Любовь под напряжением
– Вообще, тут можно дверь и не закрывать! – гордо произнесла Валя. – Хозяйка говорила, что здесь это не принято. Все свои.
Злобинец сняла квартиру на самой окраине города. За этими двумя двухэтажными домами начинался дремучий лес. Валя рассказывала, что, когда только приехала смотреть квартиру, ей дорогу перебежал настоящий заяц. Но я в эту историю не особо верю, Злобинец и приукрасить может.
Когда мальчишка на трехколесном велосипеде запутался в развешенных белых простынях, а тетка в цветастом халате пригрозила, что ему «руки-ноги переломает», я спросила:
– Валюх, как тебя занесло-то сюда?
– В этот район? – откликнулась Злобинец.
– Нет, в девяностые…
–Опять ее глупые шутки! Это все, на что мне хватило денег… И не надо было вчера в кафе рассиживаться! Курица! На залог и «газельку» последние кровные потратила…
Зло лениво отмахнулась от надоевшего комара, который кружил над ее головой.
– До метро, конечно, далековато, – произнесла она нарочито бодрым голосом. – Но район хороший. Экология отличная, парк вон рядышком. Это ж настоящий лес! Душевно!
– Душевно, – задумчиво произнесла я.
Странно, Зло в последнее время не жаловалась на нехватку денег. Вечерами пропадала на работе в своем кафе… Да она, если честно, вообще никогда ни на что не жаловалась. А самой спросить, как у нее обстоят дела с финансами, мне и в голову не приходило.
Внезапно Валя вскочила на ноги и, опрокинув коробку, на которой сидела, понеслась по двору навстречу высокой полной женщине – хозяйке квартиры.
Под дробные хлопки выбивалки для ковра мы со Злобинец перетащили все оставшиеся коробки.
Обои в цветочек, сервант с посудой, выцветшие репродукции в псевдопозолоченных рамах, деревянные скрипучие половицы…
– Будешь чай? – спросила Валя, оглядывая безвкусную обстановку. – Отметим новоселье!
– Чур, я проставляюсь, – быстро проговорила я, вспомнив Валины стенания по поводу нехватки финансов. А мне папа как раз на карманные расходы деньги прислал…
– С чего бы такая забота? – удивилась подруга.
Не сказав ни слова, я выскочила за дверь.
Чай пили молча. Я задумчиво смотрела на подругу, которая уминала за обе щеки купленный мною торт.
–Боже, невыразимо вкусно… И как жрать все это время хотелось, сил нет!
– Злобинец, ты когда в последний раз ела? – строго спросила я.
– При тебе же ела, в кафе… – смутилась Валя, вытирая рукавом крошки у рта.
– Так это было утром. Ты целые сутки не ела, что ли? – воскликнула я.
– Да как-то с этим переездом… – пробормотала Валя. – Забегалась совсем! Не до того было…
Я продолжала подозрительно смотреть на Валю.
– А дядя Коля чего? Не помогает?
Дядя Коля – Валькин отец. Злобинец уже давно съехала от него, сразу после школы. Теперь мне не верилось, что когда-то мы жили с Валей в соседних дворах…
– Работает, дел много… На путь истинный встал, Лер!
Зло подняла на меня карие глаза. А взгляд – честный-честный.
–Да не просыхает дядя Коля твой ненаглядный, – недовольно протарахтели в моей голове вертолеты Валькиным голосом.
Я опустила голову и принялась ковырять вилкой крем на торте. Терпеть такой не могу! Но другого свежего торта в ближайшем магазине не было…
– Слушай, Валя, – все-таки начала я, разглядывая теперь изгибы нарисованных на обоях цветов. На подругу взглянуть пока не решалась. – Ты можешь больше никогда не врать мне… Я теперь могу твои мысли читать!
Валя, отправив в рот очередной кусочек торта, хихикнула:
– Ага, Журавлева, а я летать умею… Как супермен!
