Поцелуй под омелой

Судя по всему, Лисин встретился взглядом с Цветой, потому как девушка тут же нахмурилась и опустила голову, снова уткнувшись в телефон.

– Видели? Бабы, видели? – зашипела Рина. – Блин, разрази меня гром, если между ними ничего нет!

– Между кем? – озадачилась Оля. – А как же Егор?

Синицына только отмахнулась от Воробьевой, как от надоедливой мухи.

Оля же восхищенно взглянула на Цветолину. Ну, Константинова! Вот тебе и «никто не разобрался, как к ней подобраться»! Самые популярные старшеклассники очень даже нашли подход.

– Почему ты думаешь, что между ними что-то есть? – заинтересовалась Оля. На всю эту ситуацию она смотрела, словно на сериал. Нет, в ее прошлой школе таких интриг не было. Конечно, в их классе тоже были love story, но там ничего интересного. Например, Лена Иванова встречалась с Васей Потаповым с четырнадцати лет. И что? Скучища. Никаких интриг! Оба правильные до зубовного скрежета. А тут, кажется, нарисовывается что-то интересное…

Рина не ответила, продолжая следить взглядом за Глебом. Лисин с подносом в руках направился к своим друзьям. Дойдя до места, где сидела Цветолина, молча задвинул ногой под стол ее черный школьный рюкзак, оставив на нем пыльный след от подошвы кроссовки. Цвета подняла голову и отправила Глебу выразительный гневный взгляд. Лисин усмехнулся и прошел дальше к столику, за которым сидели одиннадцатиклассники.

– Ай! – опять подала голос Синицына. – Бабье, вы видели? Видели это?

Девчонки закивали. И Оля в том числе.

– Бли-ин! – протянула восторженно Рина. – Как интересно, что между ними происходит! Обычно делают вид, что друг с другом совсем незнакомы, а тут… Я с ума от любопытства сойду, если все не выведаю. Ладно, скоро урок начнется. Девки, собираемся! Олька, я учителя предупрежу.

Воробьева сегодня была дежурной. После звонка собрала чашки и тарелки, отнесла их на кухню, схватила с подоконника рюкзак и направилась прочь из столовой. Быстро она со всем управилась, можно на урок особо не спешить. Синицына уже успела проинструктировать, что у них дежурство в столовой – причина очень уважительная для опоздания. Ругать не будут.

Оля поднималась на второй этаж, когда услышала непонятный шорох. Выглянула в пролет и обнаружила под лестницей Константинову и Лисина. Ребята стояли друг напротив друга. Оля видела только русоволосую макушку Глеба и напряженное лицо Цветы, которая, скрестив руки на груди, не сводила с парня рассерженного взгляда.

– В следующий раз помни, что за тобой могут идти люди, – наконец проговорила Цветолина. – Ты, Лисин, пещерный человек, что ли?

И Оля замерла на месте. Ого, какая слышимость! Если она сейчас начнет подниматься по лестнице, ее точно заметят. Еще решат, что подслушивает. Хотя этим Воробьева в ту минуту и занималась.

– Мог бы придержать дверь! – проворчала Цвета.

– Пальчик прищемила? – усмехнулся Лисин. – Дай подую.

Цветолина продемонстрировала Глебу неприличный жест. Парень негромко рассмеялся и все-таки дунул на средний палец Константиновой, разметав темные пряди по лицу девчонки. Цвета на мгновение зажмурилась, а затем открыла глаза, шумно вздохнула и зло произнесла:

– Ненавижу тебя еще больше!

Оля после такого признания затаила дыхание.

– Это из-за чего же? – с издевкой изумился Глеб.

– Будто ты не знаешь, из-за чего…

Лисин наклонился к Цветолине и внимательно посмотрел ей в глаза:

– Ты в порядке? Головка не бо-бо?

– Иди ты, – поморщилась Цвета, выдержав взгляд парня. – У кого с головой проблемы, так это у тебя!

– Считаешь, я пришел к вам в дом, взял за ручку папаню и как маленького привел к своей матери?

– Не называй моего отца папаней! – сердилась Цвета.

– Папулей? – невинно спросил Глеб.

– Нет!

– Папенькой? Папочкой? Батяней? Батюшкой?..

– Замолчи! – не выдержала Цветолина. – Для тебя он Георгий Иванович! Вот за это я тебя и ненавижу! Потому что тебе ситуация кажется комичной, и ты не упустишь момента пошутить на эту тему. А мне было больно. И сейчас больно! До сих пор. Папа ушел, сильно ранив, а ты мне словно соль сыплешь на разодранную душу!

Глеб молчал. И Цвета молчала. Гневно сверлила Лисина взглядом. Оля вытянула шею, чтобы получше рассмотреть ребят. Ее впечатлила речь Цветы. Даже сердце болезненно екнуло. Нет, Оля и представить себя не могла на месте Цветолины. После такого Глеб должен обязательно Константинову пожалеть! Притянуть к себе, обнять, осторожно погладить по волосам…

– Как считаешь, может, мне фамилию сменить? – вместо этого спросил Лисин.

– Что? – опешила Цветолина.

– Раз уж мы теперь одна дружная семья. Тебе повезло, ты с отцом шестнадцать лет прожила. А я своего даже не видел ни разу, так на фига мне сдалась его фамилия? А тут… Глеб Константинов. Звучит? Пасынок доктора наук Глеба Ивановича Конастанти…

Цвета влепила Лисину звонкую пощечину. Оля даже непроизвольно схватилась холодными ладонями за лицо.

Глеб продолжал стоять как ни в чем не бывало, засунув руки в карманы брюк. Некоторое время он молчал, а потом с насмешкой проговорил:

– А про нас с тобой тогда будут говорить: ах, посмотрите, кто идет! Это же Константиновы! Хорошенькие какие, они не двойняшки? – Глеб расхохотался.

– Ты отвратителен! – выкрикнула Цветолина, схватив с пола школьный рюкзак.

– Систер, ну ты чего? – продолжал веселиться Лисин.

– Не называй меня так! – вскипела Цвета.

Внезапно Глеб стал серьезным:

– Думаешь, я прощу тебе то, что ты влезла в мои отношения с девушкой?

Цвета пожала плечами:

– Подумаешь, избавила бедняжку от лишней головной боли. Просто рассказала девчонке, какой ты гад на самом деле. И что от тебя нужно держаться подальше…

– Чего и тебе советую, Семицветик! – согласился Глеб.

Цвета так резко развернулась и направилась прочь от Лисина, что Оля растерялась. Сейчас-то ее заметят! Девочка вбежала на несколько ступеней вверх. Как раз в этот момент к лестнице подошли шумные младшеклассники, которых во время урока отправили в медкабинет. Они едва не сбили Олю с ног. Рассерженная Цветолина вышла из-под лестницы. Сразу заметила Воробьеву. К щекам Оли прилил жар. «Она знает, что я все слышала!» – с ужасом подумала про себя Воробьева, в то время как мимо нее, толкаясь, пробегали галдящие дети.

– Привет, – неуверенно улыбнулась Оля, глядя на Цвету.

Константинова, подтянув на плече лямку рюкзака, молча прошла мимо. Оля подняла голову, провожая взглядом Цвету на второй этаж. Да, неудобно получилось! Тут же из-под лестницы выбежал Глеб.

– Привет! – сказал он девочке, стоявшей на его пути.

– Привет! – помедлив, проговорила Воробьева. Растерялась. Не ожидала, что Глеб соизволит с ней поздороваться.