади, да хоть что-нибудь! Хоть какой-то шанс оправдать монстра, любовь к которому ядом осталась внутри…

Сигнал будильника разнесся по комнате, и, вырвавшись из мыслей, я поспешила выключить его. Помнила, что нахожусь в гостях, поэтому старалась вести себя тихо и вежливо – бабушка Нади очень чутко спала и без того частенько вставала ни свет ни заря. Конечно, я понимала, что не могу здесь долго прятаться, но пока… даже мысленно боялась вернуться в злосчастную квартиру.

Нужно было собираться на работу, пока апатия совсем не захватила меня. За эти дни я так морально истощилась, что только она трудовые обязанности и заставляли выходить на улицу.

– В обед пересечемся? – с энтузиазмом поинтересовалась Надя, забирая с тарелки гренку, которые наделала ее бабушка.

Помешивая сахар в кружке с кофе, я опустила глаза и беззаботно ответила:

– Сегодня не получится. Я в центр хочу съездить… Купить надо кое-что.

– Что именно? – вдруг настойчиво спросила подруга, откусывая хрустящий хлеб.

– Эм… Да рубашку на работе новую потребовали.

Надя приподняла брови и неспешно отпила чай.

– Так давай я тебя отвезу, – предложила она. – Быстрее же будет, и поесть успеем.

– Да нет, спасибо, – мягко отказалась я. – Зачем ты будешь дергаться? Я лучше сама, да и прогуляться хочу.

Встретившись взглядом с подругой, я замялась, так как увидела откровенное недоверие.

– Знаю я, чего ты хочешь, – прямо заявила она. – Думаешь, я не замечаю? Телефон вон из рук не выпускаешь, в окна все высматриваешь – искать его собралась?

На моем лице вспыхнуло возмущение, но в итоге я лишь смущенно отвела глаза.

– Я уже сказала: мне нужна рубашка на работу. Где искать Тихомира, я даже понятия не имею, так что ты ошибаешься.

Надя выдала недовольную гримасу, допила залпом чай и поднялась из-за стола.

– Как знаешь, – сухо выдала она. – Потом не говори, что я тебя не предупреждала.

Подруга ушла с тарелкой к раковине и зашумела водой, а я обиженно уставилась на ее спину. Понимала, что Надя считает меня тряпкой, и в ней плещется злость на мою слабость. Наверняка решила, я настолько ослеплена больной любовью, что допускаю мысль о прощении. Да только прощать Тихомира я вовсе не собиралась. Однако и тотальной ненавистью не могла похвастаться.

Так хочется быть сильной и гордой… Как это обычно в фильмах происходит, когда героини демонстрируют завидное самообладание в драматичных моментах. Только я уже не обманывалась и трезво оценивала свои чувства. Много эмоций плескалось во мне, но только не безразличие. Я еще болела им… И меня ломало после нескольких месяцев идеальных отношений, когда я даже подумать не могла о подобном предательстве! Но главное, глядя на себя, я считала, что Тихомир так же не находит себе места… Тоже мучается после того, что случилось!

Мне легче было думать так, чем поверить в то, что я полюбила хладнокровного монстра. Бездумно отдала сердце парню, который с легкой душой сотворил это со мной!

Однако безрассудная мысль найти его родилась не по этой причине… Даже с Надей я не могла поделиться размышлениями, что беспокоящей язвой засели у меня в мозгу и с каждым днем становились все настойчивее. Пока не было явных доказательств – не могла… Дело в том, что с какой бы стороны я ни смотрела, как бы ни анализировала все, что случилось тем вечером, все одно – что-то не складывалось в общей картине. Не собиралось звеньями в логическую цепочку…

Он ведь до последнего не знал, что я приготовила ему в день рождения! В таком случае как мог запланировать свое решение? А потом просто бессовестно пропасть? Что могло толкнуть его на это?!