– Блин, Зло, я серьезно! – рассердилась я. – Не веришь?
– Лера, перестань болтать глупости!
Валюша, взглянув на меня, снова улыбнулась.
–Журавлева – сумасшедшая женщина…
Я возмущенно заерзала на стуле.
– Валь, меня там, на крыше, током шандарахнуло! И на следующее утро эта способность появилась.
– Да-а? – Злобинец не переставала широко улыбаться. Ну хоть развеселила человека, а то с утра букой ходила. – Это как Питера Паркера паук укусил?
– Ну что-то вроде того, – промямлила я, осознав, как дико звучит моя история со стороны.
– Хорошая попытка, Лера! Только я этот же фильм смотрела на днях! «Чего хотят женщины», с Мелом Гибсоном! Там его героя тоже в ванной шандарахнуло, и он мысли всяких теток начал читать…
Я возмущенно фыркнула. Часы на стене звонко и нервирующе тикали.
– Слушай, Лера, а может, твоя суперспособность всегда с тобой была? – оживилась Валюша. – И вот после несчастного случая активировалась…
– Может, и так, – согласилась я, сама слабо понимая, что в моей голове теперь происходит.
– А письмо из Хогвартса тебе не приходило? – продолжала веселиться подруга. – Журавлева, тебя б шляпа точно в Слизерин распределила!
Валя звонко захохотала.
– Ой-ой, заколыхалась! – закричала я, процитировав любимый фильм «Девчата». – Смейся, сколько влезет! А я правду говорю… Могу в глаза человеку посмотреть, а потом слышу в своей голове голоса…
– Лер, тебе бы к специалисту… – озадаченно проговорила Злобинец.
Я же схватила Валю за тонкие запястья и развернула к себе.
– Проверим? – спросила я. – Вот подумай о чем-нибудь! Только в глаза мне смотри… Я по ним читаю!
Валя с готовностью заглянула мне в глаза. Часы продолжали звонко наговаривать: «Тик-так, тик-так, так, так, так…»
–Журавлева – редкостная дура!
– Сама ты дура! – обиженно проговорила я.
Валя открыла от удивления рот, а затем хитро улыбнулась.
– Ну, это было предсказуемо! Догадаться можно…
– Подумай же о чем-то менее предсказуемом! – злилась я. – Обзывается еще!
– Хорошо, попробую снова… – кивнула Валя, тряхнув кудряшками.
–Гражданское право – это совокупность правовых норм, регулирующих имущественные и личные неимущественные отношения между участниками гражданского оборота…
– Слушай, мне учебы и в универе хватает! – отозвалась я, перебив Валю. – Или ты на самом деле такая зануда, что только об этом и думаешь?
– А о чем еще думать? – возмутилась Злобинец. – То не подходит, это не подходит…
Внезапно Валя замолчала и уставилась на меня:
– Погоди-погоди… Ты поняла, что я дала в уме определение…
– Гражданского права, – заключила я тихо.
Внезапно огромные часы над головой пробили так громко, что мы обе взвизгнули.
– Лера, прекрати меня разводить! – Валя как ошпаренная вскочила с табурета и понеслась в комнату, окна которой выходили на лес.
– Это не развод, Валечка! – побежала я за подругой следом. – Говорю ж, со мной какая-то фигня приключилась!
В комнате лежал всякий хлам. Зло говорила, что до нее здесь жил какой-то несобранный молодой архитектор. Валя смахнула с подоконника оставленные им чертежи и распахнула окна настежь. Деревянные створки нервно крякнули, а в душную, залитую солнцем комнату тут же проник свежий воздух.
– Мне нужно подышать! – жалобно проговорила Злобинец. – Черт-те что! Ты меня так испугала!
Я уселась с ногами на подоконник и обхватила колени руками. Перед темно-зеленым дремучим лесом, через дорогу от Валиного нового дома, располагался небольшой пруд. Мелкий и с тиной…
– Гляди, Валюха, ты как на курорте! – кивнула я вниз. – Лягушки квакают! Красота!
