Любовь не по сценарию
Интересно, куда он едет? Работает или учится? Какие у него увлечения? Какая музыка сейчас играет в наушниках? Протискиваясь между сонными, мрачными пассажирами, парень наконец дошел до меня, встал рядом и как ни в чем не бывало взялся за поручень и тоже уставился в окно. Автобус резко дернулся, и я, качнувшись, задела брюнета локтем.
Меня охватило небывалое волнение. Я никогда не знакомилась в общественном транспорте. И сейчас мне хотелось, чтобы этот парень со мной заговорил первым. Но он не торопился. Достал из внутреннего кармана расстегнутого пуховика телефон. Я, непроизвольно вытянув шею, взглянула на экран. Не разобрать, кто ему пишет… Парень тут же повернул голову и поймал мой заинтересованный взгляд. Телефон не убрал, а наоборот, демонстративно показал экран.
– Мама написала, – доверительно сообщил он.
Голос у него очень приятный. Таким я его себе и представляла. Представляла? Стоп! Будто я все это время думала только о нем. Хотя… Так и есть.
Какой кошмар! Он заметил, что я за ним шпионю. Я страшно смутилась и оттого огрызнулась:
– Поздравляю! Это очень мило.
– Спасибо. Я тоже маме всегда рад.
Кажется, он придвинулся еще ближе, а у меня даже в ушах зашумело от волнения. Впервые я ощущала такие странные эмоции рядом с незнакомым парнем. Будто крышу сорвало. Живот скрутило в узел от волнения. А еще мне хотелось бесконечно пялиться на его красивый профиль, но вместо этого я упрямо таращилась на разрисованное морозом оконное стекло.
Внезапно парень склонился ко мне и негромко сказал:
– От тебя вкусно пахнет. Морозной вишней.
– Мы не переходили на «ты», – тут же вспыхнула я, подняв голову и взглянув на него в ответ. Медовые глаза, черные изогнутые ресницы и едва заметные веснушки. Знает ведь, что красивый как черт и никто ему не откажет. Вот и лезет. Какое самомнение!
– Так давай перейдем, – нагло заявил брюнет. – Мне показалось, что ты не против.
– Мне на следующей выходить, – сказала я, хотя из-за замороженных окон понятия не имела, где сейчас вообще проезжаю. Боясь дышать, я давно потеряла счет остановкам. – Дайте пройти, молодой человек.
Но парень, будто нарочно, загородил мне путь. Теперь я почувствовала запах его парфюмерной воды – кедр и цитрусы… Я боролась со странным желанием прижаться к нему, а потом вдруг резко рассердилась на себя. Очнись, Агния! Ты будто парней симпатичных до этого не встречала. Знай себе цену.
И с чего я вдруг вообразила, что этот парень – герой моего романа? Такие нахальные ребята никогда не были в моем вкусе. Я со всей дури шпилькой наступила брюнету на ногу и толкнула его плечом.
– Моя остановка, – буркнула я. – Пропустите!
Парень явно не ожидал такого внезапно напора и сделал шаг назад. Я гордо прошествовала мимо, к дверям. И как же была рада очутиться на свежем воздухе! Нет, такие поездки меня точно с ума сведут. Ей-богу, если бы я верила в любовь, то решила бы, что это она внезапно обрушилась на меня, как шторм в ясный день. С остановки я брела будто во сне. Колени дрожали, шпильки застревали в снегу.
Когда до дома Нади осталась буквально пара дворов, я зачем-то обернулась на одном из светофоров и обмерла. Красавчик следовал за мной, а заметив, что я его засекла, довольно заулыбался. Я тут же сделала невозмутимое лицо, хотя внутри все затрепыхалось с новой силой, и перешла дорогу. Притормозила у одной из палаток с едой, чтобы купить хот-дог, хотя сроду их не ела. Да, это был мой первый в жизни съеденный на улице хот-дог. Шла буквально вразвалочку, назло останавливаясь у каждой торговой точки и разглядывая всякую ерунду на прилавках: накрытые целлофаном книги, брелоки, леденцы, значки… Парень держался на расстоянии, тоже поедая хот-дог. Так мы плелись до самого дома Нади, жуя и изредка переглядываясь. В последний раз, когда я оглянулась, брюнет кивнул на хот-дог и показал большой палец. Не выдержав, я все-таки впервые улыбнулась.