Я все еще помнила, с какой жадностью и недовольством тот мужчина искал Тихомира. Он вполне мог принудить его. Надавить или потребовать таким образом заплатить за какой-то долг! А может, и того хуже… Этот негодяй мог перехватить его у подъезда или на парковке возле работы, избить за провинность и по случайности увидеть в телефоне нашу переписку! Что бы ему помешало воспользоваться моментом?

Да. Моя фантазия не уставала рисовать в красках различные варианты маловероятных, но вполне возможных событий. Она и подтачивала мою уверенность в абсолютной вине Тихомира, и я понимала, что это скользкий путь… Очень коварный, ведь у меня не было никаких веских аргументов!

То, что случилось, уже не исправить и не забыть. Я не имела права оправдывать предательство, однако так же поняла, что даже если ошибаюсь – не успокоюсь, не смогу отпустить все и двигаться дальше, пока не услышу его версию!

Все что угодно, только не молчание. Потому что именно оно губительно вводило меня в заблуждение. И я считала, что имею право услышать объяснение, каким бы жестоким оно ни было, и что только так мне удастся излечиться.

Несмотря на утреннюю ссору, Надя подвезла меня на работу. Напоследок, конечно, предупредила, чтобы я не делала глупостей, но вряд ли надеялась, что я изменю свое решение.

Рабочий день начался суетливо и тянулся особенно долго до обеда. Я металась между голосом разума и требованием раненого сердца. До сих пор сомневалась: стоило ли идти на шаг, который бесповоротно приведет меня к нему? Хотя я ведь на самом деле не знала, где искать Тихомира. Только в компании, которую он называл…

В конце концов, когда мне разрешили оставить рабочее место на обеденный перерыв, я отправилась на такси в центр города. Из-за пробок потеряла почти весь этот час, прежде чем добралась до офиса компании, которая находилась в бизнес-центре.

Подходя к многоэтажному зданию, я невольно оглядывалась по сторонам. Мне чудилось, что я встречу его в любой момент… От этого сердце неприятно сжималось и тело бросало в жар. Я осознала, что совсем не готова к этой встрече. Слишком свежа рана, слишком много сильных эмоций.

Однако мои волнения и искренние переживания оказались напрасны. Тихомира не было ни в здании, ни в самом офисе. Вообще человек с таким именем не числился в компании!

– Вы уверены? – недоверчиво спросила я упитанную женщину с модной стрижкой, что сидела в приемной.

– Девушка, я работаю здесь уже пять лет, – сообщила она так, будто это было очевидно всякому. – У нас не такой уж большой штат и редко бывает текучка, так что я уверяю вас – сотрудника с таким именем мы не принимали.

– Ясно… – пространно отозвалась я. – Спасибо.

Повесив сумку на плечо, я неуверенно попятилась, а женщина вдруг добавила:

– Кстати… Вы, кажется, упомянули о должности представителя?

– Да, – тут же с надеждой подтвердила я.

Администратор кивнула и расслабленно откинулась в кресле, будто что-то наверняка поняла для себя.

– Ну, тогда вы однозначно ошиблись. Наша компания не занимается торговлей, по этой причине и в представителях не нуждается.

Выходя из здания бизнес-центра, я была так ошарашена разговором с женщиной в приемной, что даже позабыла об обеденном времени, которого у меня не осталось.

Как это может быть? Он несколько раз упоминал именно эту компанию, я не могла ошибиться! И аналогов ее точно не было больше в городе…

Воспоминания о наших отношениях начали безвозвратно менять краски и приобретать пугающие очертания. Неужели я все это время жила в обмане? Где же он тогда задерживался и вечно пропадал? Зачем нужно было придумывать все это?!

В сердце царила такая сумятица, что желание искать этого человека резко пропало. Силы вдруг оставили меня, и, усевшись на ближайшую лавочку, я поежилась от холодка в теле и уставилась в одну точку. Мимо проходили люди, куда-то торопились, о чем-то болтали, а я словно застыла в моменте.