Злобинец не сводила с меня встревоженного взгляда.
– Лер, как ты это провернула?
– Слышала? Слышала? Ква-ква!
– Ле-ра…
– И выброси ради бога те часы, они такие громкие! У меня сердце в пятки ушло…
– Журавлева! – прикрикнула на меня Злобинец.
– Ничего я не проворачивала, Валь! Сказала же, что это началось после того, как через меня прошел разряд тока… Это ты накаркала со своим лунным календарем! Думаешь, мне нравится читать твои занудные мысли?
Валя смутилась и нарочито уставилась на зеленый грязный пруд.
– Уже пахнет летом и золотым солнцем, – задумчиво произнесла Валя.
– По-моему, пахнет болотом, – встряла я.
Валя сердито посмотрела в мою сторону.
–Черствая душонка! Ни капли в ней романтики…
– Нормальная у меня душонка! – запротестовала я.
– Боже, ты опять меня слышала? – воскликнула Валя, на мгновение закрыв лицо ладонями. Затем схватила меня за рукав и принялась силой стаскивать с подоконника. – Все, Журавлева, по домам!
– А новоселье? Новоселье-то, Валь? Я торт не доела!
– Я не знаю, как теперь с тобой общаться. К этому нужно привыкнуть, пожалуй. Мне кажется, я с ума схожу…
– Не тебе одной так кажется! – проворчала я, все-таки направляясь в небольшую прихожую.
На скрипучих деревянных половицах прыгали солнечные зайчики. Злобинец устало оперлась о дверной косяк и принялась наблюдать, как я нехотя зашнуровываю кеды.
– В универ теперь с пересадками ехать придется, – проговорила наконец она. – Поэтому не теряй, если я вдруг завтра на пару опоздаю.
Я выпрямилась и посмотрела на подругу.
– Но все-таки постарайся не опаздывать, – сказала я строго. – Я у тебя еще списать хотела домашку на перемене… Самой даже разбираться лень.
–Ох, еще и домашка… – взвыла про себя Валя. – Придется ни свет ни заря вставать, чтобы из этой дыры на учебу тащиться… На дорогу часа два уйдет!
Злобинец выглядела совсем расстроенной, поэтому я мягко начала:
– А квартира мне твоя новая нравится! Провозглашаю это место нашей загородной резиденцией! Будешь под симфонию лягушек засыпать. Да тут же воздух, как в санатории…
– Ты говорила, что болотом пахнет, – покачала головой Валя.
– А внизу у крыльца грядки… Видела? Может, там клубника будет?
– Не утешай меня, Журавлева! – замахала мне на прощание Валюша. – Завтра у нас у обеих тяжелый день. Мне через весь город в универ пилить, а тебе… – Валя замолчала и жалостливо посмотрела на меня. – А тебе вообще капут!
– Почему это мне капут? – спросила я, уже находясь на лестничной клетке.
– Студенты, Лера! Студенты! Ты хоть представляешь, сколько голосов будет в твоей голове?
Глава пятая
Воскресный вечер я провела в одиночестве. Мама так и не вернулась домой – осталась ночевать у тети Тамары. Еще днем мне пришло сообщение с сухим наставлением: «Поеду от Томы на работу. На ужин сообрази себе что-нибудь сама. Большая девочка».
Пришлось снова питаться теми же бутербродами, которые делала себе утром. Весь вечер слонялась по квартире, не зная, куда себя деть. Не сказала бы, что провожу много времени с мамой, но одной в квартире после всех событий было неуютно.
Небо цвело розовым закатом, когда я все-таки решила позвонить тете Тамаре. Мы с мамой были ее единственными близкими родственниками в этом городе. Тетя Тома, сестра моей бабушки, которой рано не стало, вырастила маму…
– Теть Том? Привет! Как ты? Как давление? – спросила я.