Меня волновала эта игра. Так и не познакомившись, парень дошел со мной до самого подъезда. Я взбежала на крыльцо и быстро набрала на домофоне номер Надиной квартиры. Нырнула в подъезд и понеслась по лестнице на второй этаж. Шпильки звонко стучали в такт моему взволнованному сердцу.
– Ты чего такая раскрасневшаяся? – удивилась Надя, когда я зашла в ее квартиру. – Мороз?
– Ну да, морозно, – обескураженно отозвалась я, стягивая шарф. – С самого утра еще такой снегопад был… Совсем недавно закончился.
Я протерла замерзшие пальцы скомканной бумажной салфеткой, которую мне выдали вместе с едой в палатке.
– Обедать будешь? – спросила Надя деловито.
– Вообще-то я по дороге хот-дог съела, – пришлось признаться мне.
– Хот-дог? – Надя всплеснула руками. – Это шутка такая? С чего вдруг тебя на хот-доги потянуло? А я стол накрыла. Давай, руки мой и проходи… Может, хоть чай попьешь?
Вымыв руки, я прошла кухню и выглянула в окно, которое выходило во двор. Брюнет стоял у подъезда. Он ждет, когда я спущусь? Как мило! Испугавшись, что парень сможет вдруг разглядеть меня, я отпрянула от окна и задернула занавеску.
– Нам на кафедре еще на Новый год подарочные наборы акварели раздали, – сказала Надя, ставя на стол две чашки с горячим черным чаем. – В красивых деревянных шкатулках. В наборе сорок восемь цветов. Я для тебя оставила, знаю ведь, что любишь такое.
– Спасибо, Надечка, – кивнула я, усаживаясь за стол. Хотя самой хотелось торчать на подоконнике и наблюдать сверху за парнем.
– Как дома дела?
Я пожала плечами.
– Вроде все нормально.
Надя долго и как-то жалостливо смотрела на меня, а затем села напротив и подперла щеку рукой. Тихо, полушепотом спросила:
– Ну? Ты не передумала?
Я, обжегшись чаем, замотала головой.
– Нет, Надечка, не передумала.
– И все-таки в Репина? Не в Строгановку?
– Хочется поближе к отцу.
Надя обреченно махнула рукой.
– Говоришь так, будто вы с ним общаетесь. Он ведь даже не в курсе?
Я снова покачала головой.
– И мать с отчимом тоже?
– Что ты! – испугалась я. – Им тем более не следует пока ничего знать. Отчим с меня шкуру снимет. И сделает все, чтобы поездка сорвалась. Лучше застать его врасплох. Скажу перед самым отъездом.
– Значит, ты пока сессию сдаешь?
– Ага, ведь отчиму могут с кафедры позвонить. Я даже к репетитору по-прежнему таскаюсь, чтобы усыпить их бдительность, – призналась я. – А сама жду не дождусь того дня, когда куплю билеты и заберу документы из универа.
Надя придвинула вазочку с шоколадными вафлями и вздохнула:
– Если мать узнает, что я помогаю тебе с этим поступлением, шкуры с нас обеих снимут.
– Не снимут! – пообещала я. – Тем более, возможно, скоро в нашей семье будут кое-какие перемены, – туманно добавила я.
– Это какие, можно поинтересоваться?
Я поморщилась:
– Пока все неточно. Чуть позже тебе расскажу.
Больше всего на свете мне хотелось забрать маму с собой в Питер. И я по-прежнему наивно полагала, что мне удастся уговорить ее уехать. В новом городе мы сможем начать новую жизнь. После того как я расскажу маме про вторую семью отчима, она наверняка согласится.
