Любовь цвета ванили

– Ань, ну давай. Ничего не бойся, говори как есть, – Лера садится напротив и не сводит с меня сочувствующих глаз.

Боже. Она все еще меня жалеет.

Мое состояние от участливого вида подруги только ухудшилось. Накатила разом вся боль и обида от ранящих слов ледяного принца. Как жаль, что мне не передался его лед и не выходит заморозить сердце. Слезы брызнули из глаз и не думали останавливаться.

– Лер, прости… прости… Твой брат и я виделись, – сквозь всхлипы стараюсь подобрать слова, но все не то, – Нет. Не так, это моя вина, а он… он с принцессой. А я… я люблю его.

Признание получилось для нас обеих.

Ведь только сейчас я отчетливо поняла, что где бы я не находилась, он стал невидимой частью меня. Так, словно запустил глубокие корни, и что бы я ни делала и не настраивалась забыть – вырвать из сердца проросшие чувства к ледяному принцу никак не получалось.

Беспомощно уткнулась в салфетку. Худшего я сообщить, доверявшей мне лучшей подруге, не могла. Пойму, если уйдет и будет ненавидеть.

Лера на удивление сразу не ушла, но на какое-то время от шока потеряла дар речи, переваривая услышанное.

– Значит… – начинает она поникшим голосом, – Пока я радуюсь тому, как ты сближаешься с Леонардо, мечтаю о серьезных для нас парнях, происходит нечто странное и то, о чем я тебя предупреждала?

– Да, я ужасная подруга и совсем не такая приличная девушка, какой ты меня считала, – внутри себя думаю, что даже намного хуже. – Прости. Я жалею обо всем.

– С ума сойти! Только почему-то я не удивляюсь, что ты жалеешь о связи с моим братцем, – перебивает она меня, – И перестань уже на себя наговаривать! Я очень и очень хочу знать подробности, с чего все началось.

Начать, конечно, пришлось с того злополучного дня на аллее, который я после сотни евро посчитала счастливым. Лера хмыкнула, что гадюку, разбившую мою шкатулку, так и представляла себе похожей на Кристи. Дальше давались сложнее подробности в клубе, в глаза ей смотреть не могла, комкая мокрую от слез салфетку в руке. До такой степени, чтобы признаться о вип-комнате не решилась. Говоря о танце, поняла, что не могу настолько очернить родного брата в глазах воинственно настроенной сестры. Я же ее потом не остановлю, если чего надумает.

Все остальное выдала как есть, включая свой незабываемый поцелуй на крыше под звездами.

– Лер, я понимаю, что ты больше не считаешь меня своей подругой и не простишь за обман… Но точно могу пообещать никогда больше в жизни не приближаться к твоему брату, – так я заканчиваю, возможно, путано и местами невнятно, свое запоздавшее позорное признание.

– Капец! – подпрыгивает она на стуле, – Это я должна из-за брата с кобелиными замашками подругу потерять? Так, что ли, по-твоему?

– А разве нет?

– Во-первых, сиди здесь, успокаивайся, я сейчас сбегаю в магазин за вином. А во-вторых, твое обещание не приближаться, как минимум, глупо. Поскольку я видела, как он на тебя смотрел. Ой, точно! Тогда на вилле тоже выходит не показалось. Так что вряд ли братец от тебя отцепится. Тут думать надо, чего делать дальше, – и она поторопилась на выход, прикрывая за собой дверь.

… Все еще моя лучшая подруга уехала только утром. Тоня ночевала у своего парня, и Лера предупредила родителей, что останется у меня. Мы проболтали до середины ночи. Вместе поплакали, потом посмеялись, вспоминая смешные приколы на вилле. И в который раз Лера меня удивила своим очередным заявлением. Вот что-что, когда она ушла в магазин, а такого поворота от нее не ожидала.

Вместо того, чтобы принять мое решение не пересекаться с ледяным принцем. Кстати, она долго смеялась, когда узнала, как я его называю. Так вот, фраза: «Нам нужно избавиться от Кристи и точно понять, как Свят к тебе относится», – вогнала меня в ступор. Понимаю так, что с Леонардо сводить уже не станет. Но в любом случае связываться с нахалом не собираюсь.