– Все хорошо, Лерочка! – как-то грустно отозвалась тетя Тамара. – Ты как, золотце?
Хорошо, что в этот момент я не видела ее глаз. Наверняка бы прочитала в них о себе много нелестного… Тетя Тома всегда сильно расстраивалась, когда мы с мамой ссорились. Слишком много обид было в прошлом, чтобы теперь идти на мировую…
– У меня все замечательно! Скоро спать лягу, – проговорила я, прислоняясь лбом к холодному стеклу и оглядывая опустевший темный двор. Во многих окнах дома напротив горел свет. Наверняка кто-то сейчас ужинает всей семьей, обсуждая за большим столом, как прошли выходные, и строя планы на предстоящую неделю… Или же в обнимку со своей второй половинкой смотрит сериал. С попкорном, чипсами или заказанной на дом пиццей. Есть в доме напротив и мрачные черные окна. Как мое. Кто-то так же, не решаясь зажечь свет, стоит, облокотившись о подоконник, и думает о своих проблемах… Снова и снова я прокручивала в голове те события, что произошли со мной с пятницы, и вертолеты монотонно, словно трансформаторная будка, гудели в голове…
Из задумчивости меня вывел голос тети Томы:
– Лер, мать твоя рядом со мной. Передать трубку?
– Что? – очнулась я. – Ой, нет… Ладно! Телефон разряжается. Ты это… не болей больше, теть Том! Заеду к тебе на днях! Целую!
Я первой положила трубку. В окне, которое я гипнотизировала взглядом, погас свет. Сразу стало еще неуютней. Я вздохнула и отошла от подоконника. Шторы задергивать не стала. Легла на кровать и уставилась на звезды, которые зажигались одна за другой, как свечи на торте… На удивление, уснула быстро. Даже не успела нафантазировать перед сном, как может пройти мой завтрашний день в университете…
* * *Зло, как и предупреждала, сильно опаздывала. Она и до переезда не страдала пунктуальностью, а теперь, забравшись к черту на кулички, не факт, что успеет и ко второй паре…
В аудитории я ото всех шарахалась, боясь вновь без своего желания наткнуться на чужие мысли. Зачем они мне сдались? И без них отлично жилось! И по универу я совсем не соскучилась… Конечно, я бы предпочла и дальше прогуливать, но на носу сессия. Волей-неволей приходится маячить перед преподавателями, чтобы получить допуск к сессии.
Помимо меня наверстать упущенное решили и остальные мои безалаберные одногруппники. В аудитории – яблоку негде упасть. Пришлось занять вторую свободную парту на троих человек недалеко от преподавательской кафедры. Место, конечно, так себе, зато нет надоедливых соседей. С одной стороны от себя я бросила пиджак, с другой – сумку. Дождусь, пока Зло придет на учебу.
Рядом со мной все-таки приземлилась Лидка – одногруппница, с которой я периодически ходила потусить, ведь Валюша не любитель шумных компаний… Да и некогда ей.
– Лерик, ты где целую неделю пропадала? – толкнула меня локтем Лидка. Бесцеремонно скинула мою сумку на пол… – Коробейникова уже всем наплела, что ты универ бросила!
Я принялась отыскивать взглядом нашу старосту, но в аудитории ее найти не смогла.
– Она болеет! – сообщила Лидка.
– И я болела, – ответила я, отводя глаза в сторону. Еще не хватало встретиться с Лидой взглядом. О чем думает одногруппница, мне – до фонаря! Поэтому я деловито принялась перекладывать вещи на парте…
– Обиделась на меня, что ль? – виновато проговорила Лидка.
– Нет, Лид, с чего бы?
– Не знаю… – Лида пожала плечами. – Я ведь тебе даже ни разу не написала! А ты, оказывается, болела… Ой, слушай, это правда, что ты в пятницу с Рэдом в одной компании зажигала?