– Не нравится мне, конечно, что ты все втихаря делаешь, – нахмурилась Надя.
– Другого выхода нет. Я знаю, что они меня не отпустят.
– Ну а деньги? На что ты там жить собираешься?
– Надечка, не беспокойся, у меня все схвачено. – Я накрыла ее руку своей ладонью. – Я два года почти ничего не тратила, у меня есть сбережения. А летом работать могу.
– Ты? Работать? – Надя расхохоталась. – О, наивное дитя. Ты ведь привыкла совсем к другой жизни.
– Мало ли к чему я привыкла? – рассердилась я. – Мне почти девятнадцать.
– Хорошо, – согласилась Надя. – Тебе действительно почти девятнадцать. В конце концов, ты всегда можешь вернуться домой. Знаешь же, что я поддержу тебя в любой ситуации.
Я с благодарностью посмотрела на нее, а Надя продолжила:
– Тогда еще сегодня список литературы дам для подготовки к собеседованию. И не забудь, что портфолио нужно. Работы свежие, не менее десяти штук.
– Помню, – кивнула я. – Над этим уже работаю.
– Ладно, со вступительными тоже разберемся.
Когда Наде позвонили и она вышла из кухни, я снова метнулась к окну. Осторожно отодвинула занавеску и посмотрела вниз. Парень до сих пор караулил меня у подъезда. Неужели у него нет сегодня никаких дел? А если он псих или извращенец? Хотя опасности от него я не чувствовала. А вот нечто иное, отчего перехватывает дыхание, – очень даже.
Я оглянулась. Надя громко смеялась в соседней комнате и возвращаться пока явно не собиралась. Тогда я открыла настежь одну из створок. Тут же на кухню ворвался морозный воздух. Поежившись, высунулась из окна и пронзительно по-мальчишески свистнула. Парень поднял голову и улыбнулся.
– Уходи! – громко сказала я, стараясь сдержать ответную улыбку.
– Ты очень красивая.
– Я знаю.
Он рассмеялся, посмотрел по сторонам и снова задрал голову.
– Как тебя зовут? – спросил парень, забавно щурившись от яркого света.
– Уходи! – упрямо повторила я. – Ты маньяк?
– Ага!
Я уже схватилась за оконную ручку, как парень снова громко проговорил:
– Смотри на меня всегда так, пожалуйста.
– Как?
– Как смотрела сегодня и в тот раз.
Я покрутила пальцем у виска.
– У тебя не все дома!
– Не уйду, пока не скажешь, кто ты, – предупредил он.
– Я – человек. А ты?
– А я – маньяк!
– Вот дурак!
Рассмеявшись, я все-таки закрыла окно. В эту минуту на кухню зашла Надя.
– Агния, с ума сошла? Ты зачем окно распахнула?
– Да так, проветрить решила, – ответила я, сама дрожа от холода. Поспешно отошла от окна, чтобы Надя не вздумала посмотреть на улицу. – Налей мне еще горячего чаю, пожалуйста.
Мы с Надей проболтали до позднего вечера, поэтому, когда я вышла на темную улицу, брюнета, разумеется, уже не было. Только фонарь тускло освещал крыльцо. И сразу стало так одиноко и зябко. На один день в моей жизни появился человек, вызвавший за день столько эмоций, сколько никто не мог вызвать за последние несколько лет.
Конечно, теперь он с легкостью может вычислить Надину квартиру, но вряд ли явится к ней домой. Да я и сама в ближайшее время больше сюда не собиралась.
Почему я так и не познакомилась с ним? Увлекалась игрой «Догони жертву»? Нет же. Просто струсила. Поняла, что этот парень вызывает во мне слишком сильные, незнакомые эмоции, а мне сейчас это не нужно. Нет, я не хочу ни к кому привязываться в этом городе. Я твердо решила уехать. Меня никто не должен здесь держать. Слишком долго я оберегала новую «хрустальную вазу»…
Но все же эта странная прогулка с поеданием хот-догов на расстоянии стала моим самым лучшим и волнующим «свиданием».
