Непокорная добыча

Для родителей видно, больная тема. Мама и спустя годы, говорила с дрожащим голосом о прошлом.

– У меня больше никогда не появилось такой подруги как Вера. После своей слабости, несмотря на любовь, я отказалась быть с твоим отцом. Хотела вернуть все назад. Но не смогла, ты нам не дал. Можно сказать, что твое появление удержало нас от ещё одной ошибки, потерять друг друга.

Вот вам и, пожалуйста.

А говорили, что я балбес.

Всегда знал – я спасатель. Ещё не родился, а уже родителям помог.

– Но потом же вы признались или сохранили в тайне?

К чему такие разборки происходили в ресторане, пока так и не понял.

– Я полностью признал свою вину и не стал вести тайную связь, – дальше продолжил папа, нервно расхаживая по комнате, – Разорвал отношения с Верой, и вскоре причина для неё стала понятной. С этого момента и началось! Твоя преподаватель не простила, не успокоилась и не смирилась. Она начала мстить. Настроила против нас весь курс, преподавателей, постоянно подкидывала подлянки или доводила твою маму до слез. Универ превратился в сущий ад. И если, я поначалу терпел почти все, а будущую жену отправил скорее на заочное отделение, то постепенно сил уже не хватало списывать на мою вину. Я жалел, что раньше не разобрался, но и время назад вернуть не мог. А бывшая девушка зверела с каждым днем. Пока очкарика ветеринара не нашла, портила нервы постоянно. Выпускались из универа лютыми врагами. Она мой диплом сожгла, а я в отместку порвал на ней выпускное платье. Как видишь, врагами быть не перестали.

– Сын, никогда не повторяй нашей ошибки, – попросила мама, – Сначала думай, старайся никому не навредить, а потом действуй.

– Так, я ж такой и есть. Ничего как попало не делаю, – похвалился не слишком уверенно.

Вспомнился поцелуй с вредной тихоней.

Правый глаз задергался. Мы с папой падкие на тихонь, и все они в окружении Горгоны…

– Ладно, вам хорошо. Забыли прошлое и живете. А мне теперь как у неё учиться? – я схватился за голову, – Хоть отмените правило для экзамена, что ли?

– Об этом не может быть и речи, – включил строгого папашу старший любитель тихонь, – Тебе предстоит победить злюку своим умом. Перестанешь гулять, брейк-данс забросишь, никому не нужный. Начнешь готовиться к экзаменам с утра до ночи и все получится.

Верните мне диванные подушки! Я в них хочу поорать.

– Дима, надо смягчить хоть как-то.

– Мама, ты лучшая, – послал своей доброй родительнице воздушный поцелуй.

– Хм, смягчить? Ну ладно, – папа задумался ненадолго и продолжил, – Если сдашь на отлично экзамен, получишь в моем офисе отдельный кабинет.

Есть!

Вдесятером надоело сидеть в одном кабинете с потной командой. Мужики то храпят, то рыгают. А женщины без конца обсуждают ПМС, кому, когда дала, и что готовить на ужин. И так непрерывно.

Моя радость долго не продлилась…

– А если экзамен завалишь, переедешь к нам из квартиры в свою детскую комнату с машинками на обоях, и вместо джипа, вспомнишь, как автобусы догонять. И в офисе отправлю на склад, считать коробки. Там будешь в одном помещении с огромным коллективом. Они тебя быстро воспитают.

– Ещё раз спрашиваю. Вы меня точно родили?

Родители на мой протест, пожелали удачи.

Поставили на меня в борьбе с Горгоной, можно сказать. Отец обещал поддержать только, если мстить начнет, выходя за преподавательские рамки. Тогда он ей устроит тоже веселую жизнь.

Ну что я на это мог сказать?

Что у меня и так зашибись, как всё весело? Брейк бросать не хочу, засесть с утра до ночи, свихнусь через неделю. И Горгоне не надо за рамки выходить, и так сможет по темам вопросами угробить.

***

В универ приехал под несмываемым впечатлением после вчерашнего. На вечере в ресторане знатно отличился. И ещё ловил себя на мысли, что мне Ангелок начинает нравиться. Меч напомнил, что продолжает, а начала намного раньше.

Хоть и не показал вида, но восхитился, как она отшила Капустянку. Когда пряталась за меня, во время бросания едой, мне хотелось её защищать, быть спасателем для Ангелочка. И потом обнимать, а когда уронил на пол, даже поцеловать тянулся.

Но после бурной молодости родителей… Упаси боже, от вредной тихони. Ещё тоже прицепится, как мамаша Горгона, а потом мстить будет.

Лучше ни с кем, чем связываться с…

Забыл, о чем и думал, столкнувшись на первом этаже с дочкой врага.

Горгона враг моей семьи, значит, и дочку туда же.

– Ой, – отскочила от меня Ангелина.

Глаза безумные выпучила, как на страшилище неведомое.

В ресторане на вечере так не смотрела, даже когда упали, злилась, но не до такой же степени.

– Ты знала? – грозно рыкнул на неё.

Вот почему енота натравила.

– Нет, а ты? – прошипела злобно.

– И я нет. Но теперь все понял.

– А мне и не надо много понимать. С предателями не общаюсь, – обозвала меня гадость вредная.

– А я со злобными Горгонами, – причислил и тихоню к мстительной мамочке в ответ.

Не глядя больше другу на друга, резко разошлись в разные стороны.

Всю первую лекцию бесился и ненавидел маленькую гадость. Моих родителей она не смеет обзывать. Столько лет прошло, а мама сильно плакала и сожалела.

Ну ничего, общаться с ней тоже не собираюсь.

Никогда. Вообще никогда.

– Марк, мы сегодня в обед с троицей в столовке сидим. Так что, готовься к веселухе, – подергал меня за плечо Алекс, привлекая внимание.

Я аж подскочил, роняя рюкзак на пол.

– С какого перепуга? – для некоторых с самого явного, чуть синеглазые блюдца не выпали, как меня повстречала.