– Вдруг планы появились. А так как гостья вот-вот пожалует, новую клетку заказывать некогда. Решил у тебя в прокат взять.
Мезуров усмехнулся, раскусывая мои планы на гостью.
– Не смогу дать. Я ее за ненадобностью перепродал Сане. Знаешь рекламщика? Он по БДСМу.
Я скривился:
– Я его по рекламе знаю.
– Так вот, ему. Не знаю, использует он клетку или нет, сам женился недавно. Но позвони, спроси. Может, даст попользоваться.
Саня – непростой человек. Если я влезал к людям через их низменные инстинкты, то Саня покупал их честно – своим умением из говна сделать конфетку. Помню, как Мезуров пытался опутать Саню связями и сделать должником, периодически подсовывая ему девиц по интересам, но он так ни одной и не заинтересовался. Чистый и честный мужик оказался. Возможно, после женитьбы забросил свои игры с БДСМ. Вот из расчета только на это я ему и позвонил:
– Саш, привет. Ермаков от Мезурова. Помнишь?
– Привет, Руслан. Узнал. Открыл какое дело? Рекламная поддержка нужна? Или акцию на шоу подготовить?
С Саней я контактировал, когда организовывал конкурсы красоты и всевозможные шоу. Красиво, красочно, богато. Но главное, я всегда под этой мишурой запасался новыми кадрами. Свежими, красивыми, незатасканными.
Отлично, что Саня запомнил меня.
– Мне нужна помощь… м-м-м… частного порядка.
– Слушаю.
– Это касается БДСМ-оборудования.
– Не вопрос. Я знаю толковых поставщиков…
– Саш, мне срочно и ненадолго нужна клетка, которую ты выкупил у Мезурова. Поможешь? Я заплачу.
Повисла пауза.
– Знаешь, Руслан, забирай насовсем. Мы с мелкой определились с пристрастиями, и клетка в их число не входит.
– Уверен?
– Абсолютно. Записывай адрес. В шесть сможешь приехать забрать?
– Спасибо, Саш. Буду.
* * *
Это даже хорошо, что он отдает мне клетку без срока возврата. Неизвестно еще, сколько времени потребуется, чтобы перевоспитать избалованную сучонку.
Но Саня смог меня удивить. И даже больше, шокировал!
– Ты можешь сдать мне эту хату на сутки?
– Рус, ты же не в Теме?
– Я – нет, но очень желаю посвятить в нее одну заносчивую тварь.
– Нет-нет, Тема не для наказания, она для удовольствия. К тому же квартира частная. Я не сдаю ее в аренду.
– Сань, ты не понял. Я не буду здесь заниматься с девицей БДСМ. Мне просто надо… не знаю, запугать ее. Понимаешь?
Саша усмехнулся, а потом рассмеялся:
– Понимаю. Сам начинал с этого. Думал, запугаю, чтоб близко к Теме не подходила…
– А она?
– Она втянулась.
– И потом?
– Потом я женился на ней, Рус. Если у тебя с девушкой счеты, мой совет – не вступай с ней в игру, доиграешься.
Я скривился. Ладно Олег поучает, он в принципе ошибается на мой счет. Но советы от Сани? Ни тот, ни другой не знали Обухову так, как узнал ее я. В таких сучек не влюбляются. На них не женятся. Точка.
– Клетку я заберу. Но подумай все же про квартиру? Мне кажется, тут даже суток не понадобится, чтоб проучить занозу. Ремень принесу свой.
– Купи лучше розги – они страшнее. Только погуглить не забудь, как их приготовить.
Саня хлопнул меня по плечу, а я расползся в улыбке. Розги. Да. Самое оно для козы!
Вот только уже на следующий день, как я привез клетку в номер отеля, который снял на длительное время как раз для интимных встреч, заглянул в «Инстаграм» козы и бессильно зарычал. Она хвасталась селфи из Милана и Парижа, беззаботно примеряла наряды в бутиках и выкладывала видюшки в сториз. Коза развлекалась вовсю, уверенная, что я ее не достану.
И я подвинтил гайки ее папаше, уверенный, что скоро он сдуется.
Обухов приполз ко мне через неделю, один, без дочери.
– Я все понял, Руслан Александрович.
– Что понял?
Обухов поднял на меня глаза, но его взгляд мне не понравился. В нем уже сквозила ожесточенность загнанного зверя. Значит, будет защищать козу, пока сам не сдохнет.
За выбор – уважаю. Я сам никого бы не подпустил к Дашке и Алинке, сдох бы сам, но не подпустил. Но ни та, ни другая никогда меня перед такими условиями и не поставят. А вот его дочь подставила и свалила.
– Что был неправ.
– В чем неправ? Не заставляй вытягивать из тебя слова. К тебе у меня нет претензий. А вот к твоей дочери есть.
Обухов тяжело покачал головой.
– С меня за дочь спрашивай. Это я виноват, что недоглядел.