Роня
Днем ко мне в гости забежала Юля. Я пообещала одолжить ей яркую кофточку для знакомства с родителями Вени. На эту встречу Вениамин попросил свою девушку также одеться «посолиднее», потому как в гости из другого города должна была приехать еще и его бабушка. Она очень консервативных взглядов, и до этого ни одна из пассий внука ей не нравилась.
– Бабушка любит серьезных девушек, – предупредил Юлю Веник. – Оденься сдержанно, пожалуйста.
Сам он тоже не хотел ее расстраивать, поэтому всякий раз носил при бабушке рубашки с длинными рукавами, чтобы та не заметила татуировки внука.
– Я самая что ни на есть серьезная, – заверила Веника Юля. – Между прочим, студентка экономического.
Конечно, Юлька до сих пор не могла простить Вене тот цирк, который он устроил, прикидываясь студентом химфака. И подругу не волновало, что она сама все это затеяла. Едва переступив порог, Адамова тут же продемонстрировала мне свою странную прическу в виде двух высоких рыжих хвостов.
– Ну как я тебе? – спросила Юлька, снимая с головы капюшон пуховика.
– Ты похожа на Лизу Барбоскину, – честно ответила я.
– Отлично! – Юлька страшно обрадовалась такому сравнению. – Так достаточно солидно?
– Валяете дураков, – покачала я головой.
– Он сам напросился, – буркнула Юлька. – Хотел сказать, что я недостаточно серьезная?
– Все равно ты первая начала.
– Ладно, кофточку давай! – поторопила меня Юлька, на ходу расстегивая пуховик. Подруга не любила, когда я читала ей нотации.
Бабушка снова ушла в гости к подруге, иначе загнала бы нас обеих на кухню пить чай. А Юля страшно спешила. Адамова бесцеремонно согнала дремавшего Малыша с моей кровати и уселась сама. Прислушалась. До нас донесся звук басов из квартиры этажом выше.
– Что за дискотека? – спросила Юля, задрав голову.
– А, да это сосед, Федя.
– Тот, что в тебя с детства влюблен?
Я слегка покраснела от смущения.
– Возможно, был влюблен, – поправила я подругу. – Это всего лишь мои предположения.
– Судя по твоим рассказам, он красавчик. Вот бы и не теряла зря времени. Нет, повлюбляются во всяких там Григоренко…
Григоренко – парень, с которым у меня были единственные отношения на первом курсе. Не сказала бы, что удачные. Григоренко не был красивым, умным или интересным. Он просто был тем парнем на потоке, который стал за мной ухаживать. Я не привыкла к мужскому вниманию и такому напору, поэтому быстро сдалась. Честно сказать, сама не знаю, зачем согласилась с ним встречаться. В нашей группе у каждой девчонки были интрижки, и с каким упоением все делились подробностями личной жизни… Мне не хотелось быть белой вороной и отличаться от них. Я желала тоже кого-нибудь любить. И любить наконец взаимно.
Добившись моего расположения, Григоренко стал вести себя просто отвратительно. Не понимаю, почему я целых два месяца терпела такое отношение. Наверное, думала: стерпится – слюбится. Да и девчонки из группы говорили, что все нормально. Мол, все парни себя так ведут. И позволяют себе грубое слово сказать, и сальную шуточку отпустить, и замечание по поводу внешнего вида сделать… И на других девушек засматриваться – тоже нормально. Это у них в природе – быть полигамными самцами. У этого парня постоянно были ко мне претензии. То я была не так одета, то слишком громко рассмеялась, то «почему ты не красишься, выглядишь сегодня как моль…» В мою же картину мира такая «любовь» не вписывалась. Поэтому мы с Григоренко быстро расстались. Первые мимолетные отношения оставили после себя лишь раздражение. И ведь только Юля сразу сказала, что ничего из нашего романа не получится. А я горела; хотелось романтики, чтобы в омут с головой… Мне восемнадцать, а я даже ни разу не целовалась! Хорошо, что дальше поцелуев у нас с Григоренко не зашло.