– Правда! – отозвалась я, горделиво вскинув голову. – Он даже меня на один танец позвал! И если бы не начавшаяся гроза…
Я прикусила язык и уткнулась обратно в конспект. Где же Зло? Обещала дать списать домашку перед семинаром…
– Офигеть! – щебетала над ухом Лида. – И что? Как он тебе? Парень – мечта, конечно! Блин, Лерик, ты точно на меня не в обиде?
– Да точно, точно! – поморщилась я. – Зуб что-то болит! Мудрости!
О мудрости мне только и мечтать…
– А-а, ну ладно… – протянула Лидка. – Сяду с вами?
– Нет, уходи! – грубовато ответила я. Теперь в глаза Лидке точно не взгляну. Услышу о себе массу неприятного. Я и так знала, что Лидка с подругами временами перемывают мне косточки… Забавно, несколько дней назад хвасталась Злобинец, мол, мне плевать на то, что думают обо мне другие. А как появилась возможность узнать это, стало по-настоящему страшно. Оказывается, не плевать совсем! Знать о себе правду очень сложно.
– Это еще почему я должна уйти? – возмутилась Лидка.
– Зло против будет, – проговорила я. – Она это… ревнует, что я с вами общаюсь!
– А-а-а! – с пониманием протянула Лидка. – Сама виновата! Сидит вечно дома, как бабка старая.
– Она не дома сидит, – встряла я. – Она работает.
– Ладно, вечером тебе напишу! – пропустила мимо ушей мое замечание Лидка. – Обязательно расскажешь мне про Рэда!
Ага, обязательно! Одногруппница чмокнула меня в макушку и упорхнула в конец аудитории, где о чем-то громко болтали ее подруги. Возможно, они обидятся из-за того, что я не подошла поздороваться с ними… Ай! Все равно!
Злобинец появилась в аудитории вместе с преподом и звонком на пару. Разрумянившаяся, с растрепанными кудряшками… Отыскала меня глазами и бросилась к нашей парте.
– А ты чего уселась перед самым носом у Жабы? – спросила шепотом Валя, кинув сумку на лавку. Покосилась на преподшу – Ядвигу Станиславовну Жаботинскую. Строгая, нервная и холодная… как лягушка! Худая высокая Ядвига носила короткую седую стрижку и мужские пиджаки. А еще недолюбливала меня. С первого курса. – Думала, опоздаю, она с меня три шкуры снимет!
Зло плюхнулась на место, задев локтем край парты, и скорчилась от боли.
–Ах ты ж… – выругалась подруга про себя.
– Бог мой! Валюша! Ты такие слова знаешь?
Злобинец растерянно взглянула сначала на меня, потом на Жабу… Затем снова на меня.
– А у тебя что, никуда это не делось? – таинственным шепотом спросила Валюша и внимательно осмотрела мое лицо.
–Мамочки! – раздалось в моей голове глухое жалобное восклицание Вали.
– Зло, ну, конечно, никуда не делось! – зашипела я, косясь на Жабу, которая до сих пор листала свои записи и все никак не могла начать семинар. – Это у меня, между прочим, не прыщ какой-нибудь на лбу вылез, который замазать можно! Это – паранормальные способности!
– Может, ты еще и телекинезом теперь владеешь? – на полном серьезе спросила Валя. Сегодня ей не хотелось подшучивать над моей суперсилой. – Ну-ка, попробуй!..
Злобинец полезла в сумку и выложила на парту первый попавшийся предмет – завернутый в пищевую пленку бутерброд с колбасой.
– Попробовать твой бутер? – удивилась я. – А что с ним? Думаешь, протух?
– Нет же! – рассердилась Валюша. – Попробуй его сдвинуть с места! Силой мысли!
Я, ожидая уже от этой жизни что угодно, уставилась на бутерброд с колбасой. Ну а вдруг?