Сложила в сумку свои немногочисленные заготовки, которые расписала заранее. В праздничные дни мастерская не работала, а я уезжала. Но мне и это, если пристрою, будет за счастье. Хоть бы в чем-то повезло, после стольких потрясений.

Даже бабушка заметила по моему голосу неладное, и попросила быть осторожнее, не приставая с расспросами после моих отговорок о плохом самочувствии. Объяснить ей, что внучка, как полная дура, безответно влюбилась в занятого парня, только добавить волнения и нагрузку на больное сердце.

… На аллее становится немного легче в компании Сэма. Мне кажется, что я даже скучала по своему столику и ставшему привычным проведению выходных дней. Мастерица вышитых картин угостила меня куском тортика, художник пейзажей развлекал старыми анекдотами, которые он вспоминает каждый раз и выдает за новые. Сэм налил какао из термоса. И до полудня продала две чашки. Можно сказать, жизнь налаживалась.

– Ух ты, покупатель коронованный пожаловал, – присвистнул Сэм, отвлекая меня от переписки с Лерой, пока прохожие испарились.

Поднимаю глаза и хватаю воздух как рыба. Вернее, делаю попытку что-то сказать, но ком в горле мешает, заклинивая от волнения голосовые связки.

Прямо передо мной стоит… Свят с большим букетом кремовых роз.

От непонимания, что делать дальше и как правильно реагировать, когда предательское сердце поскакало в радостный галоп, а мозг орет сиреной: «Держись от него подальше!» – сползаю вниз и прячусь под столом.

Может, подумает, что я испарилась? Ну, или подождет и сам исчезнет.

Прижимаю голову к коленям и загадываю желание стать невидимой.

Пожалуйста, пожалуйста, пусть он уйдет поскорей.

– Малышка, я не уйду, пока мы не поговорим, – ледяной принц устраивается рядом, прямо на бордюр в своих стильных и явно дорогих брюках. – Прости меня за вчерашнее поведение.

Я даже повернулась от неожиданности услышать извинения от самого принца.

– Все, что я наговорил тебе и патлатому…

– Он – Леонардо, – напоминаю имя, а то заладил гения обижать.

– Ну да, ему. Увидел тебя с ним и накрыло. Пойми, я не хотел тебя обидеть.

Снимает пиджак и стелет рядом. Не спрашивая, хочу ли я, подхватывает на руки, усаживая возле себя.

– Не понимаю, Свят! – говорю как есть, – Когда я увидела тебя с Ней, разве грозилась дать в табло?

О том, что стукнуть чем-то злюку втайне мечтала, оставляю себе, мало ли о чем я там мечтала. Ну еще рамой огреть, отправить на северный полюс или превратить в змею. Палитра гремучая, так стерва реально напрашивалась.

– Ань, она и так упала. Теперь вот думаю, а не твоих ли рук дело… – прищурившись, будто с укором, вглядывается на мою вскипающую от возмущения реакцию и, дрогнув раз, другой, плотно сжатыми губами, срывается и начинает хохотать.

Вот что за человек? Вообще долго серьезным быть не может.

Я понимаю, что смеяться нельзя над чужими травмами, но и сама с трудом сдерживаю смех, вспоминая высокомерную принцессу.

– Мы с тобой как-то неправильно начали знакомство, – вновь приняв серьезный вид, продолжает Свят, – Допустим, что у меня есть сестра я изменить не смогу, сама понимаешь. Но кое-что другое поменялось. Я расстался с Кристи.

Второй раз превратилась в рыбу, открывающую зря рот.

Расстался?!! Из-за меня?

Палитра гремучая! Только бы не запрыгнуть на него от радости. Тем более что для меня это еще ничего не значит.

– Зачем? Ой. – что я несу? – Помиритесь еще, может, так бывает.

В свое же предположение верить, ну совсем не хотелось. И в свои фантазии о ледяном принце, которые часто представляла перед сном, тем более верилось с трудом.

– Давай уже оставим Кристи в прошлом, – он берет мои руки в свои, затапливая серо-голубыми льдинками, так нещадно проникающими внутрь меня. – Малышка, ты согласна рискнуть и попробовать начать все сначала?

– Как? Шкатулку теперь ты сам разобьешь?

Глава 26

Свят