– Не напоминай мне про него, – поморщилась я. Григоренко отчислили в конце первого курса. Как говорится, с глаз долой, из сердца вон. Больше мы ни разу не виделись.
– Вот и обратила бы внимание наконец на соседушку, – кивнула Юлька куда-то на потолок. – Бедняга, страдает от любви к тебе.
– Перестань. Это когда было-то! В детстве. Мы были маленькими и глупыми. Вряд ли я ему теперь нравлюсь. Тем более…
Я вспомнила про Дениса. Тем более Мороз в городе. Мне так хотелось рассказать Юльке про Агнию и ее предстоящее свидание! Но не знала, имею ли право этим делиться. Все-таки там дела семейные. Но молчать об этом было сложно.
Юля уже примерила салатовую кофточку и теперь крутилась у зеркала.
– Ну? Что «тем более»? – поторопила меня с ответом подруга.
– Знаешь, с кем встречается Денис? – все-таки не выдержала я.
– С кем же?
– С Агнией Леманн.
– Что? – воскликнула Юлька, возмущенно пялясь на меня в отражении. – Иди ты! Врешь! Он из-за нее из Англии вернулся?
– Этого я не знаю. Вряд ли. Но в пятницу они идут на свидание. Она сама мне сказала.
– Вечно этим богатым выскочкам достается все самое лучшее. На это свидание должна идти ты!
Я только рассмеялась.
– Юль, ну я-то здесь при чем?
– А при том! Я знаю, что ты в Дениса влюблена была. Уж он-то точно лучше этого идиота Григоренко. Ну почему таким девчонкам, как эта Агния, достаются такие парни, как Мороз?
– Каким «таким» девчонкам?
Юлька изобразила Агнию: сложила губы уточкой и захлопала ресницами.
– Вообще-то она не совсем такая, – покачала я головой. – И вообще все закономерно. Как раз такие девчонки, как Агния, Денису и нужны.
Но Юля меня уже не слушала.
– Нет, ты скажи, вот чем она его заслужила? Где они вообще пересечься успели?
Пришлось рассказать вкратце про отчима Агнии и его условия.
– Тогда тем более с Денисом должна быть ты. Ведь он ей даже не нужен, – пожала плечами Юля.
– Погоди, они еще даже не встретились, – удрученно сказала я. – Думаю, Агния и Денис друг другу понравятся. У них наверняка много общего. Схожий круг общения, интересы… А вот мы с Морозом совсем разные.
– Не вешай нос, ты ничем не хуже. Даже лучше этой… – скривилась Юлька. – Ну все, я готова.
Адамова в довершение к своей прическе нацепила поверх салатовой кофточки пластмассовые желтые браслеты. Выглядела она, мягко говоря, экстравагантно.
– Ну как? Достаточно сдержанно?
– Вот бабуля удивится, когда узнает, что ее внук Веня встречается с волнистым попугайчиком, – сказала я.
Юлька громко расхохоталась.
– Ты, Колокольцева, сегодня в ударе. Но у тебя не получится меня задеть. Ладно, я пошла. А ты пока подумай, как тебе вместо Леманн на свидание к Денису попасть.
– Сдурела? Как же я туда попаду? Мой папа ведь не бизнес-партнер его отца.
– Да, действительно. – Юлька на секунду зависла в коридоре с пуховиком в руках. Потом кивнула: – Не переживай. Что-нибудь придумаем.
Я, закрывая за подругой дверь, только пожала плечами. Что тут можно придумать?
Вернувшись в комнату, достала из сумки учебники. Может, даже и неплохо, что у меня нет личной жизни. Зато с учебой все отлично. Это Юля с Агнией пусть бегают по свиданиям, а у меня еще один экзамен остался. Единственный, по которому я не получила «автомат». Принципиальный препод никому оценки авансом не ставил, хотя я добросовестно готовилась к каждому практическому занятию. Теперь пришла пора проштудировать список вопросов.
Малыш после ухода Юльки снова залез на диван и нахально улегся на раскрытые тетради. Но мне все равно было не до экзамена. Сначала Агния и Денис не выходили из головы… Нет, ну бывают же такие совпадения? Моя ученица идет на свидание с моей первой любовью. Как же несправедлива эта жизнь! Отогнав грустные мысли, я снова вернулась к конспектам. Все-таки совсем не читается. Я включила ноутбук и полезла смотреть прогноз погоды на неделю. Опять снегопады… Проверила все ленты в социальных сетях, почитала новости. Снова уставилась в раскрытую тетрадь и распечатанный список вопросов. Да что ж это такое? Как все выучить? Еще и музыка, которая по-прежнему играла у Феди, мешала сосредоточиться. А может, мне просто не хотелось сосредотачиваться, поэтому я находила все новые причины отложить в сторону тетради?.. В конце концов я согнала кота с дивана и вышла в коридор. Обула тапочки, те самые, с погрызенными носами, и, схватив с тумбы ключи, выскочила в подъезд. Поднялась этажом выше.
От сабвуферов даже дверь вибрировала. Звонок не работал, пришлось стучать. Вряд ли Федя услышит мой стук… Сосед периодически закатывал дома тусовки, пользуясь тем, что живет теперь без родителей. Они развелись пару лет назад и разъехались, оставив сыну квартиру.
Я так долго колотила в дверь кулаком, что не услышала, как щелкнул замок. Федя уже приоткрыл дверь, а я так и продолжила увлеченно стучать.
– Воу, тихо-тихо! – отпрянул Федя. – Роня, ты меня зашибешь!
С открытой дверью музыка долбила так сильно, что я поморщилась.
– Ты знаешь, чем знаменателен тысяча девятьсот десятый год? – громко проговорила я свою заранее заготовленную фразу. Мы так давно не общались с Федей, что я решила начать разговор с шутки.
– А? – как назло, не расслышал сосед.
– Тысяча девятьсот десятый… – вяло повторила я. Теперь моя шутка явно не зайдет. – Знаешь, говорю, чем он знаменателен?
Вместо ответа Федя пожал плечами. Наверняка он снова меня не расслышал.
– Наушники изобрели, – сварливо закончила я. – Это такие штуки, которые можно вставить в ушные каналы и…
– Музыку убавить? – перебив меня, спросил Федя.
Догадливый какой!
– Если тебе несложно.
Федя кивнул, приглашая меня войти. Я, неуверенно потоптавшись у порога, все-таки приняла его приглашение. Очутившись в квартире, осторожно оглядела коридор. В углу были свалены коробки с кроссовками и кедами. Сам Федя, одетый в шорты и толстовку, скрылся в комнате и наконец выключил музыку. Потом снова выглянул в коридор:
– Прости, я здесь персонажей для одной игрушки прорисовываю… А с музыкой думается лучше. Твоей бабушке не сильно помешал?
– Бабушки дома нет, – ответила я. – А вот я к экзамену готовлюсь.
Федька с понимаем промычал.
– А еще Малыш спит, – зачем-то добавила я.
Мы с Федей не общались со времен школы, поэтому парень присвистнул:
– Сколько ж мы с тобой не виделись? Когда успела?
Я только рассмеялась.
– Нет, это наш кот. Неужели ты его не помнишь? По-моему, ты к нам еще заходил, когда он появился.
Федя лишь улыбнулся в ответ. А я подумала, что улыбка у него красивая. Дерзкая немного. И изменился сосед за то время, что мы не виделись, в лучшую сторону. Вытянулся, стал шире в плечах… Некстати вспомнился наш с Юлькой разговор по поводу Феди и его детской влюбленности в меня. Разглядывая соседа, я смутилась.
– Честно, не знаю, зачем я про Малыша сказала. Так, беседу поддержать.
Нужно было уходить, но я почему-то продолжала стоять в темном коридоре и пялиться на Федю. Он тоже как-то странно смотрел на меня, внимательно изучая, а потом вдруг предложил:
– Чаю не хочешь?
– Хочу, – быстро ответила я. Федя едва успел вопрос задать.
Парень улыбнулся.
– Тогда проходи на кухню. Вспомним былые времена.
Пока чайник уютно шумел, я осторожно огляделась. Ожидала увидеть страшный беспорядок в «холостяцкой берлоге» с кучей грязной посуды в раковине, но на кухне было удивительно чисто.
– Миленько у тебя, – сказала я.
– Ты просто в комнате не была, – засмеялся Федя. – Там у меня художественный беспорядок.
Мы размешивали сахар в чашках, звякая ложечками, и молчали. Вот так: стоит пару лет не общаться, как прежде, и у вас будто закончились все темы для разговора. Хотя в детстве мы с Федей могли болтать о чем угодно. Особенно мне нравилось проводить время на чердаке, запасные ключи от которого хранились у Фединых родителей. Тогда мою кровь будоражили Федькины страшилки. Я обожала слушать жуткие истории, которые парень, похоже, сочинял прямо на ходу, но всякий раз я оставалась под впечатлением. А сейчас о чем говорить? Не обсудишь ведь, как правильно вызывать Пиковую даму.
– Как дела в универе? – первым прервал неловкую паузу Федя. – Ты ведь учишься…
– На втором курсе, – подсказала я. – На экономическом.
– Ну да.
– Хорошо все. Сессию почти закрыла. Остался последний экзамен. А предыдущие автоматом сдала.
Федя с одобрением кивнул и потянулся за запечатанной упаковкой венских вафель. Раскрыл ее и предложил мне. Я хоть и не была особо голодна, взяла одну вафлю и принялась жевать. Что ж, это самый странный и неловкий разговор за последнее время. Не считая моего мычания в сугробе с Денисом, разумеется.
– А у тебя как в универе? – спросила я из вежливости.
– Я не учусь в универе, – ответил Федя.
Я прикинула в уме, на сколько лет этот парень старше меня… Всего на год.
– Ты вроде собирался поступать, – припомнила я одну из наших давних последних встреч.
– Ага. Но не поступил, – беспечно пожал плечами Федя. – Теперь работаю. Бабки нужны.
– М-м, – промычала я, отпив горячий чай.
За окном сплошной стеной снова повалил снег. Наверное, природа решила рассчитаться разом, вернув все осадки, которые задолжала с начала зимы.
– А на личном как? – спросил вдруг Федя.
От его внезапного вопроса я немного растерялась. Как мы с разговора про учебу перескочили на личную жизнь? Уставившись на Федю, я не торопилась с ответом. Парень сидел у окна, а за его спиной плясали снежинки. Черты лица у Феди красивые, но, конечно, не такие правильные, как у Дениса… А могло ли у нас когда-нибудь что-то получиться с Федей? И нравилась ли я ему, или это все лишь мои фантазии?
В старших классах мы как-то резко перестали общаться. У Феди завелась новая компания, он стал больше тусоваться, а я продолжила дружить только с Юлей. Зато в детстве мы с Федей проводили вместе неприлично много времени. Помню, в начальной школе сосед даже пообещал, что обязательно женится на мне, когда мы вырастем.
В классе восьмом-девятом Федька уже позабыл про свое обещание и таскался ко мне за советами по поводу девчонок, а я, как умудренная жизненным опытом девица, говорила, что девчонкам нравится. Сейчас даже забавно об этом вспоминать, ведь в то время о любви я знала только из книжек. Хотя кого я обманываю? Для меня любовь – до сих пор загадка.