– Ну? Как? Получается? Выходит? – возбужденно шептала Валюшка, прищуривая один глаз. – Смотри-ка, мне кажется, на миллиметрик…
На ее шипение обернулся наш одногруппник Саша Медовой. Оценив обстановку, парень поинтересовался:
– Журавлева, а ты чего так вылупилась? Будто бутеров никогда не ела.
– Много ты понимаешь! – проговорила я, не отрывая взгляда от бутерброда.
– У нас следственный эксперимент, – поддакнула Валя. – Юристы мы или нет?..
– Так, господа! – прогремела на всю аудиторию Жаба. Вернее, грозно проквакала. – Начнем сегодняшнее занятие с проверки домашнего задания и конспектов…
Саша быстро отвернулся от нас, а я пододвинула бутерброд ближе к Злобинец. Рукой.
– Зачем ты вообще это в универ притащила? – шепнула я подруге.
Зло схватила меня за рукав рубашки и выразительно посмотрела в глаза:
–Специально бутерброды перед парами наделала! Зарплата только послезавтра, поэтому сегодня не пойду с тобой в кафе на перемене… В аудитории перекушу!
Жаба тем временем, прищурив зеленые глаза, внимательно оглядывала аудиторию в поисках первой жертвы.
Прочитав Валькины мысли, я улыбнулась и снова зашептала:
– Я тебя поняла! Слушай, крутяк! Это удобнее, чем эсэмэс и записки…
Но Злобинец только больно пихнула меня острым локтем под ребра. Я охнула и уставилась в сторону кафедры, где Жаба сверлила нашу парту взглядом.
Я осмелилась посмотреть преподавательнице в глаза.
–Бестолковую Журавлеву спрашивать бессмысленно… Только трата времени. На этой лентяйке уже давно все преподаватели крест поставили. А ведь такие надежды я возлагала на девочку на первом курсе!
Я только поджала губы. Знала, конечно, что в этом году звезд с неба не хватаю… Да и прогулов скопилось достаточно. Но услышав мысли Жабы, почувствовала острую обиду…
–И Злобинец давно не спрашивала… В последнее время много болтает на занятиях. А что у нее там с посещаемостью?
С посещаемостью этой дисциплины у Злобинец было ничуть не лучше, чем у меня. Частенько Валины рабочие смены выпадали именно на те утра, когда Жаба вела свои лекции.
– Сейчас тебя спросит! – шепнула я подруге.
– Что? Как? – Зло округлила карие глаза и теперь стала похожа на кудрявую напуганную сову. – Лер, а я не готова… До ночи вещи разбирала! А с утра из дома вышла ни свет ни заря, чтобы успеть… Еще эти бутерброды!
Жаба, нахмурившись, изучала записи в своем журнале.
– Валь, а я что сделаю?
– Ну вызовись ты!
– Сдурела?
– А что? Прочитаешь в ее глазах правильный ответ.
– Скорее, прочитаю в ее глазах, какая я жалкая тупица!..
В этот момент в дверь настойчиво постучались. На пороге оказался наш декан Лев Борисович.
– Ядвига Станиславовна? Прошу прощения за беспокойство.
Жаба, сбившись, сердито посмотрела на мужчину.
– На секунду! Хотел представить вам нового студента. Проходи, Иван!
Чтоб меня током прибило во второй раз! На этом же месте! Вот так встреча!
Умник вошел в аудиторию и тут же приковал к себе взгляды моих одногруппников. А у меня от волнения даже горло сжало. Днем, в светлой солнечной аудитории, он показался мне еще красивей. На задних партах, где сидела Лидка, явно шло бурное обсуждение новенького. Даже Валя, обычно делавшая вид, что парней вокруг нее не существует, шепнула на ухо:
– Блин, прикольненький!
Да уж! Прикольненький! И я с ним целовалась, между прочим! А теперь почему-то готова сгореть от стыда…
Умник принялся осматривать аудиторию, словно в поиске кого-то. Наткнувшись взглядом на меня, улыбнулся. Будто для него мое присутствие в этой группе не было сюрпризом. И снова вертолеты с мыслями о вселенском заговоре против меня затарахтели, готовясь в любую минуту принять военное положение.
– Ну, не буду отнимать время! – проговорил декан. – Ближе познакомитесь на перемене. Продолжайте занятие!
Жаба снова окинула взглядом первые парты.
– У Журавлевой вон место свободно, второй ряд, присаживайся! – проговорила она, кивнув в нашу с Валюшей сторону.
Умник не спеша направился к нашей парте. Все это время я сидела, склонив голову и не решаясь еще раз взглянуть на него. Настолько страшно и интересно мне было прочитать его мысли… Умник сел рядом со мной, будто невзначай легонько подтолкнув меня плечом. Тогда я все-таки решилась посмотреть на него. Подняла голову и заглянула в карие золотистые глаза. Парень снова улыбнулся. Я не сводила с него взгляда и быстро моргала. Улыбка сползла с лица Умника, и он растерянно кивнул мне: мол, в чем дело? Я пожала плечами и кивнула ему в ответ. Смотрю ему в глаза – в них столько волнующего, таинственного, незнакомого…
И тишина.
Зло вытянула шею, чтобы рассмотреть Умника получше.
– Иван, – улыбнувшись, представился парень подруге.
– Ой, – покраснев, пискнула Валюша. Отвернулась и тут же уткнулась в раскрытую тетрадь.
Умник растерянно взглянул на меня.
– Это Валя, – буркнула я. – Она немного стесняется.
– Злобинец, – квакнула Жаба, – подойдите ко мне. И тетрадь с конспектами не забудьте… На проверку.
– Говорила же, что тебя вызовут! – шепнула я Вале, провожая ее сочувственным взглядом.
На Умника демонстративно не смотрела. Тогда он склонился ко мне и шепнул на ухо:
– Ну привет!
– Привет! – растерянно произнесла я, все-таки взглянув на него.
Снова тишина. Черт возьми, что происходит? Куда подевались эти дурацкие вертолеты? Мой дар исчез, встретившись с парой веселых карих глаз?
– Регина сказала, что ты себя чувствуешь хорошо после случившегося…
– Ага, просто отлично! – согласилась я. Не считая того, что поехала кукушкой и слышу в голове чужие голоса. – Только тебе-то что? Какое вдруг дело до самовлюбленных стерв, которые думают только о себе?
Конечно, тогда на крыше он был прав на мой счет… Будто сделал великое открытие! Я про себя давно все знаю. Только вот теперь из-за постоянного надоедливого тарахтения от чужих мыслей в голове приходится волей-неволей думать и о других.
– Регина передавала тебе привет от меня?
– Ничего она мне не передавала! – проворчала я, пытаясь скрыть смущение. Умник интересовался моей судьбой? Как мило!
Парень молча глядел, как я нервно тереблю шариковую ручку. В какой-то момент она выскочила у меня из рук и упала на пол. Я быстро посмотрела на Жабу и Злобинец. Преподавательница пытала Валю на наличие конспектов и строго выговаривала ей за пропущенные лекции. Зло что-то жалобно мямлила в ответ. Вокруг стоял невообразимый галдеж, и я решила под шумок полезть под парту за ручкой. Наклонившись, машинально придерживала подол короткой джинсовой юбки.
Выпрямившись, все же поймала на себе заинтересованный взгляд Умника. Уставилась на него, будто впервые вижу. Парень на секунду снова сделался растерянным. Наверняка он понятия не имеет, для чего я так внимательно на него пялюсь. А я всего лишь пытаюсь прочитать его мысли. Хотя теперь-то, пообщавшись с Рэдом, я знаю, что у парней на уме лишь одно… Фу! Кошмар!
– На мне черные трусы! – сердито проговорила я, опережая мысли